Концепция института производства неотложных следственных действий в контексте российского уголовно-процессуального закона

Актуальность темы

исследования. Уголовно-процессуальные нормы, олицетворяя признанное государством в данную историческую эпоху коллективное понимание модели уголовно-процессуальной защиты прав и интересов соответствующих субъектов, призваны воплощать в себе оптимальный порядок расследования преступлений, совершенствуемый по мере эволюции правовой культуры1. Постоянный интерес к сфере уголовного судопроизводства, и в частности, к ее досудебным стадиям, проявляемый виднейшими и молодыми учеными-юристами, творчески исследующими пути повышения эффективности предварительного расследования преступлений, является вполне закономерным. Он продиктован прежде всего осознанием того факта, что «уровень преступности весьма чувствителен к интенсивности, структуре целенаправленных мер борьбы с ней» 2. В этой связи многие достижения передовой юридической мысли о приоритетных положениях российского уголовно-процессуального права, оказавшись востребованными в период недавней кодификации, воплотились в конкретных нормах нового уголовно-процессуального закона.

Вместе с тем не все изменения, присутствующие в названном законе можно признать безоговорочно последовательными и удачными. В частности, уделяя доминантное значение предварительному следствию и предлагая достаточно разработанные императивы, регулирующие общие условия предварительного следствия, основания и порядок проведения отдельных следственных действий или избрания той или иной меры пресечения, на наш взгляд, законодатель не вполне детально и не всегда логически последовательно сконструировал институт производства неотложных следственных действий, явившийся правопреемником прежнему дознанию.

1 Баранов П. П. Совершенствование правоохранительной деятельности в контексте эволюции современной правовой культуры // Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики. Второй Всероссийский «круглый стол». Ростов-на-Дону, 2002. — С. 5.

2 Базаров P.A. Преступность сегодня: краткий криминологический анализ II Российский следователь. 1999. -№ 3. — С. 7. по делам о преступлениях, по которым предварительное следствие обязательно.

Конечно, данный этап уголовного судопроизводства является факультативным, производится органами дознания далеко не по каждому уголовному делу, а представляет собой, скорее всего, тактическую комбинацию, осуществляемую органом дознания в условиях тактического риска утраты доказательственной информации по делу. Вместе с тем, вряд ли целесообразно заранее формировать проблемы, связанные с несовершенной юридической техникой, в процессуальной деятельности органов дознания, которые и без того, специально не приспособлены к постоянному производству предварительного следствия.

Как показало предпринятое нами исследование, деятельность органов дознания по производству неотложных следственных действий по делам о преступлениях, по которым предварительное следствие обязательно, осложняется не только несовершенством законодательной базы, позволяющим неоднозначное толкование соответствующих правовых норм, но и явным дефицитом научных исследований, учебных пособий и методических рекомендаций, обстоятельно рассматривающих данную сферу деятельности органов дознания.

В результате, как сообщили опрошенные следователи и работники органов дознания, последние, в силу предположения о недостаточности собственного знания в данной области, предпочитают по возможности не возбуждать уголовные дела, подследственные следователям и нести за это ответственность, однако, фактически готовы идти на нарушение закона (72%). Так, по ряду уголовных дел, входящих в компетенцию следователя, орган дознания производил неотложные следственные действия латентно (29% от изученных нами дел), т. е., не возбуждая уголовного дела, выполнял отдельные следственные действия (осмотры мест происшествия, допросы потерпевших или свидетелей, в частности, понятых, обыски, выемки и др.), не проставляя даты проведения следственных действий. Затем, как правило, следователь после возбуждения уголовного дела и принятия к своему производству выносил отдельное поручение о производстве того или иного следственного действия данным органом дознания, в соответствии с которым и «корректировалась» дата его выполнения.

Другим вариантом обхода исследуемых нами правоотношений являлось возбуждение органом дознания уголовного дела о преступлении, входящим в компетенцию органов дознания, хотя в материалах предварительной проверки явно усматривались признаки преступления, по которому предварительное следствие обязательно (34% изученных нами дел). Например, при явных признаках тайного хищения автомобиля, предусмотренных п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ, орган дознания возбуждал уголовное дело по факту угона.

Современная конструкция института возбуждения уголовного дела, предусматривающая получение согласия прокурора, лишь частично нейтрализует данную проблему в смысле квалификации того или иного деяния, однако совершенно не способствует оперативности производства неотложных следственных действий в данной ситуации.

