Столыпинские реформы в оценке российского общественного мнения (1906-1911)

Актуальность темы

исследования. Проблема взаимодействия власти и общества — одна из наиболее актуальных тем на современном этапе. В связи с масштабными реформами, продолжающимися в нашей стране и стремительно возрастающим влиянием общественного мнения на внутриполитическую жизнь России, на выбор путей общественного развития, остро встала проблема изучения взаимоотношений и взаимовлияния властных структур и общественного мнения. Поэтому изучение и обобщение исторического опыта по данной проблеме позволит, в известной степени, определить первоосновы происходящих в настоящее время событий, лучше понять современную общественно-политическую ситуацию, увидеть различные варианты ее развития, учесть исторические уроки в разрешении острых ситуаций современности. Особенно ценным в этом плане представляется политический опыт России начала XX в., когда в стране начались масштабные преобразования, вошедшие в историю под именем столыпинских реформ.

Масштабные трансформационные перемены, по мнению автора, не единственная аналогия действительности начала XX и начала XXI вв. в России. Данные современной российской статистики и соответствующие социологические исследования о состоянии социальной структуры российского общества свидетельствуют о значительном расслоении населения по уровню доходов и существовании полюсов бедности и богатства1. Таким образом, как и в начале XX в. для современной России характерно отсутствие значительной доли среднего класса, как системообразующего элемента для любого демократического общества и правового государства. В этих условиях необходимо задавать импульсы формирования гражданского общества посредством своего рода социальной инженерии2. По мысли П. А. Столыпина, стимулировать формирование правового государства и гражданского общества.

1 Арутюнян Ю. В. О социальной структуре общества в современной России // СОЦИС. 2002. № 9. С. 29−40.

2 Луков В. А. Социальное проектирование и прогнозирование. М., 1998. С. 18. в России, современных рыночных отношений и среднего класса должна была идея соединения, с одной стороны, мощи государства, а с другой — творческой энергии свободной личности.

В условиях радикального реформирования общества достоверное знание сути общественного мнения и использование этого знания в законотворческой и управленческой деятельности является одним из важнейших факторов обеспечения социальной легитимности формируемого законодательства и принимаемых управленческих решений. Сегодня, как и в начале XX в., общественное мнение является той силой, которая влияет на политических лидеров, правительство, массы, которая способна изменить политическое развитие государства. Активное воздействие общественного мнения на деятельность субъектов исторического процесса признавалось мыслителями с давних времен и одновременно вызывало горячие споры о содержании этого понятия. В настоящем исследовании под феноменом «общественное мнение» автор понимает верхний уровень общественного сознания, т. е. выраженное в форме определенных суждений, идей и представлений отношение различных групп людей к событиям и процессам политической и социальной действительности, одобрение или неодобрение публично наблюдаемых позиций и поведения, т. е. оценку значимого происходящего, затрагивающего интересы отдельных групп и общества в целом.

Столыпинская программа модернизации, направленная на реформирование всех сфер жизнедеятельности и жизнеобеспечения и на постепенное изменение всей «социальной ткани» российского общества, всего правового и культурного пространства, затрагивала интересы и чаяния всех слоев населения и поэтому стала объектом пристального внимания со стороны общественного мнения, активно заявившего о себе именно в начале XX в. в связи с формированием парламентаризма и многопартийности, отменой предварительной цензуры и ростом числа периодических изданий, обеспечивших широкий доступ различным слоям общества к информации о событиях, происходящих в стране и затрагивающих их интересы.

Общественное мнение — достаточно широкая категория, в нем можно выделить несколько качественных уровней с точки зрения глубины самого мнения и меры его действенности: мнение индивида, мнение различных социальных групп и слоев, классов. Поскольку задачу объединения отдельных лиц и групп людей, стремящихся к осуществлению известных политических задач, наиболее полно выполняют политические партии, то в настоящем исследовании общественное мнение рассматривается как мнение, выраженное ведущими политическими партиями России начала XX в., а структура общественного мнения — как отражение системы политических партий и организаций. Политические партии не только выражают, но и формируют и создают общественное мнение. Поэтому выявление структуры и содержания общественного мнения относительно столыпинских реформ проводится автором через выявление и сравнение мнений, зафиксированных ведущими политическими партиями страны.

Главным инструментом формирования и выражения общественного мнения выступают средства массовой информации. Одной из ключевых во взаимоотношениях власти и общества в настоящее время считается проблема взаимозависимости политики и средств массовой информации, которые сами журналисты считают «четвертой властью». Как и в начале XX в., когда периодическая печать стала не только единственным источником информации, но и главным средством и формой массового выражения общественно-политических интересов, превратилась в политическую силу, отстаивающую интересы стоящих за нею лиц и навязывающую народным массам их мнения, сегодня средства массовой информации по-прежнему занимают значительное место в формировании, функционировании и тиражировании публичной политики3. Различие, прежде всего, в объемах информационных потоков. Развитие информационных и телекоммуникационных технологий привело к тому, что сегодня в информационно-коммуникационных сетях, например в Интернете, циркулируют такие объемы информации, которые многократно превышают все имеющиеся ресурсы традиционных средств массовой информации, а сами подобные технологии и сети в ближайшем будущем существенно потеснят традиционные средства массовой информации в области массового информационного обмена. Кроме того, сегодня средства массовой информации, с одной стороны, имеют больше технических возможностей для формирования стереотипа мышления, снижения способности объективно осмысливать происходящее, с другой — заданность, политизированность средств массовой информации еще более усилилась, что обусловлено огромными возможностями воздействия на них со стороны как государства, так и иных политических сил. Благодаря возможности придавать общественному мнению статус массовости средства массовой информации обладают способностью управлять и даже манипулировать им.

