Философские основы концепции национальной безопасности

Актуальность. Проблема обеспечения национальной безопасности приобретает в современных условиях для нашей страны невиданное ранее, почти драматическое, значение. Кардинальные геополитические изменения последнего десятилетия коренным образом трансформировали всю организацию международных отношений, созданную после Второй мировой войны, более того — сложившуюся за все время развития человеческой цивилизации. Только сегодня на планете выделился всеподавляющий гегемон, единолично пытающийся решать — какому государству, какое место можно занимать в мире и какую роль в нем играть.

Принципиально иными стали условия существования и развития для нашей страны, иными стали и угрозы, под которыми мы, как страна, находимся, и, соответственно, меняются и задачи по их своевременному выявлению, предупреждению и парированию. Задачи обеспечения своей страны условиями безопасного существования и развития в масштабе планеты, взятые во взаимосвязи и взаимозависимости с внутренним положением в государстве, с возникающими в нем проблемами и возможностями, императивами и ресурсами их решения, и образуют ту фундаментальную реальную государственную задачу, непрерывное решение которой государством и выражают, непосредственно, в повседневной жизни (в том числе — и в политической) понятием Национальной безопасности.

Выработка отношения к этим задачам и реализация принятых решений определит облик нашей страны в XXI веке. В этой связи изучение и осмысление самого феномена национальной безопасности, определение оптимальных средств, путей и способов ее обеспечения не может не иметь важнейшего для нас значения.

Для всех социально, национально и государственно мыслящих людей страны остро актуальной стала задача научной проработки и философского осмысления проблемы соотношения личностной и общественной безопасности, гражданской и государственной безопасности, личностной и гражданской безопасности, общественной и государственной безопасности, включаемых в понятие «национальная безопасность» без всякого уяснения отношения его самого к названным «безопасностям».

Во всестороннем осмыслении столь сложного явления, как национальная безопасность, не может не потребоваться принципиальный философский подход, опирающийся на свою мировую классику.

Это понятно хотя бы из того, что национальная безопасность соотносится и тесно взаимодействует с национальным сознанием. Содержанием национального сознания служит выражение реальных условий ее существования, в том числе практики общения с другими народами и степени использования их исторического опыта, а также цивилизованных норм международных отношений и возможных отклонений от этих норм. Вполне понятно, что идея обеспечения национальной безопасности, чтобы материализоваться, должна пройти через национальное сознание. Она должна быть осознана как практическая задача, как императив национальной жизни.

При этом невозможно игнорировать то обстоятельство, что каждая национальная общность социально неоднородна, что порождает соответствующую неоднородность национального сознания. Но, тем не менее, пока национальная общность остается самой собой, в национальном сознании в конечном итоге преобладают духовные скрепы, обеспечивающие противоречивую целостность и динамическую устойчивость данной нации.

В национальном сознании, так или иначе, находит свое концентрированное осознанное выражение национальный интерес. Именно национальный интерес и его осознание национальной общностью в определенных ситуациях оказываются основой единения людей, придерживающихся различных социальных ориентаций, политических взглядов и т. п. Данная особенность национального интереса и его осознания, судя по историческое опыту, с особой силой проявляется в экстремальных ситуациях, когда под угрозой оказываются выживание самой нации и ее культуры. Другими словами, нация сплачивается, отодвигая на более далекий план свои внутренние (в том числе и классовые) противоречия и конфликты, в тех случаях, когда серьезным испытаниям подвергается как раз ее национальная безопасность.

Таким образом, благодаря своим мобилизационным возможностям национальное сознание, как адекватное выражение национального интереса, становится важнейшим фактором национальной безопасности. А это есть не что иное, как проявление диалектики национального бытия и национального сознания.

Все это вышесказанное и многое другое, что можно было бы сказать, просто заставляет сегодня обращаться к проблеме национальной безопасности. Ибо она, наша национальная безопасность, с каждым годом оказывается под все более возрастающей угрозой.

Степень разработанности проблемы. По мнению многих специалистов, посвятивших свои силы этой проблеме, она остается у нас очень слабо разработанной. Автор данной работы считает такую оценку во многом справедливой.

Действительно, если взять специальную литературу в целом, посвященную этой проблеме, то в ней, как совершенно верно отмечает А. А. Прохожев, «количество определений (национальной безопасности — В.К.) стремится к бесконечности: сколько авторов, столько и определений"1. В такой ситуации, вполне понятно, не остается ничего иного, как опираться на определение, данное в официальной Концепции национальной безопасности. Но это справедливо только по отношению к практической политике государства и к преподаванию «теории национальной безопасности», т.к. официальное определение никак не может быть методологическим основанием для теоретического определения чего бы то ни было, ибо, наоборот, только.