Уголовные дела, все-таки возбужденные органами дознания по делам, входящим в компетенцию следователя, к сожалению, также далеки от совершенства. Основными их недостатками являются: невыполнение всех действий (следственных и иных процессуальных), неотложных в данной следственной ситуациивыполнение следственных действий, не являющихся неотложнымипревышение полномочий путем выполнения действий, не указанных в ч. 1 ст. 119 УПК РСФСР (соответственно, по делам, расследованным до вступления в действие УПК РФ) — нарушение порядка выполнения конкретного следственного действиянарушение срока производства неотложных следственных действий.

Следует отметить, что в целом, уголовно-процессуальная и криминалистическая наука уделяет существенное внимание проблемам деятельности органов дознания, а также разработке криминалистической категории «неотложные следственные действия». Подобные исследования проводятся в различных направлениях.

Прежде всего, в науке хорошо известны работы, посвященные производству дознания полицией в соответствии с Уставом Уголовного Судопроизводства 1864 г. (труды С. И. Викторского, С. А. Гисси, A.A. Квачев-ского, И. Я. Фойницкого и др.). Далее, в работах Г. Н. Александрова, Э. Г. Алиева, А. И. Бастрыкина, C.B. Болотина, И. М. Гуткина, И. Ф. Демидова,.

A.М. Донцова, В. А. Иванова, А. П. Крутикова, И. Ф. Крылова, Г. Д. Луков-никова, JI.B. Павлухина, А. Б. Сергеева, М. С. Строговича, B.C. Чистяковой,.

B.И. Швецова, А. Я. Якупова и др. рассматривались те или иные общие проблемы института дознания. Другая группа ученых посвящала свои исследования проблемам деятельности отдельных органов дознания, в том числе — милиции (работы Ю. Н. Белозерова, A.A. Чувилева, B.C. Чугунова) — - органов государственной противопожарной службы (работы — И. А. Попова, A.C. Прохорова А. П. Рыжакова и др.) — начальников исправительных учреждений и следственных изоляторов (работы О. В. Мичуриной и др.), капитанов судов (работы E.H. Горюновой, JI.A. Захожего, Н. П. Курцева, В. А. Тютюкина и др.), налоговой полиции (работы М. П. Полякова, В. А. Михайлова и др.), таможенных органов (В.И Зажицкого и др.). Исследование вопросов теории и практики производства неотложных или первоначальных следственных действий (по любой категории уголовных дел) нашло свое отражение в работах следующих отечественных криминалистов: P.C. Белкина, Е. П. Ищенко, A.A. Закатова, Н. И. Кулагина, В. П. Лаврова, В. И. Лунгу, Л. Е. Сигалова, В. Е. Сидорова, А. Б. Соловьева и др.

Что же касается непосредственного исследования института производства органами дознания неотложных следственных действий по делам компетенции следователя, то некоторые аспекты данной темы, будучи специальным объектом изучения, рассматривались в работе А. Я. Маркова (однако он уделил приоритетное внимание тактико-криминалистическим приемам и рекомендациям выполнения следственных действий, перечисленных в ч. 1 ст. 119 УПК РСФСР). Специальному монографическому исследованию институт производства неотложных следственных действий органами дознания по делам, отнесенным к компетенции следователя, до сих пор не подвергался. Вступление в действие УПК РФ, содержащего правовые нормы, усугубляющие некоторые проблемы, связанные, например, с определением процессуальных полномочий органов дознания по данной категории дел, обязывает к тщательной инвентаризации созданного правового арсенала, а также теории и практики производства неотложных следственных действий органами дознания.

Приведенные соображения свидетельствуют о необходимости специального научного изучения института производства неотложных следственных действий органов дознания именно с позиций системного подхода, в частности, определения его правовой природы и статуса в системе уголовного судопроизводства, анализа его содержания, связи с другой, не процессуальной деятельностью органа дознания и др.

Указанные обстоятельства определили выбор темы диссертационного исследования, которая, на наш взгляд, актуальна и практически значима.

