Изучение истории и культуры Монголии и Тибета бурятскими учеными-путешественниками: Кон. 
XIX-нач. XX вв

Актуальность диссертационной темы определяется, прежде всего, тем, что дневники и путевые записи бурятских путешественников, совершивших путешествия по странам Центральной Азии в конце XIXначале XX вв., представляют собой ценные источники по вопросам истории и культуры Монголии и Тибета. В них содержатся исторические, географические, этнографические, культурологические материалы, которые освещают быт и нравы, социальную и духовную жизнь народов этих стран.

Эти дневники и записи в данный период недостаточно изучены. Перед исследователями стоит задача ввести в научный оборот дневники бурятских путешественников, снабдив их научными комментариями.

Путевые записи и дневники путешественников выступают в качестве источников для освещения общественно-политического строя монгольского и тибетского обществ конца XIX — начала XX вв., также внешних связей Монголии и Тибета. Они также содержат историко-этнографические материалы по характеристике быта и хозяйства, религии и культуры монголов и тибетцев.

Материалы, содержащиеся в дневниках путешественников, их вклад в дело изучения традиционной культуры, духовной и социальной жизни народов Монголии и Тибета конца XIX — нач. XX веков имеют важное значение для историко-этнографических изысканий в области исследования этнологии регионов Центральной Азии.

Изученность диссертационной темы.

Следует отметить заслуги многих ученых и путешественников в исследовании стран Центральной Азии, среди которых достойное место по праву занимают имена бурятских деятелей: Г. Ц. Цыбиков, Б. Б. Барадин, Ц. Ж. Жамцарано и др. Это также представители российской науки как Н. М. Пржевальский, В. И. Роборовский, П. К. Козлов, Г. Н. Потанин, A.M. Позднеев, В. А. Обручев, Г. Е. Грумм-Гржимайло, Д. А. Клеменц, Ю. Н. Рерих, А. П. Кафаров, иностранные ученые и путешественники — Е. Кавагучи, С. Ч. Дас, С. Бела, В. В. Рокхилл, В.М. Мак-Говерн, С. Гедин, Д. де Рэнс и другие.

Дневники и путевые записи российских и бурятских путешественников и буддийских паломников в различное время исследовали российские и зарубежные ученые, в частности А. В. Григорьев, С. Ф. Ольденбург, Ф. И. Щербатской, A.M. Позднеев, А. П. Окладников, Ц. Б. Цыдендамбаев, Р. Е. Пубаев, К. М. Герасимова, Ш. Б. Чимитдоржиев, Г. Р. Галданова, Б. Д. Цибиков, Ц.-А. Дугар-Нимаев, Ц. П. Ванчикова, Д. Дарижапова, Г. Н. Заятуев, М. Н. Мильхеев, Ф. А. Кудрявцев, П. П. Хороших, Д. Майдар и другие.

Как выясняется, в числе путешественников, посетивших Монголию и Тибет, Китай, Восточный Туркестан было немало бурят. Кроме упомянутых, до нас дошло описание Тибета, автором которого является бурятский священнослужитель Дамба-Даржа Заяев. Они были написаны в середине XVIII в. и известны под названием: «Congtpol obufp-un blam-a bandida mKhan po Dzaya-gyin Tobed ipajar-a yabulpsan-u domup» (Предание о путешествии в Тибет сонгольского ламы, бандида-хамбо Заяева). Впервые это сочинение, написанное на старомонгольской письменности, представил ученый-монголовед, профессор A.M. Позднеев в своей монгольской хрестоматии1. Как отмечает петербургский монголовед А. Г. Сазыкин, сделавший перевод этого сочинения на русский язык, в «Монгольской хрестоматии» A.M. Позднеева представлена лишь часть записок Заяева, хотя полным вариантом располагал только A.M. Позднеев. Версия A.M. Позднеева структурно выглядит следующим образом: 1) Краткое изложение результатов путешествия Заяева в Тибет и Монголию, сведения по истории распространения буддизма в Бурятии в середине XVIII в.- 2) Описание Тибета- 3) Описание Монголии, также земель и святынь Индии, Непала2. Позднеевская публикация записок Заяева называется «Тубэд газар-а ябугсан-у домог» (Описание путешествия в Тибет), в нем содержатся важные сведения о самых различных сторонах жизни тибетцев первой половины XVIII в.

Содержательными сочинениями являются рассказы-дневники и записи о путешествиях в Монголию, Тибет и Непал ламы Болдоморского дацана Лубсан-Мижида (Мижид-Доржи) в 1882—1886 годах, о путешествии в Монголию, Тибет и Непал Лудуба Ангабаева, о хождении ламы Гончокжаба Зангияна по святым местам Тибета, Непала и Индии, рассказ л буддийского монаха Гэпэла об амдоской местности Кгааринг .

