Квалифицированное убийство

ФИЛИАЛ НЕГОСУДАРСТВЕННОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ЧАСТНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«МОСКОВСКИЙ НОВЫЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ»

в г. ЮБИЛЕЙНЫЙ Специальность: 30 501.65 Юриспруденция ДИПЛОМНАЯ РАБОТА на тему:

«Квалифицированное убийство»

Студента Фистуненко Михаил Александрович

6 курса заочной формы обучения Руководитель: Косов Александр Владимирович к.ю.н, доцент г. Юбилейный — 2015 г

СОДЕРЖАНИЕ Введение

1. Понятие и виды убийства в уголовном праве

1.1 Понятие убийства, его состав

1.2 Понятие квалифицированного убийства и его признаки

2. Квалифицирующие признаки, относящиеся к жертве преступления

3. Квалифицирующие признаки, характеризующие способ убийства

4.Квалифицирующие признаки, характеризующие мотив и цель преступления Заключение Список использованных источников

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность избранной темы обусловлена тем, что среди всех благ, присущих человеку, самым ценным является жизнь. Это благо, которое принадлежит человеку от рождения и дается ему только один раз. Утрата жизни необратима и невосполнима.

В уголовном законодательстве и теории уголовного права различных стран и времен убийству всегда уделялось исключительное внимание. Это обусловлено тем, что данное преступление имеет высокую степень общественной опасности и предусматривает наиболее суровые меры наказания за их совершение, так как объектом его является самое ценное, что есть у человека — его жизнь.

Наблюдающаяся в последнее время, тенденция роста убийств, а особенно убийств при отягчающих обстоятельствах, вызывает необходимость более эффективной борьбы с ними со стороны правоохранительных органов. А это, в свою очередь, требует необходимых теоретических знаний для правильной квалификации данных видов преступлений.

Квалифицированное убийство в последнее время получило широкое распространение. Все чаще прослеживается ничем не объяснимое насаждение в средствах массовой информации культа насилия и ничем не ограниченная агрессивная разнузданность, активно функционирующая на уровне межличностных взаимоотношений. В соответствии с этим, в условиях ужесточения совершаемых преступлений, неумолимо увеличивается и количество убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. В нашей жизни насилие, агрессивность и жестокость занимают среди людей столь же прочное положение, что и любовь, доброта, милосердие, сострадание. Это неразрывное единство противоположностей отношений между людьми и вся история человечества убеждает, что стереть одну из сторон невозможно.

Под воздействием всех этих причин среди насильственных преступлений неумолимо увеличивается и количество квалифицированных убийств. Нередко жертвами таких преступлений становятся люди из наименее защищенных слоев населения, в частности, старики, женщины и дети. Агрессивность и насилие столь широко распространены в нашем обществе, что чем глубже наши знания о них, их причинах, тем успешнее мы сможем бороться с ними и тем больше сможем ценить доброту, сострадание и помощь, а также больше сможем использовать их для противостояния вражде и ненависти.

Актуальность темы

дипломного исследования определяется также некоторыми негативными тенденциями, наметившимися в последние годы в российском обществе. Россию захлестнула волна насилия. Агрессия, жестокость стали характерной чертой этого периода, общество в угрожающих масштабах воспроизводит огромное количество особо опасных преступников.

Насильственные преступления наносят непоправимый ущерб, потерпевшими от них ежегодно оказываются сотни тысяч людей, что вызывает у граждан обоснованную тревогу, подрывает их веру в защищенность от преступных посягательств. Это создает потенциальную угрозу национальной безопасности: по данным опроса общественного мнения 90% граждан испытывают чувство тревоги за свою безопасность.

По данным судебной статистики, в общем количестве уголовных дел, рассматриваемых ежегодно на территории Российской Федерации, доля дел об умышленном убийстве не превышает 1,5−2%. Однако в структуре дел, рассматриваемых судами первой инстанции, дела об убийстве составляют 35−40%.

По данным судебной статистики Ростовского областного суда количество лиц осужденных за квалифицированное убийство в 2008 году составило 54 человека, в 2009 году — 48 человек, в 2010 году — 44 человека, в 2011 году — 42 человека, в 2012 году — 52 человека, в 2013 году — 41 человек, в 2014 году — 46 человек, что также свидетельствует о сохранении негативной тенденции в нашем обществе.

В юридической литературе немало уделяется внимания такому составу преступления, как убийство. Среди российских ученых большой вклад в развитие исследуемой области уголовно — правовой науки внесли, труды которых явились теоретической базой данной дипломной работы.

Нормативной основой дипломной работы явились Конституция РФ, Уголовный кодекс РФ, Уголовный кодекс РСФСР 1960 и 1926 годов, Уголовно-процессульный кодекс РФ и иные нормативно-правовые акты.

Теоретическую основу дипломной работы составили труды ученых в области уголовного права, в том числе Кабурнеев Э. В., Попов А. Н., Бородин С. В., Иванов Н. Г. и иные ученые, посвятившие свои научные изыскания данной проблематике.

Практическую основу работы составили материалы правоприменительной практики Верховного Суда РФ и иных судебных инстанций относительно рассматриваемого преступления. Кроме того, мною использовано Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» (в ред. Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 06.02.2007 N 7, от 03.04.2008 N 4, от 03.12.2009 N 27, от 03.03.2015 N 9), а также иные постановления Пленума Верховного Суда РФ. Также мною использованы соответствующие статистические данные.

Объектом дипломного исследования являются общественные отношения, направленные на защиту личности от квалифицированных видов убийств, которые являются крайне опасными проявлениями насилия и агрессивности, а также уголовная ответственность за квалифицированные виды убийств, теоретические и практические проблемы обеспечения уголовной ответственности за данные виды преступлений.

Предметом дипломного исследования является уголовно — правовая характеристика квалифицированного убийства, научная, учебная литература, статьи периодической печати, посвященные данной проблеме, судебноследственная практика.

Цель исследования — изучить уголовно-правовой институт — убийства с квалифицирующими признаками. Выявить здесь пробелы в правовом регулировании, а также ошибки, допускаемые при квалификации такого рода убийств. квалифицированное убийство насилие Задачи исследования:

— изучение понятия квалифицированного убийства как родового понятия для убийства с отягчающими обстоятельствами,

— анализ элементов и признаков составов квалифицированного убийства, выделение видов убийств,

— классификация признаков квалифицированного убийства Решению указанных целей и задач посвящена данная дипломная работа, в которой будут описаны подробно каждый состав, составляющий вид квалифицированного убийства, а также проблемы, возникающие при его квалификации в российском уголовном праве.

1.ПОНЯТИЕ И ВИДЫ УБИЙСТВА В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

1.1 Понятие убийства, его состав

В уголовно-правовом смысле понятие «убийство» неразрывно связано с понятием жизни и смерти человека. Жизнь человека, с биологической точки зрения, состоит в непрерывном обмене веществ, питании и выделении. С прекращением этих функций, прекращается и жизнь.

Что касается момента ее окончания, то в литературе нет существенных разногласий по этому поводу и многие авторы определяют момент окончания человеческой жизни моментом наступления так называемой биологической смерти, т. е. состояния, когда происходит необратимая гибель центральной нервной системы, остановка сердца и прекращение дыхания. Наступление биологической смерти человеческого организма считается безусловным по истечении 30 минут с момента выявления всех вышеописанных признаков. Биологическая смерть наступает вследствие естественного и неизбежного старения человеческого организма, хотя не исключается и так называемая патологическая смерть, когда все вышеописанные признаки наступают вследствие какой-либо болезни. Бородин С. В. Квалификация преступлений против жизни. М.: 1977. — С. 16−17. Но для того, чтобы установить временные границы уголовно-правовой защиты жизни человека, нужно еще определить и момент ее начала, т. е. тот момент, когда человек уже может считаться полноправным членом общества. Некоторые авторы, например С. В. Бородин, предлагают считать моментом начала жизни мгновение, с которого организм ребенка способен самостоятельно функционировать и полностью отделен от организма матери. По мнению Б. Сарыева это — «…не просто начало родов, а тот его момент, когда плод стал виден из утробы матери (и стал таким образом сам по себе доступен посягательствам), и следует признать с точки зрения уголовного права началом жизни. Именно с этого момента всякие попытки умертвить плод становятся убийством». Сарыев Б. Ответственность за преступления против жизни и здоровья. Ашхабад. 1973. — С. 18.

Исходя из подобного определения границ человеческой жизни можно сделать вывод, что любое противоправное посягательство на жизнь другого человека в рамках этих границ, причиняющее смерть, является убийством.

Уголовный кодекс Российской Федерации определяет убийство как умышленное причинение смерти другому человеку.

Как известно, состав убийства содержит в себе четыре элемента: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона. Отсутствие хотя бы одного элемента состава убийства приводит к отсутствию состава убийства в целом.

Объект посягательства при убийстве указывает на особую общественную опасность этого преступления. Она, прежде всего, состоит в том, что человек, как уже отмечали, лишается самого ценного блага — жизни. Уголовно-правовой охране подлежит жизнь любого человека независимо от его возраста, физических и моральных качеств от начала рождения (начало физиологических родов) и до момента биологической смерти.

Объект угрозы убийством составляют общественные отношения, складывающиеся по поводу реализации естественного права каждого человека на жизнь и здоровье и обеспечивающие безопасность этих социальных благ. При угрозе убийством создается угроза причинения вреда отношениям, обеспечивающим безопасность жизни и реальный вред здоровью потерпевшего. Потерпевшим может выступать любое лицо независимо от его возраста, состояния здоровья, способности осознавать смысл и значение угрозы и иных обстоятельств.

Объективную сторону убийства образуют: общественно-опасное деяние — направленное на лишение жизни потерпевшего; его общественно-опасные последствия — наступление смерти потерпевшего. Обязательному установлению подлежит причинная связь между деянием и наступившими последствиями (смертельным исходом). Убийство может быть совершено как путём действий (физических либо психических), так и бездействия. Также при выяснении объективной стороны убийства необходимо уделять внимание месту, времени, способам и орудиям, всей обстановке совершения этого преступления.

Объективная сторона выражается в форме активных информационных действий — угрозы убийством. Состав преступления является формальным; последствия угрозы находятся за его рамками и не влияют на квалификацию. Преступление считается оконченным с момента высказывания или демонстрации угрозы независимо от того, когда она была воспринята потерпевшим. Способы осуществления угрозы могут быть различными: словесно, письменно, жестами, с помощью действий и т. д.; угроза может выражаться, в частности, в демонстрации оружия Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // «Российская газета», N 9, 18.01.2003. Общим является передача определенной информации об общественно опасном намерении субъекта.

Субъективная сторона убийства характеризуется только умышленной виной. Умысел при этом может быть как прямым, так и косвенным. Лицо осознает, что совершает деяние (действие или бездействие), опасное для жизни другого человека, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти потерпевшего и желает (при прямом умысле) либо сознательно допускает наступление смерти или безразлично относится к ней (при косвенном умысле).

Большое значение имеет установление по делам этой категории мотивов и целей лишения потерпевшего жизни. Мотив и цель преступления, которые принято относить к факультативным признакам субъективной стороны, в составе убийства приобретают роль обязательных признаков, поскольку от их содержания зависит квалификация убийства.

Субъект убийства общий, им может быть лицо физическое, вменяемое, достигшее на момент совершения преступления определенного возраста, а именно 14 лет (ст. 105 УК РФ) либо 16 лет (ст. 107−108 УК РФ).

Что же касается видов убийства, то по уровню общественной опасности и в соответствии с принципом справедливости, действующий уголовный закон четко выделяет три вида убийств: простое убийство (ч.1 ст. 105 УК РФ), убийства с отягчающими обстоятельствами (квалифицированные) (ч. 2. ст. 105 УК РФ) и убийства со смягчающими обстоятельствами (привилегированные) (ст. 107−108 УК РФ).

1.2 Понятие квалифицированного убийства и его признаки Квалифицированное убийство — это убийство при наличии отягчающих обстоятельств. В ч. 2 ст. 105 УК РФ названы 30 признаков, объединенных в 13 пунктов. Наличие любого из этих признаков существенно повышает степень общественной опасности убийства.

Многие из признаков ч. 2 ст. 105 УК РФ имелись и в прежнем законодательстве. Редакция некоторых квалифицирующих признаков уточнена, и введено несколько новых обстоятельств. Нередко используют в качестве критериев деления элементы состава преступления. Рарога А. И. Уголовное право Российской Федерации. Особенная Часть/ А. И. Рарога.- М.: Инфра-М Контракт, 2013.-739 с. Другие авторы рассматривают отягчающие обстоятельства в том порядке, в каком они расположены в статье УК независимо от того, к какому элементу состава преступления они относятся. В УК 1996 г. квалифицирующие признаки убийства располагаются по строгой системе, в зависимости от их связи с определенными элементами состава преступления: признаки, относящиеся к объекту (п. «а», «б», «в», «г»); к объективной стороне (п. «д», «е», «ж»); к субъективной стороне (п. «з», «и», «к», «л», «м»). Некоторые учёные выделяют также группу признаков, относящихся одновременно к субъективной и объективной сторонам преступления. Примером является такой мотив как корысть — в случаях, когда убийство совершено по найму, либо сопряжено с разбоем, вымогательством или бандитизмом. Никифоров А. Н. Ответственность за убийство в современном уголовном праве: квалифицированное убийство./ А.Н. Никифоров// Уголовное право. — 1999. — №.3. — С.50−56.