1 Общая теория национальной безопасности. — М.: РАГС, 2005. http://www.iwolga.narod.ru/docs/bezop/otnb.sov методологически и теоретически верное определение должно быть положено в основу официального документа. Поэтому, можно сказать, что такого понимания национальной безопасности, которое выдерживало бы научную критику, в нашей литературе до сих пор нет.

В самом деле, очень часто «безопасность» определяется просто как защищенность (состояние защищенности) жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. При этом под интересами понимается, как правило, просто совокупность потребностей (без соответствующих способностей!) того или иного то ли субъекта, то ли объекта безопасности (личности, общества, государства и т. д.). Далее, начинают говорить о видах безопасности, которых, бывает, не один десяток. Затем речь идет об угрозах, тоже выделяемых в огромном количестве. За этими «видами», как правило, «теряется из вида» сама проблема национальной безопасности, проблема определения самого этого понятия, его содержания и объема.

При этом бросается в глаза отсутствие обоснования введения тех или иных «видов» — и «угрозы», и «безопасности», и «интереса». Из чего вытекают эти виды, как это согласуется с логикой объекта и реальностью предметов — эти вопросы не беспокоят очень многих авторов. Иногда считают достаточным просто сослаться на словари Даля, Ожегова и т. д. (которые призваны только толковать одни слова через другие слова обыденной речи, а не давать определения объектам науки).

Таким образом, понятие «национальная безопасность» осмыслено в нашей философской литературе совершенно не достаточно.

В существующих работах, посвященных проблеме национальной безопасности, наряду с понятиями, отражающими сущностные характеристики безопасности, явно допускаются понятия, фиксирующие лишь ее видимость, поверхность, то есть выражающие простые представления обыденного постижения этой проблемы в «научных» терминах.

В самом деле, очень часто «безопасность» определяется просто как защищенность (состояние защищенности) жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. При этом под интересами понимается, как правило, просто совокупность потребностей (без соответствующих способностей!) того или иного субъекта безопасности (личности, общества, государства и т. д.). Далее, начинают говорить о видах безопасности, которых, бывает, не один десяток. Затем речь идет об угрозах, тоже выделяемых в огромном количестве. За этими «видами», как правило, «теряется из вида» проблема определения самого понятия «защищенность», его содержания и объема.

Как результат всех таких подходов, сегодня имеем весьма аморфное, но законодательно закрепленное определение безопасности как «состояния защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз». Оно старается охватить все известные угрозы в одном ряду и, конечно, не может быть действительным, «работающим» понятием.

Описание национальной безопасности в терминах «угроза», «вызов» -это, по сути, психологическое описание. Угроза, вызов — суть ощущение, восприятие субъектом сложившихся условий его существования, условий его самореализации. Ощущению, восприятию практически ничего нельзя рациональным образом противопоставить: субъект воспринимает ситуацию именно так — и все. Одни и те же условия разные субъекты могут воспринимать по-разному: один — как угрозу, опасность, вызов, другой — как отсутствие таковых.

Такой «психологизаторский» подход к проблеме, разумеется, имеет право на существование, он может быть охарактеризован даже как научный, но, очевидно, только в рамках психологической науки при описании психологических характеристик (параметров) субъекта. Однако он не может являться основанием для теории национальной безопасности. Но, к сожалению, именно этот подход был перенесен из западных источников в отечественную науку, а затем — в официальные документы. Наиболее резко доминирующее сегодня понимание национальнойной безопасности, нашедшее свое официальное выражение в действующей до сих пор Концепции национальной безопасности, критикует проживающий в Канаде и и преподающий там политологию наш соотечественник проф. О.Арин.1 Суть его его критики сводится к следующему (в сжатом изложении автора этих строк).

Авторы этой Концепции под шапку «национальная безопасность» втиснули, по сути, все проблемы внутренней и внешней политики. Весь документ пестрит фразами, типа «важнейшими задачами являются.». Терминология, неумело и просто без понимания почерпнута из лексикона американской политологии. Межгосударственные отношения народов человечества развиваются по закону силы, который гласит:. как только государство достигает уровня экономической мощи и военного потенциала, адекватного мощи и потенциалам ведущих государств мира, оно требует для себя нового статуса, означающего на деле соответствующей доли сфер влияния, что ведет к новому распределению сил через конфликты и войны. А авторы принятой Концепции национальной безопасности утверждают, что будто бы на сегодня уже созданы предпосылки для демилитаризации международных отношений, укрепления права в урегулировании спорных межгосударственных проблем, уменьшилась опасность прямого военного нападения на нашу страну. А через абзац те же авторы пишут, что влияние Руси значительно снизилось и перспектива расширения Альянса на Восток представляет собой угрозу национальной безопасности. Где логика? — спрашивает О.Арин. Все эти «с одной и другой стороны» всего лишь означают, считает он, что авторы этой «Концепции» не в состоянии были дать реалистичную оценку места и роли Руси в мире, как и оценить и сам мир, тенденцию его развития.