Эти сочинения-дневники еще не стали достоянием научной общественности. Предстоит задача — перевести их на русский и бурятский языки, тем самым ввести в научный оборот. Из названных выше путевых дневников лишь сочинение Мижид-Доржи было переведено на английский язык А. Г. Сазыкиным и монгольским ученым Д. Ёндоном и опубликовано в журнале «Acta Orientalia», также на бурятский язык известным исследователем-востоковедом Бурятии Ц.-А. Дугар-Нимаевым.

А.Г. Сазыкин ввел в научный оборот рукопись под названием «Описание того, как из Лхасы в Да-Хурэ прибыл святой Джебцзун Дамба-гэгэн». По его словам, эта работа написана по итогам путешествия, совершенного в 1874—1875 годах бурятским паломником Доржи в составе делегации этого гэгэна4.

Считаем, что Ц.-А. Дугар-Нимаев точно охарактеризовал эти путевые записки-дневники бурятских буддийских деятелей, паломников-пилигримов, • определив их как жанр «хождений». В настоящее время жанровое определение Дугар-Нимаева принято в монголоведной историко-художественной литературе.

О том, как и когда возникла идея знаменитого «цыбиковского» путешествия в Тибет сообщает сам путешественник в предисловии к уже ставшей знаменитой работы «Буддист-паломник у святынь Тибета». Там приводится следующий факт, подтолкнувший его к путешествию в качестве паломника. Осенью 1898 г. в руки Цыбикова попало описание путешествия в Тибет и Непал нештатного ламы Болдоморского дацана Мичжэд-Дорчжэ (Мижид Доржи), с которым ознакомил Г. Ц. Цыбиков профессора Санкт-Петербургского университета A.M. Позднеева. Вскоре тот посоветовал тогда еще студенту восточного факультета Гомбожабу Цыбикову самому отправиться в Центральный Тибет. Имеются также сведения о том, что Г. Цыбиков был знаком с путевыми записками калмыка База-бакши, совершившего путешествие в Тибет в конце XIX в. A.M. Позднеев писал в своем предисловии к монгольской хрестоматии по поводу упускаемой возможности отправить в Тибет своих исследователей, приводил пример использования англичанами «ученых браминов, которые, владея тибетским языком и знанием местных обычаев, путешествуют по Тибету с большой свободою и иногда доставляют весьма ценные сведения об этой стране"5. Как известно, Гомбожаб Цыбиков, совершивший путешествие в Тибет, блестяще справился с поставленными перед ним задачами.

Крупный вклад в исследование стран Центральной Азии внес другой бурятский ученый-путешественник Базар Барадин. В Архиве востоковедов Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН имеется оригинал дневника, который он вел во время экспедиции в период с 24 июня 1906 года по 4 февраля 1907 года в Лавране6. После трех лет учебы вольнослушателем Санкт-Петербургского университета Б. Б. Барадин был признан подготовленным к экспедиционной научной поездке. Русский Комитет по изучению Средней и Восточной Азии при Академии наук командировал его в Тибет. Во время путешествия им было собрано много ценных материалов, сделаны дневниковые записи. Привезенные Б. Б. Барадиным фотографии и книги (рукописные и ксилографические), всего около 200 наименований книг на монгольском и тибетском языках, сочинения ученых-лам Амдо, были сданы в Азиатский музей. Другие предметы, относящиеся к живописи, репродукции, негативы фотографий были переданы Музею антропологии и этнографии при Академии наук России.

К числу известных бурятских ученых, совершивших путешествие в страны Азии, относится Ц.Ж. .Жамцарано. Имеется опубликованный дневник этого ученого, записанный во время научной экспедиции в Монголию. Им был собран большой фольклорный и этнографический материал, который высоко оценен наукой. В архивном фонде Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН хранятся рукописные материалы Ц. Ж. Жамцарано, собранные в Халха-Монголии, Внутренней Монголии, Бурятии в 1903;1912 годах. О том, какой вклад внес в изучение этнографии и фольклора монголоязычных народов Ц. Ж. Жамцарано писал в свое время Б. Я. Владимирцов: «В полной мере бурятский героический эпос открылся только тогда, когда приступил к собиранию и изучению Ц.Ж. Жамцарано"8.

В архиве Ц. Жамцарано имеются сочинения, относящиеся к жанру хождений. Это: «Записка о поездке в пределы Западной Монголии» зайсана Малодербетского улуса Астраханской губернии JI. Арлуева. Переписал Ц. Жамцарано в 1903 году- «Заметки путешествия по Тибету, Непалу и о святынях из уст самого путешественника ламы Лудуба Андагаева. Записал бурят Жамьян Дагбо Гармаев». Сочинение" без заглавия и начинается со слов: «1892 ону ийунийн 1-у эдур 2 гараг-ту гэр-эцэ мордожу». (Начало путешествия — 1 июня 1892 г.).

