Языковые средства выражения категории вежливости в современных немецком и русском языках

ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ ГЛАВА I. КАТЕГОРИЯ ВЕЖЛИВОСТИ В ТЕОРИИ РЕЧЕВЫХ АКТОВ

1.1 Вежливость как объект прагмалингвистики в теории речевых актов

1.2 Вежливость как компонент лингвистической компетенции переводчика ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ РЕЧЕВЫЕ АКТЫ КАТЕГОРИИ ВЕЖЛИВОСТИ

2.1 Речевой акт «Просьба»

2.2 Речевой акт «Благодарность»

2.3 Речевой акт «Вежливый отказ»

2.4 Речевой акт «Извинение»

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ ГЛАВА 3. ПЕРЕВОД ТЕКСТОВ ГЛАВА 4. ПЕРЕВОДЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ ЗАКЛЮЧЕНИЕ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ПРИЛОЖЕНИЕ (Оригинал текста перевода

ВВЕДЕНИЕ

Вступая в общение, люди не только обмениваются информацией, но и выражают различное отношение друг к другу. Все случаи проявления уважительного и доброжелательного отношения к партнеру по коммуникации объединяются понятием «вежливость». Категория вежливости — это непосредственная составляющая процесса ежедневного общения людей на самых различных уровнях.

На современном этапе развития лингвистической науки ученые сходятся во мнении, что вежливость является одним из основных элементов межличностного общения и наиболее сильным регулятором поведения человека в обществе.

Актуальность данной дипломной работы обусловлена возрастающей ролью знания вербальныйх и невербальных средств выражения категории вежливости в межкультурной коммуникации ввиду расширения границ международного сотрудничества.

Настоящая дипломная работа посвящена изучению языковых средств выражения категории вежливости в современных немецком и русском языках.

Основная цель работы заключается в изучении стереотипного набора языковых средств, используемых представителями немецкого и русского социума для реализации категории вежливости в определенных речевых актах в процессе коммуникации.

В качестве предмета исследования выступают языковые средства выражения категории вежливости, используемые участниками коммуникации для реализации коммуникативных целей в ситуациях повседневного общения, а именно, в процессе выражения просьбы, извинения, вежливого отказа, благодарности.

Цель работы предопределила следующие задачи:

представить определение понятия категории вежливости в лингвистической теории;

установить функционирование лексико-грамматических средств в качестве «показателей» категории вежливости в немецкой речи на примере определенных речевых актов;

систематизировать лексико-грамматические средства выражения категории вежливости в определенных речевых актах в немецком языке;

выявить соответствия / несоответствия функционирования параллельных вежливых выражений и клише в немецком и русском языке в переводоведческом аспекте.

Материалом исследования послужили аутентичные современные учебники немецкого языка как иностранного, учебные пособия для тренировки речевых формул, диалоги из романа Э. М. Ремарка «Три товарища», интервью из онлайн-газет Handelsblatt.com и Tagesspiegel. de с общественными деятелями ФРГ по актуальным вопросам. В немецких учебниках представлена не только норма современного немецкого языка, но и дано много примеров узуса речи. Диалоги из художественного текста и интервью являются примером реального употребления маркеров вежливости в различных речевых ситуациях.

В процессе работы использованы следующие методы: метод сплошной выборки, общенаучные методы наблюдения, описания и обобщения, сравнительно-сопоставительный метод, переводоведческий анализ.

Дипломная работа состоит из двух глав, выводов по главам, перевода текстов с немецкого языка на русский язык, переводческого комментария, заключения и приложения — оригиналов текстов перевода.

лексический вежливость выражение клише речь

ГЛАВА I. КАТЕГОРИЯ ВЕЖЛИВОСТИ В ТЕОРИИ РЕЧЕВЫХ АКТОВ

1.1 Вежливость как объект прагмалингвистики в теории речевых актов Категория речевой деятельности является неотъемлемой составной частью современного представления о лингвистическом знании. Эта категория нашла свое выражение в теории речевых актов. Именно теория речевых актов стала большим толчком к развитию той огромной области в современном языкознании, которую сегодня называют прагматикой или прагмалингвистикой. Прагматика (древнегр. pragmatos — действие) понимается как раздел семиотики, изучающий соотношение знаков и их пользователей в конкретной речевой ситуации. По мнению лингвистов, прагматика — это семантика языка в действии. [28]

Прагматика активно использует ситуацию многоязычия. Замечательный пример приводит Дж.Р. Серль. Допустим, говорит он, вы — американский офицер и во время войны попадаете в плен к итальянцам, союзникам немцев. Вы хотите их убедить, что вы немецкий офицер. Но вы из всего школьного запаса знаний немецкого языка знаете только одну фразу. Но при этом вы предполагаете, что итальянцы тоже не знают немецкого языка и одни лишь звуки немецкой речи могут их убедить, что перед ними союзник. Тогда вы произносите строку из стихотворения Гете «Kennst du das Land, wo die Zitronen blьhen?» («Знаешь ли ты край, где растут лимонные деревья?»), при этом вы своей интонацией делаете вид, что произносите фразу, «Я немецкий офицер». [8]

С прагматической точки зрения категория вежливости неразрывно связана с теорией речевых актов, которые представляют собой основные единицы речевого общения. По словам Н. И. Формановской: «коммуникативные потребности изучающих язык во многом связаны с необходимостью совершать в своей речевой деятельности конкретные действия при помощи такого инструмента, как язык, то есть с речевыми актами».

Теория речевых актов была развита философом Джоном Остиным. В научном мире эта теория стала популярной после выхода в свет книги «Speech acts» (1969) Джона Серля, ученика Остина. Дж. Серль рассматривет 5 видов речевых актов: 1) репрезентативные речевые акты (утверждение, протоколирование, описание); 2) директивные речевые акты (просьба, приказ); 3) коммиссивные речевые акты (обещание); 4) экспрессивные речевые акты (благодарность, приветствие, извинение); 5) декларативные речевые акты (ритуализированные высказывания). Здесь надо уточнить, что под речевым актом понимается «целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с принятыми в данном обществе нормами коммуникации».

На разработку теории вежливости большое влияние оказали также труды американского логика Г. Грайса и его «принцип кооперации». Согласно его точке зрения, общение — это не просто взаимодействие, это совместная деятельность — кооперация (от лат. cooperation — «сотрудничество») для получения результата, которого трудно, а иногда и невозможно добиться в одиночку. Постулат кооперативности или сотрудничества П. Грайса находит свое выражение в следующих четырех категориях: категория Качества (истинности) (постарайся, чтобы твое высказывание было истинным), категория Количества (информативности, полноты информации) (сделай свое высказывание настолько информативным, насколько это необходимо и не больше), категория Отношения (не отклоняйся от темы) и категория Способа (выражайся ясно). К категории Качества относятся также два более конкретных постулата: «Не говори того, что ты считаешь ложным». И: «Не говори того, для чего у тебя нет достаточных оснований» [3, c.4]. Следуя интуитивно этим правилам, говорящие показывают свою готовность к кооперации с собеседником, которая заключается в том, что обычно употребляются только подходящие к теме фразы. Однако удавшийся диалог может быть построен вовсе не по всем 4 категориям. Они являются, так сказать, отправными точками в понимании того, каким условиям должны, с одной стороны, подчиняться высказывания. [3, c.7]. Принцип кооперации, согласно автору данной теории, заставляет нас задуматься не только над тем, что нам говорят, но и над тем, как и, главное, зачем нам это говорят, т. е. помогает разглядеть коммуникативную цель собеседника.

В российской лингвистике до определенного времени категории вежливости не уделялось достаточного внимания, и только в последние годы XX века возрос интерес к проблеме речевого поведения и поведенческим моделям в контексте культур. При этом лингвисты стремятся исследовать социально уместное поведение коммуникантов и показать, как культура отражается, на манере общения говорящего/пишущего, на таких аспектах поведенческой компетенции, как социально приемлемое поведение. Вежливость определяется как один из наиболее важных принципов, стабилизирующих ситуацию непосредственной коммуникации, способствующих успешной реализации намерений коммуникантов при взаимодействии, а вежливость нередко отождествляется с речевым этикетом, под которым понимается совокупность правил, регулирующих общение.

На основании изучения имеющихся лингвистических теорий представляется возможным сделать вывод о том, что вежливость обобщенно понимается как стратегически необходимые и нормативно ожидаемые действия вербального и/или невербального характера, которые служат для того, чтобы создать благоприятные условия коммуникации.

1.2 Вежливость как компонент лингвистической компетенции переводчика Переводчик, выступая посредником при общении коммуникантов, принадлежащих к разным языковым обществам с несовпадающими картинами мира, должен обладать необходимыми как лингвистическими, так и экстралингвистическими знаниями, с помощью которых он участвует в обеспечении должного уровня взаимопонимания сторон. В контексте изучения иностранного языка для владеющих каким-либо иностранным языком незнание вежливости как элемента коммуникативной компетенции зачастую приводит к нарушению норм межъязыковой и межкультурной коммуникации в целом.

Коммуникативная ситуация с точки зрения получателя информации — слушающего, который в зависимости от ситуации может выступать и как переводчик, может быть рассмотрена на следующем примере: Когда мы с помощью языка выражаем просьбу «Ты мне поможешь ЗАВТРА приготовить обед?» мы изменяем действительность того, к кому обращаемся, тем, что он теперь ограничен в своих действиях. С другой стороны, очень важно, как будет переведено данное высказывание на другой язык, и как оно будет декодировано. Понимание смысла высказывания обусловлено ситуативным контекстом, которое также имеет непосредственное отношение к вежливости, поскольку как стандартные формулы вежливости, так и отклонения от стандартов облекаются, с точки зрения теории речевых актов, в форму непрямых или косвенных актов. В косвенных речевых актах перед получателем информации стоит проблема интерпретации высказывания: должен ли он понимать высказывание дословно и прямо или нет. И здесь должна подключаться социокультурная компетенция собеседников, использование ими необходимых знаний: знание языка, языковых и общественно-культурных норм и способов функционирования речевых актов.

Лингвисту-переводчику небесполезно знание основных положений теории лица, также связанной с категорией вежливости, автором которой является Р. Эрндль [30, с.65]. Он отмечает, что ожидания в процессе общения могут быть охарактеризованы как positive face и negative face. Первое означает ожидание признания и позитивного отношения к себе. Второе означает уважение автономии и предоставление свободы действий. Сохранение лица понимается как удовлетворение этих двух ожиданий. Коммуникативные ситуации не исключают угроз сохранения лица, и в таких случаях подключаются различные стратегии, помогающие обойти эти нарушения сохранения лица либо смягчающие эти нарушения, что должно найти свое проявление и в переводе.

При интерпретации феномена вежливости в переводческом аспекте должен приниматься во внимание также и фактор культуры, так как в разных культурах вежливость имеет свой общественный статус. Так, например, японский лингвист Нагатомо видит значительную разницу в системах вежливости в японском языке, которая имеет ярко выраженные иерархические и коллективистские элементы, и в немецком, где в языке вежливости, в основном, имеет место индивидуальное использование языковых средств выражения вежливости. Обобщенно можно сказать, что в обществах, ориентированных на групповую солидарность, вежливость призвана снять угрозу для positive face, в то время как в обществах индивидуалистического типа вежливость направлена на снятие угрозы для negative face. Многие современные переводчики-практики и теоретики перевода, также признавая важность «культурного» аспекта, справедливо полагают, что культурологические проблемы являются для перевода гораздо более серьезными, чем проблемы лексического или синтаксического характера.

Культурологический аспект сказывается и в том, что для переводчика, даже хорошо владеющего иностранным языком, не всегда легко вести себя соответственно коммуникативной ситуации без знания правил вежливого поведения и языковых формул его выражения на иностранном языке. Мы находим причину этого в том факте, что для носителя языка в каждой определенной ситуации не требуется обращение к продуктивным правилам, он извлекает нужное высказывание из памяти в готовом виде. А иностранцам, в нашем случае — лингвисту-переводчику, и тем более студенту-переводчику, эти клишированные выражения и формы необходимо целенаправленно заучивать и тренировать. Нашу мысль может покрепить цитата, согласно которой «различие в коммуникативном поведении носителя языка и иностранца состоит в том, что последний строит высказывания в каждой ситуации по известным ему продуктивным правилам и нарушает при этом определенные коммуникативные нормы, в то время как первый использует социально отработанные, клишированные выражения повседневного общения, давно уже ставшие для него единицами «личного словаря».

Как известно, в реализации категории вежливости участвуют и невербальные средства, которые выполняют различные функции. Они могут поддерживать ситуацию, усиливая эффект вежливости, или заменять языковой компонент общения, например кивком головы и улыбкой как знаком приветствия или подбадривающим взглядом. Невербальные и вербальные знаки могут противоречить друг другу. Например, schцn, dich zu sehen — рад тебя видеть — можно произнести монотонно и дистанцированно, и тогда слушающий вряд ли почувствует радость от встречи. Можно, следовательно, делать вывод, что невербальное несёт в себе реальное содержание. Невербальные средства, с которых начинается собственно контакт: встреча взглядов, приветственные жесты на расстоянии, соответствующая мимика, выбор дистанции между участниками коммуникации — играют значительную роль в осуществлении коммуникативной ситуации. И переводчик должен быть заинтересован в том, чтобы состоялось однозначное понимание высказываний, и быть готовым в том или ином виде воспроизводить языковыми средствами заложенный в высказываниях смысл, независимо от средств его представления. Для этого он должен использовать необходимые знания, которые составляют его коммуникативную компетенцию и подразумевают знание не только языка и языковых норм, но и общественно-культурных норм, включая средства и формы воплощения категории вежливости.

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ Стратегии вежливости в настоящее время успешно разрабатываются, прежде всего, в рамках теории речевых актов. Разработка идет в большей степени на основе рассмотрения социальных параметров, а именно, общественного лица коммуникантов речевой ситуации.

Категория вежливости представляет собой важную составляющую любой коммуникативной ситуации, в том числе и ситуации межъязыкового и межкультурного общения любого уровня. Вежливость как обеспечение успешной коммуникации определяется как поведение, соответствующее определенным социальным установкам. Как отечественные, так и зарубежные лингвисты отмечают, что многие сложности межкультурной коммуникации возникают из-за неумения соответствующей интерпретации как непосредственно коммуникантами, так и переводчиками, видов вежливости и их вербального воплощения.

Рассмотренные характеристики и особенности проявления категории вежливости доказывают необходимость знания выражения категории вежливости и её вербального воплощения для осуществления успешной межкультурной коммуникации. Специфика категории вежливости в языке, средства выражения ее на разных уровнях языка представляет собой компонент социокультурной компетенции переводчика.

ГЛАВА II. ОСНОВНЫЕ РЕЧЕВЫЕ АКТЫ КАТЕГОРИИ ВЕЖЛИВОСТИ

2.1 Речевой акт «Просьба»

Изначально просьба всегда является потенциально невежливым речевым действием, так как ограничивает коммуниканту возможность принятия решения. Применительно к интенции просьбы в коммуникативной компетенции говорящего есть представление о том, что попросить надо вежливо, а значит, определенным речевым способом выразить уважительное отношение к слушающему, иначе коммуникативное взаимодействие собеседников может не реализоваться. Ведь просьба требует от партнера по коммуникации отодвинуть собственные интересы на задний план и действовать в чужих интересах. Именно это, как представляется, предопределяет множественность способов выражения просьбы.

Необходимо также учитывать социальную составляющую ситуации просьбы, согласно которой бывают симметричные и асимметричные просьбы. Просьба, исходящая от одного субъекта и направленная к другому, когда оба субъекта имеют равный социальный статус, рассматривается как симметричная. Асимметричная просьба — это просьба, при которой субъекты обладают разным социальным статусом, т. е. это просьба к субъекту, обладающему определенной компетенцией, которой не обладает партнер по коммуникации, и выполнение просьбы касается именно этой области. Например: студент — студент, студент — профессор. 10, с.143]

Еще один фактор, который, согласно мнению исследователей, играет большую роль в описании ситуации просьбы, — весомость просьбы. Наименьшим весом обладают просьбы, которые можно быстро и легко выполнить, и которые не связаны ни с рисками, ни с расходами, например, просьба подать соль.

Как показывает анализ языковой выборки, представленной в данной работе, интенция просьбы в немецком языке может выражаться по-разному: эксплицитно или имплицитно, с участием различных языковых средств для смягчения выражения просьбы, чтобы не создалось угрозы потери общественного лица:

В результате проведенного исследования можно выделить следующие языковые средства выражения просьбы в немецком языке:

вопросительные предложения с модальным глаголом «kцnnen/kцnnte»

вопросительные предложения с модальным глаголом «dьrfen/dьrfte»

вопросительные предложении с модальным глаголом «wollen»;

конструкция «wьrde + Infinitiv»;

инфинитив;

частицы.

Вопросительные предложении с модальным глаголом Ситуации просьбы в немецком языке формулируются достаточно часто в форме вопроса. Вопросы в принципе всегда являются своего рода просьбами дать ответ. Ср.: «Coul dyou (please) pass me the salt?» «Kцnnten Sie mir (bitte) das Salz reichen?» -«Вы не можете/вы не могли бы передать мне соль?» В русском языке такая формулировка просьбы в бытовых диалогах воспринимается как очень вежливая, потому что обычная просьба за столом звучит обычно: «Передай/те, пожалуйста, соль».

В немецком языке вопросительные предложения без вопросительного слова являются наиболее частотной формой выражения просьбы.

Вежливый эффект может достигаться благодаря наречию «gern»: «Frau Kirsch, ich mцchte gern mal wissen, wie man dieses Formular ausfьllt». Или: «Ich mцchte gerne eine Fahrkarte kaufen» [5, c.100]

Говоря о модальных глаголах и их важной роли в выражении вежливой интенции, можно процитировать авторов учебника ет. Hauptkurs: «Bei der hцflichen Bitte benutzt man entweder die Modalverben «kцnnte» und «dьrfte», die Hilfsverben «ware» und «hдtte» oder die Umschreibung mit «wьrde». — «В вежливой просьбе употребляют или модальные глаголы «kцnnte» и «dьrfte», или вспомогательные глаголы «ware» и «hдtte», или описание с «wьrde»: Dьrfte ich Sie um Hilfe bitten?/Kцnnten Sie mir sagen, wie spдt es ist?/Ich hдtte gern ein Stuck Schweizer Kдse!/Wьrdest du mir bitte meine Uhr zurьckgeben?/Hдtten Sie einen Moment Zeit fьr mich? [23, c.121].