1 См.: http://www.oIcgarin.com/articlcs/mtcrclations/ articlesinterrelations-article 005.html.

Встречаются в литературе, к тому же, разные термины -«государственная безопасность», «национальная безопасность», «общественная безопасность». Но анализ их содержания показывает, что авторы часто имеют в виду один и тот же «предмет». Используются, таким образом, понятия, фиксирующие лишь видимость осмысливаемой реальности, ее поверхность, то есть понятия, выражающие простые представления обыденного постижения этой проблемы в «научных» терминах.

Как результат всех таких подходов, сегодня имеем весьма аморфное, но законодательно закрепленное определение нашей национальной безопасности как «обеспечение в Российской Федерации безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз во всех сферах жизнедеятельности» (КНБ-2000). Хотя в этой же Концепции-2000 содержится внесенное уточнителем Концепции-97 глубоко логичное, а, следовательно — не неверное (во всяком случае), замечание о том, что «под национальной безопасностью Российской Федерации понимается безопасность ее многонационального народа .», но оно, это замечание, осталось, к сожалению, всего лишь замечанием, не стало руководящим пониманием сути дела и не стало преградой для прежнего же расписывания «угроз», исходящих из прежнего же понимания национальной безопасности, а осталась, в принципе, той же самой старой Концепцией-97, хотя и избавленной во многом от прежнего многословия и декларирования (все еще социалистических, по оценке того же О. Арина) желаний, и, конечно, не могущей быть действительным, «работающим» Руководством.

А если же остановиться на подходе, легшем в основу самой официальной Концепции национальной безопасности, то в нем «национальная безопасность» понимается, в принципе (вслед за западными авторами), как защищенность жизненно важных интересов нации, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Для западных авторов это естественно, поскольку для них «национальное» и «государственное» — это синонимы (или почти синонимы), а общество, понятно, имеется в виду всегда общество этой нации, 9 существующее в этом государстве. И, в этом смысле, понимание западных авторов оказывается совершенно логичным и работающим, ибо четко выделяет один и тот же непротиворечивый объект национальной безопасности. Но наши отечественные демократические авторы, надо думать, в пылу демократизации нашей страны, решили демократизировать и это понимание. И после их демократизации оно стало звучать так (что ни в какой Концепции других ведущих государств не встречается): «обеспечение в. Федерации (значит, в общем виде — в Стране, в Обществе, в Государстве — В.К.) безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз во всех сферах жизнедеятельности"1. Объект национальной безопасности раздвоился, таким образом, на равнозначные объекты, а нация, как объект, вообще исчезла. При таком понимании, по логике, получается, что национальной безопасностью занимается и каждый милиционер, каждый участковый, каждый вообще чиновник, защищающий по должности каждую личность в своей епархии, и любая общественная право (имущество-, жизне-) защитная организация, созданная для защиты интересов тех или иных личностей. И не понятно, как надо поступать, «субъекту» национальной безопасности, если возникнет ситуация — «личность» любую спасать за счет жизни государства (общества), или государство (общество) надо спасать за счет жизни этой «личности».

Но, оценивая результаты работы наших ученых, работающих в этой области, надо, тем не менее, отметить, что сделано ими уже немало. А именносамо это утвердившееся в нашей официальной практике представление о национальной безопасности, с одной стороны, разработано во всех возможных конкретизациях, показавших все его возможности (тут следует назвать, прежде всего, фундаментальные работы Прохожева А. А., Возженникова А. В., Гаджиева К. С. и др. примыкающих к ним авторов), что являлось неизбежным этапом осмысления в нашей стране новой во многом проблемы, а с другой стороны, проанализировано во всех почти отношениях и подвергнуто такой.

1 Концепция национальной безопасности РФ. Утверждена Указом Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24. Независимое военное обозрение. — 2000. № 1. научной критике, что оставаться на старом определении просто уже невозможно (автор этих строк хотел бы отметить тут, прежде всего, критические работы Арина О., Белова П. Г., Ивашова Л. Г., Рога В. Г., а затем и многих других авторов, в частности, Кортунова С. В., Кривохижина В. И., Кузнецова В. Н., Кузнецова Ю. П. Панарина А.С. и Позднякова Э.А.).