Выделяют и группу признаков и обстоятельств, относящихся к характеристике потерпевшего. В эту группу входят: лица, заведомо для виновного находящиеся в беспомощном состоянии (п. «в»); женщины, заведомо для виновного находящиеся в состоянии беременности (п. «г»).

Большинством учёных квалифицирующие обстоятельства убийства рассматриваются так, как они расположены в ст. 105 УК РФ. Рассмотрим классификацию квалифицированных убийств в зависимости от признаков, относящихся к объекту, объективной стороне и субъективной стороне.

Признаки, относящиеся к объекту состава преступления, включают:

убийство двух или более лиц;

убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга;

убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника.

убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.

Признаки, относящиеся к объективной стороне состава преступления:

убийство, совершенное с особой жестокостью;

убийство, совершенное общеопасным способом;

убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.

Признаки, относящиеся к субъективной стороне состава преступления:

убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом.

убийство из хулиганских побуждений.

убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера.

убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести.

убийство в целях использования органов и тканей потерпевшего.

Эта классификация в известной мере условна. Ведь любой объективный признак находит отражение и в субъективной стороне преступления. А повышенная опасность убийства, сопряженного с разбоем, бандитизмом или вымогательством, определяется не только корыстным мотивом. Однако указанное расположение квалифицирующих признаков имеет практический смысл, поскольку облегчает процесс квалификации конкретного убийства.

В уголовно-правовой науке существует несколько подходов к классификации признаков квалифицированного убийства. В частности, Э. Ф. Побегайло предложил следующую: отягчающие обстоятельства, относящиеся:

— к субъекту;

— к субъективной стороне;

— к объекту;

— к объективной стороне. Побегайло Э. Ф. Умышленные убийства и борьба с ними. Воронеж. 1965. С. 18.

Такой же классификации поддерживается и Б. Сарыев. Напротив, Н. И. Загородников предложил другую классификацию отягчающих обстоятельств умышленного убийства, подразделив их на обстоятельства, характеризующие:

1) мотивы и цели, квалифицирующие убийство;

2) индивидуальные черты личности преступника как квалифицирующие признаки особо опасного умышленного убийства;

3) способ действия и последствия как признаки квалифицированного убийства⁴ Загородников Н. И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву. М.: Наука. 1961. С. 118−120.

Он отступил от принятой большинством авторов классификации обстоятельств, отягчающих убийство, исключив как признак классификации объект преступления. С этим нельзя не согласиться, поскольку ни одно из обстоятельств, отягчающих убийство, не может быть отнесено к объекту преступления. Такие отягчающие обстоятельства, как убийство «женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности» либо «двух или более лиц», относятся к характеристике потерпевшего, но вовсе не к характеристике объекта убийства. Объект преступления при совершении любого убийства остается без изменения и сам по себе не может отягчать (как и смягчать) данное преступление. Эти отягчающие обстоятельства умышленного убийства относятся к объективным свойствам преступления, так же как «особая жестокость» и «способ, опасный для жизни многих людей».

Таким образом, все квалифицирующие признаки, хотя и в известной степени условно, можно разделить на 3 группы:

1) обстоятельства, относящиеся к жертве преступления (п.п. «а», «б», «в», «г» ч.2 ст. 105 УК РФ),

обстоятельства, характеризующие способ убийства (п.п. «д», «е», «ж»

ч.2. ст. 105 УК),

обстоятельства, характеризующие мотив и цель преступления (п.п.

«е1», «з», «и», «к», «л», «м» ч.2.ст. 105 УК).

Каждый вид квалифицированного убийства будет подробно освещен в настоящей работе с учетом проблем его квалификации и разграничения со смежными статьями.

2. КВАЛИФИЦИРУЮЩИЕ ПРИЗНАКИ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ЖЕРТВЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ Рассмотрим подробнее каждый из квалифицирующих признаков, характеризующих жертву преступления.

— Убийство двух или более лиц Данный состав преступления (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК), характеризуется тяжестью наступивших последствий и в связи с этим опасностью личности виновного, лишающего жизни нескольких человек.

Особенностью данного вида убийства является наличие единого умысла на лишение жизни двух или более лиц. Это — обязательный признак, указывающий на единство преступного намерения виновного.

Умысел как одна из форм вины характеризуется психическим отношением виновного к совершаемому деянию и возникает с момента начала осуществления преступной деятельности, т. е. не с момента появления цели (так называемая стадия «обнаружения умысла»), а с начала её реализации (осуществления приготовительных действий к конкретному убийству индивидуально определённого лица).

Реализация умысла чаще всего бывает одновременной, но не исключается и разрыв во времени. В п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» говориться: «убийство двух или более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по пункту „а“ ч. 2 ст. 105 УК РФ…» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» в ред. от 03.03.2015 № 9 // Консультант Плюс 2015.

К одновременному убийству двух или более лиц следует отнести такие деяния, при которых потерпевшие лишены жизни без разрыва во времени и, как правило, одним действием. В качестве примера могут быть приведены случаи, когда смерть нескольким лицам причиняется путём поджога, путём отравления ядовитыми веществами, в результате срабатывания взрывного устройства и т. п. В случае совершения одновременного убийства — возможен не только прямой, но и косвенный умысел, тогда как при признании разновременного убийства двух или более лиц, объединенного единством преступного намерения, должен быть установлен только прямой умысел.

Единство умысла может усматриваться и тогда, когда убийства двух или более лиц произошли с разрывом во времени. В своей статье «Проблемы квалификации убийства» И. М. Цокуева приводит следующий пример: Гражданин В. во время отбывания наказания за разбой решил отомстить всем свидетелям, которые дали в суде уличающие его показания. Выйдя на свободу, он приехал домой к одной из свидетельниц — О. и убил её, ударив ножом в спину. Затем В. пошел по адресу второй свидетельницы Ж. и также убил ее. Задержан был В. при посягательстве на жизнь третьего свидетеля. Все упомянутые деяния объединены единым умыслом, а это означает, что совершено единое продолжаемое преступление, требующее квалификации по п. «а» ч.2 ст. 105 УК РФ Цокуева И. М. Проблемы квалификации убийства // Законодательство. 2003. № 5. С. 68.

Что касается целей и мотивов убийства двух или более лиц, то они могут, как совпадать, так и быть различными.

Тем не менее, довольно часто возникают трудности с квалификацией убийства, отягощенного рассматриваемым признаком. Наиболее ярко этот недостаток проявляется именно при уголовно-правовой оценке покушения на убийство двух или более лиц. В этой связи, обозначились два основных подхода к решению данной проблемы.

Сторонники первого считают, что, несмотря на то, что Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» стабилизирует судебную практику, оно тем не менее, небезупречно и не устраняет полностью законодательный просчет. Кроме того, они упрекают Верховный Суд РФ в том, что, руководствуясь, в первую очередь, необходимостью ужесточения наказания за данные преступления, он нарушает при этом правила квалификации единого преступления и невольно создаёт искаженное юридическое отражение действительности.

В связи с этим, они предлагают квалифицировать подобные случаи по ч.3 ст. 30 и п. «а» ч.2 ст. 105 УК, т. е. как покушение на убийство двух или более лиц, мотивируя тем, что преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления (ст. 29 УК РФ). А так как состав указанного преступления включает в себя умышленное причинение смерти двум или более лицам, то обязательный признак объективной стороны этого преступления — смерть двух или более лиц, т. е. минимум две смерти. Следовательно, наличие смерти только одного человека означает, что в содеянном содержатся не все признаки состава рассматриваемого преступления и оно не окончено Бабий Н. И. Ответственность за убийство двух или более лиц. // Законность. 2004. № 8. С. 44.

Противники такого подхода, в свою очередь, считают, что при квалификации такого рода деяния в качестве покушения на убийство двух или более лиц, оконченное убийство не получает юридической оценки по ч.1 или ч. 2 ст. 105 УК РФ. Так, по мнению Г. Н. Борзенкова, «признание покушением всего деяния в целом как единого преступления снижало бы опасность содеянного и привело бы к смягчению ответственности виновного в силу ч. 3 и ч. 4 ст. 66 УК РФ. А это, в свою очередь, могло бы спровоцировать виновного на доведение до конца задуманного преступления, т. е. на убийство оставшегося в живых потерпевшего, поскольку в таком случае не было бы совокупности. Следовательно, квалифицировать данное деяние следует в соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ, как оконченное квалифицированное убийство и покушение на убийство двух или более лиц «Борзенков Г. Н., Комиссаров В. С. Курс уголовного права: Особенная часть: Учебник для вузов. Т.3. М.: Норма. 2002. С. 111.

Однако, вероятнее всего, недостаток скрывается не в самих правилах квалификации, а непосредственно в законодательном определении квалифицирующего признака и возможным выходом из данной проблемной ситуации видится изменение редакции п. «а» ч. 2 ст. 105 УК.

— Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга Несмотря на то, что снижение преступности является одной из приоритетных задач нашего государства, а правоохранительные органы ведут с ней ожесточенную борьбу на всей территории РФ, её уровень, тем не менее, остаётся довольно высоким. Широкий общественный резонанс получают участившиеся в последнее время, случаи убийств, связанных с осуществлением служебной деятельности или выполнением общественного долга.

В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» в ред. от 03.03.2015 по п. «б» ч.2 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство лица или его близких, совершенное с целью воспрепятствования правомерному осуществлению данным лицом своей служебной деятельности или выполнению общественного долга либо по мотивам мести за такую деятельность.

Здесь употребляемое непосредственно в законе словосочетание «в связи», справедливо интерпретируется Пленумом Верховного Суда РФ как «с целью воспрепятствования» или «по мотиву мести». Цель воспрепятствования правомерному поведению потерпевшего означает желание не допустить осуществление служебной деятельности (выполнение общественного долга) или пресечь её.

Воспрепятствование происходит «до» или «в процессе» осуществления служебной деятельности (выполнения общественного долга). Однако, если убийство совершено при выполнении служебной деятельности (общественного долга), но по другим мотивам (корысти, ревности, облегчить совершение другого преступления или скрыть его и т. п.), то п. «б» ч.2 ст. 105 УК РФ вменению не подлежит, поскольку в целом в подобных случаях преступление не обусловлено служебной деятельностью (общественным долгом) потерпевшего.

Не будет данного квалифицирующего обстоятельства и в случае причинения смерти потерпевшему, который, хотя и находится при исполнении своих служебных полномочий, но совершает неправомерные действия (превышает должностные полномочия, злоупотребляет ими) Феоктистов М., Бочаров Е. Квалификация убийств: некоторые вопросы теории и практики // Уголовное право. 2006. № 2. С.65−66.

В зависимости от того, когда и с какой целью совершается убийство потерпевшего (его близких), можно выделить три его вида: превентивное (предупредительное), пресекающее и мстительное.

Однако не зависимо от вида, такое убийство всегда предполагает наличие в действиях виновного умысла. Такое убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом.

Далее хотелось бы обратить внимание на то, что теперь, в соответствии с нормой Уголовного закона, потерпевшим может быть как должностное, так и не должностное лицо, осуществляющее служебную деятельность, а также и близкие ему лица.

В отличие от прежнего Уголовного кодекса новая норма предусматривает ответственность за убийство не только самого лица, осуществляющего служебную деятельность или выполняющего общественный долг, но и его близких. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ: к близким потерпевшему лицам, помимо родственников, могут относиться и иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений (например, невеста, жених, друзья и т. п.). Степень близости не имеет значения, если этим убийством виновный преследует цель отомстить лицу за выполнение им служебной или общественной деятельности.

«Под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству, а под выполнением общественного долга — осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересах отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении преступления, и др.)» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» в ред. от 03.03.2015 № 9 // Консультант Плюс 2015. Очевидно, что такое толкование, которое предлагает Пленум Верховного Суда РФ, значительно расширяет круг потерпевших (об этом уже говорилось ранее), однако и вызывает серьезный вопрос. Как квалифицировать убийство лиц, которые осуществляют свою деятельность на основании гражданско-правового законодательства?

Дело в том, что данная деятельность, как и осуществляемая по трудовому договору, может быть направлена против чьих-то незаконных интересов и, следовательно, объективно способна вызвать месть или желание воспрепятствовать ей. Достаточно напомнить, что по гражданско-правовому договору могут осуществляться даже функции руководителя организации или главного бухгалтера, т. е. лиц, часто становящихся потерпевшими от преступлений, совершенных в связи с осуществлением ими служебной деятельности. Совершенно очевидно, что такие же мотивы и цели может вызвать деятельность частных аудиторов и детективов. Не случайно частным детективам в случае оказания услуг, сопряженных с опасностью для их жизни или здоровья, разрешается использование специальных средств (ст. 5 Закона «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации») Шишко И. Квалификация «служебного долга» в условиях рыночных отношений // Российская юстиция. 2008. № 2. С. 16.; Попов А. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб.: Юридический центр Пресс". 2003. С. 166−167.