Цель и задачи исследования

Целью данного диссертационного исследования является определение процессуального статуса и содержания института неотложных следственных действий органов дознания по делам компетенции следователя, изучение его содержания и продолжительности, связи с другими видами деятельности указанных субъектов, и разработка на этой основе научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию уголовно-процессуального и иного законодательства, а также практической деятельности органа дознания и иных субъектов, уполномоченных выполнять неотложные следственные действия.

Для достижения поставленной цели необходимо выполнить следующие задачи:

— проанализировать генезис института производства неотложных следственных действий в российском уголовном процессе и отметить тенденции, присущие данной процессуальной форме;

— уточнить функционально-целевое содержание института производства неотложных следственных действий;

— определить правовую природу института производства неотложных следственных действий в контексте уголовного судопроизводства;

— проанализировать систему органов дознания и процессуальный статус органов дознания и лиц, непосредственно осуществляющих неотложные следственные действия.

— исследовать содержание деятельности органов дознания на этапе производства неотложных следственных действий, сопоставляя правовые предписания с практикой такой деятельности и теоретическими положениями, выдвинуть и обосновать предложения по оптимизации норм, регулирующих содержание и порядок производства неотложных следственных действий и иных связанных с ними норм, а также выдвинуть предложение по изменению наименования самого исследуемого института;

— определить круг неотложных следственных действий по данной категории дел, проанализировать известное в науке соотношение понятий «неотложные» и «первоначальные» следственные действия, выделив критерии неотложности следственных действий;

— определить оптимальную продолжительность производства неотложных следственных действий органами дознания с точки зрения выполнения уголовным судопроизводством своего назначения;

— раскрыть проблему разграничения полномочий органов дознания в связи с выполнением ими другой, смежной с исследуемой деятельностью и, в частности, критерии компетенции милиции как органа дознания (криминальной и милиции общественной безопасности), наметить пути оптимизации ее компетенции в сфере производства неотложных следственных действий;

— рассмотреть проблемы, возникающие в деятельности органов дознания после выполнения неотложных следственных действий и направления дела по подследственности и предложить рекомендации по совершенствованию данной деятельности.

Объектом диссертационного исследования является теория и практика процессуальной деятельности органов дознания на этапе выполнения ими неотложных следственных действий по делам о преступлениях, по которым обязательно производство предварительного следствия.

Предметом исследования являются закономерности регламентации процессуальной деятельности органов дознания по производству неотложных следственных действий по делам, отнесенным к компетенции следователя, а также особенности осуществления такой деятельности органами дознания.

Методологическая и теоретическая основа исследования. Методологической основой данной работы послужил диалектико-материалистический метод познания изучаемых явлений. При исследовании использовались методы конкретно-исторического, формальнологического, системно-структурного и сравнительно-правового анализа, а также положения науковедения, философии, психологии, филологии, логики, криминологии и уголовного права.

В исследовании применялись кроме того методы научного познания — изучение научной и специальной литературы, анализ действующего законодательства и ведомственных нормативных актов, анкетирование, интервьюирование, наблюдение, обобщение данных.

Теоретической основой диссертации явились труды известных отечественных ученых в области государственного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии: Т. В. Аверьяновой, O.A. Баева, Б. Т. Безлепкина, P.C. Белкина, Ю. Н. Белозерова, В. П. Божьева А.Ф. Волынского, В. Н. Григорьева, H.A. Громова, Л. Я. Драпкина, И. Ф. Демидова, Е. А. Доля, Н. В. Жогина, В. И. Зажицкого, A.A. Закатова, Е. П. Ищенко, А. Н. Колесниченко, С. И. Коновалова, Н. И. Кулагина, В. П. Лаврова, A.M. Ларина, И. М. Лузгина, П. А. Лупинской, И. Л. Петрухина, А. Р. Ратинова, А. П. Резвана, В. Е. Сидорова, М. С. Строговича, В. Т. Томина, A.A. Чувилева, B.C. Чистяковой, С. А. Шейфера, В. И. Шиканова, П. С. Элькинд, Н.П. Яб-локова, Н. Я. Якубович и др.

Эмпирическую базу исследования составляют данные, полученные в процесса анализа и обобщения 500 уголовных дел, расследуемых с участием органа дознания, в том числе 135 уголовных дел о преступлениях, по которым предварительное следствие обязательно, возбужденных органами дознания.

