Трансформация и модернизация пореформенной Японии (1868-1945)

Япония была едва ли не единственной страной Востока, в чьем развитии период индустриального колониализма и энергичной вестернизации совпал не с состоянием общего, порой острого внутреннего кризиса, связанного с «пробуждением» под воздействием колониальной экспансии, а, наоборот, с интенсивным подъемом, связанным с реставрацией Мэйдзи и последовавшими за ней важными реформами. В те самые десятилетия, когда в одних странах Востока на передний план вышла клерикальная реакция, в других одряхлевшие династии не были в состоянии дать должный отпор колонизаторам, а в третьих политическая администрация, как и экономика, оказались под контролем иностранцев, японцы практически безо всякого заметного вмешательства извне, но с привлечением необходимых для быстрой модернизации страны заимствований успешно наращивали темпы экономического роста.

После реставрации и в связи с реформами в стране шли колоссальной важности радикальные перемены. Изменялись старые институты, на смену им шли новые, буржуазные, стимулировавшие промышленное производство. Японцы энергично и умело добивались необходимых для этого нововведений в политических институтах, правовых нормах, в сфере гражданских свобод, образования, культуры и т. д. И все это происходило без радикальной ломки устоявшихся традиций, без отказа от привычного образа жизни, на основе гармонического усвоения и безболезненной трансформации принципов и ценностей прошлого, плодотворного синтеза своего и чужого, старого и нового. В этом отношении Япония оказалась уникальным феноменом Востока, и эту уникальность она продолжает демонстрировать в наши дни.

Загадка феномена Японии еще далеко не разгадана, в том числе и самими японцами. Подробней об этом будет идти речь в следующей главе. Пока же очертим те вехи, через которые прошла страна после реставрации власти императора до Второй мировой войны. При этом постараемся отказаться от привычных стереотипов, которые вовсе не объясняют японский феномен. Одним из них является представление о том, что так называемая токугавская мануфактура в XVIII—XIX вв. будто бы представляла собой нечто большее, нежели аналогичные явления в других странах, и что, возможно, именно это объясняет причины того, что в Японии сложилась система капитализма. Следует сразу же заметить, что принципиально токугавская мануфактура ничем не отличалась от цинской китайской, а кое в чем и явно уступала ей. Что же касается частнопредпринимательской деятельности как таковой, то и она ни по масштабам, ни по роли в хозяйстве Японии ничем не отличалась от того, что имело место в то же время в цинском Китае. Если Япония и оказалась в чем-то не такой, как Китай, то об этом следует говорить специально. Это нечто нужно вычленять и аналитически исследовать, ибо невооруженным глазом само по себе оно не так уж бросается в глаза. Итак, каким же был путь Японии после 1868 г.

Как и Китай, Япония была открыта для колониальных держав в середине XIX в. Как и в цинском Китае, купечество Японии было слабым и политически бесправным, а власть имущие (в Японии это были не чиновники-бюрократы, а самураи и князья во главе с сегуном) тоже не были заинтересованы в усилении связей с колониальными державами. Эти связи вели к изменению восточной структуры власти-собственности с ее редистрибуцией в качестве главного способа ведения хозяйства. В Японии, как и в Китае времен опиумной войны, насильственно навязанная стране иностранная торговля была экономически не слишком выгодна, ибо в конечном счете стала выкачивать из страны драгоценный металл и вела ее к финансовому дисбалансу. Собственно, все эти факторы, равно как и многие другие, предопределили ослабление, а затем и падение режима сёгуната.

Разница в развитии между Китаем и Японией начинает сказываться и становиться заметной именно с этого момента. В Китае реакция традиционной структуры на перемены, вызванные вмешательством колониализма, выразилась в форме крестьянской войны тайпинов. В Японии эквивалентом тайпинам стал политический переворот 1868 г., в результате которого власть перешла в руки 15-летнего императора Муцухито (Мэйдзи). Революционным этот переворот следует считать не столько по форме, сколько по результатам. Именно вслед за этим важнейшим изменением в привычной для Японии традиционной структуре (император в истории Японии практически никогда не управлял делами страны; за него это делали сначала регенты, потом сёгуны) последовали все остальные преобразования, радикально изменившие облик страны.