Эволюция института султанского гарема в XV-XVIII вв. и его роль в политической и социальной жизни Османского государства

Актуальность темы

исследования определяется несколькими причинами:

Во-первых, гарем османских султанов ранее не рассматривался в отечественной науке как особый социально-политический институт, претерпевавший коренные изменения на протяжении своего существования. Институт султанского гарема в Османском государстве возник и развивался параллельно с другими государственными институтами. Каждый этап становления и развития гарема был тесно связан с. процессами, происходившими в османском обществе в целом. Например, выдвижение на первый план в окружении султана людей из категории капыкулу (общее название лиц рабского статуса, состоявших на дворцовой и государственной службе) в годы правления султана Мехмеда II привело к тому, что гарем султана также стал формироваться из невольниц. Структура гарема в классический период развития Османского' государства была похожа на структуру Эндеруна (внутренние покои султанского двора, где первоначально готовились управленческие кадры1 в Османской империи). Источники пополнения гарема невольницами и их дальнейшее «продвижение по служебной лестнице» также были сходны с источниками пополнения школ Эндеруна и возможностями карьеры для мальчиков и юношей, обучавшихся в них.

Во-вторых, мало изучен вопрос о влиянии женщин гарема на государственную политику Османов, а также роль женщин в социальной жизни Османского государства. В гареме османских султанов формировалась семейная политика Османов, решались вопросы наследования престола. Сосредоточение султанской семьи под единой крышей, в столице государства в конце XVI в. привело к усилению роли матери султана и возникновению института валиде-султан (титул матери султана, который стал применяться с конца XVI в.). Матери султанов оказали сильное влияние на прекращение практики умерщвления султанами своих братьев после восшествия на престол. Это, в свою очередь, привело к изменению порядка наследования престола. Большинство валиде-султан занимались благотворительностью и выделяли немалые личные средства на строительство многочисленных общественных заведений. Кроме того, матери султанов стали главными советчицами своих сыновей.

В-третьих, малочисленность достоверных сведений о гареме создает определенную сложность в его изучении. Многие современные работы (в основном, научно-популярного характера), касающиеся темы гарема османских султанов, объединяют рассказы и воспоминания женщин, которые жили в гареме в XIX — XX вв., с более ранними сведениями европейских авторов. Рассказы этих женщин, а некоторые из них были представительницами Османской династии, возможно, отражали действительность своего времени. Однако вряд ли эти сведения можно с достоверностью экстраполировать на события, происходившие в гареме в ХУ-ХУШ вв.

В рамках данной работы сделана попытка проследить эволюцию гарема османских султанов как социально-политического института в османском обществе XV — XVIII вв.

Объект исследования — гарем как социальный институт и его роль в формировании политики Османского государства.

Предмет исследования — особенности комплектования и функционирования гарема в классический и постклассический периоды развития Османского государства и его роль в политической и социальной жизни османского общества со второй половины XV — до конца XVIII вв.

Целями исследования являются: • изучение особенности существования Османского бейлика и превращения его в Османскую империю;

• комплексное изучение истории формирования и деятельности гарема османских султанов;

• выявление основных факторов, определявших структуру и пополнение гарема османских султанов;

• изучение роли женщин гарема в формировании государственной политики османов на различных этапах его существования.

Для достижения указанных целей были поставлены и решались следующие основные задачи:

• изучение особенностей формирования Османского государства в классический период его развития, а также определение его влияния на создание гарема;

• анализ структуры гарема османских султанов в классический и постклассический периоды развития Османского государства;

• выяснение особенностей образования гарема османских султанов и определение этапов его развития;

• выяснение причины смены ведущих лиц, определявших деятельность гарема на разных этапах его строительства, и масштабов их влияния на государственную и социальную политику османских султанов;

• выяснение роли хасеки и валиде-султан и определение их влияния на государственную и социальную политику османских султанов;

Хронологические рамки исследования охватывают период со второй половины XV — до конца XVIII вв.

Методологическую основу исследования составили принципы историзма, научной объективности и системности, позволяющие рассмотреть изучаемый феномен как целостную систему в рамках анализа фактов во всей их совокупности и взаимосвязи. Эти общенаучные методологические принципы применялись в изучении каждого общественного события во взаимосвязи и взаимозависимости с другими явлениями.

Научная новизна исследования. Впервые в отечественной истории проведено специальное исследование, посвященное всестороннему изучению гарема османских султанов. Научная новизна исследования состоит: в определении особенностей формирования социально-политических институтов Османской империи, оказавших существенное влияние на деятельность института султанского гарема, в том числе и на его структурув выявлении причин образования института хасеки в гареме османских султанов, который стал одной из причин повышения статуса матери султанав изучении влияния женщин гарема на государственную политику османовв выявлении усиления роли женщин султанского гарема в XVI — XVII вв. и изменения правил престолонаследия османских султанов.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты позволяют глубже понять структуру и механизм власти в Османской державе на разных этапах его существования. В определенных аспектах работа представляет интерес как для академических ученых, так и для преподавателей вузов. Материалы исследования могут быть использованы при разработке базовых и специальных учебных курсов для высших учебных заведений и написании учебно-методических пособий по истории Османской империи. Результаты исследования могут способствовать более глубокому пониманию роли женщин в традиционном мусульманском обществе и критике взглядов относительно устойчивости традиционных порядков в мусульманском мире.

Достоверность результатов исследования обеспечивается глубокой теоретической и методической проработкой рассматриваемой проблемы, репрезентативной выборкой и использованием данных, соответствующих поставленной цели, а также корректным статистическим анализом эмпирических данных.

Апробация работы. Основные положения исследования изложены автором в выступлениях на заседаниях кафедры Центральной Азии и Кавказа.

Восточного факультета СПбГУ, академических семинарах и научных конференциях (Конференция аспирантов и молодых научных сотрудников Института востоковедения Академии Наук СССР (Москва, 1988.), XXV Международная конференция по источниковедению и историографии стран Азии и Африки «Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций» (Санкт-Петербург, 2009), а также отражены в статьях, опубликованных в научных изданиях, включая периодику, входящую в утвержденный ВАК РФ перечень рецензируемых журналов: Известия Российского Государственного Педагогического Университета им. А. И. Герцена (Санкт-Петербург, 2009), «Вестник Московского государственного областного университета. Серия: «История и политические науки» (Москва, 2010.), «Вестник Орловского государственного университета» Серия: «Новые гуманитарные исследования» (Орёл, 2011.). По теме диссертации опубликованы 5 печатных работ, общим объемом около 2,3 п. л.

Структура работы соответствует целям и задачам исследования: она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка используемых источников и литературы, глоссария, включающего термины, применяемые в данной работе и пяти приложений.

Положения, выносимые на защиту:

• гарем османских султанов в эпоху формирования Османской империи отличался некоторой спецификой. Успешные военные действия стали одним из факторов, оказавших влияние на структуру и принципы пополнения гарема первых османских правителей;

• в структуре гарема после захвата османами Константинополя в 1453 г. и создания централизованной империи произошли изменения, которые привели к увеличению роли женщин гарема в общественно-политической жизни империи;

• появление института хасеки стало предвестником изменений, произошедших в государстве в XVI — XVII вв.

• сосредоточение большой семьи султана в столице привело к значительному усилению роли матери султана в конце XVI в., которая стала возглавлять гарем своего сына — султана;

• фактическое прекращение новых завоеваний, а также вступление на престол малолетних султанов привели в XVII в. к изменению порядка престолонаследия султановодновременно прекратилась практика умерщвления султанами своих братьев;

• матери малолетних султанов стали активно вмешиваться в государственную политику Османов. В качестве представителей старшего поколения Османской династической семьи они стали главными хранительницами власти османских султанов;

• в XVIII в: окончательно сформировалась структура гарема османских султанов, которая с незначительными изменениями просуществовала до ликвидации гарема в 1909 г. Основной особенностью этого периода стала передача престола от одного старшего членаОсманской династии к другому. Совершеннолетние шахзаде (сын султана), как в период правления своего отца, так и при вступлении на престол следующих султанов, должны были постоянно находиться в особых помещениях султанского дворца, получивших название кафес («клетка») — им запрещалось иметь детей. Поэтому при вступлении на престол матери становились для них главными советчицами. В этот же период претерпели некоторые изменения и источники пополнения султанского гарема.