Большинство исследователей данного вопроса видят эту проблему именно так и очевидно, что такая позиция вполне обоснована. Ведь с переходом нашей страны на путь рыночной экономики серьёзные изменения претерпел рынок труда, составляющими которого стали выполнение работ и оказание услуг по гражданско-правовым договорам индивидуальными предпринимателями и иными лицами, следовательно, квалифицирующий признак в п. «б» ч.2 ст. 105 УК РФ необходимо привести в соответствие с новыми социально-экономическими реалиями. Для этого его нужно сформулировать так, чтобы он содержал указание на единственное критериальное значение действия — его общественную полезность.

— Убийство малолетнего и иного лица, заведомо для виновного, находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ) Для нашего уголовного законодательства данный квалифицирующий признак новый, что обусловлено крайне неблагоприятными тенденциями преступлений, сопряженных с похищением людей и захватом заложников. Учитывая, что похищенные лица и заложники в большинстве случаев находятся в беспомощном состоянии, законодатель объединил эти квалифицирующие признаки в одном пункте (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК).

В соответствии с п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» в ред. от 03.03.2015 № 9 по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

Однако, в том случае, когда приведение потерпевшего в беспомощное состояние является частью объективной стороны лишения его жизни, рассматриваемый квалифицирующий признак отсутствует. Если виновный избивает потерпевшего или же спаивает его и ждет наступления бессознательного состояния с тем, чтобы потом лишить потерпевшего жизни, вряд ли можно такие ненасильственные действия лица признавать частью объективной стороны убийства. Скорее это приготовительные действия к нему. В такой ситуации последующее убийство не следует признавать квалифицированным по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ Попов А. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб.: Юридический центр Пресс". 2003. С. 171.

Некоторое время назад, квалификация убийства, отягощенного рассматриваемым признаком, вызывала серьёзные затруднения в судебной практике. Наиболее проблемным являлся вопрос квалификации убийства лица, находящегося в бессознательном состоянии (во сне, в обмороке) и алкогольном опьянении.

Однако, руководствуясь соответствующим Постановлением Пленума Верховного Суда РФ, практика последних лет всё больше встаёт на позицию непризнания сна, обморока и алкогольного опьянения беспомощным состоянием. Той же позиции придерживаются и некоторые ученые.

Так, например, профессор Дементьев считает, что подобные случаи умышленного лишения жизни человека не повышают общественной опасности виновного, поскольку потерпевшему не причиняются дополнительные особые страдания, а, следовательно, нельзя говорить и о данном отягчающем обстоятельстве. Дементьев С. Понятие беспомощного и бессознательного состояния // Законодательство. 2003. № 5. С. 11.

Тем не менее, такую точку зрения разделяют далеко не все исследователи данной проблемы. Многие из них, в свою очередь, утверждают, что признаком беспомощного состояния потерпевшего следует считать и случаи убийства спящего или находящегося в обмороке человека и достаточно убедительно обосновывают свою позицию.

С их точки зрения, признание сна или обморока потерпевшего как обстоятельства, свидетельствующего о его беспомощном состоянии, не противоречит ни закону, ни Постановлению Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве», а, наоборот, соответствует им. Они указывают на то, что закон признает беспомощным состоянием потерпевшего те его состояния, при которых он не может оказать сопротивления виновному. И тут очевидно, что спящий или, находящийся в обмороке человек, действительно, не может оказать сопротивления или как-то противостоять преступному посягательству. Кроме того, они обращают внимание на то, что перечень лиц находящихся в беспомощном состоянии, который даётся в Постановлении, не является исчерпывающим, что также очевидно. Силютина Н. Е. Некоторые проблемы квалификации убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии // Право и государство: теория и практика. 2006. № 9. С. 142; Володин Д., Попов А. Сон и сильная степень опьянения, как обстоятельства, свидетельствующие о беспомощном состоянии потерпевшего при убийстве. // Уголовное право. 2002. № 3. С. 45.

Верной представляется вторая позиция. Думается, что убийство лица, находящегося в бессознательном состоянии, а именно, в состоянии сна или обморока в любом случае должно признаваться убийством лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, поскольку виновный, совершая преступление, осознает, что потерпевший не может ни защитить себя, ни оказать какого-либо противодействия и хладнокровно пользуется этим.

Что же касается убийства лица в состоянии алкогольного или иного опьянения, то здесь складывается схожая с предыдущей ситуация, и, как правило, решения нижестоящих судов, признающие опьянение в качестве беспомощного состояния, отменяются либо вышестоящими судами, либо Верховным Судом РФ.

Так, например, Президиум Верховного Суда РФ удовлетворил представление Генерального прокурора РФ об изменении судебного решения и переквалификации действий осужденных и постановил, что квалифицирующий признак, предусмотренный п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ (убийство лица, находящегося в беспомощном состоянии), вменен осужденным необоснованно. Обстоятельства дела таковы.

После совместного распития спиртных напитков О., в ходе завязавшейся ссоры, ударил ножом в руку Б. Когда потерпевшего повезли в больницу, О. повернул повозку к реке и с помощью А. стащил потерпевшего на снег, после чего задушил его кнутом, а тело бросил в реку. По приговору суда О. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а А. — по ст. 33 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ удовлетворил представление по следующим основаниям. Признавая О. виновным в убийстве лица, заведомо для него находящегося в беспомощном состоянии, а А. — в соучастии в этом преступлении, суд мотивировал свое решение тем, что потерпевший находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. Между тем по смыслу закона по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство потерпевшего, неспособного защитить себя, оказать активное сопротивление виновному в силу физического или психического состояния. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее. То обстоятельство, что потерпевший в момент совершения преступления был в сильной степени алкогольного опьянения, не дает оснований считать его находившимся в беспомощном состоянии. Не может быть принято во внимание и указание суда о том, что в беспомощном состоянии потерпевший находился ввиду полученного ранения. При таких обстоятельствах следует признать, что ножевое ранение было получено потерпевшим в результате действий О., направленных на лишение потерпевшего жизни, то есть в процессе совершения убийства. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 1999 г.: постановление № 749п 99 по делу О. и А. // Бюллетень Верховного Суда РФ. — 1999. — № 10. — С. 7.

Для правильной правовой оценки содеянного и назначения виновному справедливого наказания, необходимо индивидуально подходить к рассмотрению каждого конкретного случая, полностью и всесторонне исследовать все обстоятельства дела. И, кроме того, серьёзное внимание должно уделяться судебно-медицинской экспертизе, которая бы устанавливала наличие и процентное содержание алкоголя, наркотических и прочих токсических веществ в организме потерпевшего, на основании чего, можно было бы сделать вывод о его состоянии на момент совершения преступления.

Как уже упоминалось выше, данный состав содержит еще одну разновидность убийства — убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника.

В соответствии с п. 7 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ при квалификации действий виновного по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ по признаку «убийство, сопряженное с похищением человека» следует иметь в виду, что по смыслу закона ответственность по данному пункту ч.2 ст. 105 УК РФ наступает не только за умышленное причинение смерти самому похищенному, но и за убийство других лиц, совершенное виновным в связи с похищением человека. Содеянное должно квалифицироваться по совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 126 УК РФ.

Большинство ученых считает, что в подобных случаях необходима квалификация по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 105 и ст. 126 УК РФ. Кабурнеев Э. В. Особенности дифференциации и квалификации убийств, совершенных с отягчающими обстоятельствами // Юридический мир. 2007. № 2.

По такому пути идет и судебная практика.

Однако имеется и противоположная точка зрения. Её сторонники считают, что убийство, сопряженное с похищением человека — это единичное преступление, учтенная реальная совокупность преступлений, которую следует квалифицировать только по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ. Иванов Н. Г Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Критический взгляд // Уголовное право. 2000. № 2.; Волженкин Б. В. Принцип справедливости и проблемы множественности преступлений по УК РФ // Законность. 1998. С.6−7.

Думается, право на существование имеют и первая, и вторая точки зрения. Однако верным представляется следующее решение. Если потерпевшим при убийстве и похищении человека является одно лицо, то достаточно квалификации по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ.

Если же потерпевшие разные лица (т.е. похищено одно лицо, а убийство совершено в отношении другого лица), то содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений по ст. 126 УК РФ и по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ.

— Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» в ред. от 03.03.2015 отсутствует разъяснение относительно применения пункта «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ. При квалификации убийства беременной женщины уголовно-правовая теория и судебная практика исходит из того, что срок беременности не влияет на квалификацию (неделя, месяц, несколько месяцев). Важным условием квалификации преступления по п. «г» ч.2 ст. 105 УК РФ закон требует, чтобы потерпевшая заведомо для виновного находилась в состоянии беременности в момент убийства, т. е. виновный должен достоверно знать о беременности потерпевшей. При этом источники сведений о беременности могут быть различными: потерпевшая сказала, из медицинских документов, по внешнему облику и т. п.

Субъективная сторона анализируемого убийства характеризуется как прямым, так и косвенным умыслом.

В юридической литературе высказываются различные точки зрения относительно уголовно-правовой оценки деяния виновного в случае его фактической ошибки, когда лицо убеждено в том, что потерпевшая беременна, а объективно она таковой не является.

Наиболее часто предлагаются следующие варианты квалификации при наличии фактической ошибки: по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ — как оконченное квалифицированное убийство беременной женщины Российское уголовное право. Особенная часть. Учебник / Под общ.ред. М. П. Журавлева и С. Н. Никулина. М.: 2000. С. 32.

И по ч.3 ст. 30 и п. «г» ч.2 ст. 105 УК РФ — как покушение на убийство беременной женщины Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. М.: 2001. С. 84.

Думается, что в соответствии с правилами квалификации, такое убийство должно оцениваться по направленности умысла виновного, т. е., как покушение на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.

Аналогично должен решаться вопрос о квалификации действий виновного при ошибке в личности потерпевшей, когда он полагает, что посягает на жизнь беременной женщины, а фактически причиняет смерть другой потерпевшей (например, сестре-близнецу), которая таковой не является.

Если же виновный не знает, что потерпевшая беременна, или ошибочно полагает, что она не беременна, а фактически пострадавшая оказалась таковой, то в этом случае содеянное необходимо квалифицировать как простое убийство (при отсутствии других квалифицирующих признаков).

Гибель плода в результате посягательства на жизнь матери или его выживание на квалификацию не влияют. Однако эти обстоятельства могут быть учтены судом при назначении виновному наказания.

3. КВАЛИФИЦИРУЮЩИЕ ПРИЗНАКИ, ХАРАКТЕРИЗУЮЩИЕ СПОСОБ УБИЙСТВА

— Убийство, совершенное с особой жестокостью Среди квалифицированных видов убийств, предусмотренных ст. 105 УК РФ, особое значение ввиду повышенного характера и степени общественной опасности посягательства принадлежит убийству, совершенному с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Эти преступления составляют значительную часть в общей массе квалифицированных убийств и порождают в процессе их уголовно-правовой оценки целый ряд сложных проблем.

В отечественной юридической науке вопросам, связанным с разработкой понятия «особая жестокость», уделялось значительное внимание. Несмотря на это, многие возникающие в связи с этим понятием и его трактовкой в теории и на практике вопросы находят неоднозначные ответы специалистов.

Особая жестокость при совершении убийства относится к числу таких категорий, которые в уголовно-правовом понимании их смысловой составляющей получили название оценочных. Существование оценочных понятий в уголовном законе можно рассматривать и как вынужденное обстоятельство (не найдено альтернативное, операционально более эффективное решение), и как необходимое и полезное, так как они позволяют наиболее полно и в то же самое время сжато изложить содержание уголовно-правовой нормы. Однако наличие оценочных понятий вводит в правоприменительный процесс дополнительный, причем существенный, субъективный компонент: трактовка их конкретного содержания происходит на основе индивидуального правосознания субъекта этого процесса, понимания им сути закона, правовой эрудиции и т. д. Подобный личностный фактор порождает разночтение нормативного материала, сводящее на нет попытки формирования единообразной и стабильной судебной практики, приводит к возникновению новых и новых проблем квалификации преступлений.

Эти и некоторые иные проблемы настоятельно требуют совершенствования научных критериев оценки признака особой жестокости как признака убийства.

Уголовный кодекс РФ 1996 г. сформулировал состав убийства с особой жестокостью, расширив при этом его объем: в качестве квалифицирующего признака рассматриваются теперь и иные ситуации проявления жестокости (в частности, убийство на глазах близкого потерпевшему лица). Однако и такая трактовка, при всех достоинствах нововведения, не позволяет однозначно ответить на вопрос, является ли особая жестокость сугубо объективной характеристикой убийства или отображением субъективных установок лица, избравшего объективно опасный способ совершения преступления.

Определенный вклад в обеспечение единого понимания оценочных понятий при квалификации убийств внес Пленум Верховного Суда РФ, разъяснив в одном из постановлений, что именно следует понимать под особой жестокостью при совершении этого преступления. Согласно п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9 особая жестокость связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. Постановление также содержит указание на необходимость установления умысла виновного на совершение убийства с особой жестокостью.