В работе использованы результаты анкетирования 75 следователей, и 100 работников органов дознания: органов внутренних дел (оперативных работников уголовного розыска и отделений по борьбе с экономическими преступлениями, участковых инспекторов милиции, работников ГАИ), таможенных органов, органов государственной противопожарной службы, а также результаты интервьюирования субъектов, которым законом предоставлены полномочия на производство неотложных следственных действий, в частности, капитанов судов.

Кроме того, при написании диссертации автором учитывался и собственный пятилетний опыт работы в органах внутренних дел в должности дознавателя и следователя.

Научная новизна исследования вытекает из темы диссертации и заключается в том, что автором на монографическом уровне проведено комплексное исследование института производства неотложных следственных действий органов дознания в контексте нового уголовно-процессуального закона 2001 г.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Правовая природа института производства неотложных следственных действий органами дознания в системе уголовного судопроизводства и предложения о легитимации процессуального статуса данного этапа расследования в качестве самостоятельной факультативной подстадии предварительного следствия в ч. 1 ст. 151 УПК РФ.

2. Содержание процессуальной деятельности органов дознания на этапе выполнения неотложных следственных действий по делам юрисдикции следователя, составляющее фактический синтез неотложных следственных и иных процессуальных действий. Иные процессуальные действия, осуществляемые синхронно с неотложными следственными действиями по обнаружению и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования, представляют собой меры процессуального принуждения (задержание, меры пресечения и иные меры процессуального принуждения), мероприятия организационного и обеспечительного характера.

3. Предложение о необходимости закрепления в ст. 5 Уголовно-процессуального кодека РФ содержания дефиниции «следственное действие» в следующей редакции: «следственное действие — регламентированное в настоящем законе действие органа дознания, дознавателя, прокурора, судьи (суда), направленное на получение доказательств, сведения о ходе и результатах которого закреплены в протоколе (а в случаях необходимости — и с помощью иных средств фиксации) и используются для установления обстоятельств, имеющих значение для дела».

4. Рекомендации по законодательному совершенствованию по вышеуказанным соображениям наименования рассматриваемого нами института, то есть обозначение данного этапа расследования как «Производство неотложных процессуальных действий».

5. Уточненное соотношение категорий «неотложные» и «первоначальные» следственные действия, в том числе и применительно к процессуальной деятельности органов дознания по делам юрисдикции следователя. Предложения по совершенствованию конструкции п. 19 ст. 5 УПК РФ.

6. Крут неотложных следственных действий по рассматриваемой категории дел. Критерии неотложности следственных действий.

7. Предложения по оптимизации срока выполнения органами дознания неотложных следственных действий.

8. Процессуальный порядок завершения этапа производства неотложных следственных действий органом дознания.

9. Предложение о введении в УПК РФ новой нормы (предположительно, новой ч. 4 ст. 223 УПК РФ), регулирующей полномочия органов дознания и срок их осуществления, равный пяти суткам, в случае установления признаков нового или иного преступления, подследственного следователю, в ходе производства ими дознания по делам своей компетенции.

10. Уточненное соотношение понятий «орган дознания» и «правоохранительный орган».

11. Предложение о совершенствовании круга полномочий криминальной милиции и милиции общественной безопасности в сфере производства неотложных следственных действий и дознания.

12. Содержание деятельности органа дознания после выполнения неотложных следственных действий и передачи дела по подследственности.

Теоретическая и практическая значение исследования определяется тем, что в нем решены ранее неисследованные теоретические и научно-практические проблемы производства органами дознания неотложных следственных действий. Результаты исследования, теоретические и научно-практические положения и рекомендации, фактический материал диссертации могут быть использованы для совершенствования действующего уголовно-процессуального законодательства, при проведении дальнейших научных исследований, в практической деятельности органов дознания, а также в учебном процессе учебных заведений правоохранительных органов МВД России.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в шести опубликованных статьях. Материалы диссертационного исследования неоднократно обсуждались на кафедрах уголовного процесса и криминалистики Ростовского юридического института МВД России, на научных и научно-практических конференциях, проводимых на базе Ростовского юридического института, среди которых «Всероссийский „круглый стол“: Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики» (Ростов-на-Дону, 2002 г.), на учебно-методических сборах Ростовского юридического института в 2001 и 2002 гг., а также используются в учебном процессе Ростовского юридического института МВД России.