Источниковедческая база исследования. Одним из основных требований к подбору материала для изучения социально-политических отношений является комплексность. Говоря словами родоначальника антропологического изучения русского средневековья Н. Л. Пушкаревой, «лишь комплексный, системный подход к летописным, фольклорным, церковно-учительным и вообще нарративным памятникам приоткрывает завесу, позволяя приблизиться к пониманию эмоционального мира матерей, «женок» и «дщерей» древнерусских князей и простолюдинов, воссоздать некоторые детали их частной жизни"1. Это в равной степени относится и к нарративным памятникам, которые дошли до нас от времени существования Османского государства, в целом, и от гарема султанов в частности. Отличительной чертой исследуемого вопроса о функционировании этого института является то обстоятельство, что сведения о нем содержатся в многочисленных источниках, разнообразных по своему характеру и объему, чаще всего неполных и противоречащих друг другу. Лишь в редких случаях важная информация оказывается компактно сконцентрированной в специальных изданиях и собранияхэто приводит к необходимости обращения к более широкому кругу источников, в частности — к архивным материалам. В работе использованы письменные источники следующих видов:

1. Самыми важнымиисточниками^ для изучения гарема являются архивные материалы. Османские архивные материалы являются ценнейшими источниками по исследуемой теме. С открытием османских архивов в XX в. новые сведения о гареме османских султанов стали доступны широкому кругу читателей и исследователей. Главными архивами, хранящими источники по изучению гарема, являются Центральный архив Дворца Топкапы (Topkapi Sarayi Merkez Ar§ ivi — TSMA) и Османский архив при премьер-министре (Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi — BOA)2. В' данной работе, в основном, использованы документы, собранные в этих двух архивах. В Центральном архиве дворца Топкапы имеется более 11 000 дефтеров (общее название для различных реестров, книг и тетрадей, куда вносились финансовые, экономические, общественные сведения в Османской империи) и более 12 000 других документов. Эти архивные материалы сгруппированы по принципу дипломатики (вида документа): ферманы (указы), ахд-наме (договорные.

1 Пушкарёва H.JI. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница (X — начало XIX в.). М.: «Ладомир», 1997.-С. 3.

2 Suraiya F. Osmanli Tarihi Nasil incelenir: Kaynaklara Giris // Qeviri, Altok Z. — istanbul, 1999. Также см.: ?etin A. Ba§ bakanhk Ar§ ivi Kilavuzu. — istanbul, 1979. Oz T. Ar§ iv Kilavuzu. 2 eilt. — istanbul, 1938 -1940.

J 11 грамоты, выдававшиеся султанами иноземным. правителям), послания иноземных правителей и др. Среди них имеются документы, касающиеся повседневной жизни обитательниц гарема, а также размеров их содержания. i Для нашей работы большую ценность представляют такие разделы архива, как I хазине-и хасса" (hazine-i hassa) и «Эндерун» (Enderun).

В архиве BOA также имеется множество документов, относящихся к султанскому гарему. Так, Фонд Камиля Кепеджи состоит из 6698 дефтеров, которые охватывают период с 873/1468 по 1269/1878 гг. В этих дефтерах отражена финансовая деятельность различных государственных учреждений (раздел «Kalem»). В разделе «Saray» («Дворец»), который, в свою очередь, делится на подразделы, относящиеся к различным дворцовым службам, собрано 307 дефтеров.

• Самыми важными из вышеназванных архивных материалов являются «Дефтеры султанских доходов и расходов» (масраф-и шахрийар-и / хардэю-и хасса дефтерлери), которые охватывают период с конца XV века до-ликвидации гарема в 1909 г. Они показывают доходы и расходы, связанные с самим султаном и его семьей, и предоставляют нам важные сведения для изучения внутренней структуры гарема, увеличения или уменьшения числа обитательниц гарема за определенный период. Исходя из размеров ежедневного жалования (содержания), выделявшегося женщинам султанского гарема, зафиксированного в этих дефтерах, можно проследить их карьерный рост и изменение статуса. Однако эти сведения не являются систематическими, ведь они составлялись лишь для фиксирования всех повседневных расходов и доходов внутренней султанской казны.

При внимательном изучении дефтеров исопоставлении. их с другими сведениями мы можем воссоздать более или менее достоверную картину жизни гарема османских султанов. Изучение внутренней структуры и организации гарема помогает понять распределение власти внутри османского двора, а также принципы образования политических группировок в пользу тех или иных шахзаде.

2. Большой интерес представляют составлявшиеся с XV в. османские хроники, которые подробно описывают политическую активность султана и его двора3, но дают очень мало сведений о личной жизни самих султанов. Однако необходимо помнить, что османские хроники не ставили перед собой задачу правдиво рассказать о жизни гарема. Исламской традицией не поощрялись разговоры не только о гареме правителя, но и вообще о чужих женщинах. Даже в дружеской беседе спросить о здоровье жен и дочерей другого человека, неважно, собеседника или третьего лица, считалось верхом бестактности и воспринималось как оскорбление. Если европейские авторы могли безнаказанно приводить некоторые сведения о жизни в гареме, пусть даже зачастую эти сведения оказывались недостоверными и недостаточными, то османские авторы такую информацию давать не могли в силу мусульманского воспитания, а также из-за боязни потерять свое положение и статус, а иногда и голову. Поэтому в этих хрониках сознательно умалчивается жизнь, которая протекала внутри султанского гаремаупоминания о гареме и о наложницах султана вообще очень редки. В них, как правило, отсутствуют имена матерей султанов, лишь иногда называются наиболее уважаемые из них. Не говоря об обстоятельствах семейно-бытовой жизни султанов, хроники порой приводят имена наложниц умершего или низложенного султана, которые прославились своими делами на почве благотворительности. Многие из хроник описывают в мельчайших деталях торжества, устраивавшиеся по случаю свадеб султанских дочерей, однако практически не упоминают о наложницах султанов. Практически все работы османских историков-хронистов были созданы по заказу самих султанов или высокопоставленных должностных лиц;

3 Подробно см: A$ikpa§ azade, «Tevarih-i Al-i Osman» — Kemalpacazade, «Tevarih-i Al-i Osman» — Lutfi Pa? a, «Tevarih-i Al-i Osman» — Mustafa Ali, «Kunhu'1-Ahbar» — Naima, «Tarih» — Nesri," Kitab-i Cihan-Numa" - Pecevi, «Tarih» — Selaniki, «Tarih» — Silahdar, «Silahdar Tarihi» — Cukriillah, «Behcetu'l-Tevarih» — Uruc, «Tevarih-i Al-i Osman» и др. их авторы создавали свои произведения для получения определенного вознаграждения за свою работу. Именно поэтому в подобных сочинениях нет места описаниям личной жизни султанов.

3. Работы европейских авторов являются одним из главных источников для выявления некоторых деталей жизни гарема османских султанов. Сведения о гареме султанов содержатся в многочисленных книгах, путевых заметках, письмах, опубликованных в XVI — XVIII вв., а также в отчетах иностранных послов в Стамбуле. Некоторые из них представляют для нас большой интерес, поскольку в них отражена весьма достоверная информация о гареме и его обитательницах. Работ европейских авторов, в целом, можно разделить на несколько категорий: а) рассказы бывших пленных и лиц, состоявших на различных службах в султанском дворце. Например, в середине XV в. генуэзец Якопо де Промонтарио де Кампис4 (Iacopo de Promontorio de Campis, 1410 — 1487) провел в Османской империи с 1434 по 1459 гг.- в конце XV в. венецианец Джованни Мариа Анджиолелло5 (Ciovanni Maria Angiolello, 1451 — 1525) находился в Османской империи с 1470 по 1483 гг.- в начале XVI в. другой венецианец, Джованни Антонио Менавино®- (Ciovanni Antonio Menavino, 1492 — после 1548) оставался в Османской империи с 1505 по 1518 гг.- в середине XVI в. уроженец местечка Зары Луиджи Бассано де Зара7 (Luigi Bassano da Zara, ~1510— 1552) пробыл в Османской империи с 1530 по 1541 гг. и в середине XVII в. поляк Альберт Бобовский8 (Albertus Bobovius, 1610 — 1675) находился в Османской империи с 1640 по 1659 гг. Среди них А. Бобовский занимает особое место,.

4 Campis I. de Р. Die Aufzeichnungen des Genuesen Iacopo de Promontorio-de Campis uber den Osmanenstaat um 1475 // Hrsg. von Franz Babinger (Bayerische Akademie der Wissenschaften. Phil.-hist. Klasse. Sitzungsberichte. Jg. 1956. Hft. 8.). — Munchen, 1957. — 95 s.

5 Angiolello G.M. Historia Turchesca (1300 — 1514) // (ed.) Ursu I.D. — Bucuresti. 1909. — 304 p.

6 Menavino G.A. I Cinque Libri della legge Religione et Vita de’Turchi della corte. — Vinegia, 1548 — 256 p.

7 Bassano da Zara L. I Costumi et i modi particolari de la vita de' Turchi. — Roma 1545 // (ed.) Babinger F. — Munich, 1963.-xi + 138p.

8 Bobovius A. Topkapi Sarayi’nda Yacam Albertus Bobovius ya da Santuri Ali Ufki Bey’in Anilari.//Hazirlayan Yerasimos S. — istanbul, Kitap Yayinevi, 2009. — 128 s. поскольку последующие авторы часто использовали его сведения о дворце османских правителей.