Вопросительные предложения с модельным глаголом «kцnnen/kцnnte»

Глагол «kцnnen» может употребляться в индикативе для вежливого выражения просьбы, но при этом он обязательно сопровождается либо постоянным маркером вежливости — частицей «bitte», либо другими частицами, служащими смягчению просьбы: «Кцппtеп Sie mir bitte Ihre Leiter geben?», «Kannst du sie bitte schicken?», «Kannst du bitte das Geschirr spьlen? [12, c.65].

Помимо частицы «bitte» просьбу смягчают неформальное обращение, типа «Lieber Lucas», отрицательная частица «nicht», например: «Kannst du das nicht machen?, частица «mal», например: «Leihen Sie mit mal Ihren Staubsauger?» [5, c.92].

Рассмотрим примеры употребления глагола «kцnnen» в Конъюнктив II — «kцnnte». Конъюнктив II снижает степень уверенности говорящего, что вызывает ощущение вежливости. На русский язык фразы с этой формой глагола часто переводятся словосочетанием «Не могли бы Вы …»: Kцnnten Sie das gerade mal fьr mich mitkopieren?

Вопросительные предложения с модельным глаголом «dьrfen/dьrfte»

Глагол «dьrfen» употребляется иногда в индикативе для выражения вежливой просьбы: «Darf ich Sie mal fragen: Was???». В данном случае имеется также смягчающая частица «mal». Все просьбы, выраженные данной формой глагола, смягчаются либо этой частицей, либо частицей «bitte»: «Darf ich mal Ihren Radiergummi haben?», «Guten Tag. Verkehrskontrolle. Ihre Papiere, bitte» [16, c.28].

Об особенностях употребления формы «Darf ich???» можно упомянуть следующее: «Es ist цfters eher eine hцfliche Information darьber, dass der Sprecher schon bereit ist, seinem Partner diesen oder jenen kleinen Dienst zu erweisen. Die Idee einer Bitte um Erlaubnis tritt in diesem Fall in den Hintergrund, z.B. Darf ich Ihnen in den Mantel helfen? (wobei der Mantel vom Kleiderstдnder schon abgenommen wird)» — «Это, скорее, вежливая информация о том, что говорящий уже готов оказать своему партнёру ту или иную небольшую услугу. Идея просьбы о разрешении уходит в данном случае на задний план, например: Разрешите Вам помочь? (при этом пальто уже снято с вешалки)».

В конъюнктив II «dьrfte» имеет, в том числе, значение осторожно высказанной просьбы, употребляется для соблюдения субординации между людьми. «Dьrfte ich Sie auch etwas fragen?» -«Разрешите Вас спросить?».

В учебнике em можно встретить рекомендации по поводу употребления глаголов в вежливых оборотах. Среди вспомогательных глаголов «wдre» и «hдtte» и конструкции с глаголом «wьrde» стоят также модальные глаголы в соответствующей форме «dьrfte» и «kцnnte»: «Dьrfte ich Sie um Hilfe bitten?».

Вопросительные предложения с модельным глаголом «wollen»

Наименее частотным в языковой выборке оказался модальный глагол «wollen». Глагол «wollen» в конструкции «wollen + Infinitiv» выражает просьбу, которая формально идентична вопросу. Это создает ощущение вежливости речи. «Wollen Sie mir bitte sagen, worin Ihr Erziehungssystem besteht?»

Конструкция wьrde + Infinitiv

Данная конструкция выражает очень вежливую просьбу и представляет собой клишированное и наиболее часто употребляемое выражение просьбы, например: «Wьrdest du mir bitte mal dein Wцrterbuch leihen?» Выраженная таким образом просьба в устной форме произносится с вопросительной интонацией. О широком распространении вежливых формулировок с «wьrde» и «kцnnte» говорит большое количество примеров: «Wьrden Sie wдhrend meiner Dienstreise meine Post in Empfang nehmen?», «Kцnnten Sie diesen Artikel fьnf Male kopieren?» и т. д.

Стоит отметить, что конструкция «wьrde + Infinitiv» означает некоторую дистанцию между говорящими. Поэтому употребление ее в контексте просьбы к другу звучит не совсем корректно, но, например, в ситуации очереди в кассу за железнодорожным билетом вполне корректно попросить незнакомого человека, используя данную конструкцию: «Wьrden Sie mich bitte vorlassen? Mein Zug fдhrt gleich». [36]

Интересны также устойчивые выражения с использованием конструкции: «mich wьrde jetzt interessieren» и «ich wьrde gern wissen». Примечателен тот факт, что в русском языке эквиваленты подобным выражениям отсутствуют.

Инфинитив Инфинитив как способ выражения просьбы подробно рассматривается в работе «Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики» известного лингвиста из Польши — Анны Вежбицкой, где говорится об «авторитарном инфинитиве», как о наиболее распространенной форме объявлений в немецком языке. Это — «безличный» инфинитив, в отличие от «персонализированного» императива. Инфинитивная конструкция «не предусматривает никакого „ты“ и, следовательно, исключает какую бы то ни было возможность ответной реплики». В текстах общедоступных объявлений инфинитивные повеления часто «смягчаются» словом «bitte».

Можно предположить, что слово «bitte» не только смягчает просьбу, выраженную инфинитивом, но и вводит информацию, полезную для адресата, а не для самого говорящего. Вероятно, в том числе этим можно объяснить, почему в следующих примерах в одном предложении «bitte» стоит на первом месте, а в последнем примере — в середине предложения. Ср.: «Вitte vor dem Aussteigen Fahrgastwunsch bestдtigen!», «Bitte zurьcktreten, Ihr Zug fдhrt еin», «Vorsicht bitte — Montagearbeiten!».

Особый случай представляет собой выражение просьбы при разговоре по телефону. Когда абонент не может дозвониться до собеседника, так как его линия занята, его могут подключить к системе ожидания звонков, где большей частью автоматический голос будет повторять «Bitte warten».

Широко известна табличка — объявление в отеле с просьбой не беспокоить «Nicht stцren!» Помимо объявлений, в форме инфинитива встречаются и просьбы: например, в кабинете зубного врача — «Mund schцn цffnen, bitte!» Или: «Bitte nicht vergessen: Sie mьssen das Bьro abschlieЯen», «Bitte beachten: Der Wasserhahn im Gдste-WC tropft» [12, c.97].

В немецком языке существует клишированное выражение для вежливой просьбы: «Ich hдtte (gern)…,» например: «Ich hдtte gerne gewusst, wie…». Грамматически это выражение представляет собой претерит конъюнктив, который соотносится с абсолютным настоящим временем, но в своей форме оно сохраняет принадлежность к семантическому полю прошедшего времени, что само по себе в некоторых устойчивых сочетаниях передает вежливый оттенок речи. В вежливой просьбе словосочетание «Ich hдtte» может быть и без слова gern: «Hдtten Sie einen Moment Zeit fьr mich?».

Частицы Часто для смягчения просьбы используются следующие частицы: doch, mal, nur, etwa, vielleicht, dann, wohl. Если в составе вопросов с «kцnnen» имеется частица «mal», то они практически всегда осмысляются как просьбы: «Kцnnt ihr bitte mal in der Kьche helfen?».

Важно отметить, что в русском языке неформальный маркер «-ка» сигнализирует также о таком прагматическом факторе как маловажность, незначительность просьбы. Именно поэтому просьбам с «-ка» присваивается дружественный тон («Открой-ка окно!») Но при этом говорящий либо занимает более высокое социальное положение, чем слушающий, либо одинаковое, но никак не ниже. Тем самым частица «-ка» может вносить элемент игнорирования социального статуса слушающего, который якобы не учитывается говорящим. Если выполнение просьбы на деле оказывается связано с какими-либо трудностями, преградами, нежеланием, то употребление «-ка» сигнализирует о резком тоне («Помой-ка посуду», — «Не «помойка», а «помой, пожалуйста»).

Существует целый ряд устойчивых форм с частицей «mal»: gисk таl, sieh mal, sag mal, schau mal. В данном случае речь идет о своего рода просьбах — обращениях, которые звучат, с точки зрения носителя языка, негрубо, например: «Hцrmal, Karin, wann wird den endlich das Essen serwiert? — Keine Ahnung, frag doch die Stewardess». Возможны формы 3 лица множественного числа, смягченные все той же частицей «mal»: Sagen Sie mal, Sehen Sie mal, Schauen Sie mal, Warten Sie mal, Hцren Sie mal.

Грамматика Duden ставит частицу «mal» наравне с частицей «bitte» при вежливой формулировке незначительных просьб. Обе частицы часто употребляются вместе в одном высказывании, например: «Zeigen Sie bitte mal». Частица «mal» в контексте просьбы сочетается также со словами doch, nur, nicht.

Словарь Duden — Universalwцrterbuch пишет о том, что частица «doch» придает высказыванию (вопросу, пожеланию, просьбе) определенный оттенок настойчивости. Но с целью ослабить такую настоятельность, в просьбах, приглашениях с «doch» для создания вежливого эффекта всегда фигурируют либо частица «mal», либо частица «bitte»: «Котт doch mal wieder vorbei! Или: «Цffne doch bitte das Fenster». [21, c.92].

Помощь в выражении вежливой просьбы оказывают также частицы «vielleicht» и «wohl»: «Kцппеп Sie vielleicht 20 Schilling wechseln?»,"Dьrfte ich vielleicht noch ein Stьckchen Torte haben?", «Dьrfte ich wohl gehen?»

Частица «nur» употребляется в высказываниях в императиве для выражения разрешения, то есть говорящий исходит из того, что слушающий склонен к выполнению желаемого действия и лишь ждет разрешения или одобрения. Доказательство такого объяснения одного из значений «nur» можно встретить на страницах учебника ет. Bruckenkurs, где рассказывается несколько интересных эпизодов из жизни Марлен Дитрих, в частности такой: Марлен Дитрих была очень дотошной актрисой и не уходила со съемочной площадки до тех пор, пока ей самой не нравились кадры будущих фильмов. Режиссеры часто уставали от многочисленных повторов съемок. Однажды Марлен Дитрих даже захотела остаться одна на всю ночь, чтобы как следует отрепетировать сцену, которая, по ее мнению, была неудачной. И вот что сказал ей режиссер: «Gut, machen Sie nur, spielen Sie die Szene, bis Sie mit ihr zufrieden sind. Ich gehe nach Hause» [21, c.74]. Таким образом, данная частица уточняет оттенок просьбы, смягчая ее.

Частица «bitte» — «пожалуйста» во всех случаях языкового выражения просьбы придает ей вежливый оттенок: Bitte schreiben Sie den Satz an die Tafel. / Wiederholen Sie das bitte. / Sprechen Sie bitte etwas lauter. Сама внутренняя природа в некоторой степени обуславливает правила употребления «bitte». Оно может появляться в начале, в середине или в конце предложения. Не случайно оно может самостоятельно являться эквивалентом целого высказывания в русском языке, например: Bitte, wie kотте ich zur Uni? — Скажите, пожалуйста, как пройти к университету? Такое «bitte» выражает просьбу извинить за беспокойство и служит параллельно формулой обращения внимания собеседника. Можно даже сказать, что в таких случаях «bitte» выступает синонимом к другим формулам обращения к незнакомым людям, например к словам «Entschuldigung», «Verzeihung».

В начале высказывания может иногда встречаться сочетание частиц «aber bitte», например: «Аbеr bitte — machen Sie es kurz!», которое не только придает высказыванию вежливый оттенок, но и, что важно для получателя данной просьбы, подчеркивает нетерпение говорящего, желание поскорей получить реакцию на свою просьбу.

«Bitte» в конце предложения может означать просьбу выполнить пожелание говорящего, например: «Еinеп Apfelsaft, bitte». Такого рода конструкции (существительное в винительном падеже + bitte) являются очень употребительными в репликах заказа в ресторане, кафе или в диалоге между покупателем и продавцом, а именно в ответных высказываниях покупателя, например, в продовольственном магазине. Просьба показать билеты в поезде может звучать подобным образом: «Noch jemand in Mannheim zugestiegen? Die Fahrausweise, bitte».

В примере: «Diе U-Bahn kommt. Gibst du mir bitte das Ticket?» подразумеваемая просьба выражена в вопросительном предложении словом «bitte».

В немецком языке существуют некоторые клишированные выражения, в которых употребляется «bitte», например, при ответе по телефону: «Ja bitte» или сочетания «Moment bitte», «Einen Augenblick bitte» («Einen Augenblick bitte, bleiben Sie am Apparat, ich verbinde Sie».

Если выражения являются клишированными, то они считаются семантически пустыми, ненаполненными и имеют только прагматическое содержание, а именно: Ja bitte — побуждает собеседника к коммуникации, к вступлению в разговор; (einen) Momentbitte, (einen) Augenblickbitte — побуждает собеседника к паузе в действии.

В словаре Wahrig одним из значений слова «bitte» указано выражение «wie bitte?», и обращается внимание на его употребление («bei nichtverstandener Дusserung» — «при непонятом высказывании»). Однако это выражение может употребляться и в том случае, когда собеседник понял смысл фразы, но не может поверить услышанному, шокирован услышанной информацией, недоверчиво относится к тому, что только что сказали, например:"Bitte, geht’s hier geradeaus zum Dom? — Geradeaus? Ja. — Ist das weit? — Ungefдhr 40 000 Kilometer. — Wie bitte? — Der Dom ist dahinten.

2.2 Речевой акт «Благодарность»

Благодарность — это вежливое ответное действие (реакция) говорящего на положительное действие, оказанное другим коммуникантом/ами по отношению к говорящему. «Благодарить» — это в том числе «отвечать», отвечать на приветствие, приглашение.

Словарь братьев Гримм, объясняя происхождение корня «dank» в немецком языке, пишет следующее: «…gehцrt zu dem verlorenen stamm dinke danc dunken, der eine Tдtigkeit des Geistes, eine Bewegung und Erhebung der Seele ausdrьckt», а существительное Dank «bedeutete ursprьnglich also „Denken, Gedenken“ und bezeichnete dann das mit dem (Ge)denken verbundene Gefьhl und die ДuЯerung dankbarer Gesinnung» [27 ]. Словарь Duden Universalwцrterbuch пишет, что «(der) DankGefьhl, Ausdruck der Anerkennung und des Verpflichtetseins fьr etwas Gutes, das jmd. empfangen hat, das ihm erwiesen wurde». «Благодарность — это чувство, выражение признания и обязательства за что-то хорошее, что кто-то получил, что кому-то было оказано». Немецкое слово «danke» — это краткая глагольная форма от «ich danke».

Выражение благодарности в немецком языке сильно ритуализировано и очень употребительно. Общепринятые и наиболее распространенные выражения благодарности — Danke, Danke schon, vielen Dank, Danke vielmals — обычно не несут никакой эмоциональной нагрузки.

Словарь Duden — Universalwцrterbuch пишет о «danke» как о краткой форме благодарности («kurze Form der Dankesbezeigung»), и приводит такой пример: «Danke, das war sehr freundlich von lhnen». Таким образом, короткая форма расширена, и «сухое» «спасибо» смягчается за счет продолжения высказывания говорящего, когда он может пожелать хорошего дня, полета, снова увидеться и так далее: Danke. Auf Wiedersehen; Danke und euch viel Glьck bei der Fьhrerscheinprьfung!; Danke. Und einen schцnen Tag noch. В выражении «Danke. Auf Wiedersehen» слово «Danke» можно также рассматривать как составной элемент формулы прощания. Формула «danke» употребляется в 100% ритуализированных и клишированных формулах, например: Komm doch herein. Nimm Platz. — Gern, danke. / Nein, danke. / Vielen Dank. [13, c.54].

Несколько менее распространена формула прощания «Danke gleichfalls»: «Guten Appetit! — Danke, gleichfalls». «Немецко-русский словарь речевого общения» объясняет эту формулу прощания как наиболее употребительный ответ на поздравления с праздником, так же, как и, например, при пожелании хорошего времяпровождения: «Ich wьnsche ein schцnes Wochenende. — Danke gleichfalls». В немецкоязычном культурном ареале речевая формула «Und ein schцnes Wochenende! — Danke gleichfalls» является самой распространенной формой прощания в пятницу.

Возможна благодарность с модальным оттенком: «Wir mцchten Ihnen ganz herzlich danken!» [21, c.93], «Iсh mцchte mich noch einmal sehr herzlich bei Ihnen fьr die Einladung und besonders fьr das wunderbare Essen bedanken» [5, c.136].

Существуют и другие эмоционально-экспрессивные выражения благодарности. В этом ряду в немецком языке, так же как и в русском, стоит преувеличение «Tausend Dank» или «огромное спасибо», которое, однако, встречается редко: «Liebe GrьЯe und tausend Dank fьr alle Vorbereitungen», «Tausend Dank fьr all Eure netten Kommentare zum gestrigen Posting!».

Очень вежливо и официально звучат реплики выражения благодарности «Meinen verbindlichsten Dank», «Iсh bin Ihnen sehr zu Dank verpflichtet» и «Ich bin Ihnen zutiefst dankbar». Они встречаются достаточно редко и подчёркивают дистанцию между говорящим и слушающим. В «Немецко-русском словаре речевого общения» предоставлен следующий перевод этих формул благодарности: «Очень Вам признателен», «Я Вам чрезвычайно обязан / Премного Вам благодарен / Искренне Вам благодарен» и «Глубоко благодарен Вам» соответственно.

Отсутствие реакции на благодарность считается невежливым. Ответ на благодарность сводится к заверению, что соответствующая услуга, любезность совершена с удовольствием. Принятие благодарности выражается в немецком языке стандартным словом «bitte» (Bitte, bitte; Aber bitte; Bitte schцn; Bitte; Bitte sehr; Bitte, gern). Такая ответная реплика представляет собой наиболее частотный стилистически нейтральный ответ на благодарность.

Помимо слова «bitte» употребляются также и такие речевые формулы: «Gerne», «Gern geschehen», «Kein Problem» и другие, например: «Vielen Dank, dass Sie mir den Plarz freigehalten haben. — Gern geschehen» [5, c.136]. Или: «Entschuldigen Sie bitte! — Kein Problem» [5, c.141].