Основанием оценки обычно является не только правосознание, но и некоторый образец, которым могут служить аналогичные ситуации, возникавшие ранее в практике. Именно поэтому примерный перечень наиболее типичных, наиболее часто встречающихся случаев проявления особой жестокости приводится в названном Постановлении. В частности, об особой жестокости убийства могут свидетельствовать такой способ убийства, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. д.), и обстановка, при которой совершалось убийство (когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой, а также в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный осознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания).

Из разъяснений Пленума следует, что особые страдания потерпевшего, обусловленные способом совершения преступления, являются объективным свидетельством особой жестокости убийства. Но тут закономерно возникает вопрос о том, что же тогда должно признаваться особыми страданиями потерпевшего и каковы критерии их определения, чтобы признать способ убийства особо жестоким? Думается, что таковыми могут являться страдания, которые причинены действиями, выходящими за рамки необходимых и достаточных для причинения смерти и по своей сути являющимися сознательным применением именно жестокого способа совершения убийства.

В литературе обозначены различные авторские позиции относительно того, как и по каким критериям надлежит оценивать особые страдания потерпевшего, испытываемые им в ходе исполнения убийства с особой жестокостью. Как правило, предложения сведены к перечислению возможных ситуаций (способов), которые свидетельствуют о совершении убийства с особой жесткостью. Что же касается непосредственно критериев определения особых страданий при убийстве с особой жестокостью, то вопрос этот остался практически вне поля зрения исследователей. Справедливо замечает Т. А. Плаксина, что проблема определения предела, начиная с которого способ причинения смерти потерпевшему становится социальным основанием повышения ответственности за убийство, поскольку приобретает свойства маркера причинения вреда дополнительному объекту и наступления дополнительных последствий в виде особых физических страданий жертвы, необычайно сложна Плаксина Т. А. Социальные основания квалифицирующих убийство обстоятельств и их выражение в юридических признаках состава преступления / Под науч. ред. Филимонова В. Д. Барнаул: Издательство Алтайского университета. 2006. С. 256. Но в то же время трудно согласиться с ее же предложением о необходимости формализации этих пределов. Более правильной, на наш взгляд, представляется позиция, выработанная практикой, в соответствии с которой отнесение тех или иных способов убийства к числу особо жестоких должно решаться в каждом отдельном случае индивидуально правоприменителем с учетом конкретных обстоятельств дела.

В связи со сказанным возникает необходимость дать пояснения относительно субъективного критерия особой жестокости способа убийства. В теории по-прежнему не разрешены вопросы о том, с каким видом умысла может быть совершено убийство особо жестоким способом и каково содержание этого умысла. Вышеназванное Постановление Пленума Верховного Суда РФ также не раскрывает эти вопросы.

Для ответа на них, прежде всего, необходимо установить признак осознания виновным особой жестокости способа убийства. Базовым теоретическим постулатом в отечественной уголовно-правовой доктрине выступает идея о том, что предметом сознания как элемента умысла являются те фактические обстоятельства, из которых складывается общественно опасное деяние. Это означает, что особо жестокий способ совершения убийства как один из элементов объективной стороны выступает качественным признаком деяния и включен в предмет сознания при умысле Стельмах Т. А. Проблемы теории и судебной практики квалификации убийства по признаку особой жестокости // Российский судья. 2010. N 10. С. 17 — 19.

Следующим интеллектуальным признаком умышленной формы вины является предвидение. Оно, как, впрочем, и осознание, отражает психическое отношение к общественно опасному деянию и к общественно опасным последствиям. Как писал Б. С. Утевский, предвидение является психическим переживанием, относящимся к будущему. Предвидеть настоящее нельзя Утевский Б. С. Вина в советском уголовном праве. М.: Юридическая литература, 1950. С. 187. Применительно к убийству с особой жестокостью это означает, что предвидение как элемент умысла виновного может охватывать только общественно опасные последствия в виде смерти лица, наступившие в результате его особо жестоких действий.

Волевое содержание умысла при совершении убийства с особой жестокостью выражается в желании или сознательном допущении наступления общественно опасных последствий, которыми является смерть другого лица, или в безразличном к ним отношении.

Например, судом было установлено: Катькин С. Предложил Катькину В. совершить убийство их бабушки Титовой путём удушения и завладеть её имуществом, на что тот согласился. С этой целью они приехали к ней домой. Там Катькин В. обрезал ножом телефонный провод, а Катькин С. повалил Титову на кровать накинул на шею провод и стал затягивать. Потерпевшая оказала сопротивление. Тогда Катькин В., преодолев её сопротивление, проявляя особую жестокость, продолжал стягивать верёвку и душил в течение нескольких минут до тех пор, пока потерпевшая не потеряла сознание и не перестала двигаться. После этого они похитили имущество и скрылись.

В данном случае указанный способ совершения убийства сам по себе не свидетельствует о проявлении виновными особой жестокости. Каких либо других обстоятельств, которые бы свидетельствовали о проявлении ими особой жестокости, судом не установлено. При таких данных п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ подлежит исключению из приговора.

Таким образом, анализ субъективных признаков убийства с особой жестокостью дает основания полагать, что оно может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. При этом отношение к особой жестокости как способу совершения преступления должно складываться либо из осознания его виновным, либо предвидения им этого факта, либо желания, сознательного допущения или безразличного отношения именно к такому способу убийства. В практическом смысле это может означать необходимость установления критерия осознанности особо жестокого способа совершения убийства, а также видового единства умысла по отношению к деянию (способу) и последствию (смерти).

Таким образом, особая жестокость при совершении убийства, закрепленная в п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, представляет собой квалифицирующее обстоятельство, позволяющее охарактеризовать повышенный уровень общественной опасности самого деяния, определяемый способом совершения преступления, а также обстановкой и другими обстоятельствами его совершения, осознаваемыми виновным.

— Убийство, совершенное общеопасным способом Для квалификации убийства как совершенного способом, опасным для жизни многих людей, необходимо установить, осознавал ли виновный, осуществляя умысел на убийство определенного лица, что он применяет такой способ причинения смерти, который опасен для жизни не только одного человека. Следовательно, для квалификации убийства по п. «е» ч.2 ст. 105 УК РФ необходимо осознание виновным того, что выбранный им способ создает реальную опасность для жизни нескольких людей. При этом общеопасным признается способ, который создает опасность жизни хотя бы двум людям. В судебной практике традиционно общеопасными признаются такие способы, как, например, взрыв, поджог, обвал. Но при этом нельзя оценивать опасность абстрактно, нужно сопоставлять ее с той конкретной обстановкой, в которой совершается преступление. Так, использование взрывного устройства в безлюдном месте или поджог дома, в котором заведомо находится одно лицо, не может автоматически считаться общеопасным способом.

Если в результате такого преступления одному лицу причиняется смерть, а другому — вред здоровью, то квалификация действий виновного должна быть по совокупности п. «е» ч.2 ст. 105 со статьей УК, которая предусматривает ответственность за причинение вреда здоровью, т.к. норма предполагает лишь общеопасный способ, причинение вреда жизни и здоровью других лиц лишь предполагается, но не обязательно. Думается, что в данном случае необходима опасность причинения вреда только личности, а не другим охраняемым законом интересам (например, имущественным). Если вред в результате убийства причиняется не личности, а, например, имуществу, то квалификация необходима по совокупности ч.1 ст. 105 и ст. 167 УК РФ.

Правильная квалификация по п. «е» ч.2 ст. 105 УК РФ зависит от выяснения умысла виновного как в отношении потерпевшего, так и остальных лиц, для жизни которых выбранный способ оказался опасным. Чаще всего виновный при таком убийстве преследует цель убить определенное лицо, а к тому, что в результате могут погибнуть другие люди, относится безразлично, т. е. по отношению к смерти потерпевшего он действует с прямым умыслом, а к возможной смерти другого лицас косвенным. Однако не исключена ситуация, когда виновный действует с косвенным умыслом, не имея цели убийства кого-либо. Так, человек, желающий «пошутить» и ради этого кидающий гранату в толпу, не желает убить кого-то, однако, если хотя бы один человек погибает, то в данном случае налицо убийство общеопасным способом. Точно так же следует расценивать действия лица, желающего убить двух человек в толпе путем кидания гранаты. Исходя из этого, можно сделать вывод, что в таком убийстве умысел виновного по отношению к смерти одного является прямым, а по отношению к смерти других лиц — либо прямой, либо косвенный.

В судебной практике возникает вопрос, как квалифицировать действия лица, стреляющего с целью убить кого-либо в сторону нескольких человек из ружья, заряженного дробью или картечью. Н. К. Семернева, чтобы решить вопрос о возможности квалификации данного убийства по п. «е» ч.2 ст. 105 УК РФ, предлагает в таких ситуациях проводить баллистическую экспертизу, которая позволила бы дать ответ на вопрос о площади рассеивания дроби или картечи при выстреле с определенного расстояния, и выяснить отношение виновного к избранному им способу убийства. Так, при прицельном выстреле с близкого расстояния опасности для окружающих нет, т.к. дробь или картечь рассеивается не очень сильно, но, в то же время, опасность для жизни других будет реальна, если этот же выстрел будет произведен с расстояния 30 — 40 метров. На мой взгляд, это совершенно верно, т.к. человек, стреляющий в толпу из ружья, заряженного дробью или картечью, не может не понимать, что опасность такого выстрела для окружающих возрастает по мере увеличения дистанции выстрела.

Очень тщательно должен решаться вопрос о квалификации действий, когда в качестве орудия убийства выступает транспортное средство, которое само по себе является механизмом, эксплуатация которого сама по себе создает повышенную опасность. Чтобы отграничить убийство, орудием которого выступает транспортное средство от преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ (которое, к тому же, по сравнению с убийством, является лишь преступлением средней тяжести), важен анализ субъективной стороны виновного. Если отношение к последствиям (смерти человека) неосторожное, то квалификация должна быть по ст. 264 УК РФ, но если же был умысел на убийство кого-либо, то при определенных обстоятельствах (например, наезд на человека в толпе) подобные действия должны квалифицироваться по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Убийство, совершенное общеопасным способом, следует отличать от убийства двух и более лиц. Так, с объективной стороны, в первом случае важен исключительно способ совершения убийства одного человека, который представляет реальную опасность для жизни многих людей, а во втором случае способ не важен, важно лишь последствие-смерть двух и более человек. С субъективной стороны возможны два варианта:

при убийстве по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ лишение жизни одного лица совершается с прямым умыслом, а по отношению к смерти других лиц — с косвенным. При разновременном убийстве двух и более лиц возможен только прямой умысел по отношению к смерти всех жертв;

при убийстве, совершенном общеопасным способом — косвенный умысел по отношению к смерти одного и возможной смерти других лиц, при убийстве двух и более — единый прямой умысел на убийство двух лиц либо прямой по отношению к одному и косвенный по отношению к другому при одновременном совершении преступлений.

— Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой

Рассматриваемый состав преступления (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ), всегда представляет повышенную общественную опасность уже потому, что осуществляется в условиях, парализующих возможности потерпевшего защитить свою жизнь и облегчающих доведение преступления до конца.

Убийство признается совершенным группой лиц прежде всего в случае, когда в процессе его осуществления совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного на то сговора.

Указанные лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвуют в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения). Убийство следует признавать совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица).

Убийство, совершенное группой лиц без предварительного на то сговора, возможно как с прямым, так и с косвенным умыслом.

По п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицируется также убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Речь идет об убийстве, в котором принимали участие два или более исполнителя, заранее договорившиеся о совместном его совершении. Умысел на убийство здесь может быть только прямым.

Под предварительным сговором следует понимать договоренность о преступлении между соучастниками, достигнутую в течение любого промежутка времени, но до начала совершения убийства, точнее, до начала покушения на его совершение. Предварительный сговор может состояться и во время приготовления одного лица к совершению убийства вместе с другим лицом. Присоединение к убийству другого лица в процессе его совершения, как вытекает из текста закона, исключает квалификацию убийства как совершенного по предварительному сговору группой лиц и квалификацию по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

При этом квалификация убийства как совершенного группой лиц (без предварительного сговора и по предварительному сговору) может иметь место в случае, когда лица, принимавшие участие в убийстве, действовали согласованно в отношении потерпевшего, сознанием каждого преступника при этом охватывался факт способствования друг другу в совершении убийства. Причем как групповое убийство должны квалифицироваться не только действия лиц, непосредственно причинивших смерть потерпевшему, но и действия тех, кто содействовал этому путем применения к потерпевшему физического насилия (например, держал жертву за руки, в то время как другой наносил ей ножевые ранения).

Таким образом, субъектами данного вида убийства являются только соисполнители, т. е. лица, непосредственно участвовавшие в лишении потерпевшего жизни и оказывавшие на него соответствующее физическое воздействие. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. указывается, что в качестве исполнителей преступления следует признавать лиц, которые действовали совместно, с умыслом, направленным на совершение убийства, и непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего.