Вполне естественно ныне Советом безопасности страны готовится другая Концепция (надо думать, не без учета критики, вызванной действующей Концепцией, и не без желания избавиться от недоразумений, содержащихся в ней). Выступая на «круглом столе», оцененном им как «начало серьезного и обстоятельного разговора по широкому спектру вопросов, связанных с подготовкой новой Концепции национальной безопасности», Секретарь Совета безопасности Страны сказал, в числе прочего, и следующее: «. сегодня мы имеем множество документов, зачастую повторяющих и дублирующих друг друга. нам следует внимательно поработать и разобраться, что актуально, что требует дальнейшей проработки или новой редакции, а от чего можно было бы и вовсе отказаться.. В ходе сегодняшнего обсуждения предложил бы сосредоточиться на базовых, ключевых проблемах, таких как национальная безопасность, национальные интересы, основные угрозы национальной безопасности. Сегодня именно эти вопросы приобретают определяющее значение для выстраивания нашей совместной работы на ближайшую перспективу.. Мы. должны дать ответ на вопрос, в каком обществе хотим жить, в каком мире будем жить, и какое место в нем будем (хотим и можем — надо бы сказать — В. К) занимать .

Цель данной работы заключалась в том, чтобы в контексте вышесказанного уточнить философские основы возможной реальной Концепции национальной безопасности современной нашей страны, от которых (т.е. философских основ), при всем желании специалистов,.

1 См.: http://www.In.mid.гu/bф4.nsf739DA275DFAE010ADC3256F3003CD48A невозможно избавиться и игнорирование которых ведет лишь к тому, что вместо действительной классической философии узкие специалисты начинают создавать концепции в пределах обыденных представлений, принимаемых за ясные основы, а на деле порождающие на каждом шагу противоречия и недоразумения.

Реализация указанной цели потребовала решение следующих задач:

1) проанализировать историю формирования и использования понятия «национальная безопасность» в истории цивилизованного общества и в философской и специальной литературе;

2) проанализировать современную практику ведущих государств, выражаемую понятием «обеспечение, (защита, осуществление и т. д.) национальной безопасности», и современную литературу, посвященную этому феномену;

3) выявить конечного нерасчленимого субъекта-объекта национальной безопасности;

4) развести непосредственно действующих в исторической реальности главного объекта и главного субъекта национальной безопасности;

5) определить взаимозависимость национальной безопасности и национального интереса;

6) выявить иерархию национальных интересов;

7) раскрыть главные внешние и внутренние детерминанты национальной безопасности нашей современной постсоветской страны, показать их взимозависимость и попытаться наметить концептуальные направления политики и стратегии обеспечения национальной безопасности нашей стран на обозримое будущее.

Теоретической и методологической основой работы являются труды классиков мировой философии, особенно тех, кто разрабатывал диалектику, являющуюся выражением собственно философского подхода к миру и к его объяснению, ведущих отечественных и зарубежных ученых, давших заметные результаты в изучении и осмыслении проблемы национальной безопасности, а также конкретные документы, определяющие конкретные требования при принятии решений органами государства и при организации ими работы по обеспечению национальной безопасности.

Объектом осмысления в данной работе является, в силу вышесказанного, национальная безопасность вообще.

А предметом (аспектом дисциплинарного, т. е. философского, анализа и объяснения этого объекта, выражающего сущность любых и всяких «реальных национальных безопасностей», существующих как эмпирические процессы и предметы, дисциплинарным «предметом») специального дискурса работы являются философские основы понимания этого объекта (национальной безопасности вообще), имеющие отношение к формулированию реальной адекватной Концепции национальной безопасности нашей страны в современных условиях, сложившихся в стране и мире.

Научная (дисциплинарная) новизна предлагаемого в работе подхода к объекту и предмету дискурса заключается в следующем:

— взятые объект и предмет подвергнуты общему философскому осмыслению, чего, насколько можно судить по имеющимся публикациям, в нашей литературе еще не было;

— непротиворечиво выявлено реальное отношение между национальными потребностями и способностями и национальными интересами;

— так же непротиворечиво показаны действительный субъект и действительный объект национального интереса;

— сформулировано определение национальной безопасности, связанной с этим действительным субъектом и действительным объектом (национального интереса);

— показаны опосредованность реализации национального интереса через общество и государство и вытекающие из этого обстоятельства главный объект и главный субъект национальной безопасности;

— показана особая фундаментальная взаимозависимость между внешней национальной безопасностью и внутренней национальной безопасностью нашей страны в современной исторической ситуации;

— проанализированы и оценены основные варианты обеспечения национальной безопасности нашей страны в обозримом будущем, предлагаемые в литературе авторами разных ориентаций.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в самом философском подходе к проблеме национальной безопасности и в предложении не обсуждавшегося до сих пор понимания национальной безопасности, дающего возможность получить нетривиальные мысли, приведенных выше как Положения, выносимые на Защиту. Она, поэтому, может послужить предпосылкой, основой или хотя бы материалом для дальнейшего осмысления проблемы национальной безопасности, как для теоретиков, так и для практиков.