Как заметил Ц.-А. Дугар-Нимаев хождение «1892 ону ийунийн 1-у эдур 2 гараг-ту гэр-эцэ мордожу» состоит из двух частей, в первой описывается путь «от дома» (пока не установлено, где находился этот дом), первым пунктом пути назван Чиндалей. Далее путь проходит по землям северо-восточной Монголии, названы реки Улдза, Дучи и конечный пункт Тогтор. Завершается путь на реке Хурэлжи. Вторая часть имеет краткий заголовок «Богдо-йин хурийэ-эцэ буцаху зам ану» (Обратный путь от Богдо Хуре).

Следует отметить, что первая часть это собственно хождение, вторая это устные сведения в стиле жанра хождения. Ц.-А. Дугар-Нимаев рассматривает обе части как одно сочинение9. При этом первая часть является основным сочинением, вторая часть как включенный рассказ в стиле хождения. Сочинение дает описание точного маршрута пути, однако не указаны дни, время в пути (кроме кратких заметок, вроде «стало поздно», «остались ночевать» и т. д.). Мало описываются и другие подробности в пути. На наш взгляд, это сочинение кроме ее содержательного интереса, может представлять значение как разновидность жанра хождения.

Следует здесь назвать работы, в которых охарактеризованы. жизнь и деятельность бурятских путешественников. Прежде всего, это работы Ц.Б. Цыдендамбаева10, М.Н. Мельхеев11, П.П. Хороших12, Д. Дарижапова13, Р.Е. Пубаева14, Б.В. Семичова15, К.М. Герасимовой16, В.Ц. Найдакова17, Б.Д. Цибикова18, Т.М. Михайлова19, Ш. Б. Чимитдоржиева20, Г. Р. Галдановой21, Т.В. Ермаковой22, И.И. Ломакиной23 и других.

В работе Ц. Б. Цыдендамбаева «Жизненный путь Г. Ц. Цыбикова» говорится об основных вехах жизни этого талантливого ученого и общественного деятеля.

В статье М. Н. Мельхеева «Географическое значение путешествия Г. Ц. Цыбикова в Тибет» освещены некоторые результаты путешествия этого ученого, касающиеся географии Тибета.

Автор статьи «Воспоминания о совместной работе с Г. Ц. Цыбиковым в Восточно-Сибирском отделе Географического общества СССР» П. П. Хороших упоминает о работе этого ученого в бурят-монгольской секции ВСОРГО, который ставил перед аудиторией определенные задачи по исследованию Бурятии и Монголии. Г. Цыбиков был председателем этой секции в 20-х гг. XX в.

В статье Д. Д. Дарижаповой «Педагогическая деятельность Г. Ц. Цыбикова» отмечено, что значительна роль Г. Цыбикова в разработке учебных планов, программ, в составлении учебников и учебных пособий.

В статье Р. Е. Пубаева «Новый тибетский документ из коллекции Гомбочжаба Цыбикова» освещается новый документ, привезенный Г. Ц. Цыбиковым из Центрального Тибета, в котором дается интересная информация о быте и культуре тибетского народа.

В работе Б. В. Семичова «Г. Ц. Цыбиков — исследователь тибетского буддизма» исследована творческая деятельность этого ученого, его путешествие в Центральный Тибет, долговременная титаническая работа по сбору материала, вывоз собранного материала из страны, прибытие в Россию.

К этому же ряду работ необходимо отнести статью К. М. Герасимовой, которая также подробно осветила научную работу Г. Ц. Цыбикова, показала его как знатока тибетского буддизма.

О научных трудах Б. Б. Барадина писал В. Ц. Найдаков в своей статье «Базар Барадин», он в достаточно полной мере охарактеризовал этого ученого как вдумчивого исследователя, знатока быта буддийских монастырей СевероВосточного Тибета.

О Г. Ц. Цыбикове и Б. Б. Барадине имеются статьи Б. Д. Цибикова и Г.-Н. Заятуева «Цыбиков Гомбожаб» и «Барадин Базар». В них авторы осветили многогранную деятельность ученых, их общественную и научную жизнь, которые благодаря своим выдающимся личным способностям и покровительству передовых русских ученых, получили блестящее востоковедное образование, своими трудами заняли достойное место в ряду самых знаменитых исследователей стран и народов Центральной Азии.

В работе Т. М. Михайлова «Барадин как историк и этнограф» освещена деятельность ученого как пытливого исследователя, терпеливого собирателя этнографических материалов монгольского и тибетского народов.

В исследовании Ш. Б. Чимитдоржиева «Панмонголизм» дана непростая судьба Б. Б. Барадина волею судеб ставшего на многие годы «забытым» ученым в научном мире, так как в 30-е годы в Советском Союзе ему и многим другим бурятским ученым был приклеен ярлык буржуазного националиста, панмонголиста. Автор в своей статье справедливо отмечает, что научная и общественная деятельность этого ученого не носила никакой реакционной окраски, а наоборот возрождала в бурятском народе национальное самосознание, придавала им гордость от принадлежности к монгольскому миру, его культуре.