Структура и объем диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В проведенном диссертационном исследовании мы, не умаляя приоритетного характера, присущего предварительному следствию, показали, что недостаточная разработанность института неотложных процессуальных действий, проводимых органами дознания по делам, отнесенным к компетенции следователя, объясняемая факультативностью данного этапа расследования, по разным причинам не способствует выполнению уголовным судопроизводством своего назначения.

Деятельность органов в данной сфере осложняется как несовершенством законодательной базы, позволяющим неоднозначное толкование соответствующих правовых норм, так и явным дефицитом научно-исследовательских и учебно-методических работ, обстоятельно рассматривающих указанную тему. В результате правоприменители допускают массовые нарушения закона, среди которых наиболее распространенными, на наш взгляд, являются: выполнение неотложных следственных действий фактически латентно (то есть без вынесения постановления о возбуждении уголовного дела и проставления даты их осуществления) — возбуждение уголовного дела по признакам преступления, отнесенного к компетенции органов дознания вопреки присутствующим в материалах проверки явным признакам преступления, требующего предварительного следствияневыполнение всех процессуальных действий (следственных и иных), неотложных в данной следственной ситуациивыполнение следственных действий, не являющихся неотложнымипревышение полномочийнарушение порядка выполнения конкретного следственного действия и нарушение срока производства неотложных следственных действий.

С целью минимизации отмеченных проблем мы осуществили комплексное исследование указанной сферы деятельности с позиций системного подхода, анализируя правовую природу и содержание данного процессуального института в неразрывной корреляции с практикой осуществления неотложных следственных действий.

В этой связи мы обратились к аналитическому экскурсу в историю зарождения, становления и эволюции данной процессуальной формы, которая, несмотря на разные наименования, неизменно олицетворяла своим содержанием специфическую деятельность правоохранительных органов, по общему правилу, не уполномоченных на выполнение предварительного следствия, однако в силу необходимости к этому призванных. Современный институт неотложных следственных действий прошел длительный путь постепенной легитимации в качестве процессуальной деятельности. Процессуальные, полномочия органов дознания, будучи содержанием данного процессуального института, поступательно расширялись адекватно совершенствованию представлений об основных принципах уголовного процесса, постулатов теории доказывания, а также положений криминалистической тактики и методики. Однако нынешнее состояние урегулиро-ванности данных правовых отношений олицетворяет незавершенность формирования данного института в контексте сегодняшних общепризнанных приоритетов.

Далее мы перешли к исследованию сущности современного института производства неотложных следственных действий в системе уголовного судопроизводства. Осознавая, что уголовно-процессуальный закон группирует правовые нормы адекватно соответствующему периоду формирования доказательственной информации, потребности которого детерминируют специфические цели и задачи, трансформируемые в определенный диапазон полномочий правоприменителей, мы осуществили исследование функционально-целевого содержания названного этапа.

Мы считаем, что производство органами дознания неотложных следственных действий по делам компетенции следователя имеет собственную цель, которой является предотвращение возможности: 1) утраты доказательственной информации по делу, выявленной внезапно в процессе профессиональной деятельности органа дознания- 2) уклонения от уголовной ответственности лица, подозреваемого в совершении преступления.

Задачами органа дознания на данном этапе выступают незамедлительное обнаружение, фиксация и изъятие следов преступления, преобразование их в доказательства путем производства следственных и иных процессуальных действий, установление лиц, подозреваемых в совершении преступлений и обеспечение их участия в расследовании, содействие всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств дела, вынесению и исполнению судебных решений путем осуществления мер процессуального принуждения.

Предусмотренная многовариантность действий должностных лиц органов дознания в стадии возбуждения уголовного дела, подследственного следователю, обусловлена необходимостью анализа конкретной следственной ситуации и выбором определенной группы тактических приемов. В криминалистическом аспекте производство неотложных действий органом дознания есть тактическая комбинация, осуществляемая в условиях тактического риска с учетом фактора внезапности на основании тактического решения.

Производство неотложных следственных действий органами дознания носит процессуальный характер, являясь факультативным этапом, подстадией предварительного следствия. Мы предлагаем законодательное закрепление названного процессуального статуса, детерминирующее место рассматриваемого этапа в системе уголовного процесса. Мы считаем, что в ч. 1 ст. 151 УПК РФ, регламентирующей формы предварительного расследования, наряду с предварительным следствием и дознанием, следует легитимировать в качестве самостоятельной подстадии и производство неотложных следственных действий.