В России уже в начале XX в. стало ясно, что массовая печать обладает огромной силой, способной не только манипулировать общественным мнением и определять то или иное политическое кредо в обществе, но и влиять, а порой прямо способствовать изменению политического и государственного устройства в стране. Это было отмечено тогда же Н. А. Энгельгардтом, написавшим, что «в чьих руках печать, у того во власти и умы, а кто владеет умами страны, тот управляет и сердцами, и волею общества, тот правит обществом и ведет его туда, куда захочет» 4. То есть, средства массовой информации являются ведущим инструментом выражения общественного мнения, которое исходит от самого общества и различных функционирующих в нем общественных и политических институтов. Неслучайно еще в 1906 г.

3 Грачев М. Н. Политические коммуникации и коммуникационное измерение политики // Новая Россия: политическое знание и политологическое образование. Материалы межвузовской научной конференции, 1−2 декабря 2000 г. М.: РГГУ, 2000. С. 36−41.

4 Русский вестник. 1905. № 3. С. 648. кадетская «Речь» писала: «Для суждения о том, как общество и народ отнеслись к политике нынешнего министерства нужно будет подождать реакции на нее со стороны настоящих политических партий, действующих на выборах в Государственную Думу и представляющих собою организации, раскинутые по всей стране"5. А печатный орган консерваторов «Вестник русского собрания» в свою очередь отмечал, что обществу, памятуя о том, что печать — первенствующая сила в жизни государства, необходимо понимать ее ангажированность и политическую заданность, поскольку единственным ее стремлением являются деньги: «Время, когда печать была руководительницей общественного мнения и указателем горизонтов жизни, прошло. Теперь, наоборот, печать является хвостом общества и его направления"6. Поэтому центральное место в диссертационном исследовании занимает анализ содержания печатных партийных органов (прессы), фиксирующих, генерирующих и консолидирующих мнение ведущих политических партий России начала XX в. о реформах Столыпина.

В рамках настоящего исследования определенный интерес представляют стенографические отчеты Государственной Думы, материалы думских фракций, партийных съездов и конференций, Центральных комитетов и отдельных лидеров политических партий, отражающие позиции различных политических партий по вопросам столыпинских преобразований.

Таким образом, определение отношения различных политических сил к реформам Столыпина, прежде всего через анализ общественно-политической периодической печати (прессы) России начала XX в., представляется весьма актуальным, поскольку:

— помогает определить роль и влияние общественного мнения на процесс модернизации, проводимый «сверху" — позволяет учесть положительный и отрицательный опыт взаимодействия власти и общества по вопросам реформирования страны;

5 Речь. 1906. 14 сентября.

6 Вестник русского собрания. 1909. № 37. С. 1.

— способствует оптимизации процесса поиска наиболее продуктивных форм сотрудничества исполнительной власти с Государственной Думой и средствами массовой информации;

— дает возможность определить первоосновы происходящих в настоящее время событий, лучше понять современную общественно-политическую ситуацию, увидеть различные варианты ее развития, учесть исторические уроки в разрешении острых ситуаций современности.

Объектом исследования являются программа реформ, предложенная П. А. Столыпиным, общественно-политические модели-проекции преобразования России, выдвинутые ведущими политическими партиями России начала XX в. в контексте их борьбы за выбор пути общественного развития, методы достижения поставленных целей, а также их оценки столыпинских преобразований.

Предмет диссертационного исследования — реакция общественного мнения на процесс столыпинской модернизации.

Хронологические рамки исследования определяются датами функционирования правительства под председательством П. А. Столыпина (1906;1911 гг.).

Цель работы — проанализировать отношение российского общественного мнения начала XX в. к столыпинским реформам, глубоко повлиявшим на социально-политический облик страны. Для этого предполагается решить следующие задачи:

— дать характеристику состояния историографического поля проблемы и провести анализ источниковой базы по теме исследования: определить основные этапы и тенденции отечественной и зарубежной историографии, дать содержательную критику источников и оценить степень их значимости для раскрытия темы;

— сопоставить базовые мировоззренческие положения столыпинской программы модернизации России и партийные модели-проекции (консервативная, либеральная, социалистическая) преобразования страны;

— посредством анализа периодических изданий ведущих политических партий России начала XX в., выяснить отношение общественного мнения к ключевым аспектам реформирования российского общества, партийную трактовку положения в стране, сложившегося под влиянием реформаторских мероприятий;

— выявить причины того, почему значительная часть общества не поддержала столыпинские реформы, отказала программе Столыпина в доверии;

— определить, почему в кризисных условиях начала XX в. в России, когда в обществе возникла конфронтация по различным социальным проблемам, ни власть, ни общество не проявили стремления к разумному компромиссу;

— показать, что учет в законотворческой и управленческой деятельности общественного мнения является одним из важнейших факторов обеспечения социальной легитимности формируемого законодательства и проводимых реформ.

Теоретико-методологической основой и методами исследования является совокупность методов исторического познания, принципов научности, комплексности, всесторонности, предполагающих объективный отбор фактов при анализе конкретных исторических ситуаций. Основополагающим методологическим принципом исследования выступает принцип историзма, предполагающий рассмотрение явлений в их становлении, развитии, противоречиях и органической связи с порождающими их объективными факторами.

При анализе прессы и публицистики, документальных публикаций и мемуарной литературы и реконструкции широкого спектра общественного мнения относительно столыпинских реформ применялись специально-исторические методы: историко-типологический, с помощью которого проведена типологизация общественно-политических моделей, предложенных ведущими политическими партиями России начала XX в., и выявлено общее и особенное относительно базовых компонентов столыпинской программы модернизации;

— историко-генетический, способствовавший выявлению причинно-следственных связей и закономерности эволюции партийно-политических оценок ключевых составляющих столыпинских преобразований;

— проблемно-хронологический, который позволил осветить поставленные вопросы в их взаимосвязи и взаимозависимости на конкретно-историческом фоне, показать воздействие событий, происходивших в политической, социально-экономической сферах на перипетии отношений политических и партийных сил к столыпинским реформам;

— историко-сравнительный, использовавшийся для выявления оценок всего спектра общественного мнения по направлениям столыпинских преобразований.