В тех случаях, когда имеет место соучастие в убийстве с разделением ролей, организаторы этого преступления, подстрекатели и пособники, непосредственно не применявшие физического насилия к потерпевшему, однако способствовавшие совершению убийства другими лицами, не несут ответственности по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство, совершенное группой лиц. Их действия квалифицируются по ст. 33 и соответствующей части (пункту) ст. 105 УК РФ.

Что же касается убийства, совершенного организованной группой, то здесь речь идет об устойчивой группе лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (не обязательно убийства). Ответственность за данное преступление также предусмотрена п. «ж» ч. 2 ст. 105 УКРФ. Как правило, организованная группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы. Здесь может иметь место фактическое разделение ролей, однако все участники организованной группы независимо от выполняемой каждым из них в процессе осуществления убийства роли признаются его соисполнителями. Поэтому ссылка на ст. 33 УК РФ здесь при квалификации не нужна.

На практике возникают трудности при оценке действий всех соучастников убийства, а также действий соучастников — непосредственных соисполнителей, когда это преступление совершается группой лиц Иванов Н. Группа и ее интерпретация в решениях Верховного Суда РФ // Уголовное право. 2014. N 1. С. 32 — 36. Вполне понятно, что при разрешении вопросов квалификации многое зависит от конкретной специфики действий соучастников убийства в каждом случае, но нельзя исключать возможность определения некоторых общих принципиальных подходов. Это сделал Пленум Верховного суда РФ от 27 января 1999 г., в котором рекомендовал судам при рассмотрении дел об убийствах, совершенных несколькими лицами, тщательно исследовать, имелась ли предварительная договоренность между участниками преступления, были ли распределены роли между ними, а также все иные обстоятельства, с учетом которых может быть сделан вывод о наличии или отсутствии организованной группы. По моему мнению, прежде всего необходимо устанавливать предварительный сговор, который может быть и без организованной группы, хотя организованная группа безусловно, свидетельствует о предварительном сговоре.

Пленум исходит также из того, что соисполнителями следует признавать лиц, которые действовали совместно, с умыслом, направленным на совершение убийства, и непосредственно участвовали в лишении жизни потерпевшего. При соисполнительстве, таким образом, необходимо учитывать согласованность действий соисполнителей, непосредственно направленных на причинение смерти другому человеку.

При подготовке Уголовного кодекса РФ 1996 г. обсуждались, однако, и другие варианты, например, предлагалось указать на убийство, совершенное организованной группой или преступным сообществом. Однако, эти предложения были обоснованно отклонены, поскольку они охватывали бы только незначительную часть убийств, совершенных группой лиц. Указание в действующем теперь законе на «предварительный сговор» проблему в полной мере также не решает. Дело в том, что, как показывает изучение судебной практики, для данной категории преступлений точная формулировка соучастия имеет особенно существенное значение. По нашему мнению, проблема не в «предварительном сговоре», «организованной группе» или «преступном сообществе», а в том, что надо установить повышенную ответственность за все случаи совершения убийства группой лиц. Групповые действия во время убийства парализуют возможность потерпевшего защитить свою жизнь, облегчают доведение его до конца. Именно данное обстоятельство при совершении убийства приобретает решающее значение. Поэтому в число обстоятельств, делающих убийство квалифицированным, следовало бы включить совершение его «группой лиц». Представляется, что данный признак охватывал бы применительно к убийству и «преступное сообщество», и «организованную группу», и «предварительный сговор», а также все другие убийства, совершенные двумя и более лицами.

4. КВАЛИФИЦИРУЮЩИЕ ПРИЗНАКИ, ХАРАКТЕРИЗУЮЩИЕ МОТИВ И ЦЕЛЬ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

— Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом, предусмотрено п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ. В УК РСФСР речь шла только об убийстве из корыстных побуждений. Дополнения нового кодекса в основном носят уточняющий характер, ибо и при убийстве по найму, и при убийстве, сопряженном с разбоем, вымогательством или бандитизмом, доминируют корыстные мотивы. Правда, бандитизм иногда может совершаться и при отсутствии корыстного мотива.

По определению Толкового словаря В. Даля, корысть — это «страсть к приобретению, к наживе, добыче». Корысть как мотив убийства есть стремление к извлечению материальной выгоды в самом широком смысле слова. Убийство из корыстных побуждений имеет место в тех случаях, когда мотивом совершения этого преступления явилось получение материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или прав на его получение, прав на жилплощадь, вознаграждения от третьих лиц и т. п.), либо намерение избавиться от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязанностей, платежа алиментов и др.) (п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9).

По п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ следует квалифицировать убийство, совершенное не только для получения личной материальной выгоды, но и с целью добиться материальной выгоды для других лиц, в судьбе которых заинтересован виновный.

Для признания убийства корыстным необходимо установить, что корыстный мотив на его совершение возник у виновного до осуществления преступного деяния и обусловил его; при этом не требуется, чтобы цель убийства была непременно достигнута. Главное, чтобы, совершая данное преступление, виновный руководствовался корыстным мотивом.

Убийства по найму, получившие в последнее время значительное распространение (так называемые «заказные» убийства), в основном также совершаются по корыстным мотивам. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9 отмечается, что как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения. Лица, организовавшие убийство за вознаграждение, подстрекавшие к его совершению или оказавшие пособничество в совершении такого убийства, несут ответственность по соответствующей части ст. 33 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Наибольшую общественную опасность, безусловно, представляют убийства по найму. Степень разрушающего воздействия на общество таких преступлений значительно больше, чем у других отягчающих квалифицирующих убийство признаков. Распространенность и сложность расследования таких дел делают их особо общественно опасными. Найдя широкое распространение, как средство разрешения конфликтов, наемные убийства стали фактором дестабилизирующим общественную жизнь страны.

Как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9 // Консультант Плюс 2015, т. е. когда убийца лишает человека жизни по указанию лица, пообещавшего уплатить либо уплатившего за убийство вознаграждение. Ранее по УК РСФСР 1961 года такие преступления квалифицировались как умышленное убийство из корыстных побуждений п. «а» ст. 102 УК РСФСР, однако следует особо отметить, что лишь в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 года к корыстным убийствам отнесены убийства за вознаграждение от третьих лиц (или убийство по найму). Постановление Пленума Верховного суда СССР от 22.09.1989 г. «О выполнении судами руководящих разъяснений Пленума Верховного суда СССР при рассмотрении дел об умышленных убийствах» // Бюллетень Верховного суда СССР. — 1989. — № 6.

В последние годы многие ученые все чаще затрагивают эту практически важную проблему, однако целый ряд аспектов этой проблемы все еще остается нерешенным или дискуссионным в теории или юридической практике, создает трудности, правоприменению и нуждается в законодательном разрешении. К числу таких, в первую очередь, относятся вопросы о составе этого преступления, о квалификации действий соучастников, о моменте окончания преступления, о необходимости специального указания в законе по поводу профессиональных исполнителей преступления Бродневская Я. В. Соотношение убийств, совершаемых по найму, и иных посягательств на жизнь человека // Журнал российского права. 2009. N 11. С. 130 — 136.

Убийства по найму в ряду «нетрадиционных» занимают особо значимое место, их распространенность, сложность раскрытия выводят их на лидирующую позицию с точки зрения их общественной опасности. Они стали фактором значительно повлиявшим на весь уклад жизни в современной России — всем памятны убийства Владислава Листьева, Галины Старовойтовой, а также повергнувшее в шок убийство Бориса Немцова.

Убийства по найму хотя и составляют относительно небольшой процент всех совершаемых убийств, обладают особенно высокой общественной опасностью. Такие убийства почти всегда совершаются с прямым умыслом, для них характерны дерзость, жестокость, изощренные способы сокрытия следов преступления, а отсюда и высокая сложность раскрытия и расследования.

Помимо невозможности восстановить человеческую жизнь, затрагиваются обширные сферы общественных отношений (экономика, политика, право и др.), в результате чего происходят, как правило, негативные реакции: ответные акты агрессии, нарушение нормального функционирования общественных институтов. Совершение «нетрадиционного» убийства всегда затрагивает большее количество людей, напрямую или опосредованно влияет на очень широкий круг человеческих отношений.

Физическое устранение конкурента, противника, оппонента, должника, кредитора стало распространенным методом решения проблем. В настоящее время правоохранительная практика в России все больше сталкивается с проблемой резкого роста числа убийств, которые, как правильно отмечается в литературе, становятся «обслуживающим фактором» в сфере экономической деятельности, как легальной, так и нелегальной. Речь идет об устранении конкурентов, их запугивании, решении таким образом различных проблем в сфере бизнеса и т. д.

Обращает на себя внимание то, что по нераскрытым убийствам фигура потерпевшего выглядит иначе, обнаруживает существенные отличия. Так, согласно выборочным данным по нераскрытым убийствам, среди потерпевших в 13 раз чаще, чем по убийствам раскрытым и рассмотренным в судах, встречаются работники коммерческих структур, предприниматели (соответственно 52,5% против 4,4%); также почти в полтора раза больше молодых лиц в возрасте 18 — 29 лет (34,5% против 23, 8%); примерно вдвое меньше прослойка не работающих и не учащихся на момент преступления (15% против 31,8%); примерно в десять раз меньше лиц, злоупотребляющих алкоголем (5,9% против 60,8%). Преобладание лиц с такими характеристиками именно в массиве нераскрытых уголовных дел может объясняться, на мой взгляд, тем, что значительную часть последних составляют дела о нетрадиционных убийствах (заказных, преступных разборках с криминальным исходом и т. п.), которые по многим параметрам отличаются от убийств, совершенных в сфере быта и досуга. Долгова А. И. Преступность и законодательство. М.: 1997. С. 98.

В судебной практике уже не единичны случаи осуждения за убийство по найму. Как показало проведенное обобщение, убийства по найму, или так называемые заказные убийства, совершались с целью невозвращения кредита, завладения комнатой в коммунальной квартире, с целью избавиться от супруга и получить единовременное пособие по случаю его гибели, избавиться от соучастника совместно совершенного преступления из опасения быть разоблаченным и т. д.

Законодатель использует формулировку «убийство по найму», в прессе и обиходной речи укоренилось словосочетание «заказное убийство». Мне думается, что некоторая неясность при употреблении понятий «заказное убийство» и «наемное убийство» возникает из-за их различных сфер применения: «заказное убийство» — понятие употребляемое криминологией, «убийство по найму» — конкретный квалифицирующий признак убийства и оперируют им теория и практика уголовного права.

Законодатель формулирует данный квалифицирующий признак как «убийство из корыстных побуждений или по найму». Как следует понимать такую формулировку? Думается, что элемент корысти является обязательным для возможности инкриминировать убийство, совершенное по найму. Корысть — это квалифицирующий признак ряда преступлений, в том числе и убийства. Корыстный мотив характерен, прежде всего, для имущественных преступлений. Но закон не связывает понятие корысти только с преступлениями против собственности. Представляется, что корысть присуща только тем преступлениям, при совершении которых виновный стремится получить материальную выгоду.

К корыстным убийствам относится убийство по найму, когда убийца лишает человека жизни по указанию лица, пообещавшего уплатить или уплатившего за убийство вознаграждение. Определяющей особенностью убийств по найму является субъектный состав преступления. Наниматель и исполнитель преступления составляют минимально возможную совокупность соучастников. При этом для квалификации по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ достаточно наличие корыстного мотива только у исполнителя, который будет заключаться в стремлении получить вознаграждение. Убийства по найму не во всех случаях могут совершаться только из-за денег. Могут быть и иные мотивы, например, обещание «заказчика» устроить исполнителя убийства на высокооплачиваемую работу, обеспечить принятие в учебное заведение, продвинуть по службе. Мотивация действий нанимателя может быть различной, хотя, как показывают специальные исследования. Слинько М. И. Заказные убийства // Законность. 1999. № 3. С. 3−5 .

Рассматривая убийство по найму как разновидность корыстных, мы можем выделить важное уголовно-правовое последствие. Все свойственное корыстным убийствам присуще и убийствам по найму с необходимыми изменениями, обусловленными сложным характером отношений между соучастниками.

Действия соисполнителей в соответствии с ч. 2 ст. 34 УК РФ должны быть квалифицированы только по статье Особенной части без ссылки на ст. 33 УК РФ, в которой дается определение каждого вида соучастника.

Для соучастия необходимо совершение преступления несколькими лицами совместно. Совершение убийства в соучастии повышает его общественную опасность. Это объясняется тем, что возможности осуществления преступного намерения и сокрытия следов совершенного преступления значительно облегчаются действиями нескольких лиц, предварительно сорганизовавшихся для убийства. Для определения общественной опасности убийства, совершенного в соучастии, может иметь значение, в соисполнительстве или в соучастии в узком смысле слова оно совершено. Для определения тяжести убийства, совершенного в соучастии, необходимо учитывать степень организованности соучастников.