Альберт Бобовский (Альберт Бобовиус, Войцек Бобовски, он же Сантури Али-бей или Али Уфки- 1610 — 1675 гг.) является одним из наиболее известных авторов, писавших о дворцовой жизни османских султанов9. Как и самая знаменитая в Европе обитательница гарема османских султанов, фаворитка султана Сулеймана Роксолана, Альберт Бобовский родился под Львовом. Церковный музыкант, он попал в плен во время набега крымских татар, был продан ими в рабство и, благодаря своим способностям к языкам и музыке, оказался в услужении в султанском дворце. Приняв ислам, А. Бобовский девятнадцать лет служил при дворе султана ипод именем Али Уфки прославился как придворный, музыкант, однако* из-за чрезмерной привязанности к алкоголю, в конце концов, был изгнан из дворца. Совершив паломничество в священные для мусульман города Мекку и Медину, Бобовский остался затем в Каире, а уже оттуда вернулся в Европу и одновременно — в лоно своей прежней религии. Оказавшись за пределами Османского государства, он написал воспоминания о своей жизни при дворе османского султана и о его гареме. В описаниях жизни гарема в воспоминаниях А. Бобовского ощущается обида на бывшего властелина, что сказалось на форме изложения сути событий, происходивших во дворце. В определенной степени он, может быть, мстил султану, изгнавшему его из дворца. Последние годы жизни-А. Бобовский провел в нищете и постоянно нуждался в деньгах. Поскольку свои воспоминания он написал для иностранных посланников, уже находившихся в Стамбуле или еще собиравшихся поехать туда, то вполне возможно, что сочинение его было «заказным», и он рассказывал только то, что от него хотели услышать10.

9 Об описании Бобовским дворца султана см.: Fisher C.G. and Fisher A. Topkapi Sarayi in the Mid-Seventeenth Century: Bobovi’s Description.//Archivium Ottomanicum 10, — 1985; 1987. — pp. 5−81.

10 Bobovius A. Topkapi Sarayi’nda Ya§ am Albertos Bobovius ya da Santuri Ali Ufki Bey’in Anilan.- 128 s.

Придворный врач султана Мурада III в 1574—1595 гг. Доминико Иеросолимитано11 (Dominico Hierosolimitano, 1552 — 1622) одним из первых среди европейских авторов того времени приводит в своей книге наиболее точные сведения о гареме османских султанов. Благодаря своей должности, он сумел побывать непосредственно во внутренних помещениях султанского гарема. В его книге содержатся сведения как о самом гареме, так и о людях, проживавших в его стенах. Доминико Иеросолимитано нарисовал план гарема и сообщил важные сведения о комнатах «жен» султана, о школе, где учились сыновья султана, о существовавших в гареме обычаях. В его время в гареме насчитывалось 40 комнат, и султан по своему желанию мог посещать эти комнаты. В то время покои самого султана находились в части Эндерун дворца. б) письма, записки и отчеты европейских дипломатов (послов, секретарей посольств и людей, служивших в свите иностранных посольств). Среди них можно отметить сведения людей, посетивших Османскую империю в составе различных посольств и проживших там: определенное время. С 1555 по 1562 гг. в Стамбуле находился посол Священной Римской Империи, фламандец Ожье Гислен де Бусбек12 (Ogier Ghiselin de Busbecq, 1522 — 1592) — в 1573 — 1574 гг. в Стамбуле побывал служащий французского посольства Филипп Дюфрен-Канай13 (Philippe Du Fresne-Canaye, 1551 — 1610) — на рубеже XVI — XVII вв., с 1584 по 1602 гг., секретарем английского посольства в Османской империи был Джон Сандерсон14 (John Sanderson, 1560 — 1627) — в конце XVI в. в Стамбул прибыл английский посол Генри Лелло15 (Henry Lello, посольство с 1597 по 1606 гг.) — в начале XVII в. послом Венецианской республики в Османской империи был Оттовиано Бон16 (Ottoviano Bon, 1552.

11 Dominico Hierosolimitano. Relatione della gran citta di Gonstantinopoli — Paris, 1611. — 160 p.

12 Busbecq O.G. Turkish Letters // Trans. Forster E.S. — Oxford, 1927. — 174 p.

13 Du Fresne-Canaye F. Le Voyage du Levant // (ed.) Houser M.H. — Paris, 1654. — 316 p.

14 Sanderson J. The Travels of John Sanderson in the Levantl584−1602.//(ed.) Sir W. Foster / Hakluyt series, no.67. London 1931. — xliv + 322 p. + ill.+maps.

15 Lello H. Lello’nun Muhtirasi // (Hazirlayan Burian O. — Ankara, 1952. — 9+80 s.

16 Bon Ottoviano. Descrizione del seraglio del gran signore // La Relazioni degli Stati Europei./(ed.) Barozzi N and Berchet G. 1, s. 59−124 Series 5: Turkey.- Floransa, 1871. — 65 c.

1623, посольство с 1604 по 1607 гг.) — в 1621 — 1628 гг. посланником в Стамбуле был знаменитый английский дипломат сэр Томас Роу17 (Sir Thomas Roe, 1581 -1644) — во второй половине XVII в. секретарь английского посольства Пол Рико18 (Paul Rycaut, 1629 — 1700) прослужил в Османской империи восемнадцать лет, с 1660 по 1678 гг.- в начале 1670-х годов секретарем французского посольства в Стамбуле был Антуан Галлан19 (Antoine Galland, 1646 — 1715), а в конце 1670-х годов — ориенталист Франсуа Пети де Лякруа20 (Francois Petis de la Croix, 1653 -1713) — в начале XVIII в. (1717 — 1718 гг.) в Османской империи оказалась жена английского посла леди Мэри Уортли Монтегю21 (Lady Mary Wortley Montagu, 1689 — 1762). Кроме названных дипломатов, почти все послы Венецианской республики в Османской империи, побывавшие там. с дипломатическими миссиями в XVI — XVII-вв., оставили ценные заметки, отчеты, наблюдения и мемуары.

По сравнению с работами многочисленных путешественников, имевших недостаточные и не совсем достоверныезнания о предмете, воспоминания бывших пленных, отчеты послов и работы некоторых авторов, долгое время проживавших в столице Османской империи, обладают определенным преимуществом: эти авторы владели непосредственными сведениями об османских учреждениях, были знакомы с высокопоставленными членами османской административной элиты и в той или иной степени знали язык местных жителей, а, следовательно, имели возможность пользоваться многочисленными источниками устной и письменной информации. Отчеты посольств (официальная переписка, послания, официальные и неофициальные письма и воспоминания, написанные для использования правительством и.

17 Roe Sir Th. The Negotiations of Sir Thomas Roe in his Embassy to the Ottoman Porte. — London, 1740. -828 p. + xviii+lxn.

18 Rycaut P. The Present State of the Ottoman Empire.- London, Michigan University Library, 1686. — 411 p.

19 Galland A. Journal d’Antoine Galland pendant son sejour a Constantinople (1672 — 1673) // (Pub.) Schefer C. 2 vol.-Paris, 1881. — 15 microfiches.

20 Petis de la Croix F. Etat general de l’empire ottoman. 3 vol. — Paris, P. Herissant, 1695.

21 Montagu Lady M. W. The Complete Letters of Lady Mary Wortley Montagu. Volume 1(1708−1721). (ed.) Halsband R. — Oxford, Clarendon Press, 1966. — xx+468 p. официальными лицами своей страны) особенно хорошо дополняют османские письменные источники по вопросам политической деятельности некоторых женщин из султанского гарема. Все сказанное о ценности этой группы источников нельзя, однако, в полной мере отнести к освещению вопроса о структуре и организации гарема.

Европейские послы, располагавшие сведениями о том, что при дворе султана существуют определенные политические группировки, и что женщины из султанского гарема играют определенную роль в образовании и деятельности подобных группировок, не только старались добыть достоверные сведения о таких женщинах, но и стремились завязать непосредственные контакты с ними. Эти контакты осуществлялись, главным образом, с помощью еврейских женщит (кмра)22, за определенную плату. Свои вполне достоверные рассказы о гареме султана эти информантки дополняли распространенными в столице слухами, учитывая вкусы иностранцев и их готовность щедро заплатить за интересные подробности.

Среди источников подобного рода отчеты венецианских послов представляются наиболее важными источниками для изучения султанского гарема. С начала XVI — до середины XVIII вв. венецианские послы регулярно посылали свои отчеты (реляции) о состоянии дел в Османской империи, а после возвращения на родину, представляли Сенату подробный отчет. Среди представителей образованной элиты Венеции должность посла (байло) в Стамбуле считалась одной из самых престижных на государственной службе. В каждом отчете послы уделяли несколько страниц членам Османской династии. Для этих отчетов послы получали сведения от людей, служивших на различных должностях в султанском дворце. Разумеется, иногда эти сведения получались из вторых или третьих рук и приукрашивались различными домыслами и фантазиями. Информация, полученная некоторыми послами, ничем не уступала сведениям османских авторов, а иногда и превосходила их по достоверности и.