В статье Г. Р. Галдановой «Этнографические интересы Ц. Жамцарано» освещается этот ученый как собиратель широкого профиля — универсальный собиратель. По материальному охвату и разнообразию он не знал себе равного в монгольской фольклористике.

В книге Т. В. Ермаковой «Буддийский мир глазами российских исследователей XIX — первой трети XX века» осуществлена аналитическая оценка вклада бурятских ученых-путешественников Г. Ц. Цыбикова, Б. Б. Барадина, которые определили роль монастырей в организации традиционной религиозной жизни, ритуально-обрядовый комплекс, буддийскую общину (сангху) как социальный институт, представили обобщенную информацию по географии, климату, этнографии, формам хозяйственной жизни, управлению и религии Тибета, изложили ряд конкретных сведений по внешней торговле.

Тибета. Эти ученые, по мнению автора, собрали разнообразные уникальные сведения, сделали фотографии примечательных мест Тибета (Лхасы, монастырей, священных мест). Автор работы подчеркивает, что ученые-путешественники выработали некий нормативный тип российского путешественника в Тибет. Прежде всего, это должен быть человек из буддийского региона, либо происходящий из буддийской среды и сочетающего в себе европейски подготовленного востоковеда-буддолога. Как считает Т. В. Ермакова успешное путешествие Г. Ц. Цыбикова в Центральный Тибет послужило важным стимулом для целенаправленной подготовки к следующему российскому путешествию в Северо-Восточный Тибет Б. Б. Барадина.

Отдельно следует отметить статью И. И. Ломакиной «Цогто Бадмажапов (Судьба первооткрывателя Хара-Хото)» в которой отмечена выдающаяся личность человека, друга и спутника известного российского ученого-путешественника П. К. Козлова ЦГ. Бадмажапова. Автор пыталась приоткрыть тайну открытия города Хара-Хото народа си-ся с помощью текста сочинения Ц Бадмажапова, представить Ц Бадмажапова как одного из первооткрывателей древнего города си-ся. Но в науке остается одно имя, имя П. К. Козлова претендующего на первооткрывателя Хара-Хото, который, имея всемирную славу ученого-путешественника, не внес имя Ц. Бадмажапова в открытие Хара-Хото.

Цель и основные задачи диссертационного исследования.

В работе ставится цель, используя дневниковые материалы Г. Ц. Цыбикова, Б. Б. Барадина, Ц. Ж. Жамцарано, Б. Р. Рабданова, Ц. Г. Бадмажапова, Мижид-Доржи, намерены осветить некоторые особенности социально-экономического, социально-политического строя Монголии и Тибета, религиозные связи между этими странами.

В задачи исследования входит сравнительное изучение и анализ дневниковых материалов путешественников из Бурятии, систематизация этих материалов.

Предметом научного исследования в данном случае является изучение дневниковых материалов бурятских ученых-путешественников в кон. XIX — нач. XX вв.

Объектом исследования является деятельность бурятских ученых-путешественников по изучению истории и культуры Монголии и Тибета в конце XIX — нач. XX вв.: Г. Ц. Цыбикова, Б. Б. Барадина, Ц. Ж. Жамцарано, Б. Р. Рабданова, также Ц. Г. Бадмажапова и Мижид-Доржи.

Хронологические рамки исследования охватывают период конца XIX — начала XX столетия. Период начинается с путешествий JI. Мижид-Доржи в 1882—1886 гг. по Монголии, Тибету, Непалу, Сиккиму, Г. Ц. Цыбикова в 18 991 902 гг. и завершается 1903;1912 гг. путешествиями Б. Р. Рабданова, Б. Б. Барадина, Ц. Ж. Жамцарано и Ц. Г. Бадмажапова по странам Центральной Азии.

Научная новизна данной диссертационной работы заключается в том, что в ней впервые предпринята попытка на основе ряда дневниковых материалов в рамках диссертационной работы охарактеризовать особенности социально-политического строя, осветить быт и хозяйство, религиозные верования местного населения Монголии и Тибета.

Источниковой базой диссертации являются конкретные дневниковые записи путешественников, часть которых опубликована. Ввиду большой информативности самих материалов, мы ограничились дневниками Г. Ц. Цыбикова, Б. Б. Барадина, Ц. Ж. Жамцарано, Б. Р. Рабданова, также Ц. Г. Бадмажапова и Мижид-Доржи, которые побывали в Тибете и Монголии в разные годы на рубеже XIX—XX вв. Они оставили ценные сведения о материальной и духовной культуре, социально-политическом строе, обычаях народов, населяющих эти страны. К опубликованным источникам относятся: Ц.