Апробация работы основных положений работы. Основные идеи работы апробированы автором в докладах и выступлениях:

— на Научной конференции «Политика, право, экономика» (Н. Новгород, МИЭМП, Нижегородский филиал, 2001);

— на Научно-практической конференции «Десять лет российским реформам» (Н. Новгород, филиал Международного независимого эколого-политологического университета, 2002);

— на Межвузовской научной конференции (Рязань, МИЭМП, Рязанский филиал, 2002);

— на VI Международной ярмарке идей «Законы педагогической сферы общества» (Н. Новгород, ННГАСУ, 2003);

— на I Межрегиональной научной конференции «Правовое государство и гражданское общество: пути формирования современной России» (Н. Новгород, МЮИ, Нижегородский филиал, 2003);

— на II Межрегиональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы взаимодействия органов власти, правоохранительных структур, органов и учреждений юстиции и профессиональных учебных заведений в условиях проведения административной реформы в Российской Федерации» (Н. Новгород, МЮИ, Нижегородский филиал, 2004);

— на III Межрегиональной научной конференции «Глобализация, политика, право» (Н. Новгород, МЮИ, Нижегородский филиал, 2005).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Итак, исходя из представленных в данной работе аргументов, можно и нужно сделать следующее обобщающее заключение.

У нашей Страны не будет адекватной Концепции национальной безопасности до тех пор, пока она:

1. Не откажется от понимания Национальной безопасности как защиты жизненно важных интересов «личности, общества и государства». Как было показано в работе, такое понимание Национальной безопасности совершенно не отвечает действительности и не выдерживает никакой логической критики, поскольку «защита личности», «защита общества» и «защита государства» не могут находиться в одном ряду, на одном уровне — как виды одного рода, как виды «безопасности страны», как виды «национальной безопасности», а «жизненная важность» — не раскрываема однозначно.

2. Не вернется при разработке своей Концепции национальной безопасности к коренному, основному и конечному Субъекту-Объекту Национальной безопасности — к Нашему Историческому Народу. Ибо именно конкретный Народ, как одна из общностей человеческих индивидов, связанных общим происхождением, исторической судьбой своих предков и потомков и адекватной этому самоидентификацией, есть, в конечном счете, Субъект истории. Он — всегда один народ. Данный этнос (проходя разные ступени своего исторического развития, но применительно к обсуждаемой проблеме оставаясь одним и тем же этносом) выступает историческим субъектом, имеющим потребность и способность быть не только «организмом» (как общество), но и творцом и творением культуры. А его общество бывает в разных своих формациях, на разных ступенях своего исторического развития. Соответственно, и государство, упорядочивающее данное общество в его данной формации, защищающее его во взаимодействии с другими государствами, тоже бывает исторически разным. Более того, так же, как разные общества, находящиеся на уровне одной и той же исторической формации, могут образовывать разные варианты цивилизации, так и государства одного и того же исторического типа образуют разные модусы этого типа. И каждая из этих конкретных цивилизаций и каждый из представляющих их модусов данного исторического типа государства предполагает и требует свою безопасность. Поэтому речь надо вести о безопасности народа и его представителей, о безопасности общества и его личностей и, наконец, о безопасности государства и его граждан (людей, подвластных или даже делегировавших ему право действовать от имени всего общества вообще). Национальная безопасность — это, безопасность действительной определенной нации, действительного определенного народа, организованного в определенное государство. Народ этот может представлять собой одну нацию, а может включать в себя и множество наций, составивших народ (объединившихся или даже интегрировавшихся в народ) одного государства. В этом смысле национальная безопасность характеризует положение этого народа как целого, положение, содействующее или препятствующие реализации национальных интересов в конкретной, исторически сложившейся обстановке. Национальная безопасность — это защищенность ценой любых других интересов фундаментальных интересов определенного народа, образующего собой определенное общество и организованное в определенное государство. В крайнем своем выражении национальная безопасность на практике является синонимом обеспечения выживания государства, ибо в контексте межгосударственных отношений выживание народа (нации) означает сохранение его национального государства как его тотального представителя и организатора. Национальная безопасность, поэтому, тесно связана с безопасностью самого государства, (с государственной безопасностью) самого этого гаранта безопасности нации (народа), живущей в данной стране. В процессе реализации своей безопасности нация (народ) имеет дело с другими нациями (народами) не непосредственно как нация (народ), а только через свое государство и в лице своего государства, и только с другими государствами, существующими у других наций (народов) по тем же причинам, с теми же функциями и с теми же целями. Национальную безопасность логично понимать, в конечном счете, как наличие у нации (народа) сил, необходимых и достаточных для реальной нейтрализации любых других сил, ставящих под угрозу не только ее «субъектность» на мировой арене (о чем говорилось выше), но и само ее существование или даже ее естественное историческое развитие. Аналогично, государственную безопасность надо понимать как наличие у государства сил, необходимых и достаточных для реальной нейтрализации любых других сил, ставящих под угрозу существование или даже естественное историческое развитие его как организации общества, образуемого данным народом. Конституционная безопасность, при таком понимании, — это наличие у государственного режима данной конституции сил, необходимых и достаточных для реальной нейтрализации любых других сил, ставящих под угрозу существование или даже естественное историческое развитие его как конкретной организации государства, образуемого данным обществом данного народа. В русле обеспечения указанных выше уровней национальной безопасности и будут проявляться так называемые жизненно важные интересы конкретной нации (народа) — значимость любых сил, условий и средств для реализации ее жизнеобеспечивающих потребностей и способностей, без которой невозможно ее полноценное существование и развитие данной нации, а значит и ее общества и государства. Национальная безопасность по своей сущности есть безопасность, прежде всего, и, в конечном счете, одного основного объекта — нации (народа, образующегося из некоторого множества наций). Все прочие объекты связаны с национальной безопасностью постольку, поскольку имеют отношение к выживанию и развитию народа (нации). Национальная безопасность может быть и должна быть отнесена только к нации (народу) в целом, а не к отдельным ее элементам. Только если опасность ущерба конкретному человеку, конкретной категории людей и конкретному объединению людей может снизить безопасность нации (народа) в целом, он может становиться объектом национальной безопасности, защищаемым соответствующими государственными службами. Угроза национальной безопасности, следовательно, это все то, что создает опасность жизнеобеспечивающим интересам нации (народа), общества и государства. Соответственно, наличные и потенциальные угрозы объектам безопасности, исходящие от внутренних и внешних источников опасности, и определяют содержание деятельности по обеспечению внутренней и внешней безопасности нации, общества и государства. Все должно соответствовать в Концепции национальной безопасности главному объекту национальной безопасностисамой нации (народу из многих наций), нуждающейся в безопасности как историческая целостная общность совершенно определенных предков и потомков, живущих на определенной земле определенным образом.