22 ВеБаЬ] У. ОэтапИ уе Тигк УаИисШеп. — ¡-эГапЬи!, 1999. — б. 35 — 36.

18 1 полноте. Однако теперь очень сложно определить, какие именно работы этого круга авторов могут считаться более достоверными. И, тем не менее, по полноте информации, охвату тем, глубине и детализации некоторых фактов, а также по достоверности, наиболее значительными представляются отчеты венецианских послов XVI в.23 Многие из них приводятся в издании под редакцией Е. Альбери «Реляции венецианских посланников Сенату», серия 3, которое выходило в Венеции в 1840 — 1855 гг.24.

Так, посол Венеции в Стамбуле в 1604 — 1607 гг. Оттавиано Бон в своих записках утверждает, что сумел проникнуть во дворец во время отсутствия султана. По его словам, когда султан Ахмед I был на охоте, он, Оттавиано, с помощью своего приятеля, главного садовника, проник во дворец со стороны сада, увидел султанский павильон Реван и площадку перед бассейном, расположенным около этого павильона.

Оттавиано Бон был первым европейцем, сообщившим некоторые подробности о «женах» и наложницах султана. Несмотря на малую доступность сведений о женской половине османского дворца, Оттавиано Бон приводит, тем не менее, некоторые сведения о выборе султанами наложниц и подробности интимных отношений султанов с этими невольницами. Его сведения о султанском дворце того времени являются самыми детальными, хотя их достоверность в ряде случаев была опровергнута впоследствии леди М. У. Монтегю25. Тем не менее, сведения Оттавиано Бона цитировались почти всеми исследователями гарема вплоть до середины XX в.

23 О подготовке и обучении венецианских послов см.: Valensi L. Venise Et La Sublime Porte — La Naissance Du Despote. — Paris, 1987. — 147 p.

24 Alberi E. (ed.) Relazioni degli ambasciatori veneti al senato. Ser. III, vol. I-IIL (Stati ottomani) — Firenze, 1840 — 1855. В этой 3 томной работе собраны отчеты послов, побывавших в столице Османского государства. Среди них отчеты Марио (1521), Зен (1524), Брагадин (1526), Даниелло Де’Людовичи (1534), Тревисиано (1535), Навагеро (1553), Андреа Бодоара (1573), Константино Гарзони (1573), Якопо Соранца (1581), Паоло Контарини (1583), Джанфранческо Моросини (1585), Джованни Моро (1590), Лоренцо Бернардо (1592), Маттео Зоне (1594), Агостиньо Нани (1603).

25 Montagu Lady M. W. Cark mektuplan. // Ceviri, Refik A. — Istanbul, 1933. — S. 99 — 100.

Помимо работы Оттавиано Бона необходимо упомянуть сочинение Роберта Уитерса (Robert Withers), опубликованное в 1650 году в Лондоне Джоном Гривзом (John Greaves). При исследовании материалов Оттавиано Бона, Н. Пензер обнаружил совпадение приводимых им сведений с данными Р. Уитерса26.

Среди немногочисленных работ, так или иначе касающихся гарема и двора османских султанов в XVII в., особое место занимает работа П. Рико (P. Rycaut) (1628 — 1700), который в 60-е годы XVII в. находился в Стамбуле в качестве секретаря английского посольства. По возвращению в, Лондон в 1667 году П. Рико опубликовал весьма содержательную книгу об Османском государстве27. При этом в. соответствующем месте автор признается в сложности описания структуры и внутренней жизни султанского гарема. Обращаясь к своим' читателям, автор пишет: «Искренне признаюсь, что мои знания об этом месте [гареме]1 (как и все другие мои рассказы о женщинах в Османской, империи) носят относительный характер, и моисведения' об этом предмете весьма недостаточны"28. Для описания гарема П. Рико, по его признанию, использовал информацию «одного сведущего поляка, который провел девятнадцать лет в османском дворце"29. Этим «сведущим поляком», вероятнее всего, был Альберт Бобовский (Бобовиус), который в начале 60-х годов XVII в. написал воспоминания о своей жизни в Османской империи. Книга Рико была переведена на европейские языки, и в том числе, частично, с польского на русский, и опубликована в 1741 г. в Санкт-Петербурге30. В своей книге Рико использовал также сочинение Оттавиано Бона.

С другой стороны, та совокупность слухов и фантазий о султанском гареме, что была распространена среди европейских писателей, возможно,.

26 Penzer N.M. The Harem. — London 1936 // Ceviri, § ahin D. — Istanbul, 2000. — s. 37 — 39.

27 Rycaut P. The Present State of the Ottoman Empire. — London, 1667.

28 Ibid.-p. 38.

29 Ibid. — The Epistle to the Reader.

30 [Рико] Монархия Турецкая Описанная чрез Рикота бывшаго аглинскаго секретаря посольства при Оттоманской Порте. Переведена с польскаго на российской язык. — СПб.: [Тип. Акад. наук], 1741. -278 с.

разделялась и мужчинами, обитавшими в третьем дворе дворца Топкапы, и, может быть, даже исходила из этой среды, ибо некоторые выходцы из школы Эндеруна после добровольного ухода или после изгнания оттуда также писали воспоминания о дворцовой жизни. В этих воспоминаниях, с одной стороны, присутствуют обида и попытки самооправдания за попадание во дворец и обслуживание султана, в глазах своих соплеменников, а с другой стороныхвастовство тем фактом, что они были свидетелями того, как султаны удовлетворяли свои сексуальные потребности среди многочисленных наложниц. Вероятно, официальные османские авторы боялись передавать слухи и домыслы, ходившие среди обитателей мужской' части дворца, поэтому дошедшие до нас мемуары написаны людьми, которые на момент фиксации своих воспоминаний уже не только покинули дворец, но. и оставили пределы Османской империи. Иногда этизаписки находились в* распоряжении послов иностранных государств, 31 аккредитованных в Стамбуле. Жена английского посла леди М. У. Монтегю, которая вместе со своим4мужем, в 1716 — 1718 гг. жила в Османской империи, имела привычку писать письма своим родным и близким. В этих письмах она с утонченной насмешкой так отзывалась о тех, кто ранее писал о гареме османских султанов: «У нас имеются кое-какие, я уверена, совершенно недостаточные сведения о религии и обычаях этих людей, потому что оную часть света не посещает никто, кроме торговцев, не интересующихся ничем, кроме своей торговой выгоды, и путешественников, которые настолько мало времени проводят здесь, что не могут сообщить ничего интересного. Турки достаточно горды, чтобы не говорить с торговцами и другими иноверцами искренно. Сами турки также могут иметь недостоверные сведения [о султанском гареме], основанные на слухах, которые еще больше запутывают собеседников. По этой причине торговцы и путешественники получают в основном неверные сведения, почерпнутые из слухов и домыслов. Здесь меня.

31 Bobovius A. Topkapi Sarayi’nda Ya§ am Albertus Bobovius ya da Santuri Ali Ufki Bey’in Amlan. — S. 10 — 19. Miller B. Beyond the Sublime Porte. -New Haven, 1931 — P. 47 — 48. особенно смешит чтение книг о путешествиях в Левант [восточное побережье Средиземного моря]. Эти книги далеки от истины и полны всякой чепухи, что меня очень забавляет. И все они обязательно рассказывают вам о женщинах, которых они никогда не видели, или же, как знатоки, рассуждают об умственных способностях человека, который даже не удосужился принять их, или рассказывают о внутреннем убранстве мечети, куда они не смели бы даже заглянуть"32.

Леди Монтегю непосредственно встречалась с одной из фавориток (икбал) покойного султана Мустафы III и задала ей вопрос, правда ли, что если султан хочет провести ночь с какой-нибудь невольницей, он набрасывает на ее плечи платок. Икбал султана, сохранившая верность своему покойному «мужу», сообщила о недостоверности этих сведений33. в) работы путешественников, купцов и других европейских авторов, посетивших Османскую империю в разных целях или состоявших на султанской службе в период со второй* половины XV — до конца XIX вв.34 В своих произведениях, эти авторы давали некоторые сведения о гареме султана. Причем к своим сведениям о гареме, полученным чаще всего из вторых рук, они прибавляли различные слухи, часто относившихся к разным периодам в истории гарема.

В 1599 г. мастер по установке органа Томас Даллам (Thomas Dallam (1570 — после 1614) привез в Стамбул орган, подаренный султану Мураду III королевой Англии, и в течение месяца устанавливал этот орган в гареме35. Во время работ по установке органа мастер заходил в гарем и увидел некоторые.

32 Montagu Lady M. W. The Complete Letters of Lady Mary Wortley Montagu. С 1 (ed.) Halsband R. -Oxford, 1965.-p. 315−316, 368.