В качестве теоретической парадигмы исследования выступает разработанный в трудах В. В. Шелохаева комплекс идей о «распадении» в начале XX в. единой проблемы «национальные интересы России» по классово-партийному признаку и потере ее в тупиках конфронтационности между властью и обществом.

Историография проблемы. В исторической литературе никогда не проводился специальный анализ восприятия российским обществом всей совокупности столыпинской программы модернизации России. В работах, посвященных реформам Столыпина и функционированию ведущих политических партий России начала XX в., можно вычленить отдельные оценки партийно-политического спектра некоторых составляющих столыпинской программы модернизации. Поэтому автор при анализе историографии, проведенном в первой главе диссертации, сосредоточил внимание на выявлении ведущих тенденций, имевших место в исторической литературе, посвященной столыпинским реформам, и на анализе количественного и качественного наполнения историографического поля проблем, близких теме настоящего исследования.

Предложенная в диссертации периодизация историографии определяется сменой господствующих парадигм, т. е. не только (и не столько) количественными, но и качественными изменениями в структуре научных знаний по смежным с исследуемой темой проблемам. В хронологических рамках историографии (1906 г. — до настоящего времени) можно выделить: дореволюционный (1906;1917 гг.), советский (распадающийся на два периодас 1918 г. по конец 1950;х гг. и с начала 1960;х гг. по конец 1980;х гг.) и современный (с начала 1990;х гг. до настоящего времени) этапы.

Особенностью первого, дореволюционного, этапа, в рамках которого сложилась довольно обширная, хотя и далеко не равнозначная по своей научной ценности литература, является острая идейно-политическая борьба трех ведущих направлений общественной мысли: консервативного, либерального и социалистического. Большинство авторов решали не столько научные, сколько агитационно-пропагандистские задачи, поэтому работы, посвященные российскому консерватизму, либерализму, социализму, реформам Столыпина и затрагивающие аспекты взаимоотношений политических партий и правительственной власти, отличала чрезмерная политизация, субъективный, полемический и часто ангажированный характер. Однако партийная литература, доказывавшая исключительное значение своей партии, обсуждавшая и осуждавшая позиции идеологических противников и правительственной власти, важна, во-первых, для обозначения проблемы как таковой, а во-вторых, выводы ряда авторов, сделанные на основе классово-партийного подхода, оказали определяющее влияние на формирование последующей историографической концепции.

В советской историографии 1918;1950;х гг., базировавшейся на ключевых положениях марксистско-ленинской теории — классово-партийном подходе и утверждении монопартийной системы, все иные альтернативы общественного развития, кроме социалистической, провозглашались заведомо тупиковыми. Бездоказательные формулировки о том, что меньшевики скатывались «в болото соглашательства», а либеральная буржуазия искала соглашения с царизмом, препятствовали научному осмыслению проблемы взаимодействия власти и общества. Общее негативное отношение к «реакционному наследию» стало причиной не только незначительного количества работ, посвященных российскому консерватизму, но и в целом отрицательного отношения к правительству Столыпина и его личности как выразителям интересов царизма, на защиту которого и были направлены столыпинские реформы. Однако, несмотря на излишнюю идеологизированность, работы многих советских авторов содержат богатый исторический и теоретический материал, без которого современный научный анализ проблемы отношения российского общественного мнения к столыпинским реформам был бы неполноценен.

Фундаментальный исследовательский подход отличает исследования 1960;1980;х гг. Для научных изысканий этого периода, основанных на широкой источниковой базе благодаря открытию ранее недоступных архивов, характерны разнообразие тематики исследований и изживание традиционных подходов. Центральным объектом историографии этого периода стала столыпинская аграрная реформа. В освещении этой проблемы в качестве самостоятельной группы выступают работы, посвященные позициям отдельных политических партий в отношении аграрной реформы Столыпина, думским аграрным дебатам и политической борьбе различных политических движений вокруг столыпинской аграрной реформы.

В начале 1990;х гг. ярко проявился переход от марксистско-ленинской историософии к либерально-позитивистской. Глубокому анализу подверглась методология столыпинских реформ, возродился интерес к альтернативным вариантам общественного развития, предлагавшимся в начале XX в. различными политическими силами. Активно изучались проблемы взаимодействия консервативных политических организаций, властных институтов и общества в целом, парламентской деятельности консерваторов. Начало «постсоветской эпохи» отмечено также «либеральным ренессансом» в исторической науке: анализируются программные положения оппозиционных политических партий либеральной ориентации, отношения политической оппозиции и самодержавия. Появилось большое количество работ интегрального характера, анализирующих модернизационные процессы в контексте социокультурной специфики России.

Однако в исторической науке сегодня отсутствует комплексное исследование российского общественного мнения начала XX в. относительно столыпинских реформ и его влияния на ход реализации столыпинской модернизации. Поэтому проведение настоящего исследования представляется вполне обоснованным.

Необходимо также отметить, что авторы работ, посвященных реформам Столыпина, использовали периодическую печать лишь фрагментарно и функционально для подтверждения своей гипотезы отдельными цитатами. В настоящем исследовании пресса выступает в качестве базового источника, поскольку именно периодическая печать является главным инструментом выражения и формирования общественного мнения.

Источники работы. Иточниковая база исследования более подробно освещается в первой главе диссертации. Массив имеющихся в распоряжении исследователя источников может быть структурирован по типу и в соответствии со степенью их значимости для избранной темы исследования разделен на пять групп.

