Римская армия в описании Полибия

Министерство образования и науки Российской Федерации Государственное образовательное учреждение Высшего профессионального образования Тюменский государственный университет Институт истории и политических наук Кафедра археологии, истории древнего мира и средних веков

Курсовая работа

на тему: Римская армия в описании Полибия

Выполнил:

студент 991 гр. Степанов Б.С.

Проверил:

к. и. н., доц. Гоголев Д. А.

Тюмень 2010

• Введение
• Глава 1. Римский легион
• § 1 Устройство и комплектование легиона
• § 2 Снаряжение и вооружение римского воина
• § 3 Тактика римской армии
• § 4 Лагерь
• Глава 2. Римская осадная техника
• § 1 Артиллерия римской армии
• § 2 Другие средства ведения осады
• Глава 3. Римский флот
• § 1 О римских кораблях
• § 2 Типы римских кораблей
• § 3 Вооружение римских кораблей
• § 4 Расположение гребцов
• Заключение

История Рима — это история войн. Именно благодаря своей армии Рим смог завоевать огромное пространство и насадить там свою культуру, влияние которой чувствуется до сих пор. В поздний республиканский период этому государству пришлось столкнуться с самыми могучими противниками за всю свою историю. Славные победы при Экноме, Эгатских островах, Заме, Киноскефалах позволили Риму в будущем стать империей.

Подробное описание римской военной машины оставлено нам историком из Мегалополя, проникнувшемся духом потомков Энея — Полибием.

Поэтому целью данного труда — изучение вооруженных сил Рима, основываясь на трудах греческого историка, и дополняя его по тем аспектам военного дела, которые он упустил из виду. Из этого вытекают три задачи:

1. Исследовать легион поздней Республики и все его составляющие (устройство и комплектование его, снаряжение легионеров, тактику и лагерь).

2. Изучить римскую осадную технику.

3. Изучить римский флот (типы кораблей, их вооружение и, самый дискуссионный вопрос, расположение гребцов).

Тема военного дела поздней Римской республики не так популярна в исторической литературе, как, например, военное дело империи. Но все равно, есть, на что обратить внимание.

Первые произведения, где говорится о военном деле поздней Республики, не были посвящены конкретно ему, но оно входит в комплексное описание всей римской истории. Одним из первых создателей такого труда был немецкий историк Георг Бартольд Нибур. Он основал критическое направление в историографии и написал трехтомное сочинение «Римская история», правда, довел повествование только до I Пунической войны.

Новую историографическую веху открыл Теодор Моммзен, изучая историю Рима за все время его существования до эпохи Цезаря. В его «Истории Рима» кроме всего прочего уделено внимание Римскому военному делу, в том числе вопросу о выходе римлян в Средиземное море. Моммзен Т. История Рима. — М.: АСТ, 2001. — Т. 1., Кн. 3 — 523 с. Кроме того, немецкий историк критически относился к известиям источников, в том числе такого значительного, как Полибий. Свою историю римской республики в восьми томах написал В. Ине, где уделено место и военному делу.

Не могли не обратить внимания на историю Рима и столпы марксизма: Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Их работы перекликаются с военным делом Рима его социальной составляющей (особенно, с набором в армию).

Откровением в области изучения военного дела античности стал труд немецкого военного историка Г. Дельбрюка «История военного искусства в рамках политической истории». Дельбрюк Г. История военного искусства: В рамках политической истории. — СПб., 1994. — Т. 1. Он пытается критически отнестись к данным источников и разрушает многие мифы о военном деле древних (в том числе и римлян), укоренившиеся в нашем сознании.

Социально-экономические вопросы времен Пунических войн, а так же проблемы пополнение римской армии освещены в книге английского историка и философа А. Тойнби «Наследие Ганнибала, влияние Ганнибаловой войны на римскую жизнь.

Пунические войны и, особенно, битва при Каннах оказываются в центре внимания историков А. Шлиффена и Ф. Корнелиуса. Историография античной истории: Учеб. пособие / Под ред. В. И. Кузищина. — М., 1980.

Из русских исследователей хочется выделить двух. Первый из них — Н. Голицын, который в конце XIX в. издал труд «Всеобщая военная история древних времен». В первую очередь, он описывал собственно римских воинов и полководцев в битвах.

Другим ученым, которого нужно упомянуть, является советский исследователь К. А. Ревяко. В своей монографии «Пунические войны» он осветил не только события тех войн, но и структуру римского войска, а так же выход Рима в море. Ревяко К. А. Пунические войны. — Минск, 1988.

Сейчас с развитием технологий найти информацию о военном деле римской республики нетрудно. Однако, многие статьи в интернете писались непрофессионалами или же просто представляют собой плагиат. Но попадаются и такие, где все выполнено настолько профессионально, что хочется шляпу снять (таким автором, например, является А. Л. Жмодиков). Жмодиков А. Л. Тактика римской пехоты IV—II вв. до н.э. // http://www.romana.su/publ/15−1-0−496.htm. 01.05.10.

Глава 1. Римский легион

§ 1 Устройство и комплектование легиона

Начиналось оно с верхушки: с назначения высших офицеров (консулов, префектов (3), трибунов (6) и квесторов (1)). Трибуны начинали комплектование легиона бойцами по трибам. Они собирали солдат на Марсовом поле и брали с них присягу. Руководствовались они при этом возрастом потенциальных солдат (от 17 до 50 лет), их физическими данными, боевым опытом и, в первую очередь, их имущественным цензом. Всего римлян в легион набиралось 4200 пехотинцев (в крайнем случае, 5000) и 300 кавалеристов. В какой род войск угодит рекрут, зависело, опять же, от возраста и имущественного ценза. Самых молодых и бедных брали в велиты (их набирали 1200 человек, они не делились на манипулы). Туда же могли отправить разжалованных воинов более высокого класса. Далее шла тяжелая пехота. Те, кто помоложе и победнее, шли в гастаты (1200 человек, 10 манипулов). Воины постарше и побогаче были принципами (их было столько же, сколько и гастатов). И, наконец, самые состоятельные и закаленные в боях воины составляли триариев (600 человек, 10 манипулов по 60 человек). Воины высшего имущественного класса (всадники) служили в кавалерии (300 человек, разделенных на 10 турм). Канья Р. Легион // http://www.xlegio.ru/armies/legio/legio2.htm. 27.04.10.

Шестой раз ряд римских граждан (имущество менее чем в 11 000 ассов) к службе в армии не допускался. «Публичная власть сосредоточилась здесь в руках военнообязанных граждан и была направлена не только против рабов, но и против так называемых пролетариев, отстраненных от военной службы и лишенных вооружения». Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. — М., 1982. — С. 148. Энгельс. Государство не решалось дать оружие беднякам, но Ганнибал заставил Рим сделать это. Это стало первым шагом к созданию профессиональной армии, а не центуриатного ополчения. Такие солдаты впоследствии станут опорой непобедимой римской военной машины, которая впоследствии похоронит республику. Утченко. Утченко С. Л. Кризис и падение Римской республики / С. Л. Утченко. — М., 1965. — С. 175−176.