3. Не начнет различать себя как конечного Субъекта-Объекта своей Национальной безопасности и модусы своих исторических воплощений а) в виде Общества — как Объекта Национальной безопасности и б) в виде Государства — как Субъекта Национальной безопасности. Ибо, хотя речь идет о сохранении нации (народа из некоторого множества наций, образующих одно общество), но само это сохранение невозможно как сохранение непосредственно народа (нации). Нация — это просто индивиды человечества, чувствующие и понимающие друг друга как «своего» в силу того, что имеют один дух, одно восприятие и понимание мира, человека и истории, одну судьбу своих предков и потомков и одно осмысление этой судьбы. Но нация — это не организм, а определенная историческая индивидуальность, образующаяся из определенного множества индивидов, интегрированных в эту индивидуальность единым «духом». Но ей, чтобы существовать, надо иметь организм, носителя и реализатора этого духа. Таким организмом и оказывается общество. Поэтому, чтобы сохранить народ (нацию) надо непосредственно сохранить его (ее) общество (а для этого, разумеется, и образующих его личностей, т. е. тех же представителей нации (народа), выступающих теперь в виде членов этого определенного общества (как клетки организма), т. е. личностей этого (а не всякого и любого) общества). Поэтому, основным непосредственным объектом национальной безопасности выступает не нация (это физически невозможно!), а ее общество. Если разрушить у нации ее общество, она превращается просто в конгломерат индивидов человечества, в живых исторических молекул, в материал (в лучшем случае) для других обществ (и, если повезет), для других наций, а может и просто погибнуть. Физически. Всю Концепцию национальной безопасности надо строить, поэтому, исходя из задачи обезопасить именно и только этот основной «объект». Никакие «дуплеты» и, тем более" «триплеты» совершенно разнопорядковых «объектов» (типа — «личность, общество, государство») тут недопустимы, если только заранее не соглашаться на отсутствие реальной Концепции национальной безопасности. Исходя же из этого главного реального объекта можно уже вывести (и это просто дело «техники», т. е. логики) реальную иерархию всех нижеследующих объектов национальной безопасности. Хотя субъектом национальной безопасности, в конечном счете, является и может являться только и именно сама нация (народ), но непосредственным субъектом своей национальной безопасности она выступать не может. По тем же, указанным выше, причинам. Но это невозможно физически еще и потому (дополнительно), что любая определенная историческая общность индивидов человечества после выхода из первобытности перестает совпадать с обществом. Если в первобытную эпоху каждое племя и было обществом (общиной), а каждое общество образовывалось (к концу этой эпохи) из определенного племени, то в цивилизованном обществе дело уже обстоит совсем иначе. Тут действует отчужденное от индивидов общество. И оно может образовываться как из одной нации, так и из некоторого множества наций, образующих многонациональный народ данного общества. А в таком обществе, без гибельного для такого общества шовинизма и национализмов, не может и не должна вестись речь о большей защите одних наций и о меньшей защите других наций, к чему сегодня нас упорно подталкивают всякого рода «сверхпатриоты» «Руси». Однако, если в первобытную эпоху субъектом племенной безопасности могло выступать непосредственно само общество, совпадающее по объему (индивидов) с племенем, то после выхода из первобытности оно этого делать уже не может. Не может потому, что уже вообще без организации себя в государство как общество оно существовать не может. Без государства его ждет постоянное взаимоуничтожение и взаимопорождение двух его органических «этажей» — эксплуатирующих и эксплуатируемых. А на стыке этих противоположных процессов оно погибнет под ударами других обществ, находящихся в это время в другой фазе этого колебания от одного полюса к другому полюсу жизни. Поэтому, раньше или позже, но с появлением необходимого и достаточного для его содержания прибавочного общественного продукта, возникает, существует и развивается особая организация общества, не допускающая этот, гибельный для общества, «круговорот». Эта особая организация общества и есть государство. Поэтому общество может себя сохранять, — до преодоления им в своем развитии самой эксплуатации человека человеком как основы цивилизации, — только будучи организованным в государство. И, поэтому, основным субъектом национальной безопасности народа выступает и может выступать непосредственно не его общество, а государство, организуемое этим обществом. Никто другой, никакие «личности», «общественность», «гражданское общество граждан» не могут быть таким субъектом национальной безопасности, ни порознь, ни вместе взятые. Все остальные субъекты общественной жизни — «личности», «граждане», «общества», «корпорации», «партии» и т. д. могут выступать субъектами национальной безопасности народа (нации) лишь постольку, поскольку они, так или иначе, выступают реальными органическими конструктами в строении и функционировании государства как основного субъекта. При игнорировании этого объективного положения вещей никакой реальной Концепции национальной безопасности получить и иметь невозможно. А при его учете — выработка такой Концепции, это, опять же, — дело только «техники», т. е. логики, дело соответствующих специалистов.