В завершение можно еще раз подчеркнуть, что неоднократное выражение благодарности за одну и ту же услугу или подарок в немецкоязычном коммуникативном пространстве не является ненужным, избыточным повтором. Наоборот, благодарить можно сколько угодно, тем самым поддерживается положительный имидж адресата, а это всегда приятно и адресату, и адресанту. Это может быть выражено, в первую очередь, словом Danke, сказанным в начале, а затем повторенным в середине и/или в конце диалога, что, впрочем, при переводе смыслового содержания высказывания может быть опущено.

2.3 Речевой акт «Вежливый отказ»

Роль вежливого отказа заключается в смягчении неприятной для адресата информации. Словарь Duden — Universalwцrterbuch, объясняя danke как формулу вежливости, содержит следующую дефиницию: «zur Unterstreichung einer hцflichen Ablehnung oder Annahme eines Angebots…: ja danke!; Nein danke!; «Wollen Sie mitfahren? — Danke (nein)!» «Soll ich Ihnen helfen? -Danke, es geht schon!» — «Для подчеркивания вежливого отказа или принятия предложения…: да спасибо!; нет спасибо!; «Хотите поехать с нами? — Спасибо (нет)!» «Вам помочь? — Спасибо, я справлюсь!».

В словаре братьев Гримм в одном из значений глагола «danken» выделяется семантика отказа: «…will man ein erbieten nicht annehmen, so erwidert man hцflich: ich danke; aber auch ironisch weist man damit missfдlliges mit Geringschдtzung zurьck». Действительно, в немецком языке отрицательный ответ только со словом «Nein» звучит грубо. Грамматика Duden особо отмечает этот случай: «Дhnlich wie „ja“ und „nein“ fungieren bei Fragen „bitte“ und „danke“. Bei der Angebotsfrage zeigt „bitte“ Zustimmung und steht fьr „ja“, wдhrend „danke“ Ablehnung ausdrьckt und fьr „nein“ steht. Dementsprechend kцnnen „bitte“ und „danke“ auch mit „ja“ und „nein“ kombiniert werden.» — «Аналогично ответам «ja» и «nein» используются слова «bitte» и «danke». В ситуации предложения чего-либо «bitte» показывает согласие и тем самым имеет смысл положительного ответа «ja», в то время как «danke» выражает отказ и несет смысловую нагрузку отрицательного ответа «nein». В соответствии с этим, «bitte» и «danke» могут комбинироваться с «ja» и «nein».

Соответственно, для смягчения отрицательной частицы «nein» ее как бы окутывают дополнительной словесной оболочкой и, таким образом, снимают резкость отрицания. Вежливый отказ — это «Nein, danke». Можно просто сказать «Danke» + конструкция с отрицанием, которая часто содержит обоснование отказа, что тоже считается вежливым. Особенно при отказе на приглашение считается вежливым коротко сказать о причине такого решения: работа, время, здоровье и т. д., например:

«Mцchten Sie noch etwas Kдse? — Nein, danke. Kдse esse ich nicht so gern» [5, c.159]. Или: «Darf ich Ihnen noch einmal einschenken? — Nein, danke» [5, c.160].

В учебнике «Hцfliches Deutsch» также подчёркивается важность оформления высказывания вежливого отказа с обязательным указанием причины: «Wenn man eine Einladung ablehnen muss, ist es hцflich, den Grund fьr die Ablehnung anzugeben; einfach nicht zu erscheinen, ohne einen triftigen Grundanzugeben, ist fьr die Gastgeber unvorstellbar und wьrde als Beleidigung angesehen werde» [5, c.158]:

— Vielen Dank, aber am Samstag habe ich schon etwas vor.

— Es tut mir Leid, aber am Samstag bin ich nicht hier.

— Das ist wirklich schade, aber am Samstag habe ich schon eine andere Verabredung.

— Leider nein, am Samstag bin ich schon verabredet [5, c.156].

Как видно из примеров, немецкий язык предоставляет для выражения вежливого отказа достаточное количество языковых средств — клишированных выражений.

2.4 Речевой акт «Извинение»

Е. Гоффман рассматривает извинения как «korrektive Tдtigkeit, deren Funktion darin besteht, die Bedeutung zu дndern, die andernfalls einer Handlung zugesprochen werden konnte. Sie haben das Ziel, etwas, das als offensiv angesehen werden konnte, in etwas zu verwandeln, das als akzeptierbar angesehen werden kапп». — «деятельность, направленная на улучшение, исправление, функция которой состоит в изменении значения, которое иначе могло бы приписаться действию. Цель такой деятельности заключается в превращении того, что могло бы рассматриваться агрессивно, в то, что может быть признано».

А. Вежбицкая определяет смысл речевого акта извинения следующим образом: «Зная, что я был причиной того, что с тобой произошло нечто плохое, желая сделать так, чтобы ты простил меня, я говорю: я сожалею, что сделал это».

Как же реализуется речевой акт «извинение» в немецком языке?

Извинения в немецком языке могут состоять из одного слова «Entschuldigung» или «Verzeihung» и из их вариантов различного способа образования, например, «Pardon», «Sorry», «Tschuldigung».

Языковая выборка показывает, что извинение может представлять собой предложение как речевое клише, содержащее

— глагол в повелительном наклонении: «Entschuldigen Sie», «Entschuldigen Sie bitte», «Entschuldige bitte», «Verzeihen Sie»;

— предложение как эксплицитную форм с большой долей формальности «Ich bitte um Entschuldigung»;

— предложение с модальным оттенком «Ich muss mich bei dir entschuldigen».

Необходимо отметить, что из-за того, что речевой акт извинения (например, «Entschuldigen Sie») содержит показатель императивности, часто к нему присоединяется маркер вежливости «пожалуйста» — «bitte», который придает данному речевому акту более вежливый характер.

В зависимости от степени тяжести совершенного проступка строится дальнейшая форма извинения. Одна из форм заключает в себе выражение со стороны говорящего его замешательства: Oh, entschuldige bitte! Oh, Entschuldigung! Ach, Entschuldigung! Oh, Verzeihung! Междометия «Oh» придает высказыванию «смущенный» характер, тем самым усиливая вежливый оттенок. После этого первичного компонента речевого действия «извинение» говорящий может еще раз назвать свой проступок: «Entschuldigen Sie bitte die Verzцgerung. Die Ьbersetzung hat doch mehr Mьhe gemacht, als wir dachten».), или выразить свое сожаление: «Daran habe ich nicht gedacht. Das tut mir wirklich Leid»).

Отмечаются также способы выражения взаимосвязи извинения и объяснения. При этом в извинении ссылаются, например, на незнание, посторонние факторы или просто на свою забывчивость. Кстати, в словаре Wahrig среди объяснений значения глагола «sich entschuldigen» стоит как раз такое значение: «etwas erklдren und dadurch den Vorwurf mildern» — «объяснить что-либо и тем самым смягчить упрек» [23, c.426], например: Verzeihen Sie bitte meine Ungeduld! Kцnnen wir jetzt ьber das Projekt sprechen? [5, c.138]; Es tut mir sehr leid, dass ich aufgrund eines Verkehrsstaus zu spдt zu dem vereinbarten Termin eintraf [19, c.43]; Entschuldigen Sie, ich behalte Namen so schlecht. (Это извинение является также и вежливой просьбой об уточнении имени ранее знакомого).

Существуют и шаблонные извинения за вмешательство в личную автономию собеседника: «Entschuldigen Sie die Stцrung». По своей форме это выражение является императивной формой обращения, как и просто «Entschuldigen Siе», но подчеркивание нового компонента «за вмешательство» делает это выражение более вежливым.

Высокая степень клишированности в немецком языке привела к образованию таких форм, как «Entschuldigung!» (c вариантом «Tschuldigung!») и «Verzeihung!», которые, по классификации Р. Ратмайра, не имеют прямых соответствий в русском языке. Однако более или менее эквивалентными могут считаться и использоваться при переводе фразы «Извини/те!» и «Прости/те!», предполагающие обращение к собеседнику на «ты» или на «вы», а также «Прошу прощения!»: «Verzeihung», sagte ich, «цffnen Sie jetzt?» — Прошу прощения, — сказал я, — вы уже открываете?.

Целесообразно отметить, что Verzeihung и Entschuldigung не являются стопроцентными синонимами, и все носители немецкого языка, понимая разницу в их употреблении, не всегда могут конкретизировать ее. Лингвист-переводчик в обязательном порядке должен знать разницу между «Verzeihung» и «Entschuldigung», поскольку, например, он должен правильно выбрать единственно возможный перевод «dafьr gibt es keine Entschuldigungen» для соответствующей русской фразы. А выражение, например, «Verzeihen Sie mir bitte» означает просьбу простить, как правило, за серьезный проступок, а не за случайную оговорку.

Иногда само извинение не формулируется прямо, а выражение сожаления или просто объяснение в определенном контексте понимаются как извинение. Выражение «Das tut mir wirklich Leid» учебник немецкого языка как иностранного ставит на первое место в контексте речевой ситуации «извинение». Вообще, в немецком языке выражение сожаления («leider», «bedauerlicherweise», «dummerweise», «tut mir Leid») используется чаще, чем просьба о прощении или извинении.

Выражение «tut mir Leid» редко употребляется как отдельное высказывание. Часто ему предшествует отрицание «nein», то есть тем самым выражение сожаления и извинения ослабляет резкое отрицание, за ним следует объяснительная причина, послужившая для этого самого грубого «nein»: «Nein, tut mir Leid, wir haben nur Markenfabrikate».

Можно предположить, что данное извинение предупреждает негативную реакцию партнера, его предполагаемое недовольство и произносится, чтобы сохранить стабильность во взаимоотношениях. Заметим, что выражение «tut mir Leid» — означает «извините», a «das tut mir Leid» предпочтительно перевести на русский язык как «мне жаль».

Существуют и эмоционально преувеличенные формы извинения / сожаления, например: «Tut mir wirklich Leid, Frau Klinger, aber Ihr Wagen ist noch nicht fertig». Или: «Ich bitte Tausendmal um Verzeihung, aber…».

В одном примере выражение «Tut mir Leid» завершало реплику: «Кцппеп Sie einen Zehnmarkschein wechseln? — Ich hab nur ein Zweimarkstuck und ein Fьnfmarkstuck. Tut mir Leid». Это употребление ситуативно обусловлено: адресат пытается помочь, ищет в кошельке разменные деньги и после констатирует факт. А так как данное состояние вещей не является предпосылкой для выполнения просьбы, то человек извиняется.

Для ответа на извинения существуют три формы: простой ответ на извинения, «признание» незначительности своей услуги и истолкование проступка в положительную сторону. Ответы на извинения выражаются в немецком языке с помощью таких слов и словосочетаний, как: «Bitte, ist schon gut», «Vergessen's wir» и т. п. В словаре Wahrig приведен следующий пример ответа на извинение: «Oh, Verzeihung! — Bitte» = «es macht nichts, schadet nichts». Оценка тяжести проступка ограничивается следующими формулировками: «Nichts passiert», «(das) macht nichts», «das war nix», «keine Ursache». Особая форма ограничения есть истолкование проступка в положительную сторону: — Verzeihen Sie bitte mein Versehen.- Das macht doch nichts [5, c.138]. При этом необходимо отметить, что отсутствие ответной реплики на извинение является таким же невежливым фактом в процессе коммуникации, как и отсутствие самого извинения.

Часто извинения употребляются в качестве маркера начала разговора и служат средством привлечения внимания (особенно на улице при вопросе о дороге, о времени и тому подобное): — Verzeihung, ich suche die Gemдldegalerie.

— Die ist ganz in der Nдhe.

В немецком языке обращение к незнакомым лицам в языковом плане затруднительно, так как отсутствует нейтральное обращение, в отличие от некоторых других языков (Madame — Monsieur, Signora — Signore, Madam — sir). Однако лексическая проблема функционально решаема. Например, в виде такого рода обращения могут употребляться формулы извинения: «Entschuldigung! Hallo! Hallo Sie! Junger Mann».

По поводу таких формул обращения Л. П. Якубинский в своем труде «О диалогической речи» высказался следующим образом: «Если мы думаем о «другом», то мы не только плохо воспринимаем и понимаем то, что нам говорят, но часто совсем не воспринимаем («не слышим»). Наличия речевого раздражения, таким образом, недостаточно для того, что мы называем восприятием и пониманием речи. Мы должны думать о «том же», о чем нам говорят: мы должны, по крайней мере, занять некоторое нейтральное положение по отношению к воспринимаемому высказыванию… Зерно внешнего речевого раздражения должно упасть на подготовленную почву, лишь тогда оно прорастает. Широко распространенные в нашей речи слова и выражения типа «обращений», с которых начинается разговор («виноват, скажите пожалуйста…», «Иван Петрович…» и т. п.) играют в этом отношении роль предупредительного сигнала о начинающемся высказывании, подготавливают «почву».

На примере, приведенном Л. П. Якубинским в связи с вышеизложенным «виноват, скажите пожалуйста», можно обратить внимание на постоянное изменение языка, посольку данный пример звучит как устаревшее выражение, и сегодня мы построим наше обращение скорее: «Извините, пожалуйста…», «Простите, пожалуйста…». Носители языка употребляют эти устойчивые прагматические единицы интуитивно, а при изучении иностранного языка их надо целенаправленно заучивать. При этом необходимо помнить, что эти фразы необязательно должны совпадать с формой такого же клишированного выражения в той же ритуальной ситуации, что и в родном языке.

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ С категорией вежливости связаны, прежде всего, речевые акты просьбы, благодарности, вежливого отказа и извинения.

Просьба выражает стремление говорящего побудить адресата совершить действие или изменить состояние. Речевой акт вежливой просьбы может быть выражен в немецком языке следующим образом: вопросительные предложения с модальными глаголами «kцnnen / kцnnte», «dьrfen / dьrfte», «wollen», конструкция «wьrde + Infinitiv», инфинитив, клишированные формулы, частицы. Стандартной частицей вежливости при выражении просьбы является частица «bitte».

Благодарность — это вежливое ответное действие (реакция) говорящего на положительное действие, оказанное другим коммуникантом по отношению к говорящему. Выражение благодарности в немецком языке сильно ритуализировано и очень употребительно. Общепринятые и наиболее распространенные выражения благодарности — «Danke», «Danke schцn», «Vielen Dank», «Danke vielmals», «Herzlichen Dank», «Danke gleichfalls» и «Tausend Dank». Принятие благодарности выражается в немецком языке стандартным словом «Bitte», «Bitte schцn», «Bitte sehr», «Aber bitte».

Цель речевого акта вежливого отказа — это смягчить неприятную для адресата информацию. Вежливый отказ — это «Nein, danke», «Danke» + конструкция с отрицанием, которая часто содержит обоснование отказа.

Формулы извинения, в которых заложено значение стремления к сглаживанию ситуации и примирению, в немецком языке могут состоять из одного слова «Entschuldigung», «Verzeihung», «Pardon», из предложения, речевого клише, содержащего глагол в повелительном наклонении: «Entschuldigen Sie (bitte)», «Entschuldige bitte», «Verzeihen Sie»; или из эксплицитных форм с большой долей формальности «Ich bitte um Entschuldigung»; с модальным оттенком «Ich muss mich bei dir entschuldigen». Иногда само извинение не формулируется прямо, а выражение сожаления в определенном контексте понимаются как извинение, например: «leider», «bedauerlicherweise», «tut mir Leid».

Вежливость в языке редко достигается с помощью какого-либо одного средства. Это чаще всего совместная работа различных языковых средств, благодаря которым формируется вежливое высказывание. В системе средств выражения вежливости большая роль отводится речевым клише. Участники процесса коммуникации, в том числе переводчик, соблюдая принцип вежливости, могут выбрать и должны уметь выбрать среди множества способов воплощения в речи данного принципа наиболее уместные способы для каждой ситуации речевого общения и находить варианты перевода, адекатные оригинальному высказыванию.

ГЛАВА 3. ПЕРЕВОД ТЕКСТОВ Текст 1

«Три товарища»

Э.М. Ремарк Пер. с нем. И. Шрайбера и Л. Яковленко под редакцией Л. Плотникова. — Л.: Лениздат, 1959

Отрывок 1

Орлов еще не спал. Он сидел перед изображением богоматери в углу комнаты. Икону освещала лампадка. Его глаза были красны. На столе кипел небольшой самовар.

— Простите, пожалуйста, — сказал я. — Непредвиденный случай — вы не могли бы дать мне немного горячего чаю?

Русские привыкли к неожиданностям. Он дал мне два стакана чаю, сахар неполную тарелку маленьких пирожков.

— С большим удовольствием выручу вас, — сказал он. — Можно мне также предложить вам… я сам нередко бывал в подобном положении… несколько кофейных зерен… пожевать…

— Благодарю вас, — сказал я, — право, я вам очень благодарен. Охотно возьму их…

— Если вам еще что-нибудь понадобится… — сказал он, и в эту минуту я почувствовал в нем подлинное благородство, — я не сразу лягу… мне будет очень приятно…

Отрывок 2

Блюменталь восседал за письменным столом и ел яблоко. Теперь он перестал жевать и внимательно посмотрел на меня.

— Ладно, — цросопел он через несколько секунд, снова принимаясь за яблоко.

Я подождал, пока он бросил огрызок в бумажную корзину.

Когда он это сделал, я спросил:

— Так, значит, вы согласны?

— Минуточку! — Он достал из ящика письменного. стола другое яблоко и с треском надкусил его.

— Дать вам тоже?

— Благодарю, сейчас не надо.

— Ешьте побольше яблок, господин Локамп! Яблоки продлевают жизнь! Несколько яблок в день — и вам никогда не нужен врач!

— Даже если я сломаю руку?

Он ухмыльнулся, выбросил второй огрызок и встал:

— А вы не ломайте руки!

— Практический совет, — сказал я и подумал, что же будет дальше. Этот яблочный разговор показался мне слишком подозрительным.

Блюменталь достал ящик с сигаретами и предложил мне закурить. Это были уже знакомые мне «Коронас».

— Они тоже продлевают жизнь? — спросил я.

— Нет, они укорачивают ее. Потом это уравновешивается яблоками. — Он выпустил клуб дыма и посмотрел па меня снизу, откинув голову, словно задумчивая птица. — Надо всё уравновешивать, — вот в чем весь секрет жизни…

— Это надо уметь.

Он подмигнул мне;

— Именно уметь, в этом весь секрет. Мы слишком много знаем и слишком мало умеем… потому что знаем слишком много.

Он рассмеялся.