В это время новоизбранные консулы занимаются тем, что набирают в армию италийских союзников. Рекрутируется столько же пехотинцев, сколько римских и в три раза больше конницы. Из них набирают в отборные (extraordinarii) пятую часть пехоты и треть всадников.

В бою тяжелая пехота строится в три линии (гастаты, принципы, триарии), делясь на манипулы. Манипул состоит из двух центурий, возглавляемых центурионом. Главный в манипуле центурион, возглавляющий переднюю центурию. По флангам тяжелую пехоту прикрывали велиты и кавалерия. Токмаков В. Н. Армия и государство в Риме: от эпохи царей до Пунических войн: учебное пособие / В. Н. Токмаков. — М., 2007. — С. 145−152.

§ 2 Снаряжение и вооружение римского воина

Полибий пишет о том, что вооружение римского воина зависит от рода войск, в котором он служит. Самые легкие — велиты вооружены дротиками и мечами и прикрываются круглым щитом в три римских фута диаметром, а так же наиболее отличившиеся могут дополнить свое снаряжение волчьей шкурой. Более тяжелые воины — гастаты, вооружены тяжелее. Самая важная часть его снаряжения — скутум. Кроме того имеется гладиус иберийского типа, два копья, поножи, шлем, а так же экономичный вариант нагрудника «медная бляха в пядень ширины и длины». Вооружение принципов и триариев в целом похоже на гастатское. Кроме того воины, имеющие имущество на сумму от 10 000 драхм (I класс) могли себе позволить кольчугу (loricа hаmаtа) вместо нагрудника. (Полибий, VI, 22−23).

Кавалеристы, как пишет Полибий, сначала имели очень легкое, практически непригодное для серьезного боя вооружение. Но затем они перешли на греческое снаряжение, что немалым образом повысило их боеспособность. В комплект входило прочное, не ломающееся при ударе копье, и щит греческого типа. В этом месте Полибий видит силу римской армии: «римляне оказываются способнее всякого другого народа изменить свои привычки и позаимствоваться полезным». (Полибий, VI, 25).

Расскажем о некоторых деталях римского военного снаряжения.

Легионеры главным образом действовали в бою мечом. Они приближались к противнику и использовали мечи для нанесения преимущественно колющих, а не рубящих ударов. Дело в том, что у колющего удара выше дистанция угрозы, он не заставляет бойца открываться, а так же прекрасно подходит для плотного строя. Однако в начале боя использовать мечи могли только те солдаты, которые находились в первых рядах. Перед началом сражения часто сопровождались длительными перестрелками с использованием стрел и пилумов.

Пилум

Пилум был одним из главных видов оружия римского легионера. В отличие от гладиуса — меча, который имел несколько четко выраженных и последовательных разновидностей, пилум на протяжении шести веков сохранялся в двух основных видах — тяжелый и легкий. Дротик общей длиной более 2 м был снабжен длинным железным стержнем с пирамидальным или двушипным наконечником. Пилум был оружием, которое использовали на короткой дистанции. С его помощью можно было пронзить щит, доспехи и самого вражеского воина. Для римской техники сражения мечами использование пилума было существенно, поскольку в начале сражения они вносили сумятицу в ряды противника и создавали легионерам хорошие условия для атаки с использованием мечей. Было еще одно использование у пилума, которое известно практически каждому, кто интересуется римским военным делом. С помощью пилума врага заставляли бросить щит. Пилум втыкался во вражеский щит и застревал в нем. Обрубить его было нельзя из-за длинного железного наконечника. Орудовать таким щитом было тоже нельзя, и враг просто бросал его, оставаясь беззащитным.

Сохранилось несколько пилумов с плоскими наконечниками и остатками деревянного древка, найденных в Обераденском форте Августа в Германии. Они относятся к более поздней эпохе, но практически не изменились с описываемых Полибием времен. Они могли весить до 2 кг. Однако те экземпляры, которые были найдены в Валенсии и относились к периоду Поздней Республики, имели гораздо более крупные наконечники и значительно больший вес. Некоторые пилумы были снабжены утяжелителями, вероятно, сделанными из свинца, но ни одного такого экземпляра не было обнаружено археологами. Утяжеленный дротик весил, по меньшей мере, вдвое больше, чем обычный, и его нельзя было метать на большое расстояние (максимальная дистанция для броска составляла 30 м). Такое утяжеление делалось для увеличения пробивной способности дротика.

Скутум

Традиционным щитом легионера был изогнутый скутум овальной формы. Экземпляр из Фаюма в Египте, относящийся к I в. до н.э., имел длину 128 см и в ширину 63,5 см. Он был сделан из деревянных планок, положенных друг на друга поперечными слоями, то есть из фанеры. В центральной части такой щит имел небольшое утолщение (толщина здесь была 1,2 см, а по краям — 1см) и одну горизонтальную рукоятку. Щит был обтянут войлоком и кожей теленка и весил 10 кг. Такой же щит использовали и в период Пунических войн. Во время правления Августа такой щит был модифицирован, получив изогнутую прямоугольную форму.

Такой вес скутума означал, что держать его приходилось горизонтальной хваткой на вытянутой руке. Изначально такой щит был предназначен для наступления. Щит мог использоваться также для того, чтобы сбивать противника с ног.

Гладиус

Обычно римского легионера представляют вооруженным коротким и острым мечом, известным под названием гладиус, но это не совсем точно. Для римлян слово гладиус было обобщенным и обозначало любой меч. Испанский меч (glаdius hisраnensis), часто упоминаемый Полибием и Ливием, представлял собой колюще-рубящее оружие средней длины. Длина его лезвия достигала от 64 до 69 см, а ширина — 4−5,5 см. Края лезвия могли быть параллельными или слегка суженными у рукоятки. Приблизительно с пятой части длины лезвие начинало сужаться и заканчивалось острым концом.

Вероятно, это оружие было взято римлянами на вооружение вскоре после битвы при Каннах, состоявшейся в 216 г. до н.э. До этого оно было адаптировано иберийцами, взявшими за основу длинный кельтский меч. Ножны изготавливали из полосы железа или из бронзы с деталями из дерева или кожи. Вплоть до 20 г. до н.э. в некоторых римских подразделениях продолжали использовать испанский меч

Рядовой римский солдат носил свой меч на правой стороне (так удобнее его выхватывать из-под большого щита). Центурионы и вышестоящие офицеры носили меч слева, что являлось знаком их звания.

Кинжал

Другим заимствованием у испанцев был кинжал (рugio). По форме он был похож на гладиус с суженным у рукояти лезвием, длина которого могла быть от 20 до 35 см. Рядовые легионеры носили кинжал с левой стороны. Основные формы такого кинжала продолжали использоваться до III в. н.э.

Доспехи

Самым экономичным доспехом был нагрудник, представляющий собой медную пластину 24×24 см. его могли себе позволить почти все воины.