4. Не вернется к строительству могучей самостоятельной державы, могущей и долженствующей быть объективно мировой, поскольку никакая другая не сохранит наш Народ. Ибо наша страна неизбежно окажется в обозримом будущем на острие грядущего передела мира, поскольку она сегодня — кладовая природных ресурсов, а завтра (после потепления климата в Сибири) — житница планеты. При таком будущем нетрудно предвидеть, что потенциальные захватчики обязательно будут, которые попытаются в будущем решить свои проблемы за наш счет, вопреки нашим национальным интересам и вопреки воле нашего народа. Такими, естественно, могут стать и будут государства мирового ранга, либо обделенные невозобновляемыми природными ресурсами, либо живущие не по средствам. Поэтому, в адекватной Концепции национальной безопасности нельзя не указать на цель и главный метод обеспечения национальной безопасности — возрождение мощного государства как главного субъекта нашей национальной безопасности. При этом не стоит, конечно, бояться упреков в культивировании сверхдержавных амбиций. Это — не амбиция на сверхдержавность, а суровая вынужденность. Ибо наши необозримые земли и ее богатства не может обезопасить никакое другое государство, кроме полноценной мировой державы. И, если борьба за свою независимую мощную державу — норма жизни для всех наций и народов со времен возникновения национальных государств вообще, то для нас нормаэто иметь полноценную мировую державу. Иначе нам не дадут жить нормально, т. е. без эксплуатации нас кем-либо.