В соответствии с поставленной в исследовании целью определения общественного мнения по вопросам столыпинских преобразований основополагающим источником выступает пресса России начала XX в. Данная часть источников охватывает те периодические издания, которые наиболее полно отражают позиции ведущих политических партий России начала XX в., имеют непосредственное отношение к исследуемой теме и используются в необходимом для ее раскрытия объеме. Кропотливое исследование периодической печати сопровождалось применением методов внешней и внутренней критики источников с целью установления их подлинности, аутентичности и достоверности. Изучение прессы, как источника по теме диссертационного исследования, включало в себя несколько аспектов. Передовые статьи, т. е. программные, установочные статьи (обычно анонимные), помещаемые на первой полосе газеты или журнала, формулировали позицию стоявших за ними сил по основным направлениям столыпинских преобразований. Суждения и мнения лидеров политических партий и ведущих публицистов печатных органов находили отражение в тематических статьях, посвященных содержанию столыпинских законопроектов и оценке их реализации. На страницах печатных органов разворачивалась полемика по вопросам столыпинских реформ, причем не только между представителями различных политических партийполитическими противниками, но и между однопартийцами, имевшими отличное от официальной (партийной) установки суждение. Помещаемые на страницах прессы сообщения с мест о ходе реализации столыпинских реформ и об отношении различных слоев населения к ним показывают пристрастие и односторонность в отборе материала для публикаций в целях подтверждения правильности партийной оценки. Периодические издания сохранили также свидетельства о многих событиях общественной жизни: партийных собраниях, конференциях, съездах, на которых обсуждались затрагивающие электорат политической партии положения законопроектов, предложенных правительством Столыпина. Материалы прессы позволяют также воссоздать теоретическую базу реформ Столыпина, выступившего одним из первых политических лидеров в роли публичного политика, четко и убедительно излагавшего в интервью русским и иностранным газетам замысел, содержание и технологии реализации программы реформ.

В качестве вспомогательного метода при работе с периодической печатью использовался количественный контент-анализ, направленный на определение частоты появления в газетах различных политических направлений статей по проблемам столыпинских реформ и изменения их количества по годам: с 1906 г. по 1911 г. Применение контент-анализа позволило решить следующие задачи: выявить партийные предпочтения по направлениям столыписнких преобразований и проследить их изменение во времени, что помогло в составлении социально-демографического портрета целевой аудитории используемых газет, выявлении тематических предпочтений, экономической и политической ориентации органов периодической печати.

Ко второй группе следует отнести массив источников, отражающий творческую лабораторию деятельности П. А. Столыпина: законопроекты, разработанные в министерствах и ведомствах и нацеленные на реформирование страны в самых разных сферах жизнедеятельности, а также источники личного происхождения, к которым, прежде всего, относятся тексты П. А. Столыпина, как устные, так и письменные: речи, переписка, памятные записи, черновики и др.

Третьим базовым видом источников являются материалы государственных органов, связанные с выработкой, обсуждением и принятием законопроектов: Особые журналы Совета министров, стенограммы заседаний Государственной Думы и Государственного Совета, комплекс законодательных документов и материалов думских фракций, раскрывающий реформаторский потенциал российского общества в начале XX в., Полное собрание законов Российской империи.

К четвертой группе базовых источников следует отнести те материалы, которые составили программатику политических партий России начала XX в., в том числе материалы съездов, конференций, центральных органов политических партий, проводимых ими собраний и совещаний по вопросам политической, общественной и экономической жизни.

Неотъемлемую часть источниковой базы данной работы составили мемуары непосредственных участников событий, видных представителей политических партий, членов правительства. При всей специфике мемуаров, как особого жанра исторического источника, требующего дополнительной исследовательской работы, предполагающей учет субъективного фактора на позицию автора, они зачастую являются единственным свидетельством целого ряда эпизодов, не нашедших отражения в официальных материалах взаимоотношений политических партий и власти в начале XX в.

Таким образом, имеющийся в руках исследователя обширный круг источников позволяет дать аргументированные ответы на поставленные в работе вопросы.

Научная новизна исследования определяется как самой постановкой проблемы, так и полученными в ходе ее разработки результатами. Впервые в отечественной историографии проведено специальное исследование всего спектра российского общественного мнения относительно столыпинской программы модернизации. На основе комплексного изучения материалов периодической печати основных общественно-политических направлений начала XX в., документов и материалов столыпинских реформ, программатики основных политических партий России начала XX в., материалов думской деятельности дана сравнительная характеристика базовых компонентов столыпинской программы модернизации и мировоззренческих положений основных общественно-политических моделей переустройства России (консервативной, либеральной, социалистической), проведен анализ отношения ведущих политических партий России начала XX в. к ключевым аспектам столыпинской концепции и программы преобразования России. В рамках изучения российского общественного мнения относительно столыпинской программы модернизации России дана развернутая характеристика таких совершенно неисследованных положений, как основные направления оценки различными политическими силами реформ Столыпина, причины неприятия значительной частью российского общества столыпинского варианта модернизации России, влияние общественного мнения на процесс модернизации, проводимый «сверху».

Впервые в качестве базового источника исследования выступает пресса, ставшая в начале XX в. главным выразителем общественного мнения. Глубокое изучение партийно-политической печати позволило провести анализ восприятия российским обществом совокупности столыпинских преобразований, обеспечивавших России модернизационный рывок и решающих основные проблемы, которые волновали все российское общество (вывод страны из революционных потрясений, обеспечение динамичного экономического роста, создание гражданского общества и правового государства).