Уголовно-процессуальный закон воплощает исторически сложившуюся полисубъекгаость органов дознания, обладающих разным объемом полномочий, образующих специальную (отраслевую) или эпизодическую компетенцию. К последним, по нашему мнению, относятся субъекты, перечисленные в ч. 3 ст. 40 УПК РФ, то есть капитаны морских и речных судов, руководители геолого-разведочных партий и зимовок, главы дипломатических представительств и консульских учреждений, о чем свидетельствует предоставление им полномочий на возбуждение уголовного дела и производство неотложных следственных действий. Полагаем, что во имя единообразного правопонимания данное положение следует закрепить законодательно. Мы считаем, что отсутствие в современном процессуальном законе единого и исчерпывающего перечня органов дознания, наличие большого количества отсылочных и дублирующих друг друга норм, регламентирующих перечень и полномочия органов дознания вряд ли способствует выполнению уголовным судопроизводством своего назначения. Поэтому, мы предлагаем изложить в ст. 40 полный перечень органов дознания специальной и эпизодической компетенции.

Законодатель, в целях разграничения двух направлений процессуальной деятельности органов дознания (то есть дознание и производство неотложных следственных действий) избегает использование термина, обозначающего непосредственное лицо, которому поручено производство неотложных следственных действий. Мы полагаем, что это положение вызывает диссонанс с одним из факторов допустимости доказательств, а именно, производство следственных действий надлежащим должностным лицом. В этой связи отказ от понятия «дознаватель» применительно к субъекту выполнения неотложных следственных действий, на наш взгляд, является непоследовательным.

Вынужденный характер производства неотложных следственных действий органов дознания по делам, подследственным следователям, обусловленный необходимостью оперативного реагирования на свершившееся деяние, срочного обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления, закрепления доказательств и нередко представляющий собой оперативно-тактическую комбинацию, проводимую с учетом фактора внезапности, вступает в противоречие с требованием получения от прокурора согласия на возбуждение уголовного дела, так как последнее требует определенное время, особенно в условиях значительной удаленности органа дознания от прокуратуры. Поэтому требования ч. 4 ст. 146 УПК РФ, допускающее незамедлительное уведомление прокурора о начатом расследовании и передачу постановления о возбуждении уголовного дела и материалов при появлении реальной возможности для органов дознания эпизодической компетенции, следует распространить и на другие органы дознания, уполномоченные осуществлять неотложные следственные действия.

Процессуальная деятельность органа дознания на этапе производства неотложных следственных действий по делам, подследственным следователям, включает производство неотложных как следственных, так и иных процессуальных действий.

В условиях плюрализма в понимании термина «следственное действие», характерного для теории уголовного процесса и криминалистики, необходимо законодательное урегулирование содержания данной категории. Мы предлагаем дополнить ст. 5 УПК РФ новым пунктом в следующей редакции: «следственное действие — регламентированное в настоящем законе действие органа дознания, дознавателя, прокурора, судьи (суда), направленное на получение доказательств, сведения о ходе и результатах которого закреплены в протоколе (а в случаях необходимости — и с помощью иных средств фиксации) и используются для установления обстоятельств, имеющих значение для дела».

Иные процессуальные действия, неизбежно осуществляемые синхронно с неотложными следственными действиями по обнаружению и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования, представляют собой меры процессуального принуждения (задержание, меры пресечения и иные меры процессуального принуждения), мероприятия организационного характера (вызов для допроса, предоставление процессуального статуса участникам уголовного судопроизводства), мероприятия обеспечительного характера (вопросы, связанные с приобщением вещественных доказательств и условиями их храненияили с наложением ареста на корреспонденцию в. результате выемки). Необходимость осуществления органом дознания названных иных процессуальных действий синхронно с неотложными следственными действиями несомненна с точки зрения тактической целесообразности и выполнения уголовным судопроизводством своего назначения. Однако неурегулированность в законе данного положения формирует пробел, влекущий споры об объеме правомочий органа дознания.

Поэтому мы рекомендуем обозначить в законе расследование, выполняемое органами дознания по делам о преступлениях, по которым предварительное следствие обязательно, через термин «производство неотложных процессуальных действий». Таким образом, использование родового понятия позволит нейтрализовать отмеченный пробел.