Те, кто побогаче, могли позволить себе кольчугу. В рассматриваемый нами период кольчужные рубахи были с короткими рукавами или вовсе без рукавов и могли опускаться гораздо ниже бедер. Большинство легионеров носило кольчуги с дополнительными кольчужными накладками на плечах. В зависимости от длины и количества колец (до 30 000), такие кольчуги весили 9−15 кг. Кольчуги с наплечниками могли весить до 16 кг. Обычно кольчуги изготавливались из железа, но известны случаи, когда для изготовления колец применяли бронзу. Чешуйчатый доспех (loricа squаmаtа) был другим распространенным видом защитного снаряжения, дешевле и проще в изготовлении, но уступал кольчуге в прочности и эластичности.

Такие чешуйчатые доспехи носились поверх рубахи с рукавами, сделанной, вероятно, из холста, подбитого шерстью. Такая одежда способствовала смягчению ударов и не давала металлическим доспехам вдавливаться в тело легионера. К такому одеянию часто добавляли птеруги — холщовые или кожаные защитные полосы, прикрывавшие верхние части рук и ног. Правда, такие полосы не могли уберечь от серьезных ранений.

Шлем

Легионеры использовали различные виды шлемов. Во времена Республики большое распространение получили бронзовые, а иногда железные, шлемы типа монтефортино, которые стали традиционными шлемами легионеров с IV в. до н.э. Они состояли из одной чашеобразной части с очень небольшим задним козырьком и боковыми пластинами, которые прикрывали уши и боковые части лица. Более поздние варианты шлемов, включая так называемый тип кулус, использовались до конца I в. н.э. Они были снабжены крупными пластинами для защиты шеи.

Шлемы легионеров были достаточно массивны. Толщина стенок достигала 1,5—2 мм, а вес — около 2—2,3 кг. Шлемы и их боковые пластины имели войлочные прокладки, а устройство некоторых шлемов оставляло небольшое пространство между головой и куполом, что позволяло смягчить удар. Шлемы монтефортино были снабжены широкими боковыми пластинами, которые полностью закрывали уши (позднее римские военачальники осознают, что хороший слух для легионера намного важнее, чем сохранность ушей).

Вес снаряжения

Шлем монтефортино 2 кг

Кольчуга 12 кг

Скрещивающиеся ремни 1,2 кг

Скутум 10 кг

Гладиус 2,2 кг

Кинжал 1,1 кг

Пилум 1,9*2 кг

Всего 30,4 кг. Очень солидно, если учесть, что солдату еще нужно тащить на себе запас провизии. Кован Р. Римские легионеры, 58 г. до н.э. — 69 г. н.э. / Перевод Н. А. Феногенова. — М., 2005.

§ 3 Тактика римской армии

Тактика римской армии описана Полибием весьма точно, однако то, что излает он отнюдь небесспорно.

Он сообщает о построении римской пехоты в три линии с интервалами и добавляет, что обычно манипулы принципов стояли против интервалов между манипулами гастатов (Полибий XV, 9). Однако он ни разу прямо не упоминает последовательную смену линий боевого порядка в ходе сражения (одну из составляющих манипулярной тактики). Относительно второй и третьей линий он говорит, что их могли использовать для обходов противника с флангов и тыла. Размышляя о преимуществах римской военной машины над македонской Полибий говорит, что манипулярный строй римского легиона мог разгромить фалангу Филиппа и Пресея, благодаря своей маневренности, несмотря на то, что на одного римского легионера приходится сразу десять македонских сарисс. (Полибий XVIII, 28−32). Кроме того, Полибий говорит, что тяжелая пехота сражалась в основном мечами.

Более подробное описание дает Тит Ливий. Римская пехота строится в три линии, причем отряды каждой линии, именуемые манипулами (отсюда термин манипулярная тактика), выстраивались с интервалами между собой. Сражение начинала первая линия, состоявшая из молодых воинов-гастатов. Если они сражались неудачно, то постепенно отходили назад, через интервалы второй линии, воины которой были постарше и именовались принципами, и теперь они вступали в бой, а гастаты следовали за ними. Тем временем немолодые воины третьей линии (триарии), ждали, присев на правом колене, укрывшись щитом и выставив копья вверх. Если бой складывался плохо, гастаты и принципы отходили шаг за шагом за триариев, после чего те поднимались, быстро смыкали строй, закрывая интервалы в своей линии, и нападали на врага единой сплошной стеной. На противника, уже уверенного в победе, это якобы действовало сильнее всего, однако выражение «дело дошло до триариев» вошло в поговорку, как определение крайне тяжелого положения. (Ливий, VIII, 8).

Это мнение было общепринятым до тех пор, пока немецкий военный историк Г. Дельбрюк не осветил этот вопрос в своих работах. Он показал, что смена линий боевого порядка в ходе ближнего боя мечами невозможна. В самом деле, для того, чтобы гастаты могли быстро и в порядке отступить за принципов, манипулы должны быть расставлены с интервалами, равными ширине фронта манипула, но вступать в рукопашный бой с такими интервалами в линии крайне опасно, так как это позволит противнику охватить манипулы гастатов с флангов, что приведет к скорому поражению первой линии. Предположение же о том, что гастаты перед атакой раздвигали свои ряды для заполнения интервалов, а затем, отступая, снова сжимались теснее, чтобы пройти в интервалы между манипулами принципов, совершенно невероятно, так как в условиях непосредственного соприкосновения с противником эти маневры невыполнимы. Отступление в порядке из рукопашного боя вообще невозможно из-за воздействия врага, который, заметив, что противостоящая сторона начала подаваться назад, усилит натиск и превратит отступление в бегство. Кроме того, войска, занятые схваткой, практически неуправляемы.

По мнению Г. Дельбрюка, в действительности смена линий в бою не производилась. Интервалы между манипулами были невелики и служили лишь для облегчения маневрирования. Естественно, что при движении по неровной местности в строю возникали смещения, но интервалы компенсировали их, где-то сужаясь, где-то расширяясь. Для заполнения слишком расширившихся интервалов служила вторая линия, отдельные отряды которой могли вдвигаться в первую линию, а если и этого было недостаточно, использовалась третья линия. При столкновении с противником небольшие сохранившиеся интервалы заполнялись сами собой, вследствие более свободного расположения воинов для удобства использования оружия. Приблизившись к противнику, римляне метали пилумы, а затем бросались в схватку с мечами.

Что касается описания римской тактики у Тита Ливия, то Г. Дельбрюк полагал, что оно изображает картину маневров или строевых учений, в ходе которых линии боевого порядка проходили друг сквозь друга для усвоения маневра «вдвигания», которую Ливий принял за описание боя. Относительно же использования второй и третьей линий для обходов вражеских флангов Г. Дельбрюк показал, что этот маневр римляне научились применять только в конце Второй Пунической войны (218−201 гг.), когда римское войско, ставшее практически профессиональным в ходе беспрерывной многолетней тяжелой, поднялось на такой уровень тактического искусства, который был недостижим для прежних римских ополчений.