Рассмотрим вначале ситуацию, когда исполнителем убийства по найму было одно лицо. Хотя в ч. 2 ст. 34 УК РФ говорится о соисполнителях, но изложенное в ней требование относится и к единоличному исполнителю преступления. Выполнение указанного в ч. 2 ст. 34 УК РФ требования означает, что квалификация деяния исполнителя скроет тот факт, что преступление совершил он не один, а в соучастии (так называемом сложном соучастии, то есть с распределением ролей, когда помимо исполнителя есть хотя бы один преступник — организатор, подстрекатель или пособник либо все сразу). Кладков А. Квалификация преступлений совершенных в соучастии // Законность. 1998. № 8. С. 26.

В соответствии с п.п. 10, 17 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9, убийство, совершенное при квалифицирующих обстоятельствах, предусмотренных двумя и более пунктами ч.2 ст. 105 УК РФ, должно квалифицироваться по всем этим пунктам, при признании убийства, совершенного организованной группой, действия всех участников, независимо от их роли в преступлении, следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между участниками группы.

Совершаемые криминальными формированиями убийства, как правило, прекрасно спланированы и осуществлены на высоком техническом уровне. Раскрытие убийств, совершенных организованной преступной группой, представляет собой особую сложность. Кроме того, сам фактор криминального формирования придает такие специфические черты криминалистической характеристике убийства, что для его раскрытия оказываются малоэффективными методики, выработанные для убийств, совершенных одиночкой или даже группой лиц. Сотов А. И. Криминалистическая характеристика убийств, совершенных организованной преступной группой // Следователь. 1998. № 4. С. 41

Новый УК РФ не решил вопрос, как квалифицировать действия исполнителя убийства по найму, если в группе только он один отвечал признакам субъекта преступления, а остальные члены такими признаками не обладали, например, были невменяемы или не достигли указанного в законе возраста. Известно, что только по трем видам преступлений — грабеж, разбой и изнасилование — даны разъяснения Пленума Верховного Суда РФ признавать их в подобных случаях совершенными группой, несмотря на то, что к уголовной ответственности привлекается только один человек. Но нельзя отрицать тот факт, что у группы, особенно когда ее члены лишь немного не «дотягивают» до установленного законом четырнадцатилетнего возраста, больше возможностей для реализации задуманного убийства.

Изучение следственной и судебной практики показывает, что при квалификации убийств как корыстных нередко допускаются ошибки. Иногда убийство квалифицируется как совершенное из корыстных побуждений, в то время как в действительности имеют место иные мотивы (месть, ревность, семейные неурядицы и т. п.). Как правило, это делается в тех случаях, когда совершению убийства предшествуют какие-либо споры имущественного характера (например, потерпевший не платит обусловленную сумму денег, не отдает долг). При этом забывается, что лишь стремление получить благодаря лишению жизни потерпевшего какие-либо выгоды материального характера либо намерение избавиться от материальных затрат дают основание квалифицировать убийство как совершенное из корыстных побуждений. В силу этого не расцениваются как корыстные убийства, совершаемые с целью удержания или сохранения имущества, уже принадлежащего виновному (например, убийство мелкого воришки при отсутствии состояния необходимой обороны).

Необходимо иметь в виду, что действия организатора, подстрекателя или пособника убийства из корыстных побуждений надлежит квалифицировать по ст. 33 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК независимо от того, какую цель каждый из них лично преследовал.

— Убийство из хулиганских побуждений Убийство из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ) — это убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым моральным нормам, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9). Не редко убийство из хулиганских побуждений является продолжением ранее совершённых хулиганских действий, злонамеренной реакцией по пустяковому поводу, как предлога для убийства. Зачастую такого рода убийства совершаются без всякого повода, видимой причины, что, однако, не даёт основания считать его преступлением без мотива.

Часто хулиганские побуждения обусловлены уродливым пониманием свободы своих действий, смысл которого очень часто выражает формула «мне всё дозволено», в том числе, и убить человека. Хулиганские побуждения означают, что субъекту доставляет удовольствие само преступное деяние, само нарушение общественного порядка, что он получает удовольствие от своего антиобщественного поведения. Из этого следует, что совершая убийство из хулиганских побуждений, виновный получает удовлетворение от самого факта лишения жизни человека либо от таких действий, направленных на грубое нарушение общественного порядка и проявление явного неуважения к обществу, которыми человек может быть лишён жизни при безразличном отношении к этому виновного. Бородин С. В. Квалификация преступлений против жизни. М: 1977. С. 50.

Характерными для этого вида убийства являются не личные, а хулиганские мотивы, т. е. побуждения, которые указывают на явное пренебрежение к правилам общежития и элементарным нормам морали. Хулиганские мотивы выражаются в стремлении открыто противопоставить свое поведение общественному порядку, общественным интересам, показать свое пренебрежение к окружающим, продемонстрировать цинизм, жестокость, дерзость, учинить буйство и бесчинство, показать грубую силу и пьяную «удаль», отомстить кому-либо за явно незначительную обиду, справедливо сделанное замечание о недостойном поведении в общественном месте и т. п. Нередко такие убийства совершаются без повода либо из желания использовать незначительный повод как предлог для убийства (например, хулиган убивает человека, не давшего ему прикурить, отказавшегося распивать с ним спиртные напитки, и т. д.) Иванов А. Л. Практические вопросы квалификации убийства из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ) // Российский судья. 2014. N 8. С. 25 — 27.

Если виновным помимо убийства из хулиганских побуждений были совершены иные умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок, с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, то содеянное им надлежит квалифицировать по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ и соответствующей части ст. 213 УК РФ.

Убийство, совершенное виновным из ревности, мести и других побуждений, возникших на почве личных отношений, независимо от места его совершения не должно квалифицироваться по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Особую сложность на практике представляет отграничение убийства из хулиганских побуждений от убийства в драке и ссоре, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. Правильное решение этого вопроса зависит от внимательного изучения всех обстоятельств дела и в особенности — от тщательного анализа субъективной стороны преступления.

Для правильного отграничения убийства из хулиганских побуждений от убийства в ссоре либо драке следует выяснять, кто явился их инициатором и не был ли конфликт спровоцирован виновным для использования его в качестве повода к убийству. Так, если зачинщиком и активной стороной в ссоре или драке являлся потерпевший, спровоцировавший столкновение, если поводом к конфликту послужили его неправомерные или аморальные действия, виновный в убийстве такого потерпевшего не может отвечать за убийство из хулиганских побуждений.

Убийство из хулиганских побуждений может быть совершено, как с прямым, так и с косвенным умыслом. Совершая данное преступление с косвенным умыслом, виновный не ставит перед собой цели убийства, но не исключает возможности наступления смерти потерпевшего и сознательно допускает её наступление.

В целом же, специфика хулиганских побуждений, их глубинная суть, зачастую скрытая от внешнего восприятия, требует от следственных и судебных органов изучения всех обстоятельств преступления, а вывод о наличии хулиганских побуждений при убийстве должен быть мотивирован.

Практика показывает, что в тех случаях, когда убийства в ссоре или драке совершаются при отсутствии хулиганских мотивов, как правило, в происшедшем бывают виноваты в той или иной степени обе стороны. Если же ссору или драку спровоцировал убийца своим неправомерным или аморальным поведением, если он являлся активной стороной в этом столкновении и действовал по мотивам явного неуважения к окружающим, содеянное следует квалифицировать по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

— Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера Данный пункт предполагает по существу четыре различных варианта убийства, отличающихся целью и способом совершения. О цели скрыть преступление можно говорить лишь до тех пор, пока о преступлении не станет известно органам власти.

Убийство с целью скрыть другое преступление предполагает, что до совершения убийства это другое преступление или покушение на него уже было совершено и виновный пытается скрыть, как сам факт преступления, так и участие в нём отдельных лиц. Убийца также может преследовать цель скрыть обстоятельства, влияющие на квалификацию ранее содеянного или на вид, меру наказания (тяжесть совершённого до убийства преступления значения для квалификации по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ не имеет). Жертвой данного вида убийства может быть любой человек, которому, по мнению виновного, известно о совершённом ранее преступлении и который способен разоблачить преступника. Если же происходит убийство человека, уже сообщившего о подготавливаемом или совершённом преступлении, налицо убийство из мести в связи с выполнением потерпевшим своего общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

В выше упомянутом случае не имеет значения, достиг ли убийца в действительности поставленной цели, то есть сумел ли скрыть преступление с помощью совершённого убийства. Если виновный совершил то преступление, которое стремится скрыть, то ответственность наступает по совокупности преступлений.

Под облегчением совершения преступления понимается именно лишение жизни человека, который, по мнению виновного, способен воспрепятствовать будущему преступлению или способствовать разоблачению виновных. Поэтому убийство с целью облегчить совершение другого преступления предполагает, что сначала виновный совершает убийство, а затем происходит другое задуманное преступление.

Если же после убийства с целью облегчения другого преступления виновный по какой-либо, не зависящей от его воли причине не совершает его он несёт ответственность за убийство по пункту «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ и за приготовление к другому преступлению.

Убийство с целью сокрытия или облегчения преступления может быть совершено как тем лицом, которое было исполнителем ранее совершённого преступления, так и любым другим лицом. В последнем случае при наличии предварительного сговора, речь должна, помимо убийства, идти и о пособничестве в ином преступлении (ст. 33 УК РФ).

Данное убийство может быть совершено лишь с прямым умыслом и со специальной целью.

По п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицируется и убийство, сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера. Виновный в этих случаях может совершить убийство в процессе совершения самого изнасилования или насильственных действий сексуального характера, чтобы парализовать сопротивление потерпевшей (потерпевшего), или из садистских побуждений. Такое убийство может быть совершено и после изнасилования или насильственных действий сексуального характера с тем, чтобы скрыть совершенное преступление и избежать ответственности. Сюда же следует отнести случаи убийства по мотивам мести за оказанное при совершении этих сексуальных деяний сопротивление (п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9).

Жертвой данного вида убийства может быть как потерпевшая (потерпевший) при изнасиловании или насильственных действиях сексуального характера, так и другие лица, которые были убиты в связи с совершением данных преступлений (например, свидетели).

Убийство, совершенное в процессе изнасилования или осуществления насильственных действий сексуального характера, чаще всего характеризуется косвенным умыслом, когда виновный, применяя насилие для преодоления сопротивления жертвы, сознательно допускает в таких случаях возможность причинения ей смерти. Для других случаев более характерен прямой умысел на причинение смерти, обусловленный мотивом мести за оказанное сопротивление либо целью сокрытия совершенного преступления.

Исходя из того, что в случае убийства при изнасиловании или насильственных действиях сексуального характера виновный посягает на два объекта — жизнь потерпевшей (потерпевшего) и половую свободу, т. е. совершает два самостоятельных преступления, Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что содеянное следует квалифицировать по совокупности совершенных преступлений — п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ и, в зависимости от конкретных обстоятельств дела, по соответствующим частям ст. 131 или ст. 132 УК РФ, предусматривающих ответственность за изнасилование и насильственные действия сексуального характера (см. п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9).

Если при изнасиловании или совершении насильственных действий сексуального характера потерпевшему лицу был причинен легкий или средней тяжести вред здоровью, содеянное охватывается диспозициями статей 131 и 132 УК РФ; умышленное причинение тяжкого вреда его здоровью требует дополнительной квалификации по соответствующей части статьи 111 УК РФ.

Действия лица, умышленно причинившего в процессе изнасилования или совершения насильственных действий сексуального характера тяжкий вред здоровью потерпевшего лица, что повлекло по неосторожности его смерть, при отсутствии других квалифицирующих признаков следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 131 или частью 1 статьи 132 УК РФ и частью 4 статьи 111 УК РФ.

Убийство в процессе совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера, а также совершенное по окончании этих преступлений по мотивам мести за оказанное сопротивление или с целью их сокрытия, следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных пунктом «к» части 2 статьи 105 УК РФ и соответствующими частями статьи 131 или статьи 132 УК РФ.

При квалификации изнасилования и насильственных действий сексуального характера в отношении потерпевшего лица, которое находилось в состоянии опьянения, суды должны исходить из того, что беспомощным состоянием может быть признана лишь такая степень опьянения, вызванного употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих (психоактивных) веществ, которая лишала это лицо возможности понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному лицу. При этом не имеет значения, было ли потерпевшее лицо приведено в такое состояние виновным или находилось в беспомощном состоянии независимо от его действий.

Изнасилование и насильственные действия сексуального характера следует считать оконченными соответственно с момента начала полового сношения, мужеложства, лесбиянства и иных действий сексуального характера.

К иным тяжким последствиям изнасилования или насильственных действий сексуального характера, предусмотренным пунктом «б» части 3 статьи 131 и пунктом «б» части 3 статьи 132 УК РФ, следует относить, в частности, самоубийство или попытку самоубийства потерпевшего лица, беременность потерпевшей и т. п.