Мы различаем термины «неотложные следственные действия» и «первоначальные следственные действия» и считаем, что понятие «первоначальный» есть более внешнее и связанное с поступательным движением времени, а понятие «неотложный» — в большей степени отражает внутренние качества следственной ситуации, указывает на актуальность выполнения того или иного действия в условиях тактического риска утраты доказательственной или ориентирующей информации.

Проанализировав уголовно-процессуальные нормы, мы пришли к выводу, что законодатель связывает производство неотложных следственных действий именно с тем субъектом (как следователем, так и органом дознания), которому данное дело неподследственно по общему правилу (то есть при отсутствии ситуации риска утраты следов преступления или доказательств).

Именно фактор неотложности инициирует процессуальную деятельность органа дознания по делам компетенции следователя. Органы дознания специально не приспособлены для производства предварительного следствия и необходимость в такой деятельности возникает ситуативно.

В этой связи мы считаем, что в целом, имеется смысл в сохранении п. 19 ст. 5 УПК РФ, раскрывающего содержание дефиниции «неотложные следственные действия». Однако, по вышеуказанным соображениям, в названии, а не в содержании следует акцентировать внимание на принадлежность этой деятельности органу дознания, то есть «неотложные следственные действия органа дознания -.».

Мы поддерживаем мнение о том, что неотложным может оказаться любое следственное действие, необходимое в конкретной следственной ситуации и одобряем отказ от строго детерминированного перечня неотложных следственных действий органов дознания в п. 19 ст. 5 УПК РФ. Однако во избежание подмены предварительного следствия производством неотложных следственных действий органом дознания следует обозначить в законе признаки, по которым можно констатировать наличие фактора неотложности. Мы полагаем, что критерии неотложности следственных действий следующие: — невозможность без ущерба для расследования переноса на более поздний период или перепоручения следователю- -нецелесообразность замены другим следственным действием- - необходимость срочной фиксации фактических данных, являющихся основаниями для задержания лица, совершившего преступление- - необходимость срочной фиксации фактических данных, характеризующих обстоятельства преступления- - необходимость срочной фиксации иных фактических данных, входящих в предмет доказывания- - необходимость незамедлительного закрепления и исследования доказательств.

Мы убеждены, что оптимальный срок производства неотложных процессуальных действий, будучи разновидностью правовых гарантий, способствует своевременному достижению целей данного этапа расследования. Он должен быть максимально адекватным для выполнения лишь неотложных процессуальных действий, ибо в противном случае ситуация неотложности утрачивается в результате перерывов, неизбежно допускаемых по миновании реальных (по конкретным делам) этапов расследования. Время, необходимое на выполнение неотложных процессуальных действий и отображаемое в действующих в определенную эпоху законах, имеет тенденцию к уменьшению. В этой связи срок производства неотложных следственных действий, регламентированный ч. 3 ст. 157 УПК РФ, целесообразно сократить до 5 суток.

Процессуальный порядок завершения этапа производства неотложных следственных действий органом дознания должен включать вынесение постановления о направлении дела по подследственности в следственное подразделение в соответствии с правилами об отраслевой подследственности и немедленное уведомление об этом прокурора. Лишь в случае альтернативной подследственности дело должно подлежать направлению прокурору для определения следственного органа, которому будет поручено предварительное следствие.

Принцип процессуальной самостоятельности следователя корреспондирует с его информированностью о наличии уголовного дела и его перспективе, в связи с чем целесообразнее реставрировать норму о необходимости уведомления соответствующего следственного органа о возбуждении уголовного дела и возможности вступления следователя в дело на основе мотивированного постановления в любой момент этапа производства неотложных следственных действий.

Известно, что в ходе дознания по делам своей компетенции орган дознания нередко устанавливает признаки нового или иного состава преступления, по которому обязательно производство предварительного следствия. Мы предлагаем законодательно закрепить норму (предположительно, путем введения новой ч. 4 ст. 223 УПК РФ), регулирующую срок производства неотложных следственных действий в данной ситуации, равный пяти суткам.