Жамцарано. Поездка в Южную Монголию в 1909;1910 гг. //Известия Русского Комитета для изучения Средней и Восточной Азии. — Сер. II. — СПб., 1913, № 2. Записки Забайкальского филиала Географического общества. Новости агинских краеведов. Вып. 1. — Чита, 1971. Международные отношения на Дальнем Востоке (1870−1945). — М., 1954. Образцы народной словесности монгольских: племен. Тексты. Т. 1. Произведения народной словесности. Собрал Ц. Ж. Жамцарано. Вып. 1. Эпические произведения Эхирит-булгатов. Аламжи-Мэргэн (Былина). -СПб., 1913; П. К. Козлов. Избранные труды. — М., 1963. Р. Е. Пубаев. Дневники путешествия Будды Рабданова в Восточный Тибет (1903;1904 гг.) //Историко-культурные связи народов Центральной Азии. — Улан-Удэ, 1983; Г. Ц. Цыбиков. Избранные труды в 2-х тт. Т. 2. — Новосибирск, 1991; Б. Б. Барадин. Буддийские монастыри. Краткий очерк //Orient. Альманах. Вып. 1. — СПб., 1992; Б. Б. Барадин. Путешествие в Лавран (Буддийский монастырь на северо-восточной окраине Тибета). 1905;1907 гг. Предварительное сообщение в Годовом общем собрании и в Отделении этнографии ИРГО 30 января и 15 февраля 1908 г.) — в кн.: Т. В. Ермакова. Буддийский мир глазами российских исследователей XIX — первой трети XX века. — СПб., 1998; Дневник путешествия Б. Б. Барадина «Жизнь в тангутском монастыре Лавран. Дневник буддийского паломника 1906;1907 гт. «-Улан-Удэ — Улан-Батор, 1999; АВ СПбФ ИВ РАН, в фонде 87, опись 1, дело 28, под названием «Барадийн Бадзар. Амдо-Монголия: «Дневник путешествия буддийского паломника-бурята по Халха-Монголии, Алашани и северовосточной окраине Тибета-Амдо, 1905;1907 гг." — ПФА РАН, ф. 148, on. 1, д. 24, лл. 15−20- АВ СПбФ ИВ РАН, ф. 152, оп. 3, д. 224, л. 2. Дневник Ц. ЖаМцарано, лето 1904 г. Командирован Русским комитетом для изучения Средней и Восточной Азии в Ургу и Забайкальскую область для собирания этнографическо-лингвистического материала. Архив Жамцарано. АВ СПбФ ИВ РАН. — Ф. 62. — On. 1. — Ед. хран. 41 (1). — 62 л.- «Краткая записка о Будде Рабданове, первом ученом из восьми Агинских родов», составленная Даши Бубеевым на основе расспросных сведений в Are и датированной 26 июня 1962 г. рукопись на старописьменном монгольском языке). — РО ИОН БФ СО АН СССР, м. 1, № 1262- Архив внешней политики России, фонд Китайский стол, 1901;1905 гг., д. 1449- АВПР, фонд Китайский стол, 1900;1903 гг., д. 1448, л. 107- л. 165- АВПР, ф. Китайский стол, 1901;1905 гг., д. 1449, л. 89- л. 92- л. 111- лл. 114−115- лл. 104−105- л. 117-лл. 122−125- лл. 125−126- лл. 141−143- л. 144- лл. 145 146- лл. 147−148- л. 152- Личный архив дочери Ц. Бадмажапова — Дэви Цоктоевны (Улан-Батор) — Архив Русского Географического Общества, ф. 18, оп. 3, д. 61. Архив РГО, ф. 18, оп. 3, д. 36. Госархив Читинской области, ф. 14, on. 1, д. 23. Личный архив дочери Ц. Бадмажапова — Дэви Цоктоевны (Улан-Батор) — Архив Русского Географического Общества, ф. 18, оп. 3, д. 61. Архив РГО, ф. 18, оп. 3, д. 36. Госархив Читинской области, ф. 14, on. 1, д. 23. ОППВ ИМБиТ, М-1−1262- Г. Ц. Цыбиков. Рукопись дневника путешествия в Тибет. 25 ноября 1899 г. — 2 апреля 1902 г. Блокнот с черной матерчатой обложкой размером 8,5×14 см. Черные чернила, карандаш. 187 лл. Фонд № 5, опись 1, дело 1- Г. Ц. Цыбиков. Рукопись дневника путешествия по Монголии 1895 г. 31 лл. Черные чернила. Фонд № 5, опись 1, делр 3- Г. Ц. Цыбиков. Рукопись дневника по поездке в Ургу 1927 г. Общая тетрадь в клетку. 74 лл. Фонд № 5, опись 1, дело 3- «Путевые записки Лубсана Мижид Доржи» (Тобчи домуг) «Краткое повествование о поездке российского подданного, ламы Болдоморского дацана Лувсана Мижид-Доржи, принадлежащего к роду Харанут 2-го Табангутского племени, в Халха-Монголию, хошуны Южной Монголии, Китай, Амдо, в Кам-Дерге, Уй, на родину Далай-ламы и Банчен Эрдэни, в горные края Кайласы в Западном Тибете, в Бутан, Сикким, Непал, к Джарун Хашорун Субургану». Перевод с бурятского и английского языков и примечания дневниковых записей Л. Мижид Доржи выполнены Ж. А. Гармаевым и Ш. Б. Чимитдоржиевым. -Дугар-Нимаев Ц.-А. Исследование литературных источников на уйгуро-монгольской письменности (разыскания, археографическое, текстологическое изучение и публикация источников истории бурятской литературы). — Улан-Удэ, 1992; A.G. Sazykin (Leningrad) — D. Yondon (Ulan Bator). Travel-Report of a buriat pilgrim, Lubsan Midzid-Dordzi //Acta Oriental ia Academiae Scientiarum Hung. Tomus XXXIX (2−3), 205−241 (1985) — Фонд П. Б. Балданжапова ОПП ИМБиТ СО РАН. Дело № 30. Б. м/ф 486. Описание поездки в Эцзин-гол (приложено 13 фотоснимков и письмо Бадмажапова, 1907 г. 36 С.) Алашань 25 ноября 1907 г. «35-дневная поездка от резиденции князя Алаша Ванна до ставки князя Торгоуд-Бэйлэ. 1907 г. Цогто Бадмажапова».