К имеющим судимость за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего (часть 5 статьи 131 УК РФ, часть 5 статьи 132 УК РФ, часть 6 статьи 134 УК РФ, часть 5 статьи 135 УК РФ) относятся лица, имеющие непогашенную или не снятую в установленном порядке судимость за любое из совершенных в отношении несовершеннолетних преступлений, предусмотренных частями 3 — 5 статьи 131, частями 3 — 5 статьи 132, частью 2 статьи 133, статьями 134, 135 УК РФ. При этом также учитываются судимости за указанные преступления, совершенные лицом в возрасте до восемнадцати лет. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» // «Российская газета», N 284, 12.12.2014

Убийство занимает особое место среди насильственных преступлений. Это объясняется не только максимальной для российского уголовного права строгостью санкций за квалифицированные и особо квалифицированные убийства, но и первичным, фундаментальным характером права на жизнь, его главенством в иерархии естественных прав человека. Эти положения долгое время были аксиомой — если не открыто провозглашаемой, то подразумеваемой. Егорова Н. Совокупность убийства с другими преступлениями: перспективы законодательства и правоприменительной практики // Уголовное право. 2014. N 5. С. 47 — 49

Всем нам хорошо известно из средств массовой информации уголовное дело в отношении убийцы и насильника Чикатило, который не только насиловал, но и убивал свои жертвы. Данное дело является характерным примером убийства, связанного с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера.

— Убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы Важнейшим условием реальной гарантированности равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от национальности, расы и отношения к религии (ст. 19 Конституции РФ) является усиление уголовной ответственности за преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

Для применения п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ необходимо установить конкретный специальный мотив из числа названных в законе. Этот мотив может сочетаться с другими побуждениями (месть, корысть, хулиганские мотивы), в то же время он должен среди них доминировать.

Доминирующим побуждением здесь выступает стремление виновного учинить физическую расправу с потерпевшим в связи с его национальной или расовой принадлежностью или вероисповеданием и тем самым унизить честь и достоинство определенной нации, расы или конфессии. Сюда также относится желание возбудить, спровоцировать национальную, расовую или религиозную вражду или рознь (например, вызвать путем убийства обострение межнациональных отношений, массовые беспорядки и т. п.). Это может быть также отмщение потерпевшему за несогласие поддержать националистическую или религиозную дискриминацию.

Под национальной, расовой или религиозной ненавистью или враждой понимаются конфликты, возникающие на этнической, национальной, религиозной основе между представителями разных национальностей, рас или конфессий. Данный вид убийства предполагает нетерпимость к другой политической идее, национальности или расе и перерастание её в межличностные отношения (при ненависти), либо агрессивными выпадами, физической расправой или угрозой таковой, уничтожением или повреждением имущества и т. п.

Как правило, такие убийства совершаются с прямым умыслом, поскольку реализуют специальную цель виновного. Однако в отдельных случаях здесь возможен и косвенный умысел, когда причинение смерти потерпевшему сознательно допускается ради достижения других целей, связанных с реализацией мотивов политической, национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды (например, поджог храма, в котором находятся люди, к судьбе которых субъект относится безразлично).

Виновный стремится спровоцировать обострение межнациональных (религиозных) отношений на определённой территории или мстит потерпевшему за несогласие поддержать политическую, националистическую (религиозную) дискриминацию.

Убийство на почве религиозной ненависти или вражды, как правило, предполагает межличностные неприязненные отношения, обусловленные непримиримостью к представителям другой конфессии. Данный вид убийства может сочетать в себе элементы национальной и расовой вражды.

Толкование признака совершения преступления по мотивам политической, идеологической ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы вызывает серьезные вопросы.

Обзор уголовно-правовой литературы последних лет показывает, что этому вопросу уделяется недостаточно внимания. Федеральным законом от 24 июля 2007 г. N 211-ФЗ изменена редакция п. «л» ч. 2 ст. 105 УК. Убийство по мотиву кровной мести было перенесено в п. «е1», ч. 2 ст. 105 УК. В то же время в п. «л» ч. 2 ст. 105 УК дополнительно было внесено убийство по мотивам политической, идеологической ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Это значительно усложнило применение квалификации по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК. Если понятие расовой, национальной, религиозной ненависти или вражды, как правило, не вызывало определенных трудностей ибо понятие расы, национальности или религии давно уже устоялись, понятия же политических, идеологических мотивов, понятие социальных групп весьма широки, поскольку включают много составляющих.

Социальная группа — это совокупность людей, имеющих общий социальный признак и выполняющих общественно необходимую функцию в общей структуре общественного разделения труда и деятельности. Группы подразделяют на первичные (малые) и вторичные (большие). К малым социальным группам относятся, например, семья, группы друзей, рабочие группы. К большим — классы, нации, этнические, территориальные, религиозные и иные общности. Таким образом, в строгом смысле слова «ненависть» или «вражда» в отношении социальной группы — это ненависть или вражда не только, допустим, к представителям бизнеса, интеллигенции, сельского населения и иных больших социальных групп, но и к отдельному трудовому коллективу, семье и даже компании приятелей.

При совершении убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, напротив, для субъекта имеет решающее значение принадлежность потерпевшего к определенной социальной группе, основанной на какой-то общности людей — политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной, на принадлежности к фанатам-болельщикам какого-то спортивного клуба и т. п. И при этом для виновного главным является желание показать нетерпимое, ненавистное отношение к потерпевшему в силу принадлежности его к какой-либо социальной группе.

— Убийство по мотивам кровной мести Данное преступление совершается на почве древнейших родовых обычаев, в силу которых родственники или близкие «обязаны» убить обидчика. Кровная месть издревле известна многим народам мира. Как обычай кровная месть является разновидностью мести, которая обусловлена неприязнью, личными отношениями.

В Российской Федерации кровная месть как родовой обычай распространена в некоторых республиках Северного Кавказа (Чечня, Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, Северная Осетия).

Исследование сущности и причин возникновения обычая кровной мести на Северном Кавказе позволяет сделать вывод о том, что кровная месть в форме убийства может проявиться только за ту обиду, которая по обычаю является кровной, т. е. совершено тяжкое оскорбление для всего рода — убийство, нанесение телесных повреждений, причинение вреда здоровью, изнасилование, надругательство над женщиной, грубое оскорбление человека, рода и т. п. Перечень таких тяжких обид закреплен в неписаном кодексе чести народов Северного Кавказа и других народов, соблюдающих обычай кровной мести, который имеет многовековую историю. Поэтому для установления наличия такой обиды, явившейся причиной возникновения отношений кровной мести, необходимо проводить в каждом конкретном случае судебную историко-этнографическую экспертизу. Задворнов М. В., Даурбеков А. А. Кровная месть как мотив убийства // Российский судья. 2011. N 6. С. 26 — 28. Если требуются знания нескольких специалистов, то необходимо проводить комиссионную экспертизу с привлечением к участию в исследовании этнографов, социологов, представителей (старейшин) конкретного этноса или народа.

Однако кровную месть отличают не только истоки ее возникновения. Кровная месть, являясь одним из видов мести, по своему содержанию ближе всего к мотиву личной мести. Многие специалисты проводили анализ проблем сопоставления кровной и личной мести. Месть (в данном случае личная) носит сугубо личный характер, она обусловлена исключительно стремлением получить удовлетворение за причиненное в прошлом зло, за действия, существенно затрагивающие интересы виновного лица, а кровная месть — это не личный мотив совершения преступления, это явление, имеющее более широкую сферу действия. Посягая на личность виновного в ранее совершенном преступлении, мститель стремится не столько получить удовлетворение, сколько исполнить обычай.

Кровная месть носит как бы «нормативный характер». Она является нормой поведения одного из членов обиженного рода (семьи). Левченко О. П. Расследование убийств, совершенных по мотиву кровной мести. М.: Юрлитинформ, 2004. С. 78. В этом специфика и основная особенность кровной мести, отличающая ее от других видов мести: личной мести, в том числе и охватывающей сферу экономики, т. е. мести, возникающей на почве личных отношений.

При этом кровная месть выступает обязанностью отомстить, возложенной обычаем. Если субъект кровной мести не отомстит, то не будет пользоваться уважением у соотечественников, от него «отворачиваются» родственники и т. д.

Кроме того, убийство по мотиву личной мести и убийство, совершенное по мотиву кровной мести, имеют различия по субъективной стороне преступления. Если при убийстве из личной мести существенное значение имеет лишь мотив преступления, то при убийстве по мотиву кровной мести такое значение имеет конечная цель и ее достижение, а именно — лишение жизни обидчика за причиненную им ранее тяжкую обиду. Бородин С. В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., 1994. С. 88. При убийстве, совершенном из личной мести, объектом является жизнь непосредственно того потерпевшего, которого мститель считает своим обидчиком. При убийстве, совершенном по мотиву кровной мести, объектом может быть не только жизнь обидчика, но и других лиц, находящихся с ним в родстве. Кровная месть не знает сроков давности.

Следует отметить, что кровная месть в принципе по своему эмоциональному содержанию не имеет существенного отличия от личной мести и по степени общественной опасности, на наш взгляд, практически не отличается. И причина того, что кровная месть в течение длительного времени и в настоящее время в России рассматривается в качестве квалифицирующего признака совершения убийства, заключается в том, что в основе лежит стереотипный взгляд на обычай кровной мести как на пережиток прошлого, родоплеменного быта. Дело в том, что государство, придавая кровной мести квалифицирующее значение, видело высокую степень общественной опасности не в криминогенности данного обычая, а именно в том, что мстители по данному обычаю брали на себя функцию правосудия. То есть в этой связи налицо ослабление государства, и прежде всего судебной власти, в результате чего наше государство стремилось избавиться от конкурента в осуществлении правосудия. Но, по нашему мнению, обычай кровной мести все-таки в большей степени антикриминогенный фактор, который сдерживает совершение насильственных преступлений.

Таким образом, изучение мотива кровной мести как обстоятельства, входящего в предмет доказывания согласно п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, играет важнейшую роль при расследовании и рассмотрении таких убийств и является обстоятельством, подлежащим доказыванию по каждому уголовному делу.

— Убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего Это отягчающее обстоятельство является новым для Российского уголовного законодательства.

Развитие медицины привело к возможности успешного осуществления трансплантации (пересадки) ряда жизненно важных органов и тканей человеческого организма. Трансплантация является средством спасения жизни и восстановления здоровья граждан и должна осуществляться на основе соблюдения законодательства РФ и прав человека.

Условия и порядок трансплантации органов и (или) тканей человека определены законом РФ от 22 декабря 1992 года «О трансплантации органов и (или) тканей человека».

Трансплантация органов и тканей человека разрешается только в специализированных государственных учреждениях здравоохранения. Перечень учреждений здравоохранения, осуществляющих забор, заготовку и трансплантацию органов и тканей человека, а равно правила их деятельности утверждаются министерством здравоохранения РФ.

Одним из условий изъятия органов для трансплантации является выраженная в письменной форме свободное и сознательное согласие донора.

Органы или ткани человека не могут быть предметом купли-продажи. Купля-продажа органов или тканей человека, а также реклама этих действий влекут уголовную ответственность в соответствии с законодательство РФ.

Медицина в наши дни сделала огромный шаг вперёд в области пересадки органов и тканей человека, спрос на которые очень велик. В связи с этим появилась потребность в соответствующем донорском материале, что в свою очередь, может вызвать совершение убийств с целью использования органов и тканей потерпевшего непосредственно для трансплантации их нуждающемуся лицу, либо с целью последующей продажи заинтересованным организациям и лицам. Поэтому в законе предусмотрена повышенная ответственность за такого рода убийства.

Субъектом этого преступления может быть, как медик, обладающий специальными знаниями, так и иное лицо, действующее с прямым умыслом и преследующее цель убийства с последующим изъятием у потерпевшего определённых тканей. Однако, если виновный совершил убийство, руководствуясь корыстными побуждениями, т. е. с целью последующей продажи органов и (или)тканей потерпевшего либо для получения какой-то иной выгоды, то оно квалифицируется по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство из корыстных побуждений и по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Если же виновный при совершении убийства руководствуется иными мотивами, например, стремление спасти жизнь или улучшить здоровье близкого человека, обеспечить проведение медицинского эксперимента, то его действия должны квалифицироваться по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В последнее время участились случаи убийства с целью людоедства. То есть виновный имеет прямой умысел на убийство с целью использования органов или тканей потерпевшего для употребления в пищу. Поэтому убийство с целью людоедства также может квалифицироваться по п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Таким образом, в УК РФ все квалифицирующие признаки убийства располагаются по строгой системе, в зависимости от их связи с определенными элементами состава преступления: признаки, относящиеся к объекту; к объективной стороне; к субъективной стороне и к субъекту.

Указанное расположение квалифицирующих признаков имеет практический смысл, поскольку облегчает процесс квалификации конкретного убийства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Жизнь как объект преступления не подлежит качественной или количественной оценке. Равная защита всех людей от преступных посягательств на их жизнь — важнейший принцип уголовного права. Не имеет значения возраст, состояние здоровья потерпевшего или его «социальная значимость».

В российском уголовном праве, как, впрочем, и в других системах уголовного права (континентальной, англо-саксонской и др.), всегда уделялось большое внимание проблемам ответственности за убийство.

В настоящее время охране прав личности в той или иной степени подчинена вся система права; в таких отраслях, как гражданское право, семейное право, трудовое право, административное право, охрана прав личности занимает важное место. Наиболее опасные нарушения прав граждан влекут уголовную ответственность. Закономерно, что Особенная часть УК открывается разд. VII «Преступления против личности». Родовым объектом всех преступлений, входящих в этот раздел, являются общественные отношения, обеспечивающие права и свободы личности.