Однако при таком раскладе можно отметить неэффективность использования принципов и триариев: большая их часть предназначается лишь для затыкания разрывов в первой линии. Утверждение о том, что небольшие интервалы заполнялись сами собой, что воины перед схваткой несколько раздвигались, очень сомнительно — готовясь к массовому ближнему бою, человек стремился к тому, чтобы быть защищенным с обеих сторон, особенно с правой, не прикрытой щитом, он не отдалялся от соседей, а наоборот, старался держаться ближе к ним. Дельбрюк Г. История военного искусства: В рамках политической истории. — СПб., 1994. — Т. 1. — С. 205−220.

Однако не один Ливий пишет о смене линии римлянами в сражении, поэтому полностью отрицать этот факт нельзя. Но следует учесть замечания Дельбрюка о том, что смена линии невозможна в условиях рукопашного боя. Поэтому, вполне вероятно, легионеры полагались, в первую очередь, не на рукопашную схватку, а на дистанционный бой. Форма скутума так же наводит на мысли об этом.

Исходя из всего вышеизложенного, можно попытаться изобразить общую схему традиционного римского способа ведения боя в интересующий нас период.

Обычно пехота строилась в три линии, все легионы рядом друг с другом. На флангах легионов строилась пехота союзников, легковооруженные рассыпались впереди, причем, лишь часть легковооруженных действительно использовалась в бою, остальные держались позади для выполнения вспомогательных функций, если они вообще являлись настоящими воинами, а не вооруженными обозными служащими. Конница ставилась на флангах пехоты, римская на правом, союзная на левом.

Сражение начинали легковооруженные, стремившиеся не подпустить близко вражеских легковооруженных или тревожить основную массу войск противника. При приближении тяжеловооруженных к врагу легковооруженные отходили через интервалы между манипулами в тыл или стягивались на фланги, где могли взаимодействовать с конницей. Если римляне оборонялись, то гастаты стремились метательным оружием не подпустить противника близко, расстроить его ряды или втянуть в метательный бой, чтобы измотать его. Если римляне наступали, а врага не удавалось прогнать первым натиском, то также начинался метательный бой, который мог продолжаться несколько часов. Не следует думать, что противники при этом сходились на бросок дротика и, стоя как две стены, засыпали друг друга метательными снарядами, хотя, возможно, бывало и такое. По-видимому, обычно сражающиеся стороны располагались на таком расстоянии друг от друга, что далеко не каждый снаряд долетал до цели, и оружие усеивало землю. В ходе метательного боя сражающиеся могли сближаться и расходиться, или одна сторона могла подаваться назад под более действенным обстрелом и напором другой. Так могло продолжаться до тех пор, пока одна из сторон не начинала отступать или, наоборот, не бросалась в рукопашную, исчерпав запас метательного оружия.

В ходе боя римляне могли производить смену линий, чтобы заменить уставших воинов свежими, причем, как отмечает Ливий, гастаты отходили не в самый тыл, за триариев, а только за принципов, туда, где, по-видимому, стояли значки манипул, служившие римлянам, расстроенным боем и отступлением, ориентиром для сбора и построения. Здесь, позади принципов, вступивших в бой, гастаты могли построиться, отдохнуть, вооружиться новыми пилумами, и, при необходимости и по возможности, снова принять участие в сражении. Не следует полагать, что смена линий производилась в виде слаженных маневров стройных подразделений — Ливий отмечает, что сменяемые отходили постепенно, шаг за шагом, вероятно, отстреливаясь, удерживая наседающего врага на расстоянии, при этом сохранение полного порядка маловероятно. В этот критический момент могло возникнуть замешательство и, при наличии решительного противника, привести к поражению, но если гастаты достаточно потрепали и расстроили вражеское войско, вступление в бой свежих принципов могло уже принести победу, хотя, по-видимому, так было далеко не всегда.

Если римляне побеждали, они гнали противника к его обозу или лагерю и стремились захватить его, если же терпели поражение, то пытались, сохраняя по возможности порядок, отступить в свой традиционный укрепленный лагерь и удержаться в нем. Следует отметить, что собственно в сражении потери убитыми были невелики, хотя раненых могло быть и много, тогда как проигравшая сторона несла огромные потери убитыми и пленными в бегстве, подвергаясь преследованию и избиению победителем.

В завершение следует сказать, что нам известно все же слишком мало о тактике римской пехоты IV—II вв. до н.э., чтобы построить детальную картину действий римского легиона в бою, но то, что метательный бой в тактике римской пехоты имел гораздо большее значение, чем-то, которое отводят ему современные исследователи, как кажется, прослеживается достаточно ясно. Жмодиков А. Л. Тактика римской пехоты IV—II вв. до н.э. // http://www.romana.su/publ/15−1-0−496.htm. 01.05.10.

§ 4 Лагерь

Построение лагеря римскими легионами Полибий описывает очень детально до мельчайших подробностей. Он четко описывает планировку лагеря: квадратная форма, положение в центре палатки консулов, по обеим сторонам от нее палатки трибунов, а так же взаиморасположение палаток гастатов, принципов, триариев и кавалеристов. Лагерь пересекался несколькими прямыми улицами, сходившимися на форуме. Сзади палаток трибунов находится квартира квестора с запасами. Палатки воинов располагаются далеко от стен, чтобы, когда враги начнут обстреливать лагерь, спящие воины не получали большой урон. Велиты ночевали вне лагеря.

В лагере постоянно проходила караульная служба и блюлась строгая дисциплина. В случае эксцессов трибунал, обладающий широкими полномочиями, мог быть собран прямо в лагере. (Полибий, VI, 27−36)

Традицию строить лагерь римляне переняли от царя Пирра. Разбивался он после каждого дневного перехода (стандартный марш — 25 км/день, ускоренный — 40−50 км/день). Укреплением служил земляной вал, усиливаемый частоколом полукруглыми выступами на углах. Входом служили четверо ворот. Военный энциклопедический словарь / под ред. А. П. Горкина. — М., 2001. — Т. 1. — С. 814.

Лагерь для двух легионов

Глава 2. Римская осадная техника Полибий очень мало писал о ней. Может ему была неинтересна эта тема, а может он все-таки писал, но эти части его «Всемирной истории» до нас не дошли. Единственное довольно подробное описание штурма у него — это захват проконсулом Марком Клавдием Марцеллом Сиракуз. Остальные осады (например, взятие Нового Карфагена Сципионом) удостаиваются лишь нескольких строк. При этом из осадного арсенала упоминаются лишь штурмовые лестницы. Несомненно, список применяемых римлянами осадных орудий не заканчивался лестницами. В первую очередь хочется рассказать о самых красивых представителях осадной техники — об артиллерии. (Полибий, VIII, 5−9).

§ 1 Артиллерия римской армии

Относительно названий метательных машин существует изрядная путаница, поэтому предложенная ниже классификация не претендует на право называться единственно верной.

Баллисты

Эти осадные орудия могли метать как камни (палинтоны), так и стрелы (эвтитоны). Эти машины были двухплечевыми, то есть использовали два рычага и два блока упругих элементов (торсионов). Торсионы обычно делались из перекрученных воловьих жил или женских волос. Натяжение у торсионов было нешуточное, а значит не обойтись без зарядного и спускового механизма (который являлся чуть ли не единственной металлической деталью в скорпионе). Устройство и классификация метательных машин // http://www.xlegio.ru/ktp01.htm. 27.04.10.