33 Montagu Lady M. W. Cark mektuplari. // Ceviri Refik A. — Istanbul, 1933. — s.99 — 100.

34 Например: Deshayes de Courmenin L. Voyage de Levant: fait par le commandement du Roy en l’annee 1621 — Paris, 1624. 404 p.- Tavernier J. — B. Novelle Relation de l’interieur du serrail de Grand Seigneur contenant plusieurs singularitez qui jusqu’icy n’ont point este mises en lumiere — Paris, 1675 // Ed. Sakaoglu N. — Istanbul, Kitap Yayinevi, 2010.-176 s. Подробно о путешественниках см. в книге: Miller В. Beyond the Sublime Porte. -New Haven, Conn., 1931.

35 Подробно см.: Penzer N.M. The Harem. — London 1936// Ceviri, Cahin D. — Istanbul, 2000. -s.33. его помещения. По его словам, ему удалось увидеть там и нескольких женщин. Но Даллам заходил в гарем в сопровождении черных евнухов, и поэтому разглядеть этих женщин «как следует» он никак не мог. Он рассказывает, что как только он увидел женщин через полуоткрытую дверь, евнух незамедлительно приказал ему отвести взгляд36.

Примерно через сто лет после Отгавиано Бона священнику Эдмунду Чисхоллу (Edmund Chishull, 1671−1733) довелось побывать во внутренних покоях султанского дворца. Вместе с известным в османской столице купцом Джоном Филипсом, благодаря своему знакомству с врачом, лечившим бостанджи-баши (глава придворной службы, в обязанности которого входили: наружная охрана дворцаличная охрана султанаблагоустройство султанских дворцов и садов и т. д.), английский священник сумел, правда, во время отсутствия султана и двора, увидеть некоторые помещения мужской половины султанского дворца37.

Среди людей, посетивших внутренние покои султанского гарема, был и французский путешественник Обри де Лямотрей (Aubry de La Mottraye, 1674 -1743). Он в течение пятнадцати лет (1699−1714 гг.) жил в столице Османской империи и оттуда совершал путешествия в разные страны. Когда султан Ахмед III со своим гаремом уехал в Эдирне, Обри де Лямотрей в качестве помощника часовщика, приглашенного во дворец чинить часы в султанском гареме, побывал в некоторых комнатах гарема. Свои наблюдения о гареме он позже опубликовал в Лондоне38.

Французский промышленник и купец Жан-Клод Флэша (Jean-Claude Flachat, 1700−1775) также в течение пятнадцати лет жил в Стамбуле и Измире (Смирна), пользуясь покровительством кызлар агасы (глава «черных евнухов» султанского гарема, одно из влиятельных лиц султанского двора) Хаджи.

36 Penzer N.M. The Harem. — S.204 — 205. ,.

37 Chishull E. Travels in Turkey and Back to England // printed by Bowyer W. — London, 1747. — 192 p.

38 Aubry de La Mottraye. Travels through Europe, Asia & into parts of Africa // Printed by Mr. Round. -London, 1730.-440 p.

Бешир-аги39, который способствовал его назначению на должность безирганбаиш (староста купцов). Жан-Клод Флэша поставлял во дворец султана разные товары, среди которых были многочисленные механические приспособления. Благодаря таким механическим безделушкам, он и сумел войти в доверие к кызлар агасы. Оказавшись однажды в числе рабочих, устанавливавших зеркала, присланные французским королем Людовиком XV в подарок султану Махмуду I, Жан-Клод Флэша попал внутрь гарема и получил возможность осмотреть его. В своих записках он уделил место рассказам о гареме, о «женах» и невольницах османских султанов, хотя утверждал при этом, что большая часть сведений была получена им от евнухов40.

Постепенно сложилась своеобразная традиция, согласно которой каждый автор рассказов о гареме. настаивал на.исключительной"оригинальности своего рассказа. Так, Жан-Батист Тавернье (Jean-Baptiste Tavernier, 1605 — 1689), шесть раз совершивший путешествие в Левант, хвалился уникальностью своей книги, посвященной дворцу османского султана и напечатанной, рекордным по тем временам тиражом, уже в самом ее названии, гласившей: «Новейшее сообщение о внутренних помещениях дворца Большого Сеньора, содержащее много уникальных, доныне никем не освещенных фактов"41. Чтобы убедить читателей в трудности получения достоверных сведений о гареме, Тавернье упоминает своих информантов и, в частности, одного сицилийца, который, якобы, пятьдесят с лишним лет провел в султанском дворце на разных должностях и долгое время был на службе в канцелярии хазинедарбаши (ответственное лицо за сохранность внутренней казны и являющиеся главой.

39 В работе Н. Пензера его имя ошибочно указано как Хаджи Бекташ ara. Penzer N.M. The Harem. -S. 47−48. Жан-Клод Флэша находился в Османской империи 1740−1755 гг. В это время на должности кызлар агасы находились: Хаджи Бешир ara (1721−1746), «Кючюк» или Хафиз Бешир ara (1746−1752), Хазинедар Бешир ara (1752- 1755) и Ахмед ara (1755−1757). Подробно см.: Ahmet Resmi Efendi. Hamiletu’l-Kubera / Hazirlayan: Turan A.N. — istanbul, 2000. S. 170−171.

40 Подробно см.: Flachat, Jean-Claude, Observations sur le Commerce et sur les Arts, Lyon, 1766. — 338 p.- Penzer N.M. The Harem. — S.47 — 54- Miller B. Beyond the Sublime Porte. — S. 10.

41 Tavernier J.- B. Novelle Relation de l’interieur du serrail de Grand Seigneur contenant plusieurs singularitez qui jusqu’icy n’ont point este mises en lumiere. — Paris, 1675 // (Ed.) Sakaoglu N. — istanbul, Kitap Yaymevi, 2010. 176 s. одной из служб в Эндеруне — хазине когушу/одасы), одним из самых высокопоставленных чиновников в Османской империи.

В конце XVIII в. художник Антуан Игнаций Меллинг (Antoine Ignace Meiling, 1763−1831) работал во дворце сестры султана Селима ПГ (1789 -1807) Хатидже-султан. Он сумел очень, многое узнать и о дворце, и о гареме. Меллинг даже начертил для султана Селима III план нового дворца, однако из-за египетского похода Наполеона Г Бонапарта (1769−1821) строительство не было осуществлено. Во время пребывания в Стамбуле А. И. Меллинг нарисовал свой знаменитый акварельный рисунок, уподоблявший гарем срезу многоэтажного здания42.

Англичанка Джулия Пардоу (Julia Pardoe, 1806 — 1862. гг.) в 1835 г. посетила Стамбул и прожила там 9 месяцев: Как в своевремя леди Монтегю, Джулия Пардоу тоже проявила большой интерес к обыденной жизни османских женщин и написала на эту тему две книги. Хотя сама мисс Пардоу не попадала внутрь султанского гарема, тем не менее, — ее сведения о нем опираются на личные наблюдения высокопоставленных османских чиновников и их жен. Приводимая ею информация о невольницах-черкешенках, которых было достаточно много в Стамбуле в те годы, в целом вполне соответствует эпохе43.

4) мемуары лиц, которые были непосредственными свидетелями жизни в гареме, помогают нам в изучении внутренней структуры гарема и взаимоотношений между его обитателями. В середине XX в. было опубликовано некоторое число книг мемуарного характера. Эти книги могут помочь нам в восстановлении жизни гарема и его внутренней структуры. В первую очередь, необходимо назвать книгу воспоминаний «Были старые.

42 Рисунок Меллинга. Antoine Ignace Melling. Interieur d’une partie du harem du Grand Seigneur.

43 Двухтомное сочинение. «The City of The Sultan and Domestic Manners of Turks» («Город султана и семейные нравы турок») было впервые опубликовано в 1837 году в Лондоне и вызвало широкий интерес среди читателей. За короткое время оно выдержало четыре издания. Вторая книга Пардоу, «The Beauties of the Bosphorus» («Красавицы Босфора»), также в 2-х томах, была опубликована в 1839 году. См.: Pardoe Miss J. The City of The Sultan and Domestic Manners of Turks. London 1837 / Ceviri Sanda B. — Istanbul, Inkilap Kitabevi, 1997. — 208 s. времена. Воспоминания принцессы Мевхибе Джелаледдин" (Gecmic zaman olur ki. Prenses Mevhibe Celaletti’in anilan")44, написанную Сарой Эртогрул Корле (Sara Ertugrul Korle) со слов ее тети Мевхибе Джелаледдин (Mevhibe Celaleddin, 1887 — 1952), которая была внучкой Джемиле-султан, сестры султана Абдульхамида II. Несмотря на то, что эта книга была написана намного позже ликвидации гарема, в ней, тем не менее, содержатся важные сведения о Джемиле-султан и ее дворце.

Воспоминания Лейлы Саз (Leyla Saz (1845 — 1936))45 о гареме и дворце эпохи султана Абдульазиза, как и воспоминания Айше Османоглу (Ау§ е Osmanoglu)46 о жизни султана Абдульхамида II и его гареме, сыграли большую роль в оценке жизни гарема в конце XIX в. Сочинение X. 3. Ушаклыгиль (H.Z Ucakligil (1866 — 1945)) «Дворец и. вне его», состоящее из 3-х томов47, в основном рассказывает об эпохе правления султана Мехмеда V. Книга бывшей придворной учительницы Сафийе Унювар (Safiye Unuvar) «Воспоминания о дворце» («Saray hatiralari»)48 тоже помогает восстановить картины жизни в гареме в начале XX в.