— Простите меня. После обеда я всегда слегка настроен на философский лад.

— Самое время для философии, — сказал я. — Значит, с кадиллаком мы тоже добьемся равновесия, не так ли?

Он поднял руку:

— Секунду…

Я покорно склонил голову. Блюменталь заметил мой жест и рассмеялся.

— Нет, вы меня не поняли. Я вам только хотел сделать комплимент. Вы ошеломили меня, явившись с открытыми картами в руках! Вы точно рассчитали, как это подействует на старого Блюменталя. А знаете, чего я ждал?

— Что я предложу вам для начала четыре тысячи пятьсот.

— Верно! Но тут бы вам несдобровать. Ведь вы хотите продать за семь, не так ли?

Из предосторожности я пожал плечами:

— Почему именно за семь?

— Потому что в свое время это было вашей первой ценой.

— У вас блестящая память, — сказал я.

— На цифры. Только на цифры. К сожалению. Итак, чтобы покончить: берите машину за шесть тысяч. Мы ударили по рукам.

— Слава богу, — сказал я, переводя дух. — Первая сделка после долгого перерыва. Кадилляк, видимо, приносит нам счастье.

— Мне тоже, — сказал Блюменталь. — Ведь и я заработал на нем пятьсот марок.

— Правильно. Но почему, собственно, вы его так скоро продаете? Он не нравится вам?

— Просто суеверие, — объяснил Блюменталь. — Я совершаю любую сделку, при которой что_то зарабатываю,

— Чудесное суеверие… — ответил я.

Отрывок 3

Раздался стук в дверь. Вошла фройляйн Мюллер. В руке она держала крохотную стеклянную кружечку, на дне которой болталась какая_то жидкость.

— Вот я принесла вам ром.

— Благодарю вас, — сказал я, растроганно глядя на стеклянный наперсток.

— Это очень мило с вашей стороны, но мы уже вышли из положения.

— О господи! — Она в ужасе осмотрела четыре бутылки на столе. — Вы так много пьете? — Только в лечебных целях, — мягко ответил я, избегая смотреть на Пат. — Прописано врачом. — У меня слишком сухая печень, фройляйн Мюллер. Но не окажете ли вы нам честь?..

Я открыл портвейн:

— За ваше благополучие! Пусть ваш дом поскорее заполнится гостями.

— Очень благодарна! — Она вздохнула, поклонилась и отпила, как птичка. — За ваш отдых! — Потом она лукаво улыбнулась мне. — До чего же крепкий. И вкусный.

Я так изумился этой перемене, что чуть не выронил стакан. Щечки фройляйн порозовели, глаза заблестели, и она принялась болтать о различных, совершенно неинтересных для нас вещах. Пат слушала ее с ангельским терпением. Наконец хозяйка обратилась ко мне:

— Значит, господину Кестеру живется неплохо?

Я кивнул.

— В то время он был так молчалив, — сказала она. -Бывало, за весь день словечка не вымолвит. Он и теперь такой?

— Нет, теперь он уже иногда разговаривает.

— Он прожил здесь почти год. Всегда один…

— Да, — сказал я. — В этом случае люди всегда говорят меньше.

Она серьезно кивнула головой и посмотрела на Пат.

— Вы, конечно, очень устали.

— Немного, — сказала Пат.

— Очень, — добавил я.

— Тогда я пойду, — испуганно сказала она. — Спокойной ночи! Спите хорошо!

Отрывок 4

— Кто лечил вашу жену?

— Как, то есть, лечил?.. — пробормотал я. — Какой врач? — нетерпеливо переспросил он.

— Не знаю… — ответил я. — Нет, я не знаю… я не думаю…

Он посмотрел на меня:

— Но ведь вы должны знать…

— Но я не знаю. Она мне никогда об этом не говорила.

Он склонился к Пат и спросил ее о чем-то. Она хотела ответить. Но опять начался кровавый кашель. Врач приподнял ее. Она хватала губами воздух и дышала с присвистом.

— Жаффе, — произнесла она наконец, с трудом вытолкнув это слово из горла.

— Феликс Жаффе? Профессор Феликс Жаффе? — спросил врач. Чуть сомкнув веки, она подтвердила это. Доктор повернулся ко мне: — Вы можете ему позвонить? Лучше спросить у него.

— Да, да, — ответил я, — я это сделаю сейчас же, А потом приду за вами! Жаффе?

— Феликс Жаффе, — сказал врач. — Узнайте номер телефона.

— Она выживет? — спросил я.

— Кровотечение должно прекратиться, — сказал врач. Я позвал горничную, и мы побежали по дороге. Она показала мне дом, где был телефон. Я позвонил у парадного. В доме сидело небольшое общество за кофе и пивом. Я обвел всех невидящим взглядом, не понимая, как могут люди пить пиво, когда Пат истекает кровью. Заказав срочный разговор, я ждал у аппарата. Вслушиваясь в гудящий мрак, я видел сквозь портьеры часть смежной комнаты, где сидели люди. Всё казалось мне туманным и вместе с тем предельно четким. Я видел покачивающуюся лысину, в которой отражался желтый свет лампы, видел брошь на черной тафте платья со шнуровкой, и двойной подбородок, и пенсне, и высокую вздыбленную прическу; костлявую старую руку с вздувшимися венами, барабанившую по столу… Я не хотел ничего видеть, но был словно обезоружен — всё само проникало в глаза, как слепящий свет.

Наконец мне ответили. Я попросил профессора.

— К сожалению, профессор Жаффе уже ушел, — сообщила мне сестра.

Мое сердце замерло и тут же бешено заколотилось. — Где же он? Мне нужно переговорить с ним немедленно.

— Не знаю. Может быть, он вернулся в клинику.

— Пожалуйста, позвоните в клинику. Я подожду. У вас, наверно, есть второй аппарат.

— Минутку. — Опять гудение, бездонный мрак, над которым повис тонкий металлический провод. Я вздрогнул. Рядом со мной в клетке, закрытой занавеской, щебетала канарейка. Снова послышался голос сестры: — Профессор Жаффе уже ушел из клиники.

— Куда?

— Я этого точно не знаю, сударь.

Это был конец. Я прислонился к стене.

— Алло! — сказала сестра, — вы не повесили трубку?

— Нет еще. Послушайте, сестра, вы не знаете, когда он вернется?

— Это очень неопределенно.

— Разве он ничего не сказал? Ведь он обязан. А если что_нибудь случится, где же его тогда искать?

— В клинике есть дежурный врач.

— А вы могли бы спросить его?

— Нет, это не имеет смысла, он ведь тоже ничего не знает.

— Хорошо, сестра, — сказал я, чувствуя смертельную усталость, — если профессор Жаффе придет, попросите его немедленно позвонить сюда. — Я сообщил ей номер. — Но немедленно! Прошу вас, сестра.

— Можете положиться на меня, сударь. — Она повторила номер и повесила трубку.

Я остался на месте. Качающиеся головы, лысина, брошь, соседняя комната — всё куда-то ушло, откатилось, как блестящий резиновый мяч. Я осмотрелся. Здесь я больше ничего не мог сделать. Надо было только попросить хозяев позвать меня, если будет звонок. Но я не решался отойти от телефона, он был для меня как спасательный круг. И вдруг я сообразил, как поступить. Я снял трубку и назвал номер Кестера. Его_то я уж застану на месте. Иначе быть не может.

И вот из хаоса ночи выплыл спокойный голос Кестера. Я сразу же успокоился и рассказал ему всё. Я чувствовал, что он слушает и записывает.

— Хорошо, — сказал он, — сейчас же еду искать его. Позволю. Не беспокойся. Найду. Вот всё и кончилось. Весь мир успокоился. Кошмар прошел. Я побежал обратно.

— Ну как? — спросил врач. — Дозвонились?

— Нет, — сказал я, — но я разговаривал с Кестером.

— Кестер? Не слыхал. Что он сказал? Как он ее лечил?

— Лечил? Не лечил он ее. Кестер ищет его.

— Кого?

— Жаффе.

— Господи боже мой! Кто же этот Кестер?

— Ах да… простите, пожалуйста. Кестер мой друг. Он ищет профессора Жаффе. Мне не удалось созвониться с ним.

— Жаль, — сказал врач и снова наклонился к Пат.

Отрывок 5

— Пойдем, дружище? — спросил я.

— Да, — ответила Пат, — но я хочу еще раз зайти в твою комнату.

— К чему? В эту старую халупу…

— Останься здесь, — сказала она. — Я сейчас приду.

Я немного подождал, а потом пошел за ней. Заметив меня, Пат вздрогнула. Никогда еще я не видел ее такой. Словно угасшая, стояла она посреди комнаты. Но это длилось только секунду, и улыбка снова появилась на ее лице.

— Пойдем, — сказала она. — Уже пора.

У кухни нас ждала фрау Залевски. Ее седые букли дрожали. На черном шелковом платье у нее была брошь с портретом покойного Залевски.

— Держись! — шепнул я Пат. — Сейчас она тебя обнимет.

В следующее мгновение Пат утонула в грандиозном бюсте. Огромное заплаканное лицо фрау Залевски судорожно подергивалось. Еще несколько секунд — и поток слез залил бы Пат с головы до ног, — когда матушка Залевски плакала, ее глаза работали под давлением, как сифоны.

— Извините, — сказал я, — но мы очень торопимся! Надо немедленно отправляться!

— Немедленно отправляться? — Фрау Залевски смерила меня уничтожающим взглядом. — Поезд уходит только через два часа! А в промежутке вы хотите, наверно, напоить бедную девочку!

Пат не выдержала и рассмеялась:

— Нет, фрау Залевски. Надо проститься с друзьями.

Матушка Залевски недоверчиво покачала головой.

— Фройляйн Хольман, вам кажется, что этот молодой человек — сосуд из чистого золота, а на самом деле он, в лучшем случае, позолоченная водочная бутылка.

— Как образно, — сказал я.

— Дитя мое!.. — снова заволновалась фрау Залевски. — Приезжайте поскорее обратно! Ваша комната всегда будет ждать вас. И даже если в ней поселится сам кайзер, ему придется выехать, когда вы вернетесь!

— Спасибо, фрау Залевски! — сказала Пат. — Спасибо за всё. И за гадание на картах. Я ничего не забуду.

— Это хорошо. Как следует поправляйтесь и выздоравливайте окончательно!

— Да, — ответила Пат, — попробую. До свидания, фрау Залевски. До свидания, Фрида.

Мы пошли. Входная дверь захлопнулась за нами. На лестнице был полумрак, — несколько лампочек перегорело. Тихими мягкими шагами спускалась Пат по ступенькам. Она ничего не говорила. А у меня было такое чувство, будто окончилась побывка, и теперь, серым утром, мы идем на вокзал, чтобы снова уехать на фронт.

Ленц распахнул дверцу такси.

— Осторожно! — предупредил он. Машина была завалена розами. Два огромных букета белых и красных бутонов лежали на заднем сидении. Я сразу увидел, что они из церковного сада. — Последние, — самодовольно заявил Ленц. — Стоило известных усилий. Пришлось довольно долго объясняться по этому поводу со священником.

— С голубыми детскими глазами? — спросил я.

— Ах, значит, это был ты, брат мой! — воскликнул Готтфрид. — Так, значит, он мне о тебе рассказывал. Бедняга страшно разочаровался, когда после твоего ухода увидел, в каком состоянии кусты роз у галереи. А уж он было подумал, что набожность среди мужского населения снова начала расти.

— А тебя он прямо так и отпустил с цветами? — спросил я.

— С ним можно столковаться. Напоследок он мне даже сам помогал срезать бутоны.

Пат рассмеялась:

— Неужели правда?

Готтфрид хитро улыбнулся:

— А как же! Всё это выглядело очень здорово: духовный отец подпрыгивает в полумраке, стараясь достать самые высокие ветки. Настоящий спортсмен. Он сообщил мне, что в гимназические годы слыл хорошим футболистом. Кажется, играл правым полусредним.

— Ты побудил пастора совершить кражу, — сказал я. — За это ты проведешь несколько столетий в аду. Но где Отто?

— Уже у Альфонса. Ведь мы ужинаем у Альфонса?

— Да, конечно, — сказала Пат.

— Тогда поехали!

Нам подали нашпигованного зайца с красной капустой и печеными яблоками. В заключение ужина Альфонс завел патефон. Мы услышали хор донских казаков. Это была очень тихая песня. Над хором, звучавшим приглушенно, как далекий орган, витал одинокий ясный голос. Мне показалось, будто бесшумно отворилась дверь, вошел старый усталый человек, молча присел к столику и стал слушать песню своей молодости.

— Дети, — сказал Альфонс, когда пение, постепенно затихая, растаяло, наконец, как вздох. — Дети, знаете, о чем я всегда думаю, когда слушаю это? Я вспоминаю Ипр в тысяча девятьсот семнадцатом году. Помнишь, Готтфрид, мартовский вечер и Бертельсмана?.. — Да, — сказал Ленц, — помню, Альфонс. Помню этот вечер и вишневые деревья…

Альфонс кивнул.

Кестер встал.

— Думаю, пора ехать. — Он посмотрел на часы. — Да, надо собираться.

— Еще по рюмке коньяку, — сказал Альфонс. — Настоящего «Наполеона». Я его принес специально для вас.

Мы выпили коньяк и встали.

— До свидания, Альфонс! — сказала Пат. — Я всегда с удовольствием приходила сюда. — Она подала ему руку.

Альфонс покраснел. Он крепко сжал ее ладонь в своих лапах.

— В общем, если что понадобится… просто дайте знать. — Он смотрел на нее в крайнем замешательстве. — Ведь вы теперь наша. Никогда бы не подумал, что женщина может стать своей в такой компании.

— Спасибо, — сказала Пат. — Спасибо, Альфонс. Это самое приятное из всего, что вы могли мне сказать. До свидания и всего хорошего.

— До свидания! До скорого свидания!

Кестер и Ленц проводили нас на вокзал. Мы остановились на минуту у нашего дома, и я сбегал за собакой. Юпп уже увез чемоданы.

Мы прибыли в последнюю минуту. Едва мы вошли в вагон, как поезд тронулся. Тут Готтфрид вынул из кармана завернутую бутылку и протянул ее мне:

— Вот, Робби, прихвати с собой. В дороге всегда может пригодиться.

— Спасибо, — сказал я, — распейте ее сегодня вечером сами, ребята, У меня кое_что припасено.

— Возьми, — настаивал Ленц. — Этого всегда не хватает! — Он шел по перрону рядом с движущимся поездом и кинул мне бутылку.

— До свидания, Пат! — крикнул он. — Если мы здесь обанкротимся, приедем все к вам. Отто в качестве тренера по лыжному спорту, а я как учитель танцев. Робби будет играть на рояле. Сколотим бродячую труппу и будем кочевать из отеля в отель.

Текст 2

Глава авиастроительного концерна «Airbus» Томас Эндерс

«Мы не станем строить А400М любой ценой»

Глава авиастроительного концерна «Airbus» Томас Эндерс, несмотря на финансовый и экономический кризис, по-прежнему чувствует себя вполне уверенно. В интервью «Handelsblatt» он прогнозирует, что компания сможет повторить рекордный результат выпуска самолетов 2008 года. Наметилось и решение проблем, связанных с задержками проекта военно-транспортного лайнера А400М.

Handelsblatt: В ближайшее время начнётся очередной Парижский авиасалон. В последний раз в 2007 году вы получили там более 400 заказов. Грозит ли в нынешнем году переход на «диетическое питание»?

Томас Эндерс: На большой объем заказов мы не рассчитываем. Если до конца года у нас наберется примерно 300 новых заказов, то для нынешней ситуации это будет сказочным результатом! Однако сейчас новые заказы для меня не главная проблема. Приоритетом является работа по нынешнему портфелю заказов, который хорошо заполнен.

Handelsblatt: Сможете ли вы добиться своей цели — поставить в нынешнем году заказчикам порядка 480 самолетов, ведь первые отказы от сделанных ранее заявок уже прозвучали?

Томас Эндерс: Я по-прежнему уверен, что планы свои мы выполним, конечно, если финансовый мир не преподнесет нам каких-нибудь сюрпризов. Мы умышленно взяли большее, чем обычно, количество заказов. В случае, если когда кто-то из заказчиков вдруг откажется, нам не придется сокращать производство. Конечно, подобная политика не лишена риска, однако сегодня она оправдывает себя целиком и полностью. Понятно, что в текущем году эта наша «подушка безопасности» уже похудела, однако на 2010 и 2011 годы мы еще располагаем солидными резервами.

Handelsblatt: Значит, у авиакомпаний уже нет проблем с оплатой заказанных ими самолетов?

Томас Эндерс: Так однозначно я бы не сказал, однако ситуация несколько разрядилась. К примеру, хорошую поддержку оказывают нам страховщики экспортных кредитов типа «Euler-Hermes» или «Coface». В нынешнем году они гарантируют оплату примерно 50% наших поставок, а в прошлом году этот показатель был всего 20%.

Handelsblatt: Гарантировано ли уже финансирование всех заказанных на 2009 год самолетов?

Томас Эндерс: Нет. Однако если тенденция последних пяти месяцев сохранится, то я буду полностью уверен в выполнении плана поставок в текущем году.

Handelsblatt: И все же сокращать производство вам приходится: вместо 36 машин типа А320 вы собираетесь выпускать всего 34 в месяц. Можно ли прогонозировать новые сокращения?

Томас Эндерс: Исключить этого я, конечно, полностью не могу. Мы постоянно следим за рынком и ситуацией у наших клиентов. Меньше всего мы хотели бы иметь «белые хвосты» — непроданные самолеты, оставшиеся на наших площадках. Нами уже запланировано довольно значительное сокращение. Что касается серии А320, то в 2010 году мы хотели выпускать их по 40 машин в месяц, а из серии А330/А340 — по 11 единиц. По сравнению с этими цифрами сокращение уже достигает 15—20%.

Handelsblatt: Нет ли противоречия в том, что вы сокращаете производство, но оставляете без изменений план по поставкам?

Томас Эндерс: Нет, ведь показатель выпуска 36 самолетов серии А320 в месяц достигнут нами лишь в конце прошлого года. В 2008 году мы собирали меньше самолетов и выпустили всего 483 единицы.

Handelsblatt: Видимо, в 2010 году сокращение производства в полной мере скажется на вашем показателе поставок, и «Airbus» произведёт меньше самолетов, чем в 2009 году?