Методы и методологические подходы к исследованию. При написании данного диссертационного исследования автор руководствовался общими требованиями, предъявляемыми к историческим исследованиям на современном этапе. В методологическом плане эти требования определяются принципами историзма, объективности, конкретности и такими общенаучными методами, как анализ, синтез, сравнительный подход к изучаемому материалу и его обобщение.

Специфика исторического исследования заключается в том, чтобы выявить основные тенденции исторического процесса на основе фактического источниковедческого материала в изучаемых событиях и процессах. Стратегия данного исследования заключается во всестороннем изучении конкретных фактов и событий с последующим их обобщением и выявлением тенденций и закономерностей. Обобщения основаны на использовании таких общенаучных методов как сравнение и индукция. В соответствии с принципом объективности в работе проведен анализ дневниковых материалов бурятских путешественников, отражающих их разносторонность и комплексность.

К привлеченным историческим методам относится сравнительно-исторический метод, который направлен на сопоставление исследуемых исторических фактов для выявления общих тенденций развития.

Практическое значение диссертационной работы обуславливается необходимостью ознакомления общественности с дневниковыми записями бурятских путешественников, рассказывающими о прошлом стран, входящих в регион Центральной Азии, Монголии и Тибета, об их материальной и духовной культуре. Содержащиеся в диссертации материалы могут быть использованы при написании работ по истории и культуре Монголии и Тибета, включены в учебный курс средних и высших учебных заведений, использованы в научных работах.

Апробация результатов исследования.

Основные положения диссертационного исследования изложены в виде научных докладов и сообщений на международных конференциях «Национальное, социальное и экономическое развитие в Байкальской Азии» (Улан-Удэ, 1999), «Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии «(Улан-Удэ, 2000) в материалах Школы-семинара молодого буддолога (Улан-Удэ, 1999). Нашли отражение в ряде опубликованных статей и тезисов.

1 A.M. Позднеев. Монгольская хрестоматия для первоначального преподавания. — СПб., 1900.

2 А. Г. Сазыкин. Описание Тибета, составленное в XVIII в. бурятским паломником Дамба-Доржи Заяевым //Страны и народы Востока. Вып. XVI. — М&bdquo- 1986. — С. 117−125.

3 Ш. Б. Чимитдоржиев. Бурят-монголы: история и современность. Очерки. Раздумья монголоведа. — Улан-Удэ, 2001.-С. 77.

4 А. Г. Сазыкин. В Лхасу за гэгэном //Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. XIII. Л., 1990.-С. 203.

5 Сказание о хождении в Тибетскую страну мало-дэрбэтского База-бакши. Калмыцкий текст с пер. и прим. A.M. Позднеева. — СПб., 1897.-С. III.

6 СПб. Филиал ИВ РАН. Архив востоковедов, ф. 47, on. I, д. 31.

7 Цыбен Жамцарано. Путевые дневники 1903;1907 гг. — Улан-Удэ, 2001.-382 С.

8 Б. Я. Владимирцов. Монголо-ойратский героический эпос. — Пб.-М., 1923. — С. 14.

