Материальные свидетельства по этнической истории. 
Археологические культуры

Основной интересующей нас в этой ситуации категорией источников являются материалы, получаемые при археологических раскопках. Сохраняющиеся в земле материальные следы человеческой деятельности прошлых эпох и костные останки самих людей позволяют получить данные о культурных и биологических характеристиках той или иной популяции и о ее соотношении с другими синхронными ей популяциями того же таксономического уровня. О значении выявления биологической преемственности по антропологическим данным, как и о недостаточности одних этих данных, уже говорилось во введении. Сейчас необходимо подробнее поговорить о методах работы с культурными остатками прошлого. Итоги длительной разработки методов систематизации таких остатков и их использования в исторических (в том числе этноисторических) исследованиях нашли выражение в формировании и осмыслении понятия «археологическая культура». Существует множество в чем-то сходных, а в чем-то различающихся между собой ее определений (недавнюю сводку литературы по этой проблеме см.: [Ковалевская 1995]). Отсылая интересующихся вопросом о сущности и мере этих расхождений к специальной литературе, остановимся лишь на том, что имеет прямое отношение к тематике данной книги.

В обобщенном виде археологическую культуру можно определить как совокупность археологических памятников, расположенных на определенной территории, относящихся к одному и тому же временному отрезку (большей или меньшей продолжительности) и объединенных между собой рядом характерных признаков (по которым они отличаются от иных синхронных им памятников смежных территорий). В конечном счете в этом наборе сходств и различий системно отражаются существовавшие некогда связи между группами людей, оставивших эти памятники. Поскольку природа и интенсивность подобных связей была различной, информационная значимость, или вес, различных признаков с точки зрения их пригодности для выделения некоей археологической культуры и для причисления к ней тех или иных памятников также оказывается разной. Так, распространение на более или менее обширной территории однотипных предметов утилитарного назначения может объясняться их функциональными достоинствами, обеспечивающими быстрое усвоение подобных орудий, предметов вооружения и т. п. представителями разных популяций; поэтому границы ареалов подобных предметов зачастую совершенно не совпадают с границами археологических культур. Иную природу имеет единообразие культурных признаков, не связанных напрямую с прагматикой, а относимых, условно говоря, к традиционной культуре древнего населения: черты погребального обряда (устройство могильного сооружения, ориентация самого погребения, набор непременных компонентов погребального инвентаря и т. д.), форма сосудов, предметов личного убора и т. п., а также характер их орнаментации, конфигурация жилищ и другие признаки. По существу, именно в этих чертах, обладающих не только и не столько утилитарной, сколько знаковой природой, в высокой степени отражается самосознание определенной совокупности людей — мера осознания ими своей близости друг к другу и своего отличия от представителей иных совокупностей. Но следует иметь в виду, что даже при наличии определенного сходства между разными памятниками по многим перечисленным и подобным им признакам степень близости между ними может существенно колебаться, и потому в последнее время все более широкое распространение получает исчисление ее количественных показателей с применением методов математической статистики.

Выявленная таким образом совокупность памятников, достаточно тесно связанных между собой по значительному числу существенных признаков, и причисляется к одной археологической культуре, получающей в науке определенное условное наименование. Такое наименование может быть, к примеру, производным от названия одного из принадлежащих к данной культуре памятников (например, волосовская культура — по стоянке неолитической эпохи у с. Волосово в бассейне р. Оки), причем основания для выбора подобного эпонимного, т. е. давшего название культуре, памятника бывают разными: он может рассматриваться как наиболее типичный или особенно выразительный либо быть одним из первых найденных памятников подобного типа и т. д. Иногда культуру называют по зоне ее распространения или по какой-либо особенно характерной черте присущих ей памятников, чаще всего, хотя и не обязательно, погребальных (таковы катакомбная и срубная культуры эпохи бронзы в южной части Восточной Европы, названные так по особенностям конструкции характерных для них могильных сооружений). При всей условности таких наименований эта система номенклатуры оказывается единственной, служащей нам для обозначения групп населения далеких бесписьменных эпох, ибо их самоназвания или даже иноназвания, приданные им соседями, для нас не сохранились.

Как правило, при всей близости отнесенных к одной археологической культуре памятников удается проследить и их принадлежность к разным стадиям в истории этой культуры, т. е. сама она предстает перед нами в динамике, как живой, эволюционирующий организм. С другой стороны, зачастую выделяются и совокупности памятников более низкого таксономического уровня, именуемые локальными вариантами определенной археологической культуры и отражающие существование в прошлом каких-то более мелких подразделений общества.

Систематизация археологического материала позволяет выявить и совокупности более высокого уровня, включающие по несколько археологических культур, сходство которых между собой оказывается более высоким, чем с другими культурами той же эпохи и того же региона. Такие крупные совокупности именуют обычно культурно-историческими общностями (или областями).

Несмотря на то, что археологическая культура в известной мере искусственный конструкт, применяемый исследователем в процессе систематизации древних памятников, набор признаков, сближающих между собой одни комплексы и одновременно позволяющих отличать их от других, принадлежащих к иным культурам, объективно отражает существование в изучаемое время определенных групп населения, особенно тесно связанных между собой, а точнее — иерархичную систему таких групп. Вопрос, однако, состоит в том, какова их природа.