Томас Эндерс: Вполне возможно. Однако сейчас об этом можно только гадать.

Handelsblatt: Если свертывание производства продолжится, то неизбежны и новые сокращения рабочих мест?

Томас Эндерс: Пока на этот счет никаких прогнозов у нас нет, да и ситуации на каждом из заводов отличаются друг от друга. Впрочем, мы располагаем целым набором мер, с помощью которых могут быть проведены необходимые корректировки, например, использованы различные варианты укороченной рабочей недели. Кроме того, не забывайте, что в рамках нашей программы «Power8» мы за минувшие два года уже сократили более 5 тыс. рабочих мест, причем преимущественно в управленческих структурах. Конечно, сейчас, во время кризиса, нам это очень помогло.

Handelsblatt: Не ждете ли вы новых неприятностей ввиду того, что производство в Европе вы сокращаете, а на своем новом заводе в Китае, напротив, наращиваете?

Томас Эндерс: Наш китайский проект имеет стратегический характер. Создав там свое производство, нам легче осваивать этот гигантский рынок. Кроме того, в Китае мы продаем гораздо больше самолетов, нежели производим их на месте. Можно сказать, что китайский рынок гарантирует и рабочие места «Airbus» в Европе.

Handelsblatt: Но вы ведь только что столкнулись в Китае с попыткой промышленного шпионажа?

Томас Эндерс: Подобные попытки существуют повсюду. Но, являясь глобально работающим концерном, мы к этому, конечно же, готовы. Главное, что наша система безопасности функционирует, а от своей стратегии дальнейшей интернационализации из-за подобных случаев мы отказываться не собираемся.

Handelsblatt: Давайте поговорим о другой вашей проблеме — военно-транспортном самолете А400М. До конца июня вам необходимо достичь компромисса с правительствами стран-заказчиков. Успеете?

Томас Эндерс: С ними мы ведем переговоры по трем позициям. Страны-заказчики должны прийти к единому мнению о том, заинтересованы ли они по-прежнему в получении А400М и какими характеристикам должна обладать эта машина. Вторым дискуссионным вопросом является: принимают ли они предложенный нами новый план поставок. Не в последнюю очередь нам необходимо достичь компромисса и по финансовым условиям. Все это весьма непростые вопросы.

Handelsblatt: С вашей стороны уже звучала угроза выйти из этого проекта. Заинтересован ли концерн «Airbus» в А400М?

Томас Эндерс: Да, мы хотим строить этот самолет, но не любой ценой. Мы по-прежнему уверены в достоинствах А400М, однако в нынешних рамочных условиях это программа не может быть успешно реализована.

Handelsblatt: По какой из этих трех позиций уже есть, на ваш взгляд, подвижки?

Томас Эндерс: Конечно, с вашей стороны было логично спросить об этом, однако о деталях переговоров я рассказывать сейчас не буду.

Handelsblatt: Ну, тогда скажите хотя бы, есть ли вообще какой-нибудь прогресс в переговорах…

Томас Эндерс: Я уверен, что совместно с заказчиками мы найдем решение для продолжения программы. Многие военные, да и гражданские самолеты на начальном этапе своего создания сталкивались с проблемами, однако их дальнейшая судьба оказывалась очень успешной.

Handelsblatt: Что же не сложилось в случае с А400М?

Томас Эндерс: Многое. В частности, мы неверно оценили график работ и необходимые бюджетные рамки. Но тут ответственность лежит и на правительствах. Так, политики навязали нам выбор европейского двигателя, тогда как мы предпочитали другое решение. И все же: то, что всего за шесть лет мы достигли с А400М, выглядит вполне достойно. В прошлом году этот самолет мог бы уже подняться в воздух, если бы…

Handelsblatt: Так когда же намечен первый полет А400М?

Томас Эндерс: Как только у нас будут подходящие для него двигатели с необходимым программным обеспечением, и мы получим требуемое разрешение. На сегодняшний день мы исходим из того, что первый полет возможен еще до конца текущего года. Но тут мы, конечно, зависим от наших коллег-моторостроителей.

Handelsblatt: Предположим, моторы вы получите в ноябре. Как мог бы выглядеть тогда дальнейший график?

Томас Эндерс: Тогда через три года после первого полета начнутся его поставки. То есть в конце 2012 — начале 2013 года. Проблемы с А380 преподали нам горький урок, что даже заключительный этап может преподнести сюрпризы. Поэтому развивать производство А400М мы намерены очень осмотрительно.

Handelsblatt: Кстати, об А380: его производство до сих пор окончательно не отлажено. Не так ли?

Томас Эндерс: Оптимизация серийного выпуска А380 наверняка продлится еще в течение нынешнего и будущего года, однако мы уже добились большого прогресса. И несмотря на то, что из-за кризиса мы сократили производство А380 в этом году до 14 штук, мы не собираемся расслабляться. Не снижая темпов, мы продолжаем работать над повышением эффективности производства.

Handelsblatt: Ходят слухи, что вы уже готовите модернизированную версию А380?

Томас Эндерс: Для одного из клиентов мы планируем выпуск так называемой версии «повышенной плотности», предполагающей увеличение числа посадочных мест до 800. Конечно, при такой конфигурации достигается значительная экономия авиатоплива из расчета на одного пассажира. Этот вариант интересен и для многих клиентов, и для экологии.

Handelsblatt: Сейчас каждый переданный заказчику А380 приносит вам убыток. Когда ситуация изменится?

Томас Эндерс: Действительно, в авиационном бизнесе надо иметь «длинное дыхание». Потребуется еще некоторое время, чтобы доля А380 в прибыли «Airbus» стала серьезной. Сегодня количество заказов стагнирует, что ввиду кризиса и неудивительно. Но ни одного случая отказа от заказов у нас не было. И это тоже достаточно примечательно.

Handelsblatt: Создание нового дальнемагистрального лайнера А350 дорого обходится. За государственной помощью обращаются многие отрасли. Может быть, и для вас сейчас наступил подходящий момент?

Томас Эндерс: Мы не являемся фирмой, попавшей в кризисную ситуацию, а представляем абсолютно здоровую и перспективную отрасль. Государственные займы на крупные проекты в нашей индустрии — обычное дело во всем мире. И до сих пор европейские правительства заработали на предоставлении кредитов «Airbus» хорошие деньги. Например, мы уже начали возвращать полученные под проект А380 кредиты.

Handelsblatt: Так вы хотите получить финансовую поддержку проекта А350 или нет?

Томас Эндерс: Мы хотим честной конкуренции. Компания «Boeing» получила значительно больше 5 млрд долл. дотаций для своей 787-й модели. Наш А350, который аналогичной поддержки не имеет, столкнулся с миллиардными убытками. Меня такой расклад не устраивает. Обо всем остальном мы ведем переговоры с правительствами.

Handelsblatt: Непросто получить заказ и на самолеты-заправщики для ВВС США. По этой крупной сделке назначен новый тендер. Вас устроит, если заказ будет поделен между «Boeing» и «Airbus»?

Томас Эндерс: Мы ждем, когда будут известны детали тендера. Его первый проект должен поступить в ближайшие недели. Если конкурс будет честный и его условия его для нас будут экономически целесообразны, то мы, конечно, примем в нем участие. Для того чтобы инвестиции в производство по конечной сборке в штате Алабама имели смысл, нам необходимо выпускать не менее 12 авиазаправщиков в год. Кроме того, там же, в Мобиле, мы хотим выпускать и грузовые самолеты.

Handelsblatt: И последний вопрос: в инсайдерском деле стало совсем тихо. Как здесь обстоят дела?

Томас Эндерс: Об этом вам стоит спросить в следственных органах. Все, что я могу Вам сказать, так это то, что процесс продолжается и, скорее всего, будет длиться еще несколько лет. Но это не мешает мне спать спокойно. Я полностью уверен, что обвинения против меня и моих коллег окажутся необоснованными.

Текст 3

Йорг Кахельман: На меня больше никто не оказывает давление Йорг Кахельман впервые после его оправдательного приговора говорит о своих представлениях о женщинах, о истинных и фальшивых друзьях — и о том, почему сейчас он больше доверяет знакомым из тюрьмы, чем полиции.

Сдержанно улыбаясь, Йорг Кахельман подходит к двери небольшого дома, который он арендует уже в течение нескольких месяцев. Он приветствует нас словами «Вы, наконец, добрались?». Нелегко было найти его в этой деревне, за границей, где он прячется от видеои фотокамер немецких репортеров. Несколько дней назад суд города Мангейма оправдал его по обвинению в изнасиловании после 43 дней слушания дела. Хотя этот процесс еще не полностью завершён, так как обвинение подало апелляцию на решение суда, но 52-летний Кахельман, который раньше был ведущим прогноза погоды на телевидении, снова на свободе. Он остановился на верхней ступеньке перед входной дверью, словно не знал, стоит ли приглашать гостей войти в дом.

Навстречу ему дует прохладный ветер, над полями и лесами вокруг деревни нависли плотные серые тучи.

DIE ZEIT: Холодно у Вас, господин Кахельман. Мы оделись слишком легко. На сайте вашей метеорологической службы передавали, что будет солнце.

Йорг Кахельман: Нет, такого сообщения там не было.

DIE ZEIT: Но как же! Погода должна была быть сегодня солнечной.

Кахельман: Я сам сегодня смотрел. Там не было написано про солнце. Вы посмотрели какую-то ерунду. (Смеется) Если бы вы были хорошими журналистами, вы бы распечатали прогноз погоды и сейчас показали бы мне его. Тогда у вас было бы доказательство. Мы можем прямо сейчас посмотреть в Интернете. Это будет совсем не сложно. Или вы всё же еще раз начнёте наш разговор, но уже по-другому?

DIE ZEIT: Согласен, лучше начать заново: суд города Мангейма оправдал вас по обвинению в изнасиловании. В какой момент вы поняли, что это произойдёт?

Кахельман: Только тогда, когда судья сказал об этом.

DIE ZEIT: Вы до конца верили в то, что вас осудят?

Кахельман: Не могу сказать, что это было так, но близкие мне люди, а также адвокаты вселяли в меня мужество. Однако в зале суда мне довелось слышать столько нелогичных вещей, особенно со стороны прокуроров города Мангейма, что мне до самого конца процесса не приходилось рассчитывать на человеческую логику. Ещё летом прошлого года — спустя несколько месяцев после моего ареста — я сказал в одном интервью: я верю в немецкое правосудие. С тех пор я полностью потерял эту веру — что касается города Мангейма. Вот почему я не был уверен в оправдательном приговоре.

DIE ZEIT: Вы смогли бы найти в себе силы, чтобы пережить обвинительный приговор?

Кахельман: Я не знаю. Я уже столько всего преодолел, о чём раньше даже не мог подумать, что справился бы с этим. Я 132 дня провел в предварительном заключении. Невиновный, но за решёткой. И я всегда думал: когда же конец? Если бы теперь меня осудили, я снова вернулся бы в тюрьму. Тогда суд таким способом лишил бы меня моих сыновей, которые живут в Канаде. Они даже не смогли бы посещать меня в тюрьме. И это было бы для меня самым плохим в этой ситуации. И в глазах общественности я был бы насильником. Не подозреваемый, а уже осужденный насильник.

DIE ZEIT: Как именно вы представляли себе свое осуждение?

Кахельман: Иногда я представлял себе этот наихудший вариант. Я спрашивал себя: как я буду сидеть в зале суда? Как я буду смотреть? Как вообще мне тогда сохранить самообладание?

DIE ZEIT: Вы хотели сохранить самообладание?

Кахельман: Начиная с первого дня судебных разбирательств и до последнего я старался держать себя в руках. Я всегда старался сохранять одинаковое выражение лица — заезжая в подземный гараж суда и выезжая оттуда. Какое дело этим назойливым фотографам до того, что я чувствую?

DIE ZEIT: По прошествии долгого времени мы снова слышим Ваш голос. Вы никогда не говорили в зале суда, за вас отвечали ваши адвокаты. Почему вы молчали?

Кахельман: Мой голос можно услышать каждую неделю по радио «Примавера» и радио «Базель». И перед судом мой адвокат Иоганн Швенн посоветовал мне молчать. И что мне оставалось говорить, как «Это был не я!» и «Я не насильник!». Зачем мне было участвовать в этих нелепых выдумках, которые рассказывали обо мне? После того, что я услышал о себе в суде, мне теперь сложно узнать себя. Мне пришлось бы на каждом судебном разбирательстве по сто раз вставать и говорить: «Это ложь!» Что мне оставалось говорить о свидетельнице, которая обманывала, и которой поверили, казалось бы, взрослые люди, такие, как эти прокуроры, а в некоторых случаях — также и судьи? Что мне оставалось думать, кроме как: «И такое возможно! Это реальность. И я в это попался». Поэтому говорил мой адвокат, а не я.

DIE ZEIT: Ваш адвокат Швенн наделал много шума перед судом.

Кахельман: Нет, это не так. Он вёл себя нормально.

DIE ZEIT: Но как Вы можете всерьёз утверждать, что ваш защитник, который систематически напрямую давил на свидетелей, прокуроров и экспертов, вёл себя нормально?

Кахельман: Очень просто. В газетах было много лжи. Например, в газете «Bild» написали, что: адвокат Кахельмана ударил кулаком по столу судьи. Это неправда. Он не делал этого. Он и не кричал. История о том, что адвокат в суде кричал — вымысел журналистов. Они сказали, наверное: Вау, он действительно оправдан, теперь интерес к нашей истории упадёт. В таком случае нам надо заняться его адвокатом и сделать из него скандалиста! И никто не исправил сообщение в газете «Bild», хотя все, кто присутствовал, видели, что он не кричал и не стучал по столу. Каждый журналист придерживает при себе подобного рода выдумку для подходящего случая. Мой адвокат не вёл себя буйно, иногда он был слишком конкретным для южно-германского речевого этикета — с этим я соглашусь, но вёл он себя спокойно.

DIE ZEIT: В ближайшее время Вы опять разводитесь со своей женой Мириам. Об этом всюду пишут.

Кахельман: Какое вам дело? Цитируя Моррисси, time will prove everything — время покажет. Мою жену теперь обвиняют в том, что она не только молода, но и глупа. Люди смотрят на Мириам и говорят себе: бедняжка. А затем они быстро глядят на её горло — не видно ли следов собачьего ошейника, потому что в некоторых газетах было написано, что я увлекаюсь садомазохизмом. По правде говоря, весь этот судебный процесс я бы не выдержал без этой женщины, без ее ума, упорства и решимости, и прежде всего без её помощи. На некоторых этапах процесса я был словно парализован.

DIE ZEIT: Сейчас в отношении Вас обсуждаются два вопроса. Во-первых: Вы по расчёту женились на студентке Мириам, которую Вы встретили в аэропорту в день своего задержания, чтобы предстать в лучшем свете перед судом. Во-вторых: и этот брак потерпит крах в ближайшем будущем.

Кахельман: И первое и второе Вас не касается! Такие вопросы совершенно не соответствуют формату «DIE ZEIT». Вот Вам мой ответ.

DIE ZEIT: Успокойтесь, г-н Кахельман!

Кахельман: Я совершал ошибки. Я обманывал женщин и рассказывал им небылицы. И я не горжусь этим. Я не оправдываюсь — но о себе я слышал гораздо больше лжи. Я знаю, что вел себя безобразно, обманывал людей. И это нельзя простить. Но то, что со мной сделала сторона обвинения, когда они приписали мне изнасилование — это не просто ложь. Это преступление. Для этого не существует оправдания.

DIE ZEIT: Просили ли Вы прощения хотя бы у одной из женщин, которую Вы обманули?

Кахельман: Я почти ни у кого не просил прощения.

DIE ZEIT: «Почти ни у кого» означает ни у кого?

Кахельман: Я извинился перед теми, где это было уместно, правильно и важно.

DIE ZEIT: И перед Вашей женой Мириам тоже?

Кахельман: Да, например, и перед ней.

DIE ZEIT: Как показывают Ваши отношения со многими бывшими возлюбленными, Вы — человек, который легко «уходит».

Кахельман: Что Вы имеете в виду? «Уходить» — звучит многозначительно.

DIE ZEIT: Это значит, что Вы легко можете ускользнуть, когда этого хотите. Как Вам вообще удалось избежать огромной толпы репортеров в Мангейме, которые ждали Вашего приговора?

Кахельман: После окончания судебного разбирательства я сел в автомобиль моего адвоката Андреа Комбе, и мы уехали. Так как некоторые репортёры были на мотоциклах, от них было не так-то просто отделаться. В Гейдельберге мы проехали на одном из перекрестков на желтый — но они проехали и на красный. Мы сделали несколько кругов и заехали в какой-то многоярусный гараж. Я вышел из машины, оставив госпожу Комбе в машине, чтобы дальше она ехала одна. Сам же я хотел поймать такси где-нибудь на улице. Но затем я увидел: выход был только один, и там уже стоял один из этих репортёров со своим мотоциклом. Тогда я выбежал через запасной выход и оказался между высокими домами во внутреннем дворе, из которого не было выхода на улицу. За воротами уже стоял еще один фотограф и щелкал своей камерой. Я забежал в одно из зданий и оказался в большом офисном помещении, в котором сидело три человека.

DIE ZEIT: Этот офис не был для Вас знакомым?

Кахельман: Нет. Эти три человека пристально смотрели на меня, и тогда я сказал: «Добрый день, меня зовут Йорг Кахельман, и я пытаюсь скрыться от репортёров». Одна из женщин сказала: «» Ах, да. Я знаю Вас. И я давно знаю госпожу Комбе". Эта женщина предложила тайно увезти меня оттуда на своём автомобиле. Но после того, что я испытал, я старался не допускать подобных ситуаций и оставаться наедине с незнакомой женщиной, будь то лифт, улица, какое-нибудь помещение — где угодно. Поэтому я попросил одного из мужчин из офиса поехать вместе. Он понял меня, и тогда мы втроём смогли уехать оттуда.

DIE ZEIT: Где именно Вы сидели в машине?

Кахельман: Я не сидел. Я лежал на заднем сиденье, спутив ноги вниз, а на моей голове лежал резиновый коврик для фитнеса. Позже я пересел в другой автомобиль, на котором уехал за пределы Германии.

Поздний вечер, солнце почти село, очень скоро начнёт смеркаться. Подходящее время, чтобы сделать несколько фотографий с Йоргом Кахельманом. Перед домом? Перед деревом снаружи? Кахельман неуверенно становится возле дерева, но затем говорит: «Нет, не здесь». Это дерево — плакучая ива. А что подумают читатели? Ведь они могут соотнести название дерева с ним.