Усиление ответственности за убийство отдельных категорий лиц в специальных нормах связано не с повышенной ценностью жизни потерпевшего, а с наличием одновременно другого объекта посягательства или дополнительных последствий, отягчающих вину.

По данным судебной статистики, в общем количестве уголовных дел, рассматриваемых ежегодно на территории Российской Федерации, доля дел об умышленном убийстве не превышает 1,5−2%. Однако в структуре дел, рассматриваемых судами первой инстанции, дела об убийстве составляют 35−40% Гармаев Ю. П., Кириллова А. А. Судебное разбирательство по уголовным делам об убийствах, предусмотренных ч. 1 ст. 105 УК РФ: криминалистические и уголовно-процессуальные аспекты // Консультант Плюс 2014.

Отмечается рост числа убийств, ответственность за которые предусмотрена ч.2 ст. 105 УК РФ — убийства с квалифицирующими признаками, среди которых наиболее часто встречаются: убийство двух или более лиц, убийство, совершенное общеопасным способом, и убийство по найму.

В последние годы резко возросло количество случаев захвата заложников и похищений людей, что привело к включению этого признака в состав убийства при квалифицирующих обстоятельствах.

Признавая охрану прав и свобод человека и гражданина от преступных посягательств, одной из своих задач уголовное право Российской Федерации особое значение уделяет квалифицированным убийствам.

Квалифицированным принято называть убийство, совершенное при наличии хотя бы одного из отягчающих обстоятельств (квалифицирующих признаков), перечисленных в ч.2 статьи 105 УК РФ.

Как показал анализ юридической литературы признаки, квалифицирующие убийство, можно сгруппировать. Для такой «группировки» дают материал сами уголовно-правовые нормы об ответственности за квалифицированное убийство.

Всего в ч.2 ст. 105 УК РФ имеются 12 пунктов, но в некоторых из них названо более одного признака (п. «в», «к», «л») либо перечисляются конкретные разновидности данного признака (п. «ж», «з»).

В целом система квалифицирующих признаков убийства в Уголовном кодексе 1996 г. носит исчерпывающий характер. Для разграничения отдельных видов убийств важнейшее значение имеет постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9.

Многие из признаков ч. 2 ст. 105 УК РФ имелись и в прежнем законодательстве. Редакция некоторых квалифицирующих признаков уточнена, и введено несколько новых обстоятельств.

Впервые квалифицирующие признаки убийства располагаются по строгой системе, в зависимости от их связи с определенными элементами состава преступления: признаки, относящиеся к объекту; к объективной стороне; к субъективной стороне и к субъекту.

Эта классификация в известной мере условна. Ведь любой объективный признак находит отражение и в субъективной стороне преступления. А повышенная опасность убийства, сопряженного с разбоем, бандитизмом или вымогательством, определяется не только корыстным мотивом. Однако указанное расположение квалифицирующих признаков имеет практический смысл, поскольку облегчает процесс квалификации конкретного убийства.

Как показал анализ теоретической литературы и судебной практики правильное определение субъективной стороны имеет большое юридическое значение, как для квалификации, так и для индивидуализации наказания, а также является необходимым условием соблюдения таких принципов уголовного права, как принципы законности, вины, справедливости, гуманизма.

Весьма значительна роль субъективной стороны и при разграничении преступлений, сходных по объективным признакам.

Вопросы квалификации и разграничения сходных составов преступлений тесно связаны между собой, так как правильная квалификация деяния предполагает и правильное разграничение конкретного преступления со смежными общественно опасными деяниями.

Именно содержание субъективной стороны помогает определить степень общественной опасности, как преступного деяния, так и лица, его совершившего.

Наконец, анализ субъективной стороны позволяет четко отграничить общественно опасное деяние, влекущее уголовную ответственность, от непреступного поведения, хотя и причинившего объективно вред правоохраняемым интересам.

Считаю, что развитие уголовного законодательства в направлении охраны прав и интересов личности от преступных посягательств должно быть сопряжено с охраной и защитой суверенитета России, ее конституционного строя, общественного порядка и безопасности, основанных на ценностях человеческой цивилизации, что должно привести его в полное соответствие с мировыми стандартами.

Развитие юридической науки в области исследования квалифицированных убийств позволит сделать этот процесс более динамичным.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Нормативно — правовые акты Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. (в последней ред. Закона о поправке к Конституции РФ от 21.07.2014 г. № 11-ФКЗ) // Российская газета. 1993. 25 декабря; Собрание законодательства РФ. — 2009. — № 4. — Ст. 2.

Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г. //Российская газета. — 1997. 30 авг. — № 143.

Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в последней ред. от 30.03.2015) // Консультант Плюс 2015

Судебная практика Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» в ред. от 03.03.2015 № 9 // Консультант Плюс 2015

Постановление Пленума Верховного суда СССР от 22.09.1989 г. «О выполнении судами руководящих разъяснений Пленума Верховного суда СССР при рассмотрении дел об умышленных убийствах» — // Бюллетень Верховного суда СССР. — 1989. — № 6 (утратил силу).

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» // «Российская газета», N 284, 12.12.2014

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // «Российская газета», N 9, 18.01.2003.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 г. № 3 «О судебной практике по делам о вымогательстве» // «Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда РФ 1961 — 1993»

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» // «Российская газета» от 30 января 1997 г.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2007 г. № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений» // «Российская газета», N 260, 21.11.2007

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» // «Российская газета», N 35, 17.02.2012.

Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 1999 г.: постановление № 749п 99 по делу О. и А. // Бюллетень Верховного Суда РФ. — 1999. — № 10.

Научная и специальная литература Бабий Н. И. Ответственность за убийство двух или более лиц. // Законность. — 2004. — № 8. — С. 15−19.

Бородин С. В. Квалификация преступлений против жизни. — М., 1977. — 283 с.

Бородин С. В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. — М., 1994. — 346 с.

Бродневская Я. В. Соотношение убийств, совершаемых по найму, и иных посягательств на жизнь человека. // Журнал российского права. — 2009. — № 11. — С. 32−38.

Бродневская Я. В. Соотношение убийств, совершаемых по найму, и иных посягательств на жизнь человека // Журнал российского права. 2009. N 11. С. 130 — 136.

Борзенков Г. Н., Комиссаров В. С. Курс уголовного права: Особенная часть: Учебник для вузов. — Т.3. — М., Норма. 2002. 537 с.

Векленко В., Зайцева Е. Спорные вопросы квалификации преступлений, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Уголовное право. — 2009. № 2. — С. 89−101.

Володин Д., Попов А. Сон и сильная степень опьянения, как обстоятельства, свидетельствующие о беспомощном состоянии потерпевшего при убийстве. // Уголовное право. — 2002. — № 3. — С. 37−39.

Волженкин Б. В. Принцип справедливости и проблемы множественности преступлений по УК РФ // Законность. — 1998. — С. 63−66.

Галахова А. В. Вопросы квалификации преступлений в уголовном праве и судебной практике (по признакам субъективной стороны) // Российский следователь. — 2010. — N 18. — С. 16−23.

Гребенкин Ф. Убийство, совершенное с особой жестокостью: вопросы квалификации в судебной практике. // Уголовное право. — 2011. — N 3. — С. 11−14.

Гармаев Ю.П., Кириллова А. А. Судебное разбирательство по уголовным делам об убийствах, предусмотренных ч. 1 ст. 105 УК РФ: криминалистические и уголовно-процессуальные аспекты // Консультант Плюс 2014.

Дементьев С. Понятие беспомощного и бессознательного состояния // Законодательство. — 2003. — № 5. — С. 29−32.

Гукасян А. А. Некоторые вопросы уголовной ответственности за квалифицированные виды убийств, связанных с совершением других преступлений, предусмотренных в качестве квалифицирующих признаков ч. 2 ст. 105 УК РФ в свете постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Российский следователь. 2012. N 13.

Долгова А. И. Преступность и законодательство. — М., 1997. — 633 с.

Долголенко Т. В. Убийства по экстремистским мотивам (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и их соотношение с другими составами преступлений // Современное право. — 2010. — N 2. — С. 43−46.

Ермакова Л. Д. Уголовное право. Учебник для вузов. — М., Юрист. — 2009. — 380 с.

Егорова Н. Совокупность убийства с другими преступлениями: перспективы законодательства и правоприменительной практики // Уголовное право. 2014. N 5. С. 47 — 49.

Задворнов М.В., Даурбеков А. А. Кровная месть как мотив убийства // Российский судья. — 2011. — N 6. — С. 55−59.

Загородников Н. И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву. — М., Наука. — 1961. — 746 с.

Иванов Н.Г., Косарев И. Уголовное право. — М., Норма. — 2009. — 439 с.

Иванов Н. Г. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Критический взгляд // Уголовное право. — 2000. — № 2. — С. 121−132.

Иванов А. Л. Практические вопросы квалификации убийства из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ) // Российский судья. 2014. N 8. С. 25 — 27.

Иванов Н. Группа и ее интерпретация в решениях Верховного Суда РФ // Уголовное право. 2014. N 1. С. 32 — 36.

Кабурнеев Э. В. Особенности дифференциации и квалификации убийств, совершенных с отягчающими обстоятельствами. // Юридический мир. — 2007. — № 2. — С. 29−32.

Комментарий к Уголовному кодеку Российской Федерации / Под ред. А. И. Рарога. — М., Проспект. — 2009. — 458 с.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А. А. Чекалина, В. Т. Томина, В. В. Сверчкова.- М., Юрайт-Издат. 2007. — 589 с.

Комментарий к Уголовному кодеку Российской Федерации / Под ред. А. В. Наумова. — М., Юрист. — 2008. — 603 с.

Куличенко Н. Убийство двух или более лиц: совокупность или единое преступление? // Уголовное право. — 2007. — № 3. — С.43−45.

Кладков А. Квалификация преступлений совершенных в соучастии. // Законность. — 1998. — № 8. — С. 37−39.

Краев Д. Ю. Основной вопрос квалификации убийств, сопряженных с иными преступлениями (п. п. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ) // Уголовное право. — 2011. — N 4. — С. 9−11.

Краев Д. Ю. Квалификация похищения человека с целью его последующего убийства // Законность. — 2011. — N 4. С. 13−17.

Левченко О. П. Расследование убийств, совершенных по мотиву кровной мести. М., Юрлитинформ. — 2004. — 731 с.

Новое уголовное право России. Учебное пособие. — М., Теис. — 2006. — 234 с.

Никитина О. В. Уголовное право России. Учебное пособие. — М., Приориздат. — 2007. — 219 с.

Никифоров А. Н. Ответственность за убийство в современном уголовном праве: квалифицированное убийство./ А.Н. Никифоров// Уголовное право. — 1999. — №.3. — С.50−56.

Опарина М. В. Курс уголовного права. — Т.1. — М., Юридическая литература. — 2009. — 382 с.

Плаксина Т. А. Социальные основания квалифицирующих убийство обстоятельств и их выражение в юридических признаках состава преступления / Под науч. ред. Филимонова В. Д. — Барнаул, — 2006. — 134 с.

Побегайло Э. Ф. Умышленные убийства и борьба с ними. — Воронеж, 1965. — 461 с.

Попов А. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. — 234 с.

Рарога А. И. Уголовное право Российской Федерации. Особенная Часть/ А. И. Рарога.- М.: Инфра-М Контракт, 2013.-739 с.

Раджабов Р. М. Признаки субъективной стороны состава убийства, совершенного с особой жестокостью // Юридическая психология. — 2008. — N 3. — С. 5−8.

Русанов Г. А. Квалификация убийства, сопряженного с разбоем // Законность. 2013. N 11.

Сарыев Б., Ответственность за преступления против жизни и здоровья. — Ашхабад, 1973. — 249 с.

Силютина Н. Е. Некоторые проблемы квалификации убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии // Право и государство: теория и практика. — 2006. — № 9. — С.20−23.

Сотов А. И. Криминалистическая характеристика убийств, совершенных организованной преступной группой. // Следователь. — 1998. — № 4. — С. 14−17.

Слинько М. И. Заказные убийства. — М., 2010. — 135 с.

Стельмах Т. А. Проблемы теории и судебной практики квалификации убийства по признаку особой жестокости // Российский судья. — 2010. — № 10. — С. 20.

Сидоров Б. Хулиганские побуждения как признак квалифицированного убийства/Б. Сидоров, А. Бабичев // Уголовное право. — 2014, N № 4.

Утевский Б. С. Вина в советском уголовном праве. М., Юридическая литература. — 1950. — 287 с.

Феоктистов М., Бочаров Е. Квалификация убийств: некоторые вопросы теории и практики // Уголовное право. — 2006. — № 2. — С. 44.

Цокуева И. М. Проблемы квалификации убийства // Законодательство. — 2003. — № 5. С. — 11−15.

Шишко И. Квалификация «служебного долга» в условиях рыночных отношений // Российская юстиция. — 2008. — № 2. — С.16.

Яни П. С. Хулиганский мотив убийства // Законность. — 2011. — N 7. — С. 67.