Силу артиллерии римляне стали осознавать в III в. до н. э. во время Первой Пунической войны. Баллисты стали основным осадным орудием римского легиона, их ставили на корабли и крепостные башни.

Самой распространенной метательной машиной был стреломет-скорпион, предназначенный для стрельбы по настильной траектории. Заимствован он был у эллинов, создавших его в IV в. до н. э. Римляне усовершенствовали его: метательные рычаги римских скорпионов были выгнутые, а не прямые, что увеличивало угол закрута торсионов, тем самым увеличивая дальность стрельбы.

Калибр скорпиона определялся длиной стрелы. По нему определялся диаметр отверстий в раме, сквозь которые будут продеваться торсионы (диаметр = 1/9*длина стрелы) Из этого диаметра высчитываются остальные пропорции, например, длина ложа = 16*диаметр, а длина метательного рычага — 7*диаметр.

Полевой скорпион, как и вся полевая артиллерия, был довольно легок. Чтобы не тормозить войско на марше. Небольшой скорпион мог обслуживать один человек, хотя были и больше — с расчетом из одиннадцати человек. При этом он был очень полезен против скоплений врагов.

Дальнейшее усовершенствование скорпиона — хиробаллистра Герона Александрийского. Благодаря конструктивным особенностям, ее торсионы могли закручиваться на угол на 11° по сравнению с обычным скорпионом, что улучшало параметры выстрела. Кроме того в ней было улучшено прицеливание. Но в описываемый Полибием период римляне не взяли подобную систему на вооружение.

Кроме того баллисты могли метать и камни. Например, стандартная легионная баллиста могла метнуть камень в 10 мин массой (~5кг). Рекордный снаряд для палинтона весил 40 кг и летал на 100 метров. Довольно скромно. Кроме того подобная машина была просто огромна (толщина торсиона — 40 см, длина ложа — около 8 м, метательный рычаг — около 2,4 м) и очень хрупка. Поэтому камнемет на основе баллисты хорош лишь в малых формах.

От эвтитона палинтон отличался не сильно: просвет в раме, через который вылетал снаряд, у палинтона был шире, а длина ложа = 19*D, в отличие от эвтитона, у которого она = 16*D, метательные рычаги у камнемета чуть короче, чем у стреломета. Артиллерия римской сухопутной армии // http://www.xlegio.ru/legioart.htm. 30.04.10.

Катапульты

Палинтоны были ограничены массой снаряда в 40 кг. Для повышения калибра римлянами в III в. до н. э. было найдено новое конструкторское решение — катапульта-онагр. Почему она называется онагром (диким ослом) есть три версии:

1. Животное, уходя от хищников, мечет в них камни задними ногами. Подобный феномен зоологам неизвестен…

2. Версия об ассоциациях. Рычаг, ударяющий об упор подобен лягающемуся ослу.

3. Скрип при работе устройства напоминал ослиный вопль.

Все эти версии кажутся довольно странными и сомнительными.

Онагр имел один упругий блок и один метательный рычаг. В отличие от греческих катапульт, метательный рычаг онагра оканчивался пращей, а не ложкой. Это увеличивало дальность выстрела, хотя немного снижало его точность. К недостаткам онагра относится почти полное отсутствие средств горизонтальной наводки, поэтому применение онагра в полевых сражениях было малоосмысленным. Зато мощный снаряд (до 100 кг) и дальность выстрела, не уступающая баллисте, делали онагр идеальной осадной машиной или средством защиты крепости от осадных орудий штурмующих. Онагр (монанкон) // http://www.xlegio.ru/onager.htm. 28.04.10. Могли устанавливаться онагры и на кораблях (на самых больших) для обстрела береговых целей.

Небольшие онагры (10 на легион) могли перевозиться в повозках, запряженных волами, а самые огромные строились уже на месте.

Относительно места онагров римской артиллерии есть два мнения:

1. Онагр представлял собой технологический шаг вперед по сравнению с палинтоном: более простой и мощный.

2. Онагр — шаг назад: он менее точен, чем палинтон, не так многофункционален. И поэтому в расцвет военного дела римлян II в. до н. э.-I в. н. э. использовался реже баллисты, а во времена упадка технологий в период Империи из-за своей простоты стал вытеснять баллисту. Артиллерия римской сухопутной армии // http://www.xlegio.ru/legioart.htm. 30.04.10.

Более аргументированным кажется первое мнение: для осады калибр очень важен, кроме того, онагр надежней гигантских палинтонов и проще в изготовлении.

§ 2 Другие средства ведения осады

Осадный арсенал не заканчивается артиллерией: римляне использовали массу других механизмов для взятия вражеских твердынь.

По Полибию выходит, что основным способом взятия городов были лестницы. Так взят Новый Карфаген (Полибий, X, 13−15), пытаются взять Сиракузы. Это вряд ли справедливо, так как потери у штурмующих лестницами будут огромными. Лестницу нетрудно отпихнуть от стены, лезущих по ней можно поливать смолой и кипятком или закидывать камнями. Причем проделывать подобные операции сможет даже обычный горожанин.

Другое осадное орудие, очень детально описанное Полибием в главе, посвященной штурму Сиракуз проконсулом Марком Клавдием Марцеллом, самбук. Вот что пишет Полибий: «делается лестница в четыре фута ширины и такой длины, что при установке она достигала верхнего края стены; с обеих сторон ее ограждают и закрывают высокими перилами». Подобную замысловатую конструкцию при штурме Сиракуз несли восемь квинкерем, связанных попарно. «На вершинах мачт укрепляют блоки с канатами… канат привязывают к верхнему краю лестницы, и люди, стоящие на корме, тянут его на блоке, а другие… следят за правильностью подъема лестницы и подпирают ее шестами… римляне подходят с кораблями к суше и стараются только что описанное сооружение приладить к стене». На вершине самбука находится площадка для четырех стрелков, которые должны подавить огнем противника на стенах. После этого лезущие по самбуку воины вступают в рукопашную схватку на стене. (Полибий, VIII, 5−9)

Достоинство самбука (а так же осадной башни) заключается в том, что его не отпихнуть от стены, как лестницу, кроме того, неквалифицированная часть гарнизона, закидывающая врагов камнями и поливающая перегретыми жидкостями, остается не при делах.

Недостаток подобного осадного орудия очевиден — колоссальная уязвимость для артиллерийского огня. Применение самбука при Сиракузах даже не началось: машины Архимеда уничтожили несущие самбук корабли, не дав его даже установить. А если бы и дали, то все было бы еще хуже для римлян: те, кто лезут по самбуку, гарантированно погибнут при его обрушении, и это будут лучшие бойцы, иначе они не могли бы закрепиться на стене.