Кахельман — как ребёнок, который обжёгся. Он постоянно думает о том, кто, что и как будет в отношении него интерпретировать. Он часто старается смотреть на себя со стороны.

Кахельман спешит по проселочной дороге в сторону леса. Захочет ли он фотографироваться рядом с пастбищной изгородью? Напомнит ли ему колючая проволока о тюрьме? Хорошо, но только несколько фотографий. Он стоит на лугу, руки в карманах. Согласится ли он для фотографии прислониться к одному из тюков сена? Нет, лучше не надо. Как это будет выглядеть — как профессиональная фотосессия на природе? Он одет в клетчатую рубашку и ковбойские сапоги.

Затем Кахельман спешит обратно в стоящий в отдалении небольшой дом, который не имеет ничего общего с шикарными земельными участками, которые он купил в Швейцарии и Канаде. Потолки здесь низкие, слишком низкие для человека ростом 1,91 метра, поэтому Кахельману постоянно приходится сгибаться. Здесь стоит узкая полка с телевизором и аудиоаппаратурой категории Hi-Fi, ноутбук, диван, на столе ваза с увядшими розами, холодильник с бутылками кока-колы и баночками с йогуртом — все это в слабо освещённом помещении. На каминной полке лежит потрёпанный словарь Langenscheidt.

Летают несколько назойливых мух. Соседи не знают, кто он такой, — говорит Кахельман, — он сам проверял это.

DIE ZEIT: Вы стоите под ивой, и сразу замечаете, что это — плакучая ива. Как бы Вы описали своё состояние?

Кахельман: Просто я разбираюсь в деревьях, хотя возможно — это уже психологическая травма. В любом случае, сегодня я чувствовал себя действительно плохо. Что я должен делать? В настоящее время в моей жизни ситуация подобна той, что была, когда я узнал, что двое моих сыновей — не от меня. Большинство моих друзей сказали мне тогда: теперь ты должен принять серьезное решение, иначе ты не сможешь вернуть свою жизнь в прежнее русло. Но на тот момент я сделал так, как никто мне не советовал: я боролся за своих детей, потому что хотел, чтобы они остались моими. Сегодня некоторые люди опять говорят: Сделай рывок, начни новую жизнь, хватит бороться с прокурорами и свидетелями. Просто уезжай из этой страны. Но бросить всё и уехать — так я не могу. Мне надо решиться на что-то серьезное.

ГЛАВА 4. ПЕРЕВОДЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ Диалоги из текстов художественных произведений являются примером реального употребления маркеров вежливости в различных речевых ситуациях. В связи с этим предметом переводческого анализа послужили, прежде всего, диалоги из романа Э. М. Ремарка «Три товарища» (1959), переведённые И. Шрайбером и Л. Яковленко под редакцией Л. Плотникова (Шрайбер и Л. Яковленко под редакцией Л. Плотникова, Л.: Лениздат, 1959).

Речевой акт «Просьба»

Приведенные выше предложения с глаголом «kцnnen» переводчик передает в виде вопросительных предложений. Причём в первом случае для достижения большей степени вежливости была использована отрицательная частице «не»: «kцnnen Sie mir etwas heiЯen Tee geben?» — «вы не могли бы дать мне немного горячего чаю?», что способствует достижению и большей степени эквивалентности при переводе немецкой структуры.

Вежливые просьбы с глаголом в повелительном наклонении, где маркером вежливости выступает частица «bitte», переводчик передает на русский язык с помощью также повелительного наклонения, сопровождая его в русском предложении дословным переводом — «пожалуйста».

В начале немецкого высказывания употреблено сочетание «Aber bitte, dringend», которое не только придает вежливый оттенок, но и подчеркивает нетерпение говорящего, желание поскорей получить реакцию на свою просьбу. Это предложение было переведено на русский выражением «Но немедленно! Прошу вас», что, на наш взгляд, полностью передаёт идею и настроение предложения. Переводчик справился с переводом этого предложения, употребив выражение, которое полностью передаёт внутреннее настроение и идею высказывания.

Речевой акт «Благодарность»

Выражение благодарности, как уже было упомянуто, в немецком языке сильно ритуализировано. «Немецко-русский словарь речевого общения» называет выражения благодарности «Danke», «Danke schon», «vielen Dank», «Danke vielmals» наиболее распространенными и не несущими никакой эмоциональной нагрузки, и предлагает для перевода эквивалентные клише: «Спасибо», «Большое спасибо», «Благодарю вас». Как мы видим, эти выражения были использованы в переводе предложений. В первом примере одиночное «Danke» было дополнено выражением «wirklich, ich danke Ihnen», что на русский язык переведено как «Благодарю вас … право, я вам очень благодарен». Вторая часть придаёт подчёркнутую вежливость, что полностью соответствует описанной в книге ситуации.

Для перевода формулы вежливости «Danke vielmals!» переводчик выбрал выражение «Очень благодарна!», что в данном предложении, на наш взгляд, является адекватной заменой.

В приведённом предложении в немецком языке рядом стоят две формулы вежливости «Danke schцn» и «Vielen Dank fьr alles». Переводчик использовал в переводе выражения «Спасибо» и «Спасибо за всё» соответственно. Такой выбор подчёркивает интенцию говорящего и акцентирование с его стороны именно предложного сочетания «fьr alles», и данный перевод соответствует полностью немецкому оригиналу.

Речевой акт «Вежливый отказ»

Выражение «Danke, nicht gerade jetzt» было переведено как «Благодарю, сейчас не надо». Использование формулы «Благодарю», на мой взгляд, было выбрано переводчиком, исходя из понимания описанной в тексте ситуации и характера отношений участников данного диалога с целью подчеркнуть благовоспитанность героини произведения.

Речевой акт «Извинение»

В приведённых выше предложениях формулы «Bitte, entschuldigen Sie» и «Entschuldigen Sie» были переведены переводчиком, используя прямой перевод, как «Простите, пожалуйста» и «Извините» и соответственно передают смысл немецкого предложения.

Междометие «Ach so» во втором предложении придает высказыванию «смущенный» характер, тем самым усиливая вежливый оттенок извинения. Перевод «Ах да… простите, пожалуйста» представляется в данном случае наиболее подходящим и полностью адекватным немецкому варианту.

Всё то же немецкое выражение «Entschuldigen Sie» в этом случае было переведено устойчивым выражением «Простите меня», которое подчёркивает неофициальный, и даже, как представляется, в некоторой мере доверительный характер речи.

В приведённом примере переводчик перевёл «Bedaure» выражением «К сожалению», что вполне передаёт смысл написанного. Однако, по моему мнению, немецкое «Bedaure» можно было бы перевести выражением «Я сожалею, но…». На мой взгляд, такой перевод звучал бы не столь обобщённо и безэмоционально, а также лучше выразил бы искренность сожаления, о котором говорится в ситуации по тексту.

Для осуществления самостоятельного перевода для дипломного проекта были выбраны статьи из онлайн-газет Handelsblatt.com от 02.06.2009 и Tagesspiegel. de от 13.06.2011. Статьи представляют собой тексты интервью с общественными деятелями ФРГ по актуальным вопросам, касающимся как социально-экономических вопросов, так и проблем личной жизни, получивших общественный резонанс.

Проблема выбора эквивалентного соответствия при переводе является главной проблемой в деятельности переводчика. Приведённые выше примеры кратко обозначили сложность передачи информации с одного языка на другой. Для выполнения адекватного перевода необходимы, что общеизвестно, не только знание языков, но и подготовленность в области теории перевода и владение практическими переводческими навыками, определяемыми, в том числе, и социокультурной компетенцией переводчика.

При переводе указанных текстов были использованы различные виды переводческих трансформаций. Нижеследующие примеры систематизированы по видам трансформаций: лексические, грамматические, лексико-семантические, что наглядно представляет результаты работы выпускника переводческого факультета по поиску эквивалентных соответствий высказываниям в немецком языке при их передаче на русский язык с целью достижения адекватности перевода в целом.

Лексические трансформации Калькирование

Грамматические трансформации Добавление грамматикализованных единиц

Опущение грамматикализованных единиц

Замена грамматических форм частей речи:

— формы числа

— формы времени

— залога

Замена частей речи

Замена синтаксических конструкций

Изменение количества и типов предложений

Лексико-семантические трансформации Добавление лексических элементов

Опущение лексических элементов

Лексическое развертывание

Лексическое свертывание

Стилистическая нейтрализация

Конкретизаци

Антонимический перевод

Целостное преобразование

Рассмотренные примеры в тексте переводческого комментария позволяют сделать однозначный вывод о том, что выбор приемлемого варианта перевода определяется наличием или, как правило, отсутствием полного эквивалента в языке перевода. При его наличии процедура сводится к простой подстановке выбранного варианта, а при отсутствии — к тщательному подбору одного из вариантных соответствий с учетом целого ряда лингвистических и экстралингвистических факторов. Достижение переводческой эквивалентности требует от переводчика умения произвести многочисленные межъязыковые преобразования — переводческие трансформации — с тем, чтобы текст перевода с максимально возможной полнотой и точностью передавал всю информацию, заключенную в исходном тексте, при строгом соблюдении норм переводного языка. Нередко довольно сложно определить, какой именно конкретный переводческий прием является единственно возможным в той или иной ситуации. Для достижения адекватности перевода переводчик применяет всевозможные приемы не только по отдельности, но и в различных комбинациях. Кроме того, в задачу переводчика входит не только точное изложение содержания, представленного на языке оригинала, но и соблюдение всех особенностей стиля и формы сообщения. Предпосылкой качественного и точного перевода является как правильное понимание содержания оригинального текста и смысла его отдельных высказываний, так и предварительный переводческий анализ в целом, предполагающий наличие у переводчика знания вербальныйх средств выражения различных стилистических нюансов, прагматических и текстовых категорий, в русле данной дипломной работы — компонентов выражения категории вежливости, сопряженной с проблемами межкультурной коммуникации, так и, в итоге, постпереводческое саморедактирование.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вежливость является неотъемлемой категорией человеческого общения и представляет собой сложное социально-культурное явление. Роль вежливости в установлении межличностных контактов растет, соответственно в лингвистике усиливается и интерес к проблемам соответствующего речевого оформления данных контактов. В русле рассмотрения категории вежливости необходимым является рассмотрение теории речевых актов, поскольку исследуемые в дипломной работе речевые акты просьбы, благодарности, извинения и вежливого отказа традиционно связаны с категорией вежливости.

Исходя из изученного материала, можно сделать вывод, что вежливость, несмотря на свою универсальность, имеет относительный характер. Универсальность данной категории проявляется лишь на самом общем уровне. Конкретная реализация речевых актов вежливости имеет специфические национальные черты и определяется типом культуры, языка и принципами социокультурной организации общества и межличностными отношениями. Успех в межкультурной коммуникации существенным образом зависит от понимания того, что для того, чтобы быть вежливым в межкультурном общении, недостаточно иметь языковые знания, нужно знать специфику использования вежливых формул, существующих в языке общения и уметь их правильно интерпретировать в коммуникативном контексте.

При подготовке переводчиков следует учитывать, что знание способов функционирования речевых актов вежливости является компонентом лингвистической компетенции переводчика, поэтому материал дипломной работы имеет практическую ценность для его автора и послужит в дальнейшем совершенствованию как языковых, так и переводческих знаний и навыков.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК Вежбицкая, А. Речевые акты. Новое в зарубежной лингвистике / А. Вежбицкая. — М.: Прогресс, 1985. — 275 с.

Вежбицкая, А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики / А. Вежбицкая. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — 272с.

Грайс, Г. П. Логика и речевое общение / Г. П. Грайс. — М.: Прогресс, 1985. — 236 с.

Зевахина, Н. А. Лингвистическая прагматика / Н. А. Зевахина. — Дубна: 2009. — 31с.

Иванова, Т. Ф. Формы речевого этикета в современном немецком языке: учеб.-метод. пособие / Т. Ф. Иванова. — Минск: МГЛУ, 2008. — 200 с.

Малинина, Р. А. Вежливость как объект прагмалингвистики и компонент лингвистической компетенции переводчика / Р. А. Малинина // Вестник МГУ. Серия 22, Теория перевода. — 2009. — № 1. С. 25−33.

Ремарк, Э. М. Три товарища / Э. М. Ремарк; пер. с нем. И. Шрайбера и Л. Яковленко. — Л.: Лениздат, 1959 — 411c.

Серль, Дж.Р. Что такое речевой акт? / Дж.Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. Избранное. — М.: Прогресс, 1999. — С. 210 — 229.

Формановская, Н. И. Прагматика побуждения и логика языка / Н. И. Формановская // Русский язык за рубежом. — 1994. — № 5−6. — С. 34−40.

Формановская, Н. И. Речевое общение: коммуникативно-прагмативный подход / Н. И. Формановская. — М.: Рус. яз., 2002. — 216 с.

Якубинский, Л.П. О диалогической речи / Л. П. Якубинский // Избранные работы: Язык и его функционирование. / Якубинский Л. П. — М., 1986. — С. 17−58.

Aufderstrafte, H. Delfin. Arbeitsbuch. Lehrwerk fьr Deutsch als Fremdsprache / H. Aufderstrafte, J. Mьller, T. Storz. — Mьnchen: Max Hueber Verlag, 2003. -256 S.

Brown, P. Politeness: Some universals in language usage / P. Brown, S. Levinson. — Cambridge: Cambridge University Press, 1987. — 352 p.

Dallapiazza, R.-M. Tangram 1a — Kursbuch und Arbeitsbuch. / R.-M. Dallapiazza, E. von Jan, B. Blьggel, A. Schuemann. -Mьnchen: Max Hueber Verlag, 1998. — 92 S.

Deutsch — Warum nicht? 2. Lehrbuch. Herrad Meese.

Deutsch — Warum nicht? 3. Lehrbuch. Herrad Meese.

Deutsch — Warum nicht? 4. Lehrbuch. Herrad Meese

Goffman, E. Das Individuum im цffentlichen Austausch / E. Goffman — Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1974. — 512 S.

Perimann — Balme, M. Em. Abschlusskurs. Deutsch als Fremdsprache fьr die Mittelstufe / M. Perimann — Balme, S. Schwalb, D. Weers — Mьnchen: Max Hueber Verlag, 2001. — 128 c.

Perimann — Balme, M. Em. Bruckenkurs. Deutsch als Fremdsprache fьr die Mittelstufe / M. Perimann — Balme, S. Schwalb, D. Weers — Mьnchen: Max Hueber Verlag, 1997. — 128 c.

Perimann — Balme, M. Em. Hauptkurs. Deutsch als Fremdsprache fьr die Mittelstufe. / M. Perimann — Balme, S. Schwalb, D. Weers — Mьnchen: Max Hueber Verlag, 1997. — 168 S.

Remarque, E.M. Drei Kameraden / E.M. Remarque. — Verlag Kiepenheuer und Witsch, 1898. — 400 S.

Schapers, R. Grundkurs Deutsch. Lehrbuch / R. Schapers, R.V. Luscher, M. Glьck — Ismaning: Verlag fьr Deutsch, 1999. — 206 S.

Словари:

Городникова, М.Д. Немецко-русский словарь речевого общения / М. Д. Городникова, Д. О. Добровольский. — М.: Русский язык, 2000. — 340 с.

Онлайн словарь [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.linguee.de. — Дата доступа: 23.02.2012

Онлайн словарь [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.multitran.ru. — Дата доступа: 23.02.2012

Онлайн словарь Deutsches Wцrterbuch von Jacob Grimm und Wilhelm Grimm [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://woerterbuchnetz.de/DWB/. — Дата доступа: 23.02.2012

Руднев, В. П. Прагматика / В. П. Руднев // Словарь культуры ХХ века. — М., 1997. — С. 240−241.

Словарь лингвистических терминов Т. В. Жеребило [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://lingvistics_dictionary.academic.ru. — Дата доступа: 23.04.2013

Duden Deutsches Universalwцrterbuch 4., neu bearbeitete und erweiterte Auflage. — Mannheim: Dudenverlag, 2001. — 1892 S.

Wahrig, G. Wцrterbuch der deutschen Sprache / G. Wahrig. — Bertelsmann Lexikon Verlag, 1997. — 1150 S.

Электронные ресурсы:

Бесплатный учебный портал [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://31f.ru. — Дата доступа: 10.03.2012

Библиотека Гумер [Электронный ресурс] / Тер-Минасова С. Язык и межкультурная коммуникация. — 2008. — Режим доступа: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Linguist/Ter/_Index.php. — Дата доступа: 25.03.2012.

Тюрина, С. Ю. Принцип вежливости в теории и практике межкультурной коммуникации / С. Ю. Тюрина // WEB-журнал [Электронный ресурс]. — 2006. — Выпуск № 5. — Режим доступа: http://www.vfnglu.wladimir.ru/Rus/NetMag/v5/v5_ar05.htm. — Дата доступа: 10.03.2012

Энциклопедия Кругосвет. // Универсальная научно-популярная онлайн-энциклопедия [Электронный ресурс]. — 1997. — Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/RECHEVO_AKT.html. — Дата доступа: 10.03.2012.

Karlsruher Transfer [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.karlsruher-transfer.de/aktuelle-ausgabe.html — Дата доступа: 10.03.2012

ПРИЛОЖЕНИЕ (Оригинал текста перевода) Текст 1

«Erich Maria Remarque»

Drei Kameraden

Auszug 1.

Orlow war noch auf. Er saЯ vor seinem Muttergottesbild in der Ecke des Zimmers, vor dem ein Lдmpchen brannte, seine Augen waren rot, und auf dem Tisch dampfte ein kleiner Samowar.

«Bitte, entschuldigen Sie», sagte ich" ein unvorhergesehener Zufall — kцnnen Sie mir etwas heiЯen Tee geben?"

Russen sind an Zufдlle gewцhnt. Er gab mir zwei Glдser, Zucker und fьllte einen Teller mit kleinen Kuchen. «Ich bin Ihnen sehr gern behilflich», sagte er," darf ich Ihnen auch — ich war oft in дhnlicher — ein paar Kaffeebohnen — zum Kauen…"

«Danke», sagte ich," wirklich, ich danke Ihnen. Ich nehme sie gern…"

«Wenn Sie noch etwas brauchen», sagte er und war in diesem Augenblick von einer wunderschцnen Haltung" ich bleibe noch eine Zeitlang auf; es wird mir eine Freude sein…"

Auszug 2.