5) письма и документы женщин гарема, хранящиеся в османских архивах, помогают нам постичь подробности жизни султанского гарема. Современные турецкие историки, прежде всего, И. Х. Узунчаршилы (1888 -1977) и Ч. М. Улучай (1910 — 1970), обнаружили в османских архивах и ввели в историческую литературу важные сведения о невольницах гарема и их ежедневном содержанииопубликовали письма султанов к своим наложницам, а также их ответы и т. д.49.

44 Korle S. E. (Haz.). Ge? mi§ zaman olur ki. Prenses Mevhibe Celalettin’in anilari. — Istanbul, ?agda§ Yayinlan, 1987.-319 s.

45 Leyla Saz. Saray ve Harem Hatiralari // Yeni Tarih Dergisi II. — istanbul, 1958.

46 Ay§ e Osmanoglu. Babam Abdulhamid. — istanbul, 1960.

47 U§ akligil H.Z. Saray ve otesi. 3 cilt. — istanbul, 1940 — 1942.

48 Safiye Unuvar. Saray Hatiralari. — istanbul, 1964.

49 Uzun? ar§ ili I.H. Osmanh Devletinin Saray Te§ kilati. — Ankara, TTK Basimevi, 1988. Ulugay M.?. Haremden Mektuplar. — istanbul, 1956. Ulu? ay Padi§ ahlarin Kadinlari ve Kizlari. — Ankara, TTK Basimevi, 1992. Ulufay M'.g. Harem II. — Ankara, TTK Basimevi, 1992. i i.

I 26.

1 Работы турецкого исследователя гарема Ч. М. Улучая (Q.M. Ulupay, 1910 —.

1970) занимают важное место среди книг, опубликованных по этой теме в последние годы. В первую очередь следует назвать работу Ч. М. Улучая «Любовные письма османских султанов» («Osmanli Sultanlarma A§ k Mektuplan»)50, в которой были опубликованы письма Хуррем-султан к Сулейману Великолепному, письмо Ибрагим-паши к Хатидже-султан и письмо Абдульгамида I к Рухшах. Вторая-книга Улучая называется «Письма из гарема, I» («Haremden Mektuplar I»)51. В ней были собраны и опубликованы, письма матерей, жен, дочерей, наложниц и служительниц гарема, написанные ими султанам и ответы султанов, с XV — до конца XIX вв.

6) историография. В историографическом обзоре будут рассмотрены не только работы, непосредственно связанные с изучаемой темой, но и труды, которые представляют ценность для настоящего исследования. Одним из таковых является объемный труд М. д’Оссона (М. D’Ohsson, 1740 — 1807). Его сведения о структуре иорганизации, султанского гарема являются, одним из самых популярных среди исследователей этой темы. Благодаря владению европейскими и восточными языками и хорошим связям в столице Османского государства, в том числе и с султанским двором, д’Оссон получал самые разнообразные и достоверные сведения о дворе османских правителей. Он по долгу службы, многие годы собирал сведения, которые позже легли в основу его книги под названием «Полный обзор Османской Империи" — книга была богато иллюстрирована и опубликована в Париже в 1788 — 1824-х г., и была переведена на другие европейские языки, в томчисле частично и> на русский язык52. Она стала одним из основных источников, по истории Османской империи для последующих авторов, вплоть до нашего времени. В своем 'капитальном труде М. д’Оссон отвел гарему османских султанов отдельную главу и сделал попытку анализа организации и структуры гарема. В.

50 Ulu9ay Osmanli Sultanlarma A§ k Mektuplari. — Istanbul, 1950.

51 Ulu.

52 д’Оссон И. M. Полная картина Оттоманской империи в двух частях. Т. 1. СПб., 1795. дальнейшем большинство турецких и иностранных авторов в качестве главного источника сведений о гареме использовали именно эту книгу53.

Австрийский востоковед и дипломат барон Йозеф фон Хаммер-Пургшталь упорно настаивал на том, что до него никто из европейцев не-видел гарема османских султанов. Однако в своей работе «История Османской империи» в 10 томах, опубликованной в 1827 — 1835-х г., он уделил гарему очень мало внимания, и его сведения о нем весьма скудны54.

В начале XX в. разрешение на посещение гарема и работу в нем получила Б. Миллер (Barnette Miller). Первый раз она посетила гарем вместе с послом США в1912г. В1916;1919гг. она работала во дворце Топкапы. На основании приобретенных знаний и личного опыта Б. Миллер написала и в 1931 г. опубликовала, известную книгу «По ту сторону Блистательной Порты» («Beyond the Sublime Porte»), где большое внимание уделила структуре дворца Топкапы, особенно части гарема дворца55.

Еще одним важным исследованием по теме гарема является сочинение Нормана М. Пензера (Norman Mosley Penzer (1892 — I960)) «Гарем» («The Harem»), которое увидело свет в 1936 г. 56 В этой книге приводятся определенные сведения о матери султана (валиде-султан), старшей управительнице (кетхуда-кадын) и старшей ключнице (хазинедар-уста) гарема. О других же должностных лицах гарема Н. М. Пензер лишь упоминает, не объясняя сущности их должностей. С другой стороны, в этой работе уделено большое внимание кадын-эфенди, наложницам {одалык), «кандидаткам в наложницы» (икбал) и обычным невольницам (дэ/сарийе) султана. Вместе с тем, Н. М. Пензер приводит в своем сочинении некоторые домыслы, касающиеся, в частности, подробностей* интимной жизни султанов и одновременного.

53 Uzuncarcih I.H. Osmanli Devletinin Saray Te§ kilati. — Ankara: TTK Basimevi, 1988. — s.150.

54 Hammer B.J.P. Histoire de l’Empire Ottoman // Btiyiik Osmanli Tarihi. Ceviri ve Hazirlayan, Cevik M. 10 Cilt. — Istanbul, 1992.

55 Miller B. Beyond the Sublime Porte. -New Haven, Yale University Press, 1931.-281 p. + XXV.

56 Penzer N.M. The Harem. .-332 s. умерщвления большого числа невольниц. В то же время, сведения Н. Пензера о черных" и «белых» евнухах очень важны.

Для нашей темы важные' значение имеет книга А. Д. Олдерсона (A.D. Alderson) «Структура Османской династии» («The Structure of the Ottoman Dynasty»), которая была опубликована в 1956 г. 57 В этой небольшой монографии кратко изложена история династии Османов. Самой ценной сторонойработы А. Д. Олдерсона является систематизация сведений об Османской династии и данных обо всех османских султанах с их «женами», сыновьями и дочерьми, а также мужьями дочерей и их детьми, в единую генеалогическую схему. Кроме того, в виде коротких примечаний в книге А. Д. Олдерсона приводятся сведения о боковых ветвях. Османского династического древа.

Среди исследований, опубликованных в последние годы, выделяется работа американской исследовательницы Лесли. П. Пирс (Leslie P. Peirce)58 «Гарем османских султанов: женщины и верховная власть в Османской империи». В ней автор исследует различные вопросы, связанные с гаремом османских султанов, в том числе проблему престолонаследия и роль женщин в управлении Османским государством.

Энциклопедический труд турецкого автора Мехмеда Сурейя-бея (1845 -1909) «Сиджил-и Османи» является одним из важнейших пособий по истории Османской династии59. В этой работе приводятся имена около семнадцати тысяч известных лиц Османского государства. В первом томе этой работы Мехмед Сурейя-бей приводит важные сведения о «женах» и детях султанов.

Одним из первых османских подданных, посетивших гарем, был последний хронист Османского государства Абдуррахман Шереф-бей (1853.

57 Alderson A.D.The Structure of the Ottoman Dynasty. — Oxford, 1956 // Ceviri, Severcan S. — Istanbul 1998.

58 Peirce P. L. The Imperial Harem. Women and Sovereignty in the Ottoman Empire. — Oxford, 1993 // Ceviri, Berktay A. — istanbul, 1996.

59 Mehmed Silreyya. Sicill-i Osmani. 6 Cilt. — istanbul, 1996.

1925)60. После ликвидации гарема и высылки султана Абдулхамида II в Салоники он, получив соответствующее разрешение, посетил дворец Топкапы, в том числе и помещения гарема. Абдуррахман Шереф-бей написал несколько обстоятельных статей о структуре гарема, а также о «женах», наложницах, дочерях и наследниках султанастатьи эти были опубликованы в журнале исторического общества «Энджумен-и Османи» (Enciimen-i Osmani Mecmuasi) в 1910 — 1911 гг. Все последующие авторы работ о гареме обязательно пользовались статьями Абдуррахмана Шереф-бея.