Кроме того, на ровной местности римляне могли воздвигнуть дамбу, параллельно с частью стены и до ее высоты и старались сбить с нее защитников, чтобы облегчить себе ее пролом. Если же приблизиться к стене было трудно, то насыпали дамбу в 60 футов шириной из земли, балок и камней и мало-помалу подводили ее к крепостному рву. Работавшие прикреплялись плетеными щитами и подвижными галереями, далее сооружали подвижные башни из массивных бревен в несколько этажей для обстрела стены из метательных машин. Эти башни подкатывались по дамбе на валиках или на катках. Для защиты от неприятельских снарядов башни покрывались матрацами и кожей. При приближении к городу нападающие укрывались за черепахами, стоявшими по обе стороны башни. Пролом производился помощью острых крюков или стенных серпов, которые выдирали верхние ряды каменной кладки, а главным образом посредством тарана, массивного бревна с обитой железом головкой, которое раскачивали на канатах в нижнем этаже башни или в черепахе. Проводились и подкопы под стену.

Глава 3. Римский флот

Описание флота у Полибия довольно скупое: о его создании и причинах этого шага рассказано лишь в I книге в 20 и 21 главах. Без флота римлянам невозможно было противостоять Карфагену: война затягивалась. А без кораблей невозможно добиться решительной победы. Основной театр военных действий Первой Пунической войны — Сицилия, попасть на которую без судов было немыслимо. Кроме того, Полибий пишет, что «римляне видели, что Италия подвергается частым опустошениям от карфагенского флота, тогда как Ливия остается совершенно невредимою. Вот почему они решили померяться с карфагенянами и на море».

При этом Полибий пишет о том, что римляне будто бы впервые опустили весла в воду (даже корабли для переправы в Сицилию римлянам предоставили тарентяне, локры, элейцы и неаполитанцы) и видит в этом огромную их отвагу. Это неверно. «Торговый флот Италии был немаленький и военный тоже должен был присутствовать, дабы охранять торговцев от пиратов». А вот искусство римских моряков было невелико. Моммзен Т. История Рима. — М., 2001. — Т. 1. Кн. 3 — С. 41−43. Об этом свидетельствует несколько полных уничтожений римского флота (чаще от штормов, нежели от пунов), а так же соотношение потерь сражающихся флотов (за время Первой Пунической войны 264−241 гг. до н. э. римляне потеряли 700 кораблей, а карфагеняне — 500).

Все члены экипажа римских кораблей были вольнонаемными, причем в гребцы брали даже плебеев шестого разряда. Действительно, раб не будет так хорошо грести, как свободный человек, что архиважно в маневренных морских боях того времени. Только во время Второй Пунической войны (218−201 гг. до н. э.) римляне от безысходности ограниченно использовали вольноотпущенников. Ревяко К. А. Пунические войны. — Минск, 1988. — С. 79−80.

Кроме моряков на корабле находился отряд морских пехотинцев (их число зависело от типа корабля). Они находились в подчинении у центуриона, который был ответственным за ведение боя кораблем. Кроме него был триерарх, ответственный за навигацию. На каждом корабле обязательно был клевст, игрой на флейте задававший ритм гребли, гортатор (начальник гребцов) и кормчий.

Флот находился в подчинении у двух военно-морских дуумвиров (duoviri navales), затем у перфектов (praefecti). Отдельными группами кораблей могли командовать сухопутные командиры войск, размещенные на этих кораблях. Римский флот // http://www.xlegio.ru/trirema.htm. 30.04.10.

§ 1 О римских кораблях

Конструкция судов римлян не сильно отличается от греческой, разве что они становятся крупнее, а так же обзаводятся артиллерией, морской пехотой и воронами.

У всех античных кораблей (в т. ч. у римских) в наследство от папируса достался способ крепления корабельных досок: судно начинает собираться с бортов, которые связаны в единую конструкцию веревками. Возможно, потом внутрь вставят шпангоуты, чтобы корпус стал пожестче. Конструкция ненадежная, поэтому эти корабли так сильно страдали от штормов.

Кроме этого у античных кораблей была загнутая вверх корма — тоже наследство от «папирусных» времен. У папирусных кораблей это важнейшая деталь конструкции, не позволявшая им разваливаться. Деревянному кораблю это вроде бы не надо, но традиции в те времена были очень живучи. Боевые корабли мира / под ред. А. Р. Макарова. — СПб.: Полигон, 1995. — С. 13.

§ 2 Типы римских кораблей

Полибий упоминает, что римляне построили свой впервый флот из 100 квинкерем и 20 трирем (корабли 1-го класса). (Полибий, I, 20). Без этих кораблей не было возможности победить карфагенян, так как корабли 2-го класса — биремы и либурны — были слишком малы, чтобы наненсти урон большим пунийским кораблям.

Корабли античности принято делить по количеству рядов весел на:

Один ряд — монеры.

Два ряда — биремы и либурны.

Три ряда — триремы.

Четыре ряда — квадриремы.

Пять радов — квинкеремы.

Шесть рядов — гексеры.

Есть упоминания о гигантских кораблях с 7−17 рядами весел и даже 40. Но это корабли более поздних времен. О размещении гребцов на римских кораблях будет сказано ниже.

Биремы и либурны.

Как уже было сказано, эти суда не могли противостоять карфагенским кораблям, однако из-за быстроходности они могли использоваться для разведки, посыльной службы или для боя на мелководье. Размером эти корабли были невелики. Например, либурна с 52 веслами имела в длину 23 м, 4,3 м в ширину, осадку — 0,75 м. Кроме того, у либурны был речной вариант, который мог взять на борт до 30 солдат. Бирема имела 50−80 гребцов и 30−50 морских пехотинцев. Еще на носу могла находиться башня для стрелков и ворон. На корме под тентом находился командир. Боевые корабли мира / под ред. А. Р. Макарова. — СПб.: Полигон, 1995. — С. 18−20.

Трирема.

Это основной тип корабля Средиземноморья. В римском флоте представляла собой золотую середину: мощнее бирем и либурн и быстрее квадрирем и квинкерем. Имея три ряда весел, корабль обычно шел на двух (нижние убирались, т. к. их заливало водой). Римская трирема // http://www.xlegio.ru/trier01.htm. 29.04.10. На судне размещалось 150 гребцов, 12 матросов и 80 солдат с несколькими офицерами. В случае необходимости на корабль могли поставить артиллерию. Размеры: водоизмещение — 250 т, длина — 34 м, ширина — 5,6 м, осадка — 1 м.

Квадрирема.

Крупный корабль. Римляне научились их строить по образцу карфагенского корабля, выкинувшегося на берег во время осады в 260 г. до н. э. г. Милаццо (Полибий, I, 20). Размеры: длина — 40 м, ширина — 7 м. На судне имелось 200 гребцов, 15−20 матросов и сотня солдат. Боевые корабли мира / под ред. А. Р. Макарова. — СПб., 1995. — С. 21.

Квинкерема.