Проведен комплексный историографический анализ литературы по различным аспектам столыпинских преобразований и отношения к ним ведущих политических партий России начала XX в. В научный оборот введен значительный пласт новых публицистических материалов по проблеме.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ее результатов в исследованиях, посвященных проблемам реформирования страны, становления российской. государственности, взаимоотношений власти и общества, изучения истории политических партий, а также при чтении курсов Отечественной истории, источниковедения, истории русской журналистики начала XX в. Материалы работы могут применяться представителями смежных научных дисциплин — правоведами, политологами, социологами. Кроме того, результаты исследования представляют интерес для политологов-практиков и представителей власти различных уровней.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования изложены в 41 публикации, в т. ч. 15 — в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук, представлены научной общественности в докладах и сообщениях на восьми международных и всероссийских научных конференциях. Ключевые положения диссертационной работы нашли отражение в двух монографиях, в главах и разделах четырех коллективных трудов.

Положения, выносимые на защиту.

— исследовательский анализ проблемы позволяет сделать вывод о том, что предложенная П. А. Столыпиным национальная модель общественного преобразования России, способная коренным образом изменить соотношение между тремя концептами: личность — общество — государство, не была поддержана значительной частью российского общества;

— различные социальные и политические силы страны строили модели-проекции преобразования России и интерпретировали проблемунациональные интересы — под углом мировоззренческих представлений, жизненно важных интересов, представляемых ими на политической арене сил;

— традиционалисты, выступавшие за возрождение величия и могущества России на основе сохранения ее особенностей и традиций, оказались враждебно настроены по отношению к столыпинским реформам, основанным, с их точки зрения, на «пресловутой конституции» и «игре в парламент»;

— несмотря на то, что многие положения программы модернизации, предложенной П. А. Столыпиным, совпадали с программными требованиями российских либералов (формирование правового государства и гражданского общества, развитие рыночных отношений), она была отвергнута большинством партий либерального толка. Стремление к поиску оптимальных путей преобразования общества на началах социальной справедливости под лозунгом «социально-политического реализма» не стало основой для объединения усилий правительства и представителей либерального лагеря: первому справедливо виделось отсутствие у либеральных лидеров желания идти на сотрудничество с правительством, вторые, считая министерство Столыпина рутинным, тяготеющим к старине, обрушили на него шквал критики за чересчур медленное, да еще и с большими недоработками, с их точки зрения, проведение давно назревших реформ;

— кредит доверия, выданный партией октябристов правительству Столыпина, ставился ими в прямую зависимость от его готовности идти на контакт с Думой, принимать предложенные депутатами улучшения и дополнения к законопроектам, а критические замечания относительно планов правительства, которые сами октябристы не считали проявлением оппозиционности, в конечном итоге привели к тому, что на деле большинство столыпинских законопроектов не получило с их стороны безусловной поддержки, а экономические реформы — даже и сдержанной позитивной оценкиидеологически дифференцированный на разные политические группировки, ведущие друг с другом конфронтационную борьбу о выборе пути общественного развития, о методах достижения поставленных целей, либерализм в России не смог объединить усилия в деле построения правого государства и гражданского общества и оказать достойную поддержку правительственным реформам;

— политические партии социалистической ориентации, выдвигавшие радикальные модели преобразования России, в которых не было места самодержавному режиму, используя в своей практической деятельности «элементарные инстинкты толпы», всю свою ненависть и жажду возмездия к авторитарному режиму, подавившему революцию, выразили в отторжении всех реформ, предлагаемых из правительственного лагеря, и обрушили на них шквал жесткой, неконструктивной критики;

— агитационно-пропагандистская деятельность политических партий, заключавшаяся в критике наиболее уязвимых аспектов столыпинских реформ и формировании отрицательного по отношению к ним общественного мнения, сыграла определяющую роль в неприятии значительной частью общества столыпинского варианта модернизации России;

— при наличии многопартийной системы, пребывающей в зачаточном состоянии, партийные привязанности оставались слабыми, и ни одна партия не могла эффективно представлять центристские взгляды;

— отсутствие в России в начале XX в. значительной доли среднего класса как системообразующего элемента гражданского общества и, как результат, отсутствие массовой политической партии, способной выразить центристские интересы большинства и стать опорой правительства Столыпина в проведении системных реформ, явилось причиной отторжения обществом столыпинского варианта модернизации России;

— власть, приступившая к проведению трудных реформ, особенно остро нуждающихся поэтому в активной поддержке общества, продемонстрировала ему «закрытость» своих действий, отчужденность от его запросов и интересов, несмотря на усилия П. А. Столыпина проводить реформы совместными усилиями правительства и Государственной Думы;

— перманентное, длящееся веками, конфронтационное состояние между властью и обществом в России привело к тому, что в начале XX в. обеими сторонами практически была утрачена психологическая способность к разумному компромиссу;

— в условиях конфронтационной борьбы между властью и обществом осуществление национальной политики, отражающей и выражающей общенациональные интересы страны, оказалось практически невозможным;

— учет в законотворческой и управленческой деятельности общественного мнения является одним из важнейших факторов обеспечения социальной легитимности формируемого законодательства и проводимых реформ.

Структура работы обусловлена целями и задачами исследования и подчинена проблемно-хронологическому принципу. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка источников и литературы. Объем и структура глав определены предметом исследования и отражают отношение ведущих политических партий России начала XX в. к составляющим столыпинской программы модернизации.

Заключение

.

Столыпинские реформы представляли собой обширную и беспрецедентную по своим масштабам программу преобразования России, рассчитанную не только на ближайшую, но и на отдаленную перспективу. По существу речь шла о создании новой, «Великой России», которая бы продолжала сохранять статус великой мировой державы, гарантирующий ее безопасность и национальный суверенитет в динамично меняющемся мире, имела возможность мобилизовать внутренние материальные и финансовые ресурсы, позволявшие обеспечить стабильность экономического, социального и политического развития страны. Эту мысль очень точно выразил В. В. Шелохаев: «Оценивая общий замысел столыпинских преобразований, можно сказать, что они в сублимированном виде выражали общегосударственные интересы России"1611.