9 Ц.-А. Дугар-Нимаев. Исследование литературных источников на уйгуро-монгольской письменности (разыскания, археографическое, текстологическое изучение и публикация источников истории бурятской литературы). — Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук в форме научного доклада. — Улан-Удэ, 1992.-С. 122.

10 Ц. Б. Цыдендамбаев. Жизненный путь Г. Ц. Цыбикова//К столетию со дня рождения профессора Г. Ц. Цыбикова: материалы научной конференции и статьи. — Улан-Удэ, 1976. — С. 6−44.

11 Там же. М. Н. Мельхеев. Географическое значение путешествия Г. Ц. Цыбикова в Тибет. — С. 70−84.

12 Там же. П. П. Хороших. Воспоминания о совместной работе с Г. Ц. Цыбиковым в Восточно-Сибирском отделе Географического общества СССР. — С. 195−199.

13 Д. Д. Дарижапова. Педагогическая деятельность Г. Ц. Цыбикова//К столетию со дня рождения профессора Г. Ц. Цыбикова: материалы научной конференции и статьи. — Улан-Удэ, 1976. — С. 134−143.

14 Р. Е. Пубаев. Новый тибетский документ из коллекции Гомбочжаба Цыбикова. — Тр. БКНИИ АН СССР. Вып. 3. Серия востоковедения. — Улан-Удэ, 1960.

15 Б. В. Семичов. Г. Ц. Цыбиков — исследователь Тибета //К столетию со дня рождения. — Улан-Удэ, 1976. -С. 52−59.

16 К. М. Герасимова. Гомбожаб Цыбиков — исследователь тибетского ламаизма //К столетию со дня рождения. — Улан-Удэ, 1976.-С. 60−69.

17 В. Ц. Найдаков. Базар Барадин //Базар Барадин: жизнь и деятельность. Доклады и тезисы научной конференции, посвященной 115-летию выдающегося ученого, общественного и научного деятеля бурятского народа Базара Барадиевича Барадина. — Улан-Удэ, 1993. — С. 4−7.

18 Б. Д. Цибиков, Г.-Н. Заятуев. Цыбиков Гомбожаб. С. 106−110. Те же, Барадин Базар. С. 118−121 в кн.: Российские монголоведы XVIII — начало XX в. — Улан-Удэ, 1997. — 163 С;

19 T.M. Михайлов. Барадин как историк и этнограф //Базар Барадин: жизнь и деятельность. — Улан-Удэ, 1993. — С. 26−29.

20 Ш. Б. Чимитдоржиев. Панмонголизм //Базар Барадин:. — Улан-Удэ, 1993. — С. 29−32- Ш. Б. Чимитдоржиев, Г. Н. Заятуев. Цыбен Жамцарано-просветитель //Цыбен Жамцарано: жизнь и деятельность. Доклады научной конференции. — Улан-Удэ, 1991.

21 Г. Р. Галданова. Этнографические интересы Ц. Жамцарано. — Там же. T.B. Ермакова. Буддийский мир глазами российских исследователей XIX — первой трети XX века. — СПб., 1998.-С. 98−106.

23 И. И. Ломакина. Цогто Бадмажапов (судьба первооткрывателя Хара-Хото) //Orient. Альманах. Вып. 2−3. Исследователи Центральной Азии в судьбах России. — СПб., 1998.

Заключение

.

Известно, что буряты, начиная с XVIII века, с началом проникновения буддизма на территорию этнической Бурятии широко практиковали поездки в соседние восточные страны. Они стали ездить на учебу на длительное время в основные буддийские центры. Начало этому положил Дамбд-Доржи Заягийн (Заяев), будущий первый хамбо-лама, отправившийся в Тибет в 1734 году и обучавшийся в одном из ведущих монастырей Лхасы в 1734—1741 гг. Партия за партией отправлялись бурятские паломники с целью посещения основных религиозных центров-монастырей, святого поклонения крупным буддийским авторитетам и священным буддийским местам, покупки религиозных книг.

Кроме того, в XIX — начале XX вв. буряты в немалом количестве привлекались к экспедиционной деятельности российских исследователей в странах Центральной Азии, в частности в Тибете и Монголии. Они участвовали в русских географических, историко-этнографических, фольклорных экспедициях в качестве исследователей, проводников-переводчиков, препараторов, администраторов. Побывавшие в этих качествах буряты принимали участие в сборе различного рода материалов, нужных для науки и в их обработке, оставили оригинальные записи об увиденном. Они известны как собиратели письменных рукописных и ксилографических трудов на языках народов Востока, которые они доставляли на родину, тем самым существенно пополняли фонды государственных и частных библиотек и музеев.

В качестве ученых-путешественников буряты сами проводили свои путешествия по заданию российских научных организаций, были высокообразованными людьми, стояли на уровне мировой науки того времени и организационно зависели от центральных органов власти.