Самый большой из серийных кораблей, довольно медленный, но представлявший из себя плавучую крепость, вооруженную восьмью баллистами. Несмотря на свой размер, квинкерема могла быть построена за 40−60 дней и римляне клепали их сотнями (около 500). Римский флот // http://www.xlegio.ru/trirema.htm. 30.04.10. Корабль двигали две мачты с прямыми парусами или 250 весел. В длину корабль имел 45 м, в ширину — 8 м, осадка — 1,3 м. На борт могло подняться до 300 солдат. Римская пентера (квинкверема). // http://www.xlegio.ru/quinc01.htm. 21.04.10.

Могли быть и более крупные корабли. Например, флагманами римского флота при Экноме (256 г. до н. э.) были две гексеры.

Ко всему вышесказанному следует добавить, что корабли служили в среднем по 25−30 лет, что немало, учитывая, как быстро они строились.

§ 3 Вооружение римских кораблей

Главное оружие римского корабля — его абордажная команда. На таранный бой римляне делали меньшую ставку, чем эллины или карфагеняне, потому что в качестве мореходов римляне не очень хорошо проявили себя, а вот их солдаты были очень сильны, поэтому вражеские корабли старались брать на абордаж. Для быстрой переброски желающих подраться на вражеский корабль римляне использовали вороны, трапы 10 м в длину и 1,8 м в ширину, оканчивающиеся крюком. Крюк, когда ворон опускался, цеплялся за борт вражеского корабля и не давал ему освободиться. Штурмовой трап опускали после того, как судно протаранит вражеский корабль или когда сможет поломать ему весла. Эта нехитрая техника принесла римлянам победу при Милах (260 г. до н. э.) и Эгатских о-вах (241 г. до н. э.).

Другим распространенным морским оружием был таран, он ставился на все боевые корабли. Обычно на судне имелись большой (rostrum) и малый (proembolon) тараны. Изготовлялись они из железа или бронзы. Большой имел форму плоского трезубца и располагался под водой. Он и наносил удар по подводной части корабля противника. Весил он немало (даже на биреме — 400 кг). Малый таран находился над водой и имел форму звериной головы. Он служил буфером, который не позволял разрушаться форштевню атакующего корабля при ударе. Другая польза от него — не дать роструму слишком глубоко войти в корпус вражеского корабля и застрять там. В противном случае атакующий имел все шансы утонуть вместе с жервой или, в лучшем случае, надолго потерять ход.

С IV в. до н. э. бурно развивалась артиллерия, а значит, флот позаимствовал для себя столь важное оружие. Чаще всего на борт брали различные разновидности баллист (особенно скорпионы), большие корабли могли позволить себе онагр для обстрела береговых целей.

Мог быть и дельфин. Это большой камень или кусок свинца, поднятый на мачту или на специальную балку. Когда снаряд оказывался над кораблем противника, его обрушивали на него. Корабль первого класса так вряд ли можно было уничтожить, но небольшую беспалубную посудину — вполне.

Кроме того могли использоваться различные зажигательные средства: сифон и жаровня. Жаровня — ведро, в которое залита горючая смесь. Его поднимали, подвешивали на шест, выносили на 5−7 м от корабля и выливали на врага. Так был разбит сирийский флот при Панорме (190 г. до н. э.). Сифон был изобретен в Александрии около 300 г. до н. э. Не вполне ясно, как он разбрызгивал горючую смесь, и ее состав точно неизвестен.

Тактика флота при этом была не замысловата, но эффективна. Корабли приближались к противнику, засыпали его снарядами своей артиллерии, а потом топили таранами и сжигали, либо, чаще, брали на абордаж. Главная задача командира — атаковать корабли врага несколькими своими. С флотом, превосходящим числом, римляне предпочитали не воевать. Римский флот // http://www.xlegio.ru/trirema.htm. 30.04.10.

§ 4 Расположение гребцов

Их положение на античных кораблях — один из самых сложных вопросов. До нас не дошло ни одного корабля, так как суда того времени не тонули, даже полностью развалившись. Рассмотрим положение гребцов на триреме. Гребцы верхнего ряда (траниты) орудовали самыми большими веслами, затем сидели зигиты и с самыми короткими веслами — таламиты. Гребцы не сидели один над другим, иначе корабль оказался бы слишком высоким и перевернулся (да и последнее весло оказалось бы неподъемным). Скамьи и располагались ступенчато в вертикальной плоскости и «елочкой» в горизонтальной.

Для корабля с пятью и более рядами весел изящное решение предложил отец Альберто Гульельмотти в «Vocabolario Marino e Militare». По нему гребцы сидели на банках, которые представляли собой наклонные дощечки, располагавшиеся елочкой симметрично с обеих сторон. Банки располагались под углом не только по направлению спереди назад, но и в направлении сверху вниз. Там, где выше, они примыкают к центральному проходу, ниже — к бортам. Согласно Гульельмотти, на квинкеремах на банке сидит 5 гребцов. Она «падает» наискосок на два метра по вертикали и столько же относительно носа корабляю. Гребцы на квинкереме назывались так (снизу вверх): таламиты, зигиты, траниты, тетрарики и пентерики. В отношении кораблей с более чем пятью рядами весел приемлема гипотеза о том, что на них было больше одного гребца на весло. Но были корабли, где гребцы не сидели на разной высоте. Это либурны или биремы иилирийского типа (limbi). Полибий пишет, что они были во флоте Филиппа V и действовали в Адриатическом море против римлян. Гребцы сидели на скамьях, расположенных под углом к борту по двое. Тот, что подальше и позади, работал веслом побольше. Кроме того, уключины весел находились не в бортах, а были вынесены на аутригер. Поэтому корпуса либурн уже и легче, а значит они быстроходней и маневренней других кораблей.

Весла на кораблях были 4−9 м длиной из толстых кусков дерева. Они упирались об уключины и держались на ремнях. Отношение длины ближайшей к гребцу части весла (валека) к части, обращенной к морю (лопасть) равнялось 1:3. Валек для баланса делался очень толстым (его было не ухватить рукой, поэтому были специальные рукоятки) и дополнительно утяжелялся свинцом.

Весла могли разогнать трирему до 7−8 узлов. Массивная квинкерема могла рассчитывать только на 3−4 узла крейсерской скорости.

На дальних переходах мог использоваться парус. При самом удачном ветре он мог разогнать трирему до 5 узлов. Но под парусом лавировать еще не научились, да и киля у античных кораблей еще не было, так что парус — вспомогательный движитель. Обычно на судне была одна мачта с прямым парусом, но мог быть и бушприт (dolonum) с прямым парусом artemon. В бою мачты складывали, а если была возможность, оставляли на берегу, чтобы не отягощать корабли лишним грузом и чтобы они на палубе не мешали солдатам. Боевые корабли мира / под ред. А. Р. Макарова. — СПб., 1995. — С. 10−15.

Напоследок хочется добавить, что корабли того времени не были предназначены для дальних плаваний. На небольшом корабле было очень много народу и их просто негде было положить спать. Да и провизии на борт можно было взять немного. Поэтому на ночь старались пристать к берегу.

Заключение

Следует отметить огромный вклад Полибия в историческую науку. «Всеобщей историей» он создал свой канон написания исторического произведения, Полибий выдвигает следующие требования: история должна носить всеобщий характер, Далее, она не должна носить праздный, развлекательный характер, предназначенный позабавить досужего читателя. Напротив, ее задача научить его, как нужно поступать в тех или иных обстоятельствах в будущем, аналогичных или сходных, произошедшим в прошлом.