В 1915 — 1923 гг. еще один турецкий историк Ахмет Рефик Алтынай (1881.

— 1937) опубликовал четырехтомное историческое сочинение под названием «Правление женщин» («Kadinlar saltanati»)61. В ней автор исследовал вопросы, связанные с женами и дочерьми султанов от Османа до Ахмеда II.

Современный турецкий историк И. Х. Узунчаршилы (i.H. Uzun^ar^ili, 1888.

— 1977) в своей работе под названием «Организация двора Османского государства"62 использовал многочисленные архивные материалы. Предметом его исследования были двор османских султанов и его структура. В его книге значительное место уделено описанию организации султанского гарема и существовавшей в гареме иерархии.

Книга турецкого исследователя Ч. М: Улучая (Q.M. Ulu^ay, 1910 — 1970) «Гарем И» («Harem II») основана на документах, обнаруженных им в османских архивах. Все же опубликованные в его работе документы рассказывают лишь о малой толике тех событий, которые происходили в гареме63.

Важные сведения о гареме и о женщинах, живущих в нем, содержатся в его работе «Жены и дочери султанов» («Padi§ ahlann Kadinlari ve Kizlari»)64.

60 Abdurrahman § eref. Topkapi Saray-i Hilmayunu // Tarih-i Osmani Encumeni Macmuasi, Cuz. 1. -Istanbul, 1329.

61 Altinay A.R. Kadinlar Saltanati. 4 Cilt. — Istanbul, 2000.

62 Uzungar§ ih i.H. Osmanli Devletinin Saray Te§ kilati. — Ankara, TTK Basimevi, 1988.

63 Ulugay M.C. Harem II. — Ankara: TTK Basimevi, 1992.

64 Ulugay M.g. Padi§ ahlarin Kadinlari ve Kizlari. — Ankara: TTK Basimevi, 1992. — 220 s. (VII+220) s.

7) в последние годы на русском языке изданы некоторые работы западных авторов и сделаны попытки написать об отдельных аспектах гарема. Современные работы, касающиеся* темы султанского гарема, имеют существенный недостаток: они объединяют рассказы женщин, которые жили в гареме в XIX и XX вв., и более ранние произведения о гареме европейских авторов предыдущих эпох. Рассказы этих женщин, некоторые из которых были представительницами Османской династии, возможно, отражали* действительность своего времени. Но, несмотря на существование определенной преемственности в организации и деятельности, гарем был структурой, которая постоянно претерпевала изменения: Одним, из примеров, является иерархия наложниц султана. С конца XVII в. появились титулы баш кадын, икииджи кадын и т. п., которые ранее в источниках не упоминались. Если их отнести ко всему периоду существования гарема, то-будет упущен из виду такой важный факт, как существование института хасеки.

Большинство книг, о гареме на русском языке являются переводными изданиями. К сожалению, часто эти книги написаны и переведены не специалистами-востоковедами. В связи с этим в них встречаются многочисленные ошибки и неверные трактовки. Авторы рассматривают лишь такие аспекты гарема и гаремной жизни, какие могли бы быть, по их мнению, и, по мнению издателей, интересны читателям. Однако большая часть этих книг не опирается на факты и довольно свободно интерпретирует те или иные стороны жизнигарема османских султанов. Например, книга A. JI. Крутье «Гарем: царство под чадрой"65 опирается* на сведения, относящиеся к концу XIX в., однако автор убежден, что они могут свидетельствовать обо всех периодах существования гарема. К тому же сами переводы являются недостаточно квалифицированными, что искажает суть событий и не отражает объективную ситуацию, существовавшую в гареме. Имеется множество романов о самых известных женщинах Дома Османов, авторы которых чаще i.

65 Croutier A. L. Harem, the World Behind the Veil. — NY, 1989. всего даже не давали себе труда изучить биографии и автобиографии прототипов героинь своих романов и породили путаницу в вопросе происхождения некоторых из этих женщин. Примеров таких неточностей много. В Интернете есть множество статей и форумов, обсуждающих тему гарема. Большинство из них написаны не специалистами, которые в свободной форме излагают прочитанные на иностранных языках, причем, не всегда самые лучшие работы по этой теме.

Вместе с тем в последние годы появились статьи, в которых дана объективная характеристика женщин султанского гарема. Среди них можно упомянуть работу С. Ф. Орешковой «Султанский двор и гарем в Османской империи первой половины XVII в.». 66.

66 Орешкова С. Ф. Султанский двор и гарем в Османской империи первой половины XVII в. // Политическая интрига на Востоке. Отв. Ред. Л. С. Васильев. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000. — С. 236 — 245.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение в настоящей работе исторической эволюции гарема османских султанов как института социально-политической структуры империи позволяет выявить несколько этапов его развития и направление изменении в нем, происходивших с момента его образования (начало XIV в.) вплоть до конца XVIII в., когда окончательно сформировались его организация и характер деятельности. Подобный подход дал возможность показать роль и влияние гарема как в системе институтов центральной власти, так и в социальной жизни Османского государства. Трудность решения поставленной задачи во многом обусловлена тем, что до последнего времени данная тема мало и односторонне изучалась в отечественной и зарубежной историографии в силу недостаточности источников, раскрывающих те или иные аспекты жизни султанского дворца.

Первоначально гарем у Османов формировался на основе традиций жизни мусульманского мира, восходивших ко времени существования Арабского халифата и тех политических образований, которые сложились после его распада. В гаремах мусульманских правителей предшествующих эпох, наряду с официальными женами, находилось большое число наложницТакому же порядку формирования гарема следовали и вожди Османского бейлика и первые султаны (с начала XIV в. до начала^ XV в.). Они широко практиковали междинастийные браки и передачу власти старшему из выживших сыновей. Знатные женщины, оказавшиеся в гареме османских султанов, использовались, главным образом, для осуществления политических замыслов своих супругов, но не оказывали существенного влияния на политику государства. Не была особенно заметна и их благотворительная деятельность.

По мере превращения Османского султаната в мировую империю позднего средневековья (XV — начало XVI вв.) практика официальных бракосочетаний окончательно отодвинулась на второй план, а затем и вовсе была оставлена. Султанский гарем стал заполняться большим количеством невольниц, из которых государь волен был выбирать себе наложниц. Поглощение Османами соседних государств сделало султанат настолько сильным, что его правители не нуждались более в династийных союзах. Другая причина отказа от подобных браков, определялась общей тенденцией политической жизни^ утвердившейсясо времен правления султана Мехмеда II Фатиха. Завоеватель Константинополя добивался установления сильной центральною власти путем выдвижения’на высокие государственные должности людей, обращенных в ислам на основе практики девширме. Ясно, что зависимость от представителей именитых тюркских родов, могла помешать реализациипланов молодого иамбициозного османского правителя. Реорганизации подвергся и султанский? двор, в том числе и гарем, структура которого соответствовала даже вдеталях организации* Эндеруна (султанских внутренних покоев). Законодательно оформленные: при Мехмеде Фатихе порядки на женской половине султанского дворца разрешали каждойсултанской избраннице иметь только одного сына. Все сыновья султана по достижении определенного возраста (14−16 лет) должны были проходить в санджаках практику государственного управления. Подобная практика воспитания наследников престола обеспечивала, в принципе, сохранение правящей династии и не исключала возможности выдвижения на первый план наиболее активных и энергичных шахзаде. Вместе с тем сохранялся прежний порядок передачи власти старшему сыну султана и его правоказнить своих братьев при вступлении на отцовский" престол. Описанный порядок, средневековый по своей сути, сохранялся до первой четверти XVI в., когда фаворитка султана Сулеймана Кануни Хуррем-султан впервые нарушила его.

Свидетельства современников и архивные источники позволяют констатировать тот факт, что со времени правления султана Сулеймана Кануни историческая, эволюция гарема вступает в свой третий период, который продлился до середины следующего столетия. Он отличается тем, что именно в это время изучаемый институт сыграл наиболее заметную роль в жизни империи. Отмеченное явление определялось несколькими причинами: как внешними, связанными с общим состоянием Османской державы, так и внутренними, вытекавшими из изменений в порядках в самом гареме.