Мы считаем, что правоохранительные органы, осуществляя в пределах своей компетенции функции в сфере государственного управления, по мере выявления признаков преступления, приобретают статус органа дознания, предоставляющий им правомочия по осуществлению предварительного расследования. Моментом приобретения статуса органа дознания является принятие заявления или сообщения о преступлении, возникновение других поводов, а также основания для возбуждения уголовного дела. Возбуждение уголовного дела влечет максимальное проявление процессуальной деятельности названных органов в виде осуществления неотложных следственных действий, а при наличии у органов дознания также оперативных полномочий — в виде синтеза следственных действий и опера-тивно-розыскнйх мероприятий.

Соединение в одном органе процессуальных и оперативных функций при выполнении требований законности не противоречит назначению уголовного судопроизводства, а, напротив, способствует повышению эффективности процессуальной деятельности.

Материальным проявлением связи процессуальной и непроцессуальной деятельности органов дознания является процесс формирования доказательств, в частности, путем преобразования оперативных данных в доказательства путем интерпретации или трансформации. Дифференциация механизма формирования доказательств обусловлена многовариантностью доказательственной информации.

Криминальная милиция и милиция общественной безопасности с одинаковой вероятностью способна выявлять преступления, как требующие, так и не требующие по общему правилу предварительного следствия. В этой связи дифференциация полномочий названных подразделений милиции как органа дознания по расследованию дел соответственно в виде производства неотложных следственных действий или дознания является искусственной.

По завершении выполнения неотложных следственных действий и направления дела по подследственности деятельность органа дознания не отличается по своему характеру от выполнения органом дознания поручений и указаний следователя, оказании последнему содействия, а также выполнения этими органами иных, не процессуальных функций.

Содержание такой деятельности не вполне совпадает с термином «производство неотложных следственных действий органами дознания» в силу наличия разных задач, стоящих перед одними и теми же органами.

Задачами органов дознания по делам компетенции следователя после вступления последнего в дело является оказание содействия в расследовании преступлений путем выполнения неотложных следственных действий, участие в производстве следственных действий в виде ассистирования, участия в организационных мероприятиях обеспечительного характера, а также осуществление действий, связанных с расследованием преступлений, вытекающих из функциональных обязанностей. Эта группа действий протекает в процессуальной форме. Необходимым условием ее инициации является принятие следователем решения о взаимодействии с органами дознания и оформление данного решения в виде отдельного поручения органу дознания.

Другая группа действий, осуществляемых органом, выступавшим на момент производства неотложных следственных действий в качестве органа дознания, связана с полномочиями на проведение оперативнорозыскной деятельности. Закон «Об оперативно-розыскной деятельности», предусмотрев в качестве одного из оснований осуществления оперативно-розыскных мероприятий наличие возбужденного уголовного дела, тем самым предоставил органам дознания одинаковую возможность осуществлять ее как в связи с исполнением отдельного поручения следователя, так и по собственной инициативе.

Однако, согласно уголовно-процессуальным нормам, оперативные подразделения приобретают обязанность на проведение оперативно-розыскной деятельности в случае: а) частичного достижения целей производства неотложных следственных действий в виде неустановления лица, подозреваемого в совершении преступленияб) наличия отдельного поручения следователя о произведений оперативно-розыскных мероприятий.

Буквальное прочтение нормы о направленности объекта оперативно-розыскного исследования позволяет сделать предположение о различиях в объеме исследования, так как в первом случае на органы дознания возлагается обязанность осуществлять лишь меры розыскного характера по установлению лица, совершившего преступление, а во втором — объем и предмет необходимой следователю информации отражается в содержании отдельного поручения. Вместе с тем, сопоставив эти нормы с нормами закона, регулирующего оперативно-розыскную деятельность, считаем, что искусственное выделение определенного круга информации, связанной с личностью причастного лица или другими обстоятельствами и фактический запрет осуществлять мероприятия, устанавливающие другие обстоятельства преступления, нецелесообразен.

Поручение следователя, являясь процессуальным документом, в качестве обязательного реквизита должно содержать конкретный срок его исполнения. Форма документа, отражающего результаты выполненной по поручению работы, не имеет принципиального значения, однако наряду со сопроводительным письмом, в документе, отражающем ход и результаты оперативно-розыскных мероприятий (предположительно, рапорте), должны присутствовать сведения об исполнителе, объеме и качестве выполненного задания, протоколы следственных действий, другие документы (рапорты, справки) — приобщаться в качестве приложения.