Российская модернизация, форсированная и направляемая сверху, стимулировала появление новых форм политической активности и дала толчок к развитию рассмотрения вопросов преобразований не только на уровне институтов государственной власти, но и в самом обществе, расколотом по идейно-политическому и партийному принципу. Различные социальные и политические силы страны предложили в противовес правительственной программе свои модели-проекции преобразования России и интерпретировали проблему — национальные интересы — под углом мировоззренческих представлений, жизненно важных интересов, представляемых ими на политической арене сил. Разнообразие и разновекторность этих моделей-проекций, значительно превосходящие гипотетически возможные пути национального развития страны, свидетельствовали о резкой поляризованности российского общества, напоминавшего уже готовый к взрыву «идеологический и партийный» котел. Эта интерпретация определила и отношение различных.

1611 Шелохаев В. В. Общенациональные интересы в конфронтационном обществе // Россия: государственные приоритеты и национальные интересы. М., 2000. С. 227. политических партий и общества в целом к столыпинскому варианту модернизации России. Анализ восприятия российским обществом совокупности столыпинских преобразований проведен автором исследования посредством глубокого изучения партийно-политической печати, ставшей в начале XX в. главным выразителем общественного мнения.

Консервативно-монархические партии и объединения сближало с П. А. Столыпиным только отрицательное отношение к революции, которую надлежит беспощадно подавить. Реформаторский же курс премьера представлялся им несостоятельным и даже пагубным, а все мероприятия правительства, направленные на преобразование России, встречали их жесткую критику. Выступая против нововведений, консерваторы объясняли это довольно просто. Во-первых, всегда найдутся средства обходить закон, а во-вторых, для принятия новых законов в России еще не сложились необходимые условия: «Все меры следует принять для поднятия общего уровня нравственности, для внедрения в умы и совесть наших сограждан понятия о долге и обязанностях каждого перед Богом, Царем и своим народом. И только при этом стоит писать новые законы"1612. Положение о традиции как важнейшем инструменте сохранения целостности общества, идея естественного неравенства между людьми и неизбежности иерархической организации социума, ориентация на исторический опыт российской государственности, прежде всего, неограниченного самодержавия, связанного с православием и русской народностью, определили неприятие традиционалистами либеральной составляющей столыпинских реформ, в первую очередь, парламентских структур и разрушения крестьянской общины и крестьянского мира. Стремление умеренных правых сохранить благожелательный нейтралитет относительно экономических мероприятий правительства Столыпина, облаченного властью императором, не помешало их отказу в признании положительных перспектив столыпинского аграрного и рабочего.

1612 Вестник Союза русского народа. 1910. № 7. С. 5. законодательства. Конфронтационность между правыми и правительством усиливалась внесением антисемитской составляющей в критику каждого законопроекта правительства Столыпина. Крайние правые, ультрареакционеры, понимая, что столыпинские преобразования ведут к смене политической элиты в стране и трансформации форм собственности (прежде всего латифундиальной), ненавидели П. А. Столыпина, отрицали все реформы и посредством своих печатных органов пропагандировали их отторжение общественным мнением.

Программа модернизации, предложенная П. А. Столыпиным, несмотря на то, что многие ее положения — формирование правового государства и гражданского общества, развитие рыночных отношений — совпадали с программными требованиями либеральной оппозиции, была отвергнута либеральным общественным мнением. «Для нашей либеральной общественности состояние оппозиции было хроническимдля нее не было надежды стать когда-то властью. Никакой опыт не позволял ей проверить на практике ее утверждениявся ее сила была в теоретическом идеале и в верности этому идеалу, без раздумья о том, в какой мере страна была к нему подготовлена"1613.

Отказ конституционно-демократической партии от публичной поддержки правительственных реформ отчасти был продиктован соображениями предвыборной борьбы. Не имея прочной социальной опоры, российские либералы пытались привлечь на свою сторону как новые (рабочие, служащие), так и традиционные (крестьянство, городское мещанство) слои, внедряя в их сознание разновекторную идеологию и настраивая против правительства.

Агитационно-пропагандистская деятельность кадетской партии, заключавшаяся в критике наиболее уязвимых аспектов столыпинских реформ и формировании отрицательного по отношению к ним общественного мнения, сыграла не последнюю роль в неприятии обществом столыпинского варианта.

1613 Маклаков В. А. Из прошлого // Современные записки. Париж, 1929. № 40. С. 304. модернизации России. Стремясь к захвату исполнительной власти (но тщательно это маскируя), испытывая личную неприязнь к П. А. Столыпину, отказавшему в легализации партии народной свободы, лидеры кадетов не сумели отделить свои стратегические интересы от интересов тактических. Они делали все возможное, чтобы сорвать «органическую работу"1614 Думы и правительства и предъявляли все новые и новые требования: об отставке правительства, о чрезвычайных полномочиях, о думском правительстве. Для П. А. Столыпина же соглашение с радикалами-кадетами, с их утопическим требованием ответственного министерства и сочувственным отношением к общине и революционному терроризму, было невозможно.

Именно на кадетах, по мнению автора исследования, лежит вина за срыв редкой возможности компромисса между властью и обществом, который мог обеспечить успех столыпинской модернизации.

Только благодаря реальной опоре октябристов в парламенте и в печати премьер-министру П. А. Столыпину удалось провести через представительные учреждения ряд судьбоносных для России законов. В первые годы деятельности III Государственной Думы октябристы были единственной партией, на безоговорочную поддержку которой мог рассчитывать П. А. Столыпин. Испытывая чувство глубокого уважения к П. А. Столыпину, как человеку огромного государственного ума, «Голос Москвы» писал: «Не дрогнув перед угрозой смерти, как не дрогнув перед самым ее лицом, он с нечеловеческой энергией боролся за благо страны так, как это благо представлялось его ясному государственному уму, и смелой, твердой рукой вел ее по пути к укреплению и совершенствованию. Его неуклонная и прямолинейная политика создала ему немало врагов, но это была русская национальная политика."1615.