Blumenthal thronte hinter seinem Schreibtisch und aЯ gerade einen Apfel. Er hцrte auf zu essen und sah mich einen Augenblick an.

«Gut», schnaubte er dann und aЯ weiter.

Ich wartete, bis er das Kerngehдuse in den Papierkorb warf.

«Sie sind also einverstanden?» fragte ich dann.

«Moment!» Er holte einen neuen Apfel aus der Schreibtischschublade.

«Wollen Sie auch einen?»

«Danke, nicht gerade jetzt…»

Er biЯ krachend hinein. «Viel Дpfel essen, Herr Lohkamp! Дpfel verlдngern das Leben! Jeden Tag ein paar Дpfel — und Sie brauchen nie einen Arzt!»

«Auch nicht, wenn ich mir den Arm breche?»

Er grinste, warf das zweite Kerngehдuse weg und stand auf. «Sie brechen sich dann eben keinen Arm!»

«Das ist praktisch», sagte ich und wartete ab, was jetzt kommen wьrde. Dieses Apfelgesprдch war mir zu verdдchtig.

Blumenthal holte eine Zigarrenkiste aus einem kleinen Schrank und bot sie mir an. Es waren die Coronas, die ich schon kannte. «Verlдngern die auch das Leben?» fragte ich.

«Nein, die verkьrzen es. Das gleicht sich dann aus mit den Дpfeln.»

Er blies eine Wolke Rauch aus und sah mich mit schiefem Kopf wie ein nachdenklicher Vogel von unten herauf an. «Ausgleichen, Herr Lohkamp, immer ausgleichen — das ist das ganze Geheimnis im Leben…»

«Wenn man’s kann…»

Er blinzelte. «Ja, kцnnen, das ist das Geheimnis. Wir wissen zuviel und kцnnen zuwenig. Weil wir zuviel wissen.»

Er lachte. «Entschuldigen Sie — nach Tisch werde ich immer etwas philosophisch…»

«Das ist auch die beste Zeit», sagte ich. «Also mit dem Cadillac sind wir dann auch ausgeglichen, nicht wahr?»

Er hob die Hand. «Sekunde…»

Ich senkte ergeben den Kopf. Blumenthal sah es und lachte. «Nicht, wie Sie meinen! Ich wollte Ihnen nur ein Kompliment machen. Ьberrumpelung von der Tьr aus, mit offenen Karten!

Das war gut berechnet auf den alten Blumenthal. Wissen Sie, was ich erwartet habe?"-«DaЯ ich mit viertausendfьnfhundert anfangen wьrde zu bieten…»

«Genau das! Aber es wдre Ihnen schlecht bekommen. Sie wollen doch mit sieben verkaufen, nicht wahr?»

Ich zuckte vorsichtigerweise die Achseln. «Warum gerade sieben?»

«Weil das damals Ihre erste Forderung bei mir war…»

«Sie haben ein glдnzendes Gedдchtnis», sagte ich.

«Fьr Zahlen. Nur fьr Zahlen. Leider. Also um zum SchluЯ zu kommen: Sie kцnnen den Wagen fьr den Preis haben.»

Er hielt mir die Hand hin und ich schlug ein. «Gott sei Dank», sagte ich aufatmend," das erste Geschдft seit langer Zeit. Der Cadillac scheint uns Glьck zu bringen."

«Mir auch», sagte Blumenthal. «Ich habe ja auch fьnfhundert Mark dran verdient.»

«Das schon. Aber weshalb haben Sie ihn eigentlich so bald wieder verkauft? Gefдllt er Ihnen nicht?»

«Einfacher Aberglaube», erklдrte Blumenthal. «Ich mache jedes Geschдft, bei dem ich verdiene…»

«Fabelhafter Aberglaube», erwiderte ich.

Auszug 3.

Es klopfte. Frдulein Mьller kam herein. Sie hatte einen winzigen Glaskrug in der Hand, in dem ein biЯchen Flьssigkeit hin und her schaukelte. «Hier bringe ich Ihnen den Rum.»

«Danke», sagte ich und betrachtete gerьhrt den glдsernen Fingerhut.

«Es ist sehr freundlich von Ihnen, aber wir haben uns schon geholfen.»

«O Gott!» Sie beschaute erschreckt die vier Flaschen auf dem Tisch. «Trinken Sie so viel?»

«Nur als Medizin», erwiderte ich sanft und vermied es, Pat anzusehen. «Vom Arzt verschrieben. Ich habe eine zu trockene Leber, Frдulein Mьller. Aber wollen Sie uns nicht die Ehre geben?»

Ich machte die Portweinflasche auf. «Auf Ihr Wohl! DaЯ das Haus bald voller Gдste ist.»

«Danke vielmals!» Sie seufzte, machte eine kleine Verbeugung und nippte wie ein Vogel. «Auf gute Ferien!» Dann lдchelte sie mir verschmitzt zu. «Der ist aber stark. Und gut.»

Mir fiel vor Erstaunen ьber diese Wandlung fast das Glas aus der Hand. Frдulein Mьller bekam rote Bдckchen und blitzende Augen und fing an zu reden von allerlei Dingen, die uns nicht interessierten. Pat hatte eine Engelsgeduld mit ihr. SchlieЯlich wandte sie sich an mich. «Herrn Kцster geht es also gut?»

Ich nickte.

«Er war immer so ruhig damals», sagte sie. «Oft sprach er tagelang kein Wort. Tut er das jetzt auch noch?»

«Na, jetzt redet er schon manchmal.»

«Er war fast ein Jahr hier. Immer allein…»

«Ja», sagte ich. «Dann redet man immer weniger.»

Sie nickte ernsthaft und sah zu Pat hinьber. «Sie sind sicher mьde.»

«Etwas», sagte Pat.

«Sehr», fьgte ich hinzu.

«Dann will ich nur gehen», erwiderte sie erschreckt. «Gute Nacht also! Schlafen Sie gut!»

Auszug 4.

«Wo war Ihre Frau in Behandlung?» fragte er zurьck.

«Was? In Behandlung?» stotterte ich.

«Bei welchem Arzt?» fragte er ungeduldig.

«Ich weiЯ nicht», antwortete ich -«nein, ich weiЯ nichts — ich glaube nicht…»

Er sah mich an.

«Das mьssen Sie doch wissen…»

«Ich weiЯ es aber nicht. Sie hat mir nie etwas davon gesagt.»

Er beugte sich zu Pat hinunter und fragte. Sie wollte antworten. Aber wieder brach der Husten rot durch. Der Arzt fing sie auf. Sie biЯ in die Luft und holte pfeifend Atem.

«Jaffй», stieЯ sie gurgelnd hervor.

«Felix Jaffй? Professor Felix Jaffй?» fragte der Arzt. Sie nickte mit den Augen. Er wendete sich zu mir. «Kцnnen Sie ihm telefonieren? Es ist besser, ihn zu fragen.»

«Jaja», antwortete ich, «ich werde sofort. Ich hole Sie dann! Jaffй?»

«Felix Jaffй», sagte der Arzt, «verlangen Sie bei der Auskunft die Nummer.»

«Kommt sie durch?» fragte ich.

«Sie muЯ aufhцren zu bluten», sagte der Arzt.

Ich faЯte das Mдdchen und rannte los, den Weg entlang. Sie zeigte mir das Haus mit dem Telefon. Ich klingelte. Eine kleine Gesellschaft saЯ bei Kaffee und Bier. Ich umfaЯte sie mit einem kreisenden Blick und begriff nicht: daЯ Menschen Bier tranken, wдhrend Pat blutete. Ich verlangte ein dringendes Gesprдch und wartete am Apparat. Wдhrend ich in die surrende Dunkelheit hineinhorchte, sah ich durch die Portieren den Ausschnitt des anderen Zimmers wolkig und ьberdeutlich. Ich sah eine Glatze hin und her schwanken, gelb vom Licht bespiegelt, ich sah eine Brosche auf dem schwarzen Taft eines geschnьrten Kleides und ein Doppelkinn mit einem Kneifer und aufgetьrmter Frisur darьber — eine knochige, alte Hand mit dicken Adern, die auf den Tisch trommelte -, ich wollte es nicht sehen, aber es war, als ob ich wehrlos sei: Es drang in meine Augen wie ьberstarkes Licht.

Endlich meldete sich die Nummer. Ich fragte nach dem Professor.

«Bedaure», sagte die Schwester, «Professor Jaffй ist ausgegangen.»

Mein Herz hцrte auf zu schlagen und haute dann wie ein Schmiedehammer los. «Wo ist er denn? Ich muЯ ihn sofort sprechen.»

«Ich weiЯ es nicht. Vielleicht ist er noch einmal in die Klinik gegangen.»

«Bitte, rufen Sie die Klinik an. Ich warte hier. Sie haben doch noch einen zweiten Apparat.»

«Einen Moment.» Das Sausen setzte wieder ein, die bodenlose Dunkelheit, ьber der hur der dьnne Metallfaden schwebte. Ich zuckte zusammen. Neben mir, in einem verhдngten Bauer fing ein Kanarienvogel an zu zirpen. Die Stimme der Schwester kam wieder. «Professor Jaffй ist aus der Klinik schon fortgegangen.»

«Wohin?»

«Ich kann es Ihnen wirklich nicht sagen, mein Herr.»

Aus. Ich lehnte mich an die Wand. «Hallo!» sagte die Schwester, «sind Sie noch da?» «Ja — hцren Sie, Schwester, Sie wissen nicht, wann er zurьckkommt?»

«Das ist ganz unbestimmt.»

«HinterlдЯt er das denn nicht? Das muЯ er doch. Wenn mal was passiert, muЯ er doch zu erreichen sein.»

«Es ist ein Arzt in der Klinik.»

«Kцnnen Sie denn den" — nein, es hatte ja keinen Zweck, der wuЯte es ja nicht -«gut, Schwester», sagte ich todmьde, «wenn Professor Jaffй kommt, bitten Sie ihn, sofort dringend hier anzurufen.» Ich sagte ihr die Nummer. «Aber bitte, dringend, Schwester.»

«Sie kцnnen sich darauf verlassen, mein Herr.» Sie wiederholte die Nummer und hдngte ab.

Ich stand da, allein. Die schwankenden Kцpfe, die Glatze, die Brosche, das andere Zimmer waren weit weg, glдnzender Gummi, der schwankte. Ich sah mich um. Ich war fertig hier. Ich brauchte den Leuten nur noch zu sagen, daЯ sie mich holten, wenn angerufen wurde. Aber ich konnte mich nicht entschlieЯen, das Telefon loszulassen. Es war, als lieЯe ich ein Rettungsseil los. Und plцtzlich hatte ich es. Ich hob den Hцrer wieder ab und sagte Kцsters Nummer hinein. Er muЯte da sein. Es ging einfach nicht anders.

Und da kam sie, aus dem Gebrodel der Nacht, die ruhige Stimme Kцsters. Ich wurde sofort selbst ruhig und sagte ihm alles. Ich fьhlte, er schrieb schon mit.

«Gut», sagte er, «ich fahre sofort los, ihn zu suchen. Ich rufe an. Sei ruhig. Ich finde ihn.»

Vorbei. Vorbei? Die Welt stand still. Der Spuk war aus. Ich lief zurьck.

«Nun?» fragte der Arzt, «haben Sie ihn erreicht?»

«Nein», sagte ich, «aber ich habe Kцster erreicht.»

«Kцster? Kenne ich nicht! Was hat er gesagt? Wie hat er sie behandelt?»

«Behandelt? Behandelt hat er sie nicht. Kцster sucht ihn.»

«Wen?»

«Jaffй.»

«Herrgott, wer ist denn dieser Kцster?»

«Ach so — entschuldigen Sie. Kцster ist mein Freund. Er sucht Professor Jaffй. Ich konnte ihn nicht erreichen.»

«Schade», sagte der Arzt und wandte sich wieder Pat zu.

Auszug 5.

«Wollen wir los, alter Bursche?» fragte ich.

«Ja», sagte sie, «aber ich will noch einmal in dein Zimmer gehen.»

«Warum?» erwiderte ich. «Die alte Bude…»

«Bleib du hier», sagte sie. «Ich komme gleich wieder.»

Ich wartete eine Zeitlang, dann ging ich hinьber. Sie stand in der Mitte des Zimmers und fuhr zusammen, als sie mich erblickte. Ich hatte sie noch nie so gesehen. Sie war ganz ausgelцscht. Es war nur eine Sekunde, dann lдchelte sie wieder.

«Komm», sagte sie. «Jetzt wollen wir gehen.»

An der Kьche erwartete uns Frau Zalewski. Ihre grauen Lцckchen wogten, und sie trug die Brosche mit dem seligen Zalewski auf dem schwarzen Seidenkleid. «Fassung!» flьsterte ich Pat zu, «sie wird dich umarmen.»

Im nдchsten Moment verschwand Pat bereits an dem ungeheuren Busen. Das gewaltige Gesicht ьber ihr zuckte. Es handelte sich nur noch um Sekunden, und Pat wдre unabsehbar ьberschwemmt worden; wenn Mutter Zalewski weinte, dann standen ihre Augen unter Druck wie Syphonflaschen.

«Entschuldigen Sie», sagte ich, «wir mьssen eiligst los! Es ist hцchste Zeit!»

«Hцchste Zeit?» Frau Zalewski maЯ mich mit einem vernichtenden Blick. «Der Zug geht erst in zwei Stunden! Inzwischen wollen Sie das arme Kind doch wahrscheinlich nur betrunken machen!»

Pat muЯte lachen. «Nein, Frau Zalewski. Wir wollen uns noch von den andern verabschieden.»

Mutter Zalewski schьttelte unglдubig den Kopf. «Sie sehen bei diesem jungen Mann in einen goldenen Topf, Frдulein Hollmann. Dabei ist er allerhцchstens eine goldene Schnapsflasche.»

«Ein schцnes Bild», sagte ich.

«Mein Kind…», Frau Zalewski wurde wieder von Rьhrung gepackt. «Kommen Sie bald wieder! Ihr Zimmer ist immer fьr Sie da. Und wenn der Kaiser selbst darin wohnte, er mьЯte 'raus, wenn Sie kommen!»

«Danke schцn, Frau Zalewski», sagte Pat. «Vielen Dank fьr alles. Auch fьr das Kartenlegen. Ich werde mir alles merken.»

«Das ist schцn. Und erholen Sie sich gut, und werden Sie ganz gesund!»

«Ja», erwiderte Pat, «ich werde es versuchen. Auf Wiedersehen, Frau Zalewski. Auf Wiedersehen, Frida.»

Wir gingen. Die Korridortьr klappte hinter uns zu. Im Treppenhaus war es halbdunkel; ein paar elektrische Birnen waren ausgebrannt. Pat schwieg, wдhrend sie leise und weich die Treppen hinunterstieg. Ich hatte das Gefьhl, als wдre ein Urlaub zu Ende und wir gingen jetzt im grauen Morgen zum Bahnhof, um an die Front zu fahren.

Lenz цffnete die Tьr zum Taxi. «Vorsicht!» sagte er.

Der Wagen war voller Rosen. Zwei riesige Bьsche weiЯer und roter Blьten lagen auf den hinteren Sitzen. Ich erkannte sofort, woher sie kamen — aus dem Domgarten. «Die letzten», erklдrte Gottfried selbstzufrieden. «Haben eine gewisse Mьhe gekostet. MuЯte mit einem Pfarrer lдngere Zeit darьber diskutieren.»

«War das einer mit so hellen blauen Kinderaugen?» fragte ich.

«Aha, also du warst das, Bruder!» erwiderte Gottfried. «Von dir hat er mir also erzдhlt. Der Mann war mдchtig enttдuscht, als er merkte, was es mit dem Kreuzwegbeten auf sich hatte. Er hatte schon geglaubt, die Frцmmigkeit der mдnnlichen Bevцlkerung nдhme wieder zu.»

«Hat er dich denn mit den Blumen so losziehen lassen?» fragte ich.

«Er lieЯ mit sich reden. Zuletzt hat er mir sogar geholfen zu pflьcken.»

Pat lachte. «Ist das wahr?»

Gottfried schmunzelte. «Natьrlich. Es sah fabelhaft aus, wie der geistliche Herr im Halbdunkel nach den hцchsten Zweigen sprang. Er entwickelte direkt Sportgeist. Erzдhlte mir, daЯ er frьher auf dem Gymnasium guter FuЯballspieler war. Rechter Innenstьrmer, glaube ich.»

«Du hast einen Pastor zum Diebstahl verleitet», sagte ich. «Das kostet ein paar hundert Jahre Hцlle. Aber wo ist Otto?»

«Der ist schon bei Alfons. Wir gehen doch zu Alfons essen?»

«Ja, natьrlich», sagte Pat.

«Also los!»

Es gab bei Alfons gespickten Hasen mit Rotkohl und geschmorten Дpfeln. Hinterher spielte er zum AbschluЯ auf seinem Grammophon einen Chor der Donkosaken. Es war ein sehr leises Lied, bei dem der Chor nur gedдmpft wie eine ferne Orgel brummte, wдhrend eine einsame, klare Stimme darьber schwebte. Mir schien, als ginge lautlos die Tьr auf und ein alter, mьder Mann trдte herein, setzte sich schweigend an einen Tisch und lauschte dem Lied seiner Jugend.

«Kinder», sagte Alfons, als der Chor immer leiser und leiser geworden war, bis er schlieЯlich wie ein Seufzer verhauchte, «Kinder, wiЯt ihr, woran ich immer denken muЯ, wenn ich das hцre? An Ypern 1917, Gottfried, damals im Mдrz, an den einen Abend mit Bertelsmann…»

«Ja», sagte Lenz, «ich weiЯ es noch, Alfons. Es war der Abend mit den Kirschbдumen…»

Alfons nickte.

Kцster stand auf. «Ich glaube, es wird Zeit.» Er sah nach der Uhr.

«Ja, wir mьssen los.»

«Noch einen Kognak», sagte Alfons. «Von dem echten Napoleon! Habe ihn doch extra fьr euch mitgebracht!»

Wir tranken den Kognak, dann brachen wir auf.

«Auf Wiedersehen, Alfons!» sagte Pat. «Ich bin immer so gern hier gewesen.» Sie gab ihm die Hand.