На протяжении XVI в. завершаетсяв основном, эпоха военного расширения государства: В подобных условиях особое значение приобретает задача сохранения и устойчивого управления огромной территорией, которая была захвачена в ходе завоевательных походов: — Империя стала обретать характер бюрократически управляемого организма, когда военно-служилую верхушку постепенно начали вытеснять представители чиновничьей элиты. Данное явление нашло свое отражение в упорядочение путей карьерного роста в ходе обучения и продвижения по службе всех государственных служащих. Были разработаны также способы' удержания в определенных рамках взаимоотношений: между разными категориями придворных служителей. Названным переменам в немалой степени способствовало и то обстоятельство, что османские султаны перестали играть, свою ведущую роль, в управлении империей. Созданный ими гигантский государственный аппарат превратился в самоуправляющийся механизм, позволявший им не выступать более в роли организаторов широкомасштабных военных экспедиций и правителей, державших под своим контролем все аспекты государственной политики, но уединяться во внутренних покоях своего дворца ради развлечений и удовольствия;

Одновременно и в порядке престолонаследия стали происходить изменения. Взамен прежней практики, направления всех шахзаде на обучение государственному управлению в санджаки утверждается принцип посылки только старшего сына, который после смерти отца должен вступить на престол. Нововведение, направленное на существенное сокращение возможностей междоусобной борьбы между наследниками султанского трона напрямую связано, на наш взгляд, с усилением влияния гарема на политическую жизнь государства. Истоки отмеченного процесса восходят к тому времени, когда на женской половине султанского дворца начинает играть все более важную роль султанская фаворитка (хасеки) Хуррем-султан. Впервые ей было дозволено нарушить принцип «одна наложница — один сын», она добилась права жить не в гареме Старого дворца, но рядом с Сулейманом в Топкапы. Апогеем ее влияния можно считать заключение брака с султаном, что принесло ей личную свободу, титул «хасеки-султан» и право вмешиваться во внутреннюю и внешнюю политику Порты. Она умерла раньше, чем ушел из жизни Сулейман Кануни. Но созданная ей дворцовая группировка добилась осуществления той цели, к которой она стремилась — обеспечила ее сыну Селиму доступ к высшей власти.

По пути, проложенному Хуррем, пошли и матери преемников Сулейманаот Селима II до Мехмеда IV. В результате в структуре гарема утвердилась новая категория наложниц, связанная с фигурой хасеки-султан, имевшей высокий! ранг, носившей особый титул и обладавшей большими правами и влиянием не только на женской половине, но и за ее пределами. Отличительной особенностью султанских хасеки было то, что они были первыми, в некоторых случаях единственными наложницами наследников престола и матерями их первых сыновей. В силу своего особого положения они могли не только оказывать влияние на воспитание будущих правителей империи, но и выступать в качестве их советниц, что открывало большие возможности для активного, хотя и опосредованного, участия в принятии решений султанского дивана и назначения важнейших чинов Порты.

Однако возможности хасеки имели свои границы, поскольку цели фавориток наследников престола не совпадали с интересами матерей правящих султанов. Если первые беспокоились о будущем шахзаде, то вторых заботила устойчивость положения самих султанов. В конечном итоге этого противоборства хасеки и валиде верх взяли последние. Этому во многом содействовало строительство нового гарема в Топкапы, в котором удалось объединить всю1 султанскую семью. В подобных условиях положение валиде-султан было явно выше, чем хасеки. К началу XVII в. реальное значение фавориток заметно уменьшилось по сравнению с ролью, которую стали играть султанские матери, особенно когда началась череда очень юных правителей. Валиде, по существу, выступали в качестве регентш при своих малолетних сыновьях, возведенных на престол. Этим объясняется и то заметно усилившееся влияние гарема на социально-политическую жизнь империи, которое ощущалось в конце XVI — первой половине XVII вв.

Однако «эпоха женщин» характеризовалась не только активностью хасеки и валиде-султан. Следует отметить и возросшую роль султанских дочерей, через брак с которыми в султанскую семью в качестве дамада (зятя) стремились попасть многие османские сановники. Этот статус зачастую обеспечивал им самые высокие посты при султанском дворе, в том числе и должность великого везира. При замкнутом характере жизни султанов того времени женитьба на султанской дочери открывала одну из немногих возможностей прямых контактов с правителями империи. Ясно, что и османские принцессы активно участвовали в различных придворных интригах, которые могли улучшить статус их мужей, обеспечить богатство семьи" и хорошую карьеру детям.

Другойвариант доступа к султану обеспечивали посредники между гаремом и внешним миром, среди которых было и немало женщин. Судя по источникам, очень важна была позиция кетхуда-кадын, доверенного лица валиде-султан и главной управительницы гарема, обеспечивавшая ей широкие связи в среде правящей элиты и соответствующие возможности обогащения. Помимо нее валиде-султан пользовались услугами других женщин, обеспечивавших им общение с внешним миром, в том числе и еврейских кир, временами выступавшими в качестве ближайших наперсница и активно вмешивавшихся в/ государственные дела. Против них чаще всего было направлено недовольство османских подданных, прежде всего жителей.

Стамбула, считавших их виновницами всех неудач Порты и тяжелого положения простых людей. Неслучайно так печально закончилась жизнь некоторых из них в ходе мятежных выступлений янычар и сипахи.

То обстоятельство, что гарем на довольно длительный период превратился в место решения важнейших государственных дел, существенно уменьшило роль диван-и хумаюн (султанского совета) и его членов, в первую очередьвеликих везиров. Их пост, ставший объектом сложных придворных интриг, зачастую доставался отнюдь не лучшим государственным деятелям, которые предпочитали при каждом удобном случае обращаться к валиде-султан, надеясь получить ее поддержку. В подобных условиях садразамы не располагали. прежней полнотой власти и не могли осуществлять самостоятельный курс во внутреннейи внешней политике. Зато заметно возросло влияние ближнего окружения султана, в котором, наряду с другими фаворитами, важную роль играли^ должностные лица, связанные с гаремом. Первоначально в этой роли выступал капы агасы, глава «белых евнухов», отвечавших за охрану султанских внутренних покоев^ а с начала XVII в. его заменил кызлар агасы, глава «черных евнухов», охранявших доступ в женскую половину султанского дворца. Такое возвышение лиц, связанных с гаремом, еще одно свидетельствовозросшего влияния этого института в социально-политической жизни империи. Другим выражением того же явления стало активное участие видных женщин султанского гарема в сооружении многочисленных мечетей, медресе, приемных домов и больниц, создававших у простых людей впечатление о богатстве и больших возможностях тех, кто заказывал строительство подобных благотворительных учреждений.

Однако сложившаяся ситуация имела свои временные пределы. С достаточной определенностью можно говорить, что «эпоха женщин» закончилась во второй половине XVII века. Среди важнейших причин этого явления следует, прежде всего, отметить растущее недовольство в разных социальных слоях османского общества, в основе которого лежали не только экономические тяготы, но и явное ослабление эффективности государственного управления, и произвол различных временщиков. В сознании простых людей, прежде всего мусульман, все эти негативные явления связывались с увеличением влияния женщин гарема на султанский двор. Непрерывные мятежи янычар и придворных сипахи, бунты городской бедноты и крестьян, в сочетании со скудостью государственной казны довели до ситуации, угрожавшей существованию правящей династии в лице очень, юного султана Мехмеда IV. По крайней мере, так ее могла расценить Хатидже Турхан-султан, когда в 1656 г. решилась принять предложение о назначении великим везиром Мехмеда Кёпрюлю-паши и отказаться от дальнейшего прямого вмешательства в государственные дела.

Другая причина состояла в том, что обозначившаяся к концу той же эпохи практика передачи султанской власти «по старшинству», т. е. к старшему по возрасту члену султанской династии, решала очень важную проблему обеспечения устойчивого положения правящей династии без таких крайностей, как умерщвление младших братьев нового правителя. Следовательно, отпадала необходимость участия женщин гарема в создании и активном участии в деятельности придворных клик во имя сохранения жизни своему сыну путем обеспечения ему доступа к султанскому престолу. Новый принцип передачи власти решал вопрос очередности этого события без вмешательства с чьей-либо стороны.

Отметим еще одно важное обстоятельство: свидетельства современников более позднего периода убеждают в том, что' и в. их время сохранялось определенное влияние гарема на общественно-политическую жизнь империи. Однако здесь дело не только в усилиях фавориток или валиде. С XVII века основная часть государственных служб начала выноситься за пределы Топкапы, создавая новый центр политической власти вокруг дворца великого везира. В самом Топкапы остались лишь дворцовые службы, связанные с обслуживанием султана и его семьи. Поэтому функционально гарем и султанский двор в целом стали выступать в своеобразном симбиозе, как некая общая среда, представители которой являлись противниками серьезных перемен в жизни османского общества. Неслучайно в противостоянии военно-служилой элиты с чиновно-бюрократической верхушкой в середине XVII в. верх одержали везиры из клана Кёпрюлю, выступавшие за возвращение к «золотым временам» прошлых эпох. Это же соперничество характерно и для почти всего следующего столетия. Консерватизм дворцовой среды применительно к собственному гарему в рамках последнего периода его эволюции, которая рассматривается в данной работе, явственно проживает в рутинном и формализованном процессе, в ходе которого на протяжении столетия вся масса его жительниц была заново расставлена на длинной иерархической лестнице в зависимости от степени близости к султану. В сравнении с предыдущим этапом, отмеченном столь бурной активностью, этот институт с конца XVII и на протяжении почти всего XVIII в. выглядит учреждением, мало меняющимся и столь же далеким от новаций эпохи Просвещения, сколь далеки от них оставались османские султаны до прихода к власти Селима III.