Однако в силу целого ряда обстоятельств опора в лице партии октябристов оказалась непрочной и недостаточной для успешной реализации.

1614 Милюков п. Н. Воспоминания. M., 1991. С. 237.

1615 Голос Москвы. 1911.6 сентября. столыпинского плана модернизации России. Во-первых, лидеры «Союза 17 октября» довольно быстро осознали, что даже такому сильному и независимому премьеру, как П. А. Столыпин, не удастся полностью реализовать свои планы, встречающие сильное противодействие со стороны дворцовых сфер. В своих показаниях, данных Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 2 августа 1917 г., А. И. Гучков говорил по поводу сопротивления придворных сфер, бюрократии и объединенного дворянства: «.видимой власти Столыпина приходилось вести тяжкую борьбу и сдавать одну позицию за другой. Это была ошибочная политика компромисса, политика, стремящаяся путем взаимных уступок добиться чего-нибудь существенного. Может быть, надо было послушаться моих советов, дать бой и порвать с этими веяниями. Столыпин умер политически задолго до своей физической смерти"1616. Октябристов не устраивало, что премьер, как им казалось, слишком медленно идет вперед, слишком считается с правыми. В речи, произнесенной в Государственной Думе в феврале 1910 г., лидер октябристов А. И. Гучков жаловался, что по вине правительства его партия чувствует себя в стране одиноко. Он отметил, что «Союз 17 октября» поддерживал П. А. Столыпина, надеясь на быстрые реформы, а правительство не спешит. Слова А. И. Гучкова «мы ждем» означали, что терпение буржуазии иссякает. Во-вторых, отсутствие внутреннего единства в партии и думской фракции октябристов не позволило им выступить консолидировано и голосовать дружно в Государственной Думе. В-третьих, октябристы не смогли, да и не стремились, стать правительственной партией, наличие которой они считали ненужным и нежелательным. Считая себя конституционным центром в парламенте, «Союз 17 октября» отводил себе роль стороннего наблюдателя и, чтобы поддерживать этот статус в общественном мнении, критиковал отдельные стороны правительственных законопроектов и не всегда последовательно поддерживал начинания правительства. Таким образом,.

1616 Падение царского режима. М.-Л., 1926. Т. 6. С. 252. октябристам не доставало сил и влияния, чтобы противостоять напору правых — противников П. А. Столыпина. Октябристская периодическая печать, не оказав достойную поддержку столыпинским реформам, фактически отказалась от демонстрации солидарности с правительственной программой преобразования России.

В поляризованном, политически расколотом обществе не нашла желаемого отклика и поддержки линия таких либеральных партий, как партия демократических реформ и партия мирного обновления, направленная на поиски консенсуса, на согласование интересов различных слоев общества. Программные положения этих партий, рассчитанные на вариант мирного выхода страны из системного кризиса и переустройства политического, экономического и социального строя «единой и неделимой» России на основе гражданского мира и согласия, обеспечения преемственности институтов власти, форм собственности и ведущей роли государства в коренном преобразовании жизни в России, координирующего ход реформ в масштабах страны и обеспечивающего социальную направленность политики, также соответствовали замыслу столыпинских реформ. Однако стремление обеих сторон к поиску оптимальных путей преобразования общества на началах социальной справедливости под лозунгом «социально-политического реализма» не стало основой для объединения усилий правительства и представителей либерального лагеря. Первому справедливо виделось отсутствие у либеральных лидеров желания идти на сотрудничество с правительством, вторые, считая министерство Столыпина рутинным, тяготеющим к старине, обрушили на него шквал критики за чересчур медленное, да еще и с большими недоработками, с их точки зрения, проведение давно назревших реформ.

Борьба" и в повседневной жизни, и в публицистике становилась расхожим понятием, вытесняя предложенные П. А. Столыпиным идеи делового согласования интересов различных социальных групп. «В русском обществе не было ни умения поддерживать власть на хорошем пути, ни способности самому управлять государством». Либерально настроенные современники реформатора, отягощенные ложно понятыми материальными интересами, сословными предрассудками, социальными теориями, грешившими явным утопизмом, отказали в векселе доверия П. А. Столыпину и его реформам, видя в них лишь попытку, слегка обновляя фасад старой политической системы, сохранить «незыблемость» исторических устоев самодержавия. По мнению автора исследования, именно от поддержки либеральной общественности во многом зависел успех создания в России правового государства и гражданского общества в условиях, когда реформирование политической и социальной системы, даже в тех минимальных пределах, которые предлагались П. А. Столыпиным, не устраивали ни Николая И, ни Совет объединенного дворянства, ни ультраправых в Государственной Думе и Государственном Совете, которые блокировали реформы. Утверждая, что завершение революции и осуществление плана реформ только в уничтожении разлада между правительством и либеральной оппозицией, в объединении их и совместной работе для обновления государства, либералы считали, что именно правительство должно пойти навстречу обществу, в то время как сами обрушили на него насмешки, недоверие и прямые обвинения.

Ошибка русской оппозиции, по мнению партии мирного обновления, заключается также в том, что «сложившись в партии, она в значительной мере замкнулась в известные программные шаблоны. В противовес систематическому угнетению национальностей, подвластных России, она говорила только об освобождении их. В противоположность колоссальному росту нашей государственности, основанной на гипертрофии бюрократизма, оппозиция выставила личность и общество. Нужно признать, что в указанном отношении палка нередко перегибалась"1618.