Следовательно, традиции путешествий по странам Центральной Азии у бурятского народа были богатыми. Традиция оставлять письменные свидетельства о посещенных странах и народах берет начало еще с рубежа XVII — XVIII вв.

Имена представленных в нашей работе бурятских деятелей, о трудах которых шла речь, в советское время (в середине и во второй половине XX века) были преданы забвению. Им были даны разного рода ярлыки: буржуазный националист, клерикал, панмонголист. Классовая тоталитарная идеология требовала негативного определения роли старой интеллигенции, непременного разоблачения национальных лидеров, деятелей досоветской эпохи. Общественная и научная деятельность этих деятелей, их труды, особенно написанные на монгольском и тибетском языках, на протяжении многих десятилетий были мало известны народу, многие из них находились под запретом. Лишь со времен перестройки, с 90-х годов прошлого века появилась возможность без идеологических шор осмыслить историческое прошлое, начать переоценку культурного наследия.

Все они, и Г. Ц. Цыбиков, и Б. Б. Барадин, и Ц. Ж. Жамцарано, Б. Р. Рабданов, также Ц. Г. Бадмажапов и Мижид-Доржи жили и творили в одно и то же время в конце XIX — начале XX вв. и имели блестящую подготовку в монгольском и тибетском языках, были крупными специалистами в области буддийской философии, богословия, в области истории и культуры народов Востока. Они, являясь образованными представителями бурят-монгольского народа, своей подвижнической деятельностью и своими трудами внесли достойный вклад в дело изучения богатого исторического и культурного прошлого монгольских народов и близкого по духу и историко-культурному и религиозному наследию Тибета.

Авторы, труды которых представлены в данной работе, находясь за рубежом, в Монголии, Тибете и Китае, в окружении лиц различных мировоззренческих направлений и политической ориентации, сумели проделать огромную полевую собирательскую и исследовательскую работу. Они возвратясь на родину, в Бурятию, привозили ценные полевые рукописные материалы — записные книжки, дневники, фотоматериалы, которые затем превращались в ценные сочинения о народах и странах Центральной Азии, об их культуре и религии, традициях и обычаях.

Рассмотренные нами в диссертации дневники бурятских путешественников конца XIX — начала XX веков содержат в себе весьма ценные фактические материалы культурно-исторического, этнографического, фольклорного и географического характера. В них нашли отражение все важные на их взгляд события и явления увиденные и услышанные во время путешествий.

Во-первых, в них описаны маршруты путешествий, пути следования на огромном пространстве центрально-азиатского региона, наиболее крупные географические пункты, степи, горные массивы, населенные пункты.

Во-вторых, дневники служат важными первоисточниками, характеризующими тогдашнюю общественно-политическую и международную обстановку в странах Центральной Азии.

Как известно, в конце XIX — начале XX веков страны Центральной Азии, особенно Тибет, становятся объектом борьбы между крупными державами мира. В связи с активизацией их экспансионистской деятельности власти Тибета объявили о закрытии страны. Многие исследователи пытались проникнуть в эту страну, но терпели неудачи, которые нередко заканчивались их гибелью. Благодаря бурятам, исповедующим буддизм и потому поддерживавшим активные религиозно-культурные связи с Лхасой, Россия и ее наука сумели получить ценные сведения о Тибете и Центральной Азии.

Сведения Г. Ц. Цыбикова и других бурятских путешественников, побывавших в конце XIX — начале XX веков в запретных регионах Центральной Азии, прежде всего в Центральном Тибете, принесли славу российской науке, выдвинули ее на передовые позиции в изучении регионов Центральной Азии.

Дневниковые материалы Г. Ц. Цыбикова, Б. Б. Барадина, Ц. Ж. Жамцарано и других содержат богатейшие фактические материалы об общественно-политической жизни в посещенных ими странах, об общественно-политическом строе, о взаимоотношениях Тибета и Монголии, с одной стороны, и Цинского Китая, с другой. В данных источниках имеются материалы, ценные высказывания о российских интересах в странах Центральной Азии.

Эти материалы являются ценными историко-этнографическими источниками по характеристике сословий, классов в тибетском и монгольском обществе, быта, нравов и хозяйственной деятельности населения Тибета и Монголии. В них широко представлен фольклор народов Тибета и Монголии.

Наконец, они дают всеобъемлющую характеристику дацанско-монастырской жизни, роли буддийской религии в жизни тибетцев и монголов, устройства тибетских и монгольских монастырей, жизни лам-монахов, учебного процесса в дацанах.

Таким образом, сведения и материалы, содержащиеся в дневниках Г. Ц. Цыбикова, Б. Б. Барадина, Ц. Ж. Жамцарано, Б. Р. Рабданова и Мижид-Доржи, представляют собой огромную научную ценность. Они использовались и используются в научных исследованиях ученых Бурятии, России, также в монголоведных и тибетологических трудах зарубежных ученых.