5. Не поймет, что основные угрозы нам извне обусловлены нашим внутренним заболеванием, трансформацией и разрушением нашей прежней могучей державы, и как следствие — нашей экономики, политики и «идеономики». В этих условиях принципиальное видение нашей Национальной безопасности сегодня в нашей стране зависит от того, с позиции какой исторической формации общества, желаемой автором, организацией и институтом, оно, это видение, осуществляется. Претендентов на самостоятельные позиции много, но все они, в конечном счете, сводятся к двум принципиальным фундаментальным позициям. Это — а) позиция защиты, продолжения и завершения процесса «демократизации» Руси на условиях «свободного мира капитала», интеграции страны в мировую «цивилизацию и превращения ее в периферию западного мира и б) позиция неприятия такой «перспективы», позиция мобилизации народа на возрождения самостоятельного развития страны, позиция прекращения ее эксплуатации Западом и своим компрадорским паразитическим капиталом, а для этого — отказа от навязанного нам «либерализма». Соответственно, предлагаемые концепции национальной безопасности нашей страны сводятся, в конечном счете, к концепции безопасности тех социальных сил страны, которые стоят за этими двумя взаимоисключающими позициями. Как «национальный» империализм, так и «либеральный» империализм в равной мере работают против народа нашей страны, в том числе и народа основателя державы, работают на его «цивилизаторов». Поэтому, и тот, и другой «империализм» смертельно опасен для нашего народа, общества и государства. Не имеет серьезного значения, что лежит в основе такой позиции: личные убеждения многих авторов, связанные с их отрицанием ценности нашей цивилизации, личные политические и иные интересы или амбиции, выполнение политического заказа зарубежных политических кругов. Сегодня это уже не столь важно. Важно другое. В нашем обществе и государстве сложилась обстановка, несущая угрозу нашему будущему, угрозу превращения нашего государства в третьестепенную державу, призванную обеспечить элитарную роль развитых стран Запада, угрозу бытию нашего народа в целом, его коренным цивилизационным ценностям, которые на всем протяжении исторического развития Руси обеспечивали ее самобытность, уникальность, самостоятельность, а ее государству — суверенность, целостность и самостоятельность. Страна наша столкнулась сегодня с угрозой разрушения ее своеобразной национальной цивилизации, гибели ее народа как народа. Здесь присутствуют и преднамеренный «либерализм», позволяющий кучке прихватизаторов наживаться за счет нищающегося народа, и провоцируемый этими же приватизаторами национализм, направленный на разобщение этого народа, разрушение условий жизни народа, его адекватной условиям жизни государственности, его духовности, исторической памяти, деградация общества. Устранить возникшие угрозы можно. Для этого у страны еще есть возможности, сохраняются еще определенные содействующие этому условия. Но для этого надо, прежде всего перестать «забалтывать» проблему национальной безопасности перечнем «приоритетов» и вернуться к собственным цивилизационным ценностям, имея при этом в виду, что сохранение Руси — это прежде всего сохранение, сбережение ее «полиэтнического народа, объединяющегося вокруг и под культурным лидерством русского народа (что и было отмечено после Победы грузином Сталиным). Основной национальный интерес, стоящий перед современной Русью, заключается в возрождении ее уникального многонационального общества и призванного его защищать от любых врагов сильного мирового государства, строящегося на собственной исторической цивилизационной основе, готового включать в себя и все лучшие достижения иных цивилизаций, но не подменить ими свою самобытность. Все «вовлечения», все «приглашения», все «втягивания» нас в иные цивилизации ничего не могут нам дать для сохранения своей тысячелетней Руси как самобытной страны. И, если говорить об интеграции в мировое общество, то приходится его понимать пока только как средство обеспечения национальных интересов. По крайней мере, превращение интеграции в самоцель, да еще по чужому сценарию, как показал короткий исторические период, превращается в смертельно опасное для Руси явление.

Разумеется, эти ориентиры и приоритеты принципиально расходятся с соответствующими видами на нас «золотого миллиарда Запада» и не совпадают пока с возможным официальным целеполаганием политики современной нашей страны. Но именно поэтому их осознание и последовательная практическая реализация исключительно важны для совершенствования нашей внешней и внутренней политики в области обеспечения национальной безопасности. И не так важно тут официальное провозглашение наших реальных целей. Важно реальное следование им в реальной жизни. Важно понимание того, что реалии постсоветского мира поставили нашу страну перед проблемой адекватно выделить, осмыслить и сформулировать свои национальные интересы и вытекающие из них приоритеты в деле реализации национальной безопасности. Но, до тех пор, пока процесс постсоветского либерального падения страны в ряды развивающихся сырьевых государств не сменится процессом державного подъема в ряды современных развитых стран на каком-либо принципиально возможном для этого пути, задача эта будет оставаться принципиально неразрешенной. Отсюда те трудности, с которыми мы (как народ, как страна, как государство) сталкиваемся при осмыслении своего национального интереса и при разработке Концепции национальной безопасности, отсюда аморфность и неопределенность большей части предлагаемых в нашей периодической печати концепций, в том числе и официальных (о чем уже шла речь в 1-й гл. настоящей работы). Но, тем не менее, определенные наметки и ориентиры в данном направлении уже обозначены — как в официальных документах, так и в разработках различных государственных институтов, общественных организаций и отдельных ученых. Дальнейшая работа не может не опираться на достигнутые здесь результаты.

Независимо от того, какой путь подъема страны окажется возможным в будущем, важнейшее условие при разработке Концепции национальной безопасности — это учет универсальных, проверенных историей и общепризнанных во всем мире императивов национальной безопасности, о которых речь шла в этой работе в целом и в настоящем Заключении в частности. Игнорирование этих императивов и разрушение устоев жизни нации (народа) делает наше национальное существование невозможным. Если мы, как народ (образующийся из многих наций под духовным лидерством одной признанной русинской нации), в корне не изменим свое Национальное (в указанном выше смысле) поведение, мы, как народ, потеряем свою национальную безопасность и окажемся обреченными на исчезновение. Все остальное в Национальном бытии, в Национальном интересе и Национальной безопасности Страны под чудным названием «Русь» сводится, так или иначе, к этим устоям.