1617 Маклаков В. А. Власть и общественность на закате старой России (Воспоминания современника). Париж, 1936. Т. 1.С. 244.

1618 Слово. 1908.31 июля.

Находясь с момента своего возникновения в перманентной оппозиции к власти, всесословная либеральная интеллигенция рассматривала себя в качестве духовной элиты нации и претендовала на ведущую роль в общественно-политической жизни страны. Однако единства в рядах либералов не было. Существенные расхождения проявились не только в их идеологиях, предлагавшихся ими моделях будущего государственного устройства, но и в отношении либералов к правительству и его реформам (октябристы, по меньшей мере, до 1909 г. поддерживали П. А. Столыпина, а кадеты его жестко критиковали). Идеологически дифференцированный на разные политические группировки, ведущие друг с другом конфронтационную борьбу о выборе пути общественного развития, о методах достижения поставленных целей, либерализм в России не смог объединить усилия в деле построения правого государства и гражданского общества и оказать достойную поддержку столыпинским реформам.

Партии социалистической ориентации стремились к осуществлению сугубо идеологизированных и принципиально новых общественных моделей, отличавшихся ультрарадикализмом. Одни из них (прежде всего эсеры) стремились обнаружить предпосылки будущего социалистического устройства в традиционных структурах (крестьянская община), менталитете массового сознания (коллективизм, соборность) и использовать их для социалистического переустройства. Другие теоретики (прежде всего социал-демократы) представляли социалистические преобразования в России в контексте мировой революции, которая должна была способствовать компенсации недостающих материальных предпосылок в аграрно-крестьянской стране. Поскольку лидеры социалистических партий осознавали, что созданные ими модели общественного устройства являются перспективой далекого будущего, так как не имеют реальных материальных предпосылок для осуществления в настоящем, главное внимание они сосредоточили на выполнении отрицательной задачи — свержении самодержавия. Используя в своей практической деятельности «элементарные инстинкты толпы», испытывая приверженность в теории и на практике к насильственным (включая массовый и индивидуальный террор) способам общественного преобразования, всю свою ненависть и жажду возмездия к авторитарному режиму, подавившему революцию, они выразили в отторжении всех реформ, предлагаемых из правительственного лагеря. Партии социалистической ориентации, которые в случае удачи столыпинской программы реформ оказались бы вне контекста политического процесса в России, обрушили шквал жесткой, неконструктивной критики на все законопроекты, предложенные правительством Столыпина, поскольку, по их мнению, от врага народа ничего благодетельного для народа ожидать нельзя. Каждая публикация, содержащая разносную критику действий правительства, заканчивалась одинаково — призывом к свержению самодержавия.

В условиях России начала XX в. консервативно-либеральный тип модернизации России, предложенный П. А. Столыпиным, представлял собой наиболее оптимальный вариант, отсекавший и правоконсервативную модель переустройства страны, и леворадикальную, чреватую потрясениями и национальной катастрофой. Однако эта программа не получила заслуженной оценки и должной поддержки в общественном мнении России, поскольку и ультрареакционеры, и леворадикалы сознавали, что успех реформ означает крах их замыслов.

Многопартийная система в России начала XX в. пребывала в зачаточном состоянии, партийные привязанности оставались слабыми, поэтому ни одна партия не могла эффективно представлять центристские взгляды, а следовательно, стать надежным и массовым союзником столыпинской модернизации. Главной проблемой было отсутствие в реалиях России начала XX в. представительного слоя собственников, определяемого современной наукой как средний класс, — гаранта внутренней стабильности общества, отождествляющего свои личные интересы с интересами государства и способного стать надежной опорой государственной власти, в том числе через создание массовой политической партии.

В начале XX в. в расколотое традиционное сознание хлынул такой поток информации о путях и методах преобразования России, что оно оказалось не в состоянии ее не только осмыслить, но и просто «переварить». Большинство партий объединял своего рода негативный консенсус по отношению к существующему государству, правительству и, следовательно, к предложенной этим правительством программе реформирования страны. С другой стороны, власть, приступившая к проведению трудных реформ и особенно остро нуждающихся поэтому в активной поддержке общественного мнения, продемонстрировала ему «закрытость» своих действий, отчужденность от его запросов и интересов, несмотря на усилия премьера П. А. Столыпина проводить реформы совместными усилиями правительства и Государственной Думы, наладить диалог с обществом, в том числе через свои выступления в прессе.

Не сбрасывая со счетов того, что авторитарный самодержавный режим считал себя единственно способным сохранить историческую инициативу и рассчитывал самостоятельно выйти из любой кризисной ситуации, необходимо отметить, что перманентное, длящееся веками, конфронтационное состояние между властью и обществом было усилено пропагандистской деятельностью политических партий до такой степени, что практически была утрачена (и с той, и другой стороны) психологическая способность к разумному компромиссу. Единая проблема «национальные интересы России» была потеряна в тупиках конфронтационности между властью и обществом.

Раскачка партийно-политической периодической печатью традиционного сознания в условиях конфронтационности между властью и обществом сыграла определяющую роль в неприятии значительной частью общества предложенной П. А. Столыпиным национальной модели общественного преобразования России. В условиях непримиримой борьбы между властью и обществом осуществление национальной политики, отражающей и выражающей общенациональные интересы страны, оказалось практически невозможно.

Проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что важнейшими факторами обеспечения социальной легитимности формируемого законодательства и проводимых реформ является учет в законотворческой и управленческой деятельности общественного мнения и поддержка правительственных начинаний политической партией, способной эффективно представлять центристские взгляды. Опыт столыпинских реформ наглядно продемонстрировал, что успех преобразований во многом определяется объединением усилий государства в виде власти и общества в виде общественных институтов, их общей ответственностью за страну.