Категории гласности, плюрализма мнений и свободы массмедиа

В журналистике все взаимосвязано, это единое целое в глубоком цивилизационном и культурологическом плане. Как литературнопублицистическая деятельность, прежде всего в газетах, журналах, на радио и телевидении, а сейчас уже и на порталах Интернета, она предполагает наличие соответствующих условий для эффективной деятельности. Главное условие — свобода выражения журналистом своего мнения.

Журналистика — это та область социальной теории и практики, которая исключительно чувствительна к догматизму, жесткому администрированию и тотальному контролю со стороны бюрократического аппарата. Она, поскольку является сферой творческой деятельности, может органично развиваться только в условиях социальной системы, обеспечивающей возможность свободного и открытого выражения мнений. Оптимальный вариант — цивилизованное гражданское общество, в котором действуют демократические институты. Однако даже самые зрелые общественные системы, не говоря уже о менее совершенных, могут давать сбои в своем функционировании, что порой вызывает усиление давления на СМИ вплоть до введения цензурных ограничений. В подобной ситуации со стороны демократических кругов, включая и представителей медиасообщества, возникает ответная реакция, которая может выражаться в поиске определенной опоры для деятельности СМИ, создании более или менее сносных условий, хотя бы временных, для их функционирования. В связи с этим достаточно эффективным представляется внедрение и практическое использование, причем не без согласия бюрократического аппарата, универсальных категорий «гласность» и «плюрализм» как средства отражения потенциальных возможностей СМИ.

Данные категории — а между ними несомненна диалектическая связь, — применимы, по сути, к любой общественно-политической формации и могут служить инструментом объективной идентификации процессов в журналистике. Однако обращаются к ним, как правило, при демонтаже института свободы массмедиа и введении особо строгого тоталитарного контроля за всеми сторонами общественной жизни: когда свободы гарантированы, то уровень гласности и соответственно идеологического плюрализма высок и о ней вспоминают редко, и наоборот, когда свободы минимальны, уровень гласности минимизируется и гласность становится объектом повышенного внимания. Социально активные люди, к которым относятся и журналисты, вспоминают о ней все чаще и стремятся использовать любую возможность для того, чтобы высказаться. То есть в условиях несвободы проблема гласности становится, как правило, исключительно острой.

В условиях социальной несвободы значение и роль понятий гласности и плюрализма могут обретать особую актуальность. К ним апеллируют чаще всего тогда, когда недемократические формы правления демонстрируют силу и относительную устойчивость. Представители государственного аппарата зачастую не видят для себя угрозы в некотором повышении уровня свободы высказывания, а порой и сами по ряду причин его стимулируют.

Понятие гласности показывает, насколько существенной является возможность выражения альтернативных по отношению к официальным органам управления взглядов и суждений. Даже при тоталитарных формах правления бывают периоды усиления гласности, которые могут длиться и в течение продолжительного времени. То есть гласность — категория динамичная, удобная для использования в аксиологическом плане. Благодаря ее оценочной природе мы можем установить уровень социальной ответственности того или иного политического режима, а именно уровень допустимого плюрализма взглядов. Вместе с тем понятия гласности и плюрализма, если их рассматривать в ракурсе политической практики, представляются весьма паллиативными категориями. Гласность и официально провозглашенный плюрализм выступают, таким образом, некими субститутами свободы массмедиа, существующими на основе недекларируемой конвенции между органами власти и демократической общественностью. Первые используют данные категории в корыстных спекулятивных целях, а вторые вынуждены довольствоваться хотя бы незначительной возможностью высказывать свое мнение, обычно лишь в частностях отличающееся от официального.