Помимо этого историк, считает Полибий, не должен быть кабинетным ученым. Он должен либо сам быть участником событий, либо, как минимум, должен посетить места событий и беседовать с очевидцами. Полибий сам много путешествовал. Все это — и желательное участие самого историка в событиях, и необходимость беседовать с очевидцами — может подразумевать написание сочинения только на тему событий, близких по времени писателю. Именно так обстоит дело с сочинением самого Полибия, он сам был современником и свидетелем большей части изложенных им событий.

Наиболее важной с точки зрения исторической науки является политическая теория Полибия, которой посвящена вся VI книга его сочинения. Это обстоятельство объясняется тем, что стремление Полибия написать прагматическую, полезную читателю историю, безусловно, требовало глубоких знаний в области политической истории.

Родившись греком, он стал патриотом Рима. В 167 г. до н.э. Полибий в числе других своих соотечественников из Мегалополя прибыл в Рим. Через некоторое время они были расселены по городам Этрурии, откуда семнадцать лет спустя лишь 300 оставшихся в живых возвратились на Родину. О жизни их в Италии известно лишь то, что ими предпринимались попытки к бегству, скорее всего неудачные.

Судьба Полибия в Италии сложилась иначе, нежели у его соотечественников. Благодаря ходатайствам Квинта Фабия Максима и Сципиона Эмилиана он был оставлен в Риме. Со временем он стал другом последнего. Собственный авторитет и дружба со Сципионом Эмилианом давали Полибию возможность оказывать определенное влияние на победителя ахейцев Луция Муммия. Так ему удалось спасти от уничтожения статую Филопемена и добиться возвращения увезенных из Пелопоннеса мраморных изображений Арата и Ахея.

Новаторство Полибия состоит, прежде всего, в выборе рассматриваемого им материала: основным объектом приложения теории является для него римское государство, не привлекавшееся раньше с такой целью греческой общественно-политической мыслью.

Как профессиональный военный Полибий уделяет большое внимание военному делу в Риме, хотя он и не всегда объективен, а некоторые аспекты военного дела просто игнорировал в своем труде. Об осадной технике Полибий писал мало: артиллерию римской армии он не затрагивает совсем, из других средств ведения осады он придает слишком большое значение лестницам, из чего непосвященный читатель может сделать выводы, что это основной способ взятия крепостей. Из осадных орудий детально описана конструкция и применение только у самбука. Флот также почти не затронут им (он говорит только о причинах постройки его и упоминает состав первого римского флота). А вот описанию устройства римской сухопутной армии, ее вооружению и построению посвящена значительная часть глав VI книги (19—42). Он донес до нас практически все аспекты, связанные с легионом поздней республики: набор в легион (избрание высших офицеров — консулов, трибунов, префектов, квесторов — вербовку новобранцев по их имущественному положению и возрасту, а так же набор италийских союзников), вооружение легионеров, их построение и количество, а так же очень подробно осветил устройство лагеря для одной армии и более. Не все эти данные можно сразу принять на веру: многое нуждается в более детальном осмыслении. Однако все равно, значение труда Полибия как источника по военной истории Рима огромно: практически все современные исследователи, освещающие проблему армии поздней Республики должны отталкиваться от фактов, приведенных античным историком во «Всеобщей истории».

Полибий весьма положительно оценивает римскую военную структуру. Именно благодаря тому, что эта структура была сильной и совершенной, Рим обладал способностью вести успешные завоевательные войны и закреплять свои успехи на завоеванной территории. Способность к экспансии Полибий ценил очень высоко. В этом отличие его теории от теорий его предшественников — Платона и Аристотеля, рассматривавших военные силы только как средство защиты полиса. В военной системе Рима Полибий видит инструмент высшей исторической силы, преобразующей мир и превращающей его в единое целое.

Как мы видим, всем римским установлениям Полибий дает самую высокую оценку. Он всеми силами стремится доказать греческому читателю, что Рим — наилучшее из всех государств и что поэтому римское завоевание — благо. Тыжов А. Я. Полибий и его «Всеобщая история». // http://ancientrome.ru/publik/tijov/tijov01-f.htm. 03.06.10. Именно его привязанность к римской республике подарила нам этот гений исторической науки.

римский армия флот легион

Список использованных источников

и литературы

Источники:

1. Ливий Тит. История Рима от основания города. — М.:Наука, 1989. — В 3 томах.

2. Полибий. Всеобщая история / пер. с греч. Ф. Г. Мищенко. — СПб: Наука, 1994. — В 3 томах.

1. Артиллерия римской сухопутной армии // http://www.xlegio.ru/legioart.htm. 30.04.10.

2. Боевые корабли мира / под ред. А. Р. Макарова. — СПб.: Полигон, 1995. — 576 с.

3. Военный энциклопедический словарь / под ред. А. П. Горкина. — М.: Рипол классик, 2001. — Т. 1. — 848 с.

4. Дельбрюк Г. История военного искусства: В рамках политической истории. — СПб.: Наука, 1994. — Т. 1. — 416 с.

5. Жмодиков А. Л. Тактика римской пехоты IV—II вв. до н.э. // http://www.romana.su/publ/15−1-0−496.htm. 01.05.10.

6. Историография античной истории: Учеб. Пособие / Под ред. В. И. Кузищина. — М.: Высшая школа, 1980. — 415 с.

7. Канья Р. Легион // http://www.xlegio.ru/armies/legio/legio2.htm. 27.04.10.

8. Кован Р. Римские легионеры, 58 г. до н.э. — 69 г. н.э. / Перевод Н. А. Феногенова. — М.: Астрель, 2005.

9. Моммзен Т. История Рима. — М.: АСТ, 2001. — Т. 1., Кн. 3 — 523 с.

10. Онагр (монанкон) // http://www.xlegio.ru/onager.htm. 28.04.10.

11. Ревяко К. А. Пунические войны. — Минск: «Университетское», 1988. — 272 с.

12. Римская пентера (квинкверема). // http://www.xlegio.ru/quinc01.htm. 21.04.10.

13. Римская трирема // http://www.xlegio.ru/trier01.htm. 29.04.10.

14. Римский флот // http://www.xlegio.ru/trirema.htm. 30.04.10.

15. Токмаков В. Н. Армия и государство в Риме: от эпохи царей до Пунических войн: учебное пособие / В. Н. Токмаков. — М.: КДУ, 2007. — 264 с.

16. Тыжов А. Я. Полибий и его «Всеобщая история». // http://ancientrome.ru/publik/tijov/tijov01-f.htm. 03.06.10.

17. Устройство и классификация метательных машин // http://www.xlegio.ru/ktp01.htm. 27.04.10.

18. Утченко С. Л. Кризис и падение Римской республики / С. Л. Утченко. — М.: Наука, 1965. — 288 с.

19. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. — М.: Политиздат, 1982. — 238 с.