Alfons wurde rot. Er hielt ihre Hand fest zwischen seinen beiden Pranken. «Also, wenn mal was ist — einfach nur Bescheid geben.» Er sah sie дuЯerst verlegen an. «Sie gehцren ja jetzt dazu. Hдtte nie gedacht, daЯ eine Frau mal dazugehцren kцnnte.»

«Danke», sagte Pat, «danke, Alfons. Sie hдtten mir nichts Schцneres sagen kцnnen! Auf Wiedersehen und alles Gute!»

«Auf Wiedersehen! Bald!»

Kцster und Lenz brachten uns zur Bahn. Vor unserm Hause hielten wir einen Augenblick, und ich holte den Hund herunter. Die Koffer hatte Jupp schon zum Bahnhof gebracht.

Wir kamen gerade rechtzeitig an. Kaum waren wir eingestiegen, da fuhr der Zug schon los. Als die Lokomotive anzog, griff Gottfried in die Tasche und reichte mir eine eingewickelte Flasche hinauf. «Hier, Robby, nimm das mal. So was kann man unterwegs immer gebrauchen.»

«Danke», sagte ich, «trinkt sie heute abend selbst, Kinder. Ich habe schon was bei mir.»

«Nimm sie», erwiderte Lenz, «man kann nie genug davon haben!» Er ging neben dem fahrenden Zug her und warf mir die Flasche zu. «Auf Wiedersehen, Pat!» rief er. «Wenn wir hier pleite sind, kommen wir alle zu Ihnen hinauf. Otto als Skilдufer, ich als Tanzlehrer, Robby als Klavierspieler. Dann bilden wir eine Truppe mit Ihnen und ziehen von Hotel zu Hotel!»

Текст 2

Jцrg Kachelmann: Mich erpresst niemand mehr

Jцrg Kachelmann redet zum ersten Mal seit seinem Freispruch ьber sein Frauenbild, ьber wahre und falsche Freunde — und darьber, warum er heute Knastbrьdern mehr vertraut als Polizeibeamten.

Verhalten lдchelnd tritt Jцrg Kachelmannvor die Tьr des kleinen Hauses, das er fьr ein paar Monate gemietet hat. «Sind Sie endlich angekommen?», fragt er. Es war nicht ganz einfach, ihn zu finden in diesem Dorf im Ausland, wo er sich vor den Fernsehund Fotokameras deutscher Reporter versteckt. Vor wenigen Tagen hat ihn das Landgericht Mannheim nach 43 Verhandlungstagen vom Vorwurf der Vergewaltigung freigesprochen. Der Prozess ist zwar noch immer nicht ganz zu Ende, weil die Staatsanwaltschaft Revision gegen das Urteil eingelegt hat. Aber der 52 Jahre alte Kachelmann, der frьher im Fernsehen das Wetter ansagte, ist wieder ein freier Mensch. Er bleibt auf der obersten Treppenstufe vor der Haustьr stehen, so als wьsste er nicht, ob er die Besucher wirklich hereinbitten soll.

Ein kьhler Wind weht ihm entgegen, ьber den Weiden und Wдldern rund um das Dorf liegt eine geschlossene Decke aus grauen Wolken.

DIE ZEIT: Herr Kachelmann, kalt ist es bei Ihnen. Wir haben uns viel zu dьnn angezogen. Auf der Internetseite Ihres Wetterdienstes stand etwas von Sonnenschein. Eine krasse Fehleinschдtzung.

Kachelmann: Nein, das stand da nicht.

ZEIT: Doch. Es sollte heute sonnig werden.

Kachelmann: Ach was. Ich habe es mir selber angeguckt. Da stand nichts von Sonne. Sie haben sich irgendeinen ScheiЯ angesehen. (lacht) Wenn Sie gute Journalisten wдren, dann hдtten Sie sich die Vorhersage ausgedruckt und mir hier prдsentiert. Dann hдtten Sie einen Beleg. Wir kцnnen jetzt gleich im Internet nachgucken. Diese Mьhe kцnnen wir uns machen. Oder Sie wдhlen einen neuen Einstieg in unser Gesprдch.

ZEIT: Einverstanden, ein neuer Einstieg: Sie sind vom Landgericht Mannheim vom Vorwurf der Vergewaltigung freigesprochen worden. Zu welchem Zeitpunkt haben Sie gewusst, dass dies geschehen wьrde?

Kachelmann: Erst, als der Richter es gesagt hat.

ZEIT: Sie haben bis zum Schluss an Ihre Verurteilung geglaubt?

Kachelmann: Nein, nicht unbedingt. Es gab mir nahestehende Menschen, auch Rechtsanwдlte, die mir Mut gemacht haben. Aber ich hatte im Gerichtssaal so viel Irrationalitдt kennengelernt, vor allem auch von Mannheimer Staatsanwдlten, dass ich bis zum Schluss mit der menschlichen Irrationalitдt rechnen musste. Noch im Sommer letzten Jahres — Monate nach meiner Verhaftung — hatte ich in einem Interview sinngemдЯ gesagt: Ich glaube an die deutsche Justiz. Diesen Glauben habe ich seitdem komplett verloren, was den GroЯraum Mannheim angeht. Deswegen habe ich auch nicht unbedingt an einen Freispruch geglaubt.

ZEIT: Hдtten Sie eine Verurteilung persцnlich verkraftet?

Kachelmann: Das weiЯ ich nicht. Ich habe viele Dinge verkraftet, von denen ich mir vorher nicht hдtte vorstellen kцnnen, dass ich sie verkraften wьrde. Ich saЯ 132 Tage lang in Untersuchungshaft. Unschuldig im Knast. Immer habe ich gedacht: Wann ist das vorbei? Wenn ich nun verurteilt worden wдre, wдre ich wieder in den Knast gekommen. Dann hдtte ein Gericht mir dadurch meine Sцhne, die in Kanada leben, weggenommen. Die kцnnen mich nicht mal eben im Knast besuchen. Das wдre das Schlimmste gewesen. Und ich wдre in den Augen der Цffentlichkeit ein Vergewaltiger. Kein mutmaЯlicher, sondern ein verurteilter Vergewaltiger.

ZEIT: Wie genau haben Sie sich Ihre Verurteilung ausgemalt?

Kachelmann: Ich habe mir manchmal diesen Worst Case vorgestellt. Ich habe mich gefragt: Wie sitze ich dann im Gerichtssaal? Wie gucke ich dann? Wie trage ich das bloЯ mit Fassung?

ZEIT: Sie wollten es mit Fassung tragen?

Kachelmann: Vom ersten Prozesstag an bis zum letzten habe ich versucht, die Fassung zu wahren. Ich wollte mit immer demselben Gesicht in die Tiefgarage des Landgerichts fahren — und mit demselben Gesicht wieder raus. Was geht es die sabbernden Fotografen an, wie’s mir geht?

ZEIT: Seit Langem hцrt man jetzt auch wieder Ihre Stimme. Sie haben im Gerichtssaal nie geredet, Ihre Verteidiger haben fьr Sie gesprochen. Wieso haben Sie geschwiegen?

Kachelmann: Na ja, meine Stimme hцrt man jede Woche auf Radio Primavera und Radio Basel. Und vor Gericht hatte mir mein Verteidiger Johann Schwenn geraten zu schweigen. Was sollte ich auch mehr sagen als die kurze Wahrheit: «Ich war es nicht!» und: «Ich habe keinem Menschen Gewalt angetan!» Wieso hдtte ich mich beteiligen sollen an diesem Schwachsinn, der ьber mich erzдhlt wurde? In dem, was ich vor Gericht ьber mich gehцrt habe, erkenne ich mich nicht wieder. Ich hдtte an jedem Prozesstag hundertmal aufstehen und sagen mьssen: «Das ist gelogen!» Was soll ich ьber lьgende Zeuginnen sagen, auf die erwachsen scheinende Menschen wie diese Staatsanwдlte und teilweise auch Richter hereinfallen? Was soll ich denken auЯer: «Wow, das gibt es also! Das ist Realitдt. Darin bin ich jetzt gefangen» Deshalb hat mein Verteidiger gesprochen, nicht ich.

ZEIT: Ihr Verteidiger Schwenn hat vor Gericht viel Krach geschlagen.

Kachelmann: Nein, so war das nicht. Er war leise. Er war ganz normal.

ZEIT: Sie wollen doch nicht im Ernst behaupten, dass sich Ihr Verteidiger, der systematisch Zeuginnen, Staatsanwдlte und Gutachter frontal angegriffen hat, normal verhalten hat?

Kachelmann: Doch. In den Zeitungen stand viel Unsinn. Bild schrieb zum Beispiel: Kachelmanns Verteidiger schlug auf den Richtertisch. Das ist nicht wahr. Er schlug nicht. Er brьllte auch nicht. Die Geschichte vom brьllenden Verteidiger ist eine Erfindung durchgeknallter Medien. Die sagten sich wohl: Hui, der wird ja freigesprochen, jetzt fдllt der Spannungsbogen unserer Geschichte aber ab, jetzt nehmen wir den Anwalt und bauschen ihn zum Krawallmacher auf! Und niemand korrigiert das dann, niemand berichtigt die BildZeitung, obwohl alle anderen drinsitzen und auch sehen, dass er weder gebrьllt noch auf den Tisch geklopft hat, sondern jeder Journalist hдlt diese Falschmeldungen fьr einen passenden Beleg. Mein Anwalt war nicht laut, er war manchmal fьr sьddeutsche Verhдltnisse etwas deutlich, das schon, aber er war leise.

ZEIT: Sie werden mit Ihrer Frau Miriam bald wieder scheitern. Das ist ьberall zu lesen.

Kachelmann: Was geht Sie das an? Oder, um Morrissey zu zitieren, time will prove everything — die Zeit wird es zeigen. Meine Frau steht jetzt unter dem Generalverdacht, nicht nur jung, sondern auch blцd zu sein. Die Leute blicken Miriam an und sagen sich: die Arme. Und dann gucken sie schnell, ob an ihrer Kehle ein Abdruck von einem Hundehalsband zu erkennen ist — weil in einigen Blдttern ja stand, ich stьnde auf Sadomaso-Praktiken. Die Wahrheit ist: Ich hдtte den Gerichtsprozess ohne diese Frau, ohne ihre Intelligenz, Durchsetzungskraft und Entschlossenheit und vor allem ihre Mithilfe ganz sicher nicht so durchgestanden. Ich war in manchen Phasen des Prozesses in einer kompletten Lдhmung.

ZEIT: Zwei Dinge werden jetzt ьber Sie diskutiert. Erstens: Sie haben die Studentin Miriam, die Sie am Tag Ihrer Festnahme vom Flughafen abgeholt hat, aus Kalkьl geheiratet — damit Sie vor Gericht besser dastehen. Zweitens: Auch diese Ehe wird in absehbarer Zeit im Eimer sein.

Kachelmann: Erstens, zweitens — das geht Sie einen ScheiЯ an! Solche Fragen sind der Tradition und der Qualitдt der ZEIT nicht angemessen. Das ist meine Antwort.

ZEIT: Nur ruhig, Herr Kachelmann!

Kachelmann: Ich habe Fehler gemacht. Ich habe Frauen belogen und ihnen Rдubergeschichten erzдhlt. Und ich bin nicht stolz drauf. Ich habe — ohne mich exkulpieren zu wollen — auch schon grцbere Lьgen gehцrt als meine. Ich weiЯ, ich habe mich mies benommen. Ich habe Menschen verarscht. Es gibt keine Entschuldigung dafьr. Aber das, was die Nebenklдgerin mit mir gemacht hat, als sie sich den Vorwurf der Vergewaltigung ausdachte — das ist keine Verarsche. Das ist kriminell. Dafьr gibt es keine Rechtfertigung.

ZEIT: Haben Sie auch nur eine einzige der Frauen, die Sie belogen hatten, um Entschuldigung gebeten?

Kachelmann: Ich habe mich bei praktisch niemandem entschuldigt.

ZEIT: Bei «praktisch niemandem» bedeutet: bei niemandem?

Kachelmann: Wo es angemessen und richtig und wichtig war, habe ich um Verzeihung gebeten.

ZEIT: Ihre Frau Miriam auch?

Kachelmann: Zum Beispiel.

ZEIT: Sie sind ja, wie sich an Ihren Beziehungen zu Ihren vielen frьheren Geliebten zeigt, ein Mensch, der sich gerne entzieht.

Kachelmann: Was soll das denn heiЯen? Sich entziehen, das klingt nach Hinterhalt.

ZEIT: Na, Sie verdrьcken sich, wenn es Ihnen reicht — das heiЯt es. Wie ist es Ihnen eigentlich gelungen, in Mannheim der riesengroЯen Traube von Reportern zu entkommen, die nach der Urteilsverkьndung auf Sie warteten?

Kachelmann: Ich bin nach dem Ende der Gerichtsverhandlung zu meiner Anwдltin Andrea Combй ins Auto gestiegen. Sie fuhr los. Da waren Mдnner auf Motorrдdern, Paparazzi. Die waren nicht durch einfache Manцver abzuschьtteln. Die blieben dran. In Heidelberg sind wir an einer Ampelkreuzung auch mal bei Gelb rьbergefahren — aber die fuhren ьber Rot. Wir haben ein paar Haken geschlagen und sind in irgendein Parkhaus gefahren. Ich bin aus dem Wagen gestiegen, habe Frau Combй im Auto sitzen lassen, damit sie alleine weiterfuhr und ich mir irgendwo drauЯen ein Taxi schnappen konnte. Aber dann sah ich: Es gibt nur einen Ausgang. Und da stand schon wieder einer mit seinem Motorrad. Also bin ich durch den Notausgang geflьchtet, stand plцtzlich zwischen hohen Hдusern in einem Innenhof, aus dem man nicht ins Freie kam. Hinter einem Gittertor wartete ein weiterer Fotograf und lieЯ seine Kamera klicken. Ich bin in eines der Gebдude gerannt und stand plцtzlich in einem GroЯraumbьro, in dem drei Leute saЯen.

ZEIT: Sie standen in einem Bьro, das Ihnen fremd war?

Kachelmann: Ja, und da waren diese drei Leute, die mich anstarrten. Ich habe gesagt: «Guten Tag, ich bin Jцrg Kachelmann und mцchte mich von den Paparazzi da drauЯen befreien.» — «Ah ja», sagte eine Frau, «ich kenne Sie. Und ich kenne Frau Combй von frьher.» Und diese Frau sagte, sie wolle mich in ihrem VW Polo wegbringen. Heimlich. Aber nach allem, was ich erlebt habe, vermeide ich jede Situation, in der ich alleine mit einer unbekannten Frau bin, Aufzug, StraЯe, Rдume, wo auch immer. Deswegen habe ich einen der Mдnner im Bьro gebeten mitzukommen. Der hat das auch verstanden. Wir sind dann zu dritt losgelaufen und sind abgefahren.

ZEIT: Wo im Auto saЯen Sie?

Kachelmann: Ich saЯ nicht. Ich lag auf der Rьckbank, die Beine im FuЯraum, ьber meinem Kopf so eine Fitness-Gummimatte. Spдter bin ich in ein anderes Auto umgestiegen, mit dem ich Deutschland verlassen habe.

Es ist spдter Nachmittag, die Sonne versteckt sich noch immer. Nicht mehr lange, und es wird dдmmern. Es wird Zeit, ein paar Fotos von Jцrg Kachelmann zu schieЯen. Vor dem Haus? Vor dem Baum drauЯen? Kachelmann stellt sich unsicher vor den Baum, dann aber sagt er: «Nein, hier nicht.» Der Baum ist eine Trauerweide. Was werden die Leser denken? Sie kцnnten die Trauer der Weide auf ihn ьbertragen.

Kachelmann ist ein gebranntes Kind. Er grьbelt stдndig, wer was wie interpretieren kцnnte. Er betrachtet sich oft durch die Augen der anderen.

Kachelmann lдuft auf der DorfstraЯe in Richtung Wald. Soll er sich vor dem Weidezaun fotografieren lassen? Erinnert der Stacheldraht nicht an ein Gefдngnis? Okay, aber nur wenige Bilder. Er stellt sich auf die Wiese, die Hдnde in den Taschen vergraben. Soll er sich fьrs Foto an einen der Heuballen lehnen? Nein, lieber nicht. Wie soll das wirken — wie eine zьnftige Fotoshow auf dem Lande? Er trдgt ein Holzfдllerhemd und Cowboystiefel.

Dann lдuft Kachelmann zurьck zu dem abgelegenen Hдuschen, das nichts gemein hat mit den groЯzьgigen Anwesen, die er sich in der Schweiz und in Kanada kaufte. Die Zimmerdecken hier sind niedrig, zu niedrig fьr einen 1,91 Meter groЯen Mann, stдndig muss Kachelmann sich bьcken. Es gibt ein schmales Regal mit einem Fernseher und einem Hi-Fi-Wьrfel, es gibt einen Laptop, eine Couch, einen Tisch mit einer Vase voller verdurstender Rosen, einen Kьhlschrank mit Joghurtbechern und Colaflaschen, das alles versammelt in einem einzigen, wenig erhellten Raum. Auf dem Kaminsims liegt ein abgegriffenes Langenscheidt-Wцrterbuch.

Ein paar Fliegen nerven. Die Nachbarn, sagt Kachelmann, wьssten nicht, wer er ist. Das habe er getestet.

ZEIT: Sie stehen unter einer Weide und sehen darin sofort die Trauerweide. Was ist mit Ihnen los?

Kachelmann: Ich kenne mich aus mit Bдumen, vielleicht ist das ja schon ein Trauma. Heute ging es mir jedenfalls echt beschissen. Was soll ich tun? Es ist jetzt eine Situation da, die vergleichbar ist mit der damals, als ich erfuhr, dass meine zwei Sцhne nicht von mir sind. Die meisten meiner Freunde haben mir damals gesagt: Jetzt musst du einen harten Schnitt machen, sonst kriegst du dein Leben nicht zurьck. Aber ich habe mich damals so entschieden, wie es mir niemand geraten hatte: Ich habe um meine Kinder gekдmpft, weil ich wollte, dass sie meine Kinder bleiben. Heute sagen einige Leute wieder: Mach einen Schnitt, fang ein Leben 3.0 an, kдmpfe nicht gegen Staatsanwдlte und Zeuginnen. Hau einfach ab in ein fernes Land. Aber resignieren und auswandern, so weit bin ich nicht. Ich will was unternehmen.