Терминосистема орнитонимов Арктического региона (на материале немецкого и русского языков)

ОГЛАВЛЕНИЕ Введение

1. Особенности определения и функционирования терминов и терминосистем

1.1 Взаимоотношение объема значений понятий «термин», «терминология» и «терминосистема»

1.2 К вопросу определения терминов в лингвистике

1.3 Классификация птиц в орнитологии и терминосистема «птицы» в лингвистике Выводы

2. Общие и специфические характеристики орнитонимов

2.1 Денотативные характеристики орнитонимов и общая классификация пернатых

2.2 Структурно-семантические характеристики слов и словосочетаний, выступающих обозначениями птиц

2.3 Стилистические приемы в орнитонимах как способ релевации жизненно-поведенческих характеристик пернатых

2.4 Использование орнитонимов во фразеологически связанном контексте

2.5 Проблемы перевода орнитонимов Выводы Заключение Список использованной литературы Приложения ВВЕДЕНИЕ Терминология, терминосистемы и термины как лексический пласт, обладающий специфическими характерными чертами, были предметом описания и анализа многих научных работ лингвистического содержания теоретической и практической направленности. Неоспоримо, что с течением времени интерес к проблемам возникновения, развития и функционирования терминологии не уменьшается, а скорее, наоборот, постоянно возрастает. Это обуславливается тенденцией, возникшей в последние несколько десятилетий среди исследователей естественных языков. Суть этой тенденции заключается в понимании значимости терминологии как науки и терминов как лексического пласта для лингвистики в целом и сопряженных с ней наук. Немаловажно, что терминология является составляющей частью не только общелитературного языка, но и языка художественной литературы, что указывает также и на значимость науки в современном обществе.

Выбор темы диплома обусловлен увеличением внимания приарктическому региону как основному поставщику нефтепродуктов и неполностью исследованному региону с богатой флорой и фауной. Стоит отметить, что исследование Арктического региона продолжается, и лингвисты привносят в покорение Арктики неоценимый вклад, создавая, анализируя и сопоставляя термины на различных языках и составляя двуили более язычные терминологические словари. Поэтому особый интерес представляет не только терминология исследуемых текстов, но и сам источник — терминологический словарь.

Таким образом, актуальность темы дипломной работы определяется возрастающей необходимостью изучения терминов, относящихся к приарктическому пространству с целью обогащения языков, развития науки в целом, и таких ее отраслей как экология, орнитология и лингвистика в частности.

Цель данной дипломной работы — анализ, исследование и сопоставление терминов, относящихся к орнитологии приарктического пространства, объемов их значения и сферы употребления в немецком и русском языках.

Исходя из поставленной цели, задачами настоящего исследования являются:

— дать определение понятий «термин», «терминология» и «терминосистема», установить связи между ними;

— установить требования, предъявляемые к терминам в области орнитологии, и выявить признаки данных терминов;

— исследовать сферы функционирования терминологической лексики;

— исследовать этимологию терминов, относящихся к орнитологии приарктического пространства;

— произвести классификацию орнитонимов на основе лексико-семантического объема;

— выполнить классификацию терминологической лексики в области орнитологии по словообразовательному принципу;

— исследовать функционирование стилистически окрашенных терминов орнитологии;

— осуществить анализ орнитонимов во фразеологическом контексте.

Объектом исследования выступает терминологическая лексика в области орнитологии приарктического пространства как носитель научного знания, а также фразеологизмы, имеющие в своем составе компоненты-орнитонимы.

Предметом дипломной работы является семантическая структура орнитонимов, принципы лексикографического описания этой группы, её структурно-функциональные и лингвокультурологические особенности.

Материалом для разработки темы дипломной работы послужила авторская картотека, созданная на основе сплошной выборки фактического материала из различного рода словарей (толковых, двуязычных, терминологических, фразеологических, диалектных, этимологических, мифологических) и справочников, в частности Иллюстрированный словарь немецкого и русского языка с указателями [2], Орнитогеография России [4], Naturfuhrer Tiere [5], а также источники в Интернете www.de.wikipedia.org [8], www.academia.edu и др. Использованная в работе картотека составляет: наименований птиц 218 (110 орнитонимов русского и 108 орнитонимов немецкого языка); фразеологических единиц, содержащих орнитонимы — 43 (28 фразеологических единиц на немецком языке и 15 — на русском языке).

Методологическую и теоретическую базу исследования составили классические и современные работы в области общего языкознания, лингвистики текста, теории текста, лексикологии, лексикографии и стилистики (К.Я. Авербух [1], О. С. Ахманова [3], В. В. Виноградов [7], И. И. Ворона [8], З. С. Гандалоева [9], А. С. Герд [10], М. М. Глушко [12], Б. Н. Головин [13], С. В. Гринев [15], В. П. Даниленко [17], Т. Р. Кияк [22], В. М. Лейчик [23], Д. С. Лотте [24], С. Е. Никитина [26], А. А. Реформатский и др.). Но, не смотря на обилие работ, объемы значений орнитонимов в немецком и русском языках, стилистические функции орнитонимов и проблемы перевода терминов области орнитологии еще недостаточно изучены.

Структура работы определяется поставленной целью и сформулированными задачами. Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и приложений.

В ходе исследования были использованы следующие методы:

· описательный метод;

· аналитический метод;

· классификационный метод;

· лексико-семантический метод (дифференциация лексики по тематическим и лексико-семантическим группам);

· элементы статистического и компонентного анализа;

· элементы сопоставительного метода;

· метод верификации.

Научная новизна данного исследования: впервые предпринята попытка сопоставления терминосистем орнитонимов в русском и немецком языках с целью выявления общих и специфических свойств орнитонимов и способов их перевода.

Теоретическая значимость данной дипломной работы заключается в комплексном системном подходе к описанию терминологической лексики в области орнитологии. Полученные результаты могут внести определенный вклад в развитие лексикона двух языков, немецкого и русского, а также в лексикологию, лексикографию, терминологию и орнитологию. Помимо этого, расширение и систематизация знаний, связанных с ролью птиц и называющих их орнитонимов в формировании и развитии духовной жизни народа, вносит определенный вклад в теорию взаимодействия языка и духовной культуры, демонстрируя в этом процессе у разных народов не только различное, но и общее.

Практическая ценность исследования заключается в возможности применения его результатов при составлении словарей орнитонимов для смежных и пограничных регионов приарктического пространства, и других разделов науки, помимо орнитологии.

1. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ТЕРМИНОВ И ТЕРМИНОСИСТЕМ В настоящее время интерес к изучению терминологии, терминосистем и терминов постоянно возрастает, что связано с необходимостью изучения уже имеющихся терминосистем и создания новых терминологических баз, основанных на сферах исследования неосвоенных территорий, регионов, например, Арктики и приарктического пространства. В связи с этим увеличивается и количество работ, связанных с изучением и анализом терминов, терминоведения и терминологических баз. Разработка новых методов и сфер исследования опирается во многом на то количество работ, которые были написаны в прошлые десятилетия.

1.1 Взаимоотношение объема значений понятий «термин», «терминология» и «терминосистема» на примере терминосистемы «орнитология»

Несмотря на всё более интенсивное использование терминов в самых различных областях науки и техники, единого определения понятия «термин» не существует. Создано множество определений термина и каждое новое определение высвечивает в рамках дефиниции разные стороны и новые характеристики конкретного термина. В. Д. Табанакова попыталась объяснить отсутствие единого определения понятия «термин». По ее мнению, «с одной стороны, это объясняется тем, что еще недостаточно разработаны теоретические основы терминоведения, не дифференцированы его основные понятия и нет единого мнения о том, что такое термин. С другой стороны, те разнообразные определения, которые существуют сейчас в литературе, не всегда и не в полной мере отражают суть определяемого явления» [Табанакова, 1982: с. 24].

Большинство лингвистов сходятся на мнении, что термин является словом или словосочетанием. Это мы можем увидеть в определениях А. А. Реформатского, по его мнению, «термины — однозначные слова, лишенные экспрессивности» [Реформатский 2000: с. 49], М. М. Глушко, Д. Н. Ушакова и многих других. Однако, некоторые ученые не согласны с подобным ограничением, и, в частности, К. Я. Авербух предлагает принимать за термины не только слова и словосочетания, но и неязыковые знаки. Его определение звучит следующим образом: «термин — это элемент терминологии, представляющий собой совокупность всех вариантов неязыкового знака или устойчиво воспроизводимой синтагмы, выражающие специальное понятие определенной области знания» [Авербух 1988: с. 21].

В том, что термин функционирует в пределах определенной области знания, не сомневается ни один лингвист, о чем явно свидетельствуют многие определения. Д. Н. Ушаков, говорит, что «термин — это специальное слово и выражение, принятое для обозначения чего-нибудь в той или иной среде, профессии» [Ушаков 2013: с. 689]. Р. К. Боженкова также подтверждает, что термин функционирует исключительно в рамках определенной сферы и дает следующее определение: «термин — отдельное слово или словосочетание, обозначающее какое-либо специальное понятие и предназначенное для удовлетворения специфических нужд общения в рамках определенной научной отрасли» [Боженкова 2011: с. 438].

Использование термина для обозначения определенных понятий или называния определенных предметов также не вызывает сомнения у лингвистов, что мы можем увидеть в определении М. М. Глушко. По ее мнению, «термин — это слово или словосочетание для выражения понятий и обозначения предметов, обладающее, благодаря наличию у него строгой и точной дефиниции, четкими семантическими границами и поэтому однозначное в пределах соответствующей классификационной системы» [Глушко 2004: с. 15].

В своем определении Магда Максовна указывает на желательность, или даже необходимость отсутствия полисемии в терминологии. А. С. Герд также уверен, что термин должен быть однозначен. Это явствует из его определения: термин — это «лексико-семантическая единица, выступающая в дефинитивной функции и отличающаяся строго системным характером, однозначностью, отсутствием синонимов и омонимов в пределах данной науки или отрасли знаний» [Герд 1991: с. 2].

О.С. Ахманова определяет термин как «слово или словосочетание специального (научного, технического и т. п.) языка, создаваемое (принимаемое, заимствуемое и т. п.) для точного выражения специальных понятий и обозначения специальных предметов» [Ахманова 1966: с.474]. В своем определении Ольга Сергеевна сходится с вышеуказанными лингвистами в том, что термин может являться единицей естественного или искусственного языка, а также используется для обозначения и называния предметов и понятий. Новым в ее определении является то, что термины не только создаются в языке, но иногда и заимствуются из другого языка. Данное утверждение актуально в наши дни, поскольку параллельно с развитием технологий появилась тенденция заимствования терминов из иностранных языков, чаще всего, английского, для уменьшения риска возникновения проблем и недопонимания в профессиональном международном сотрудничестве, а также для унификации терминологического аппарата.

Выводя собственное определение, которого мы будем придерживаться в данной дипломной работе, и которое основано на дефинициях разных ученых, приходим к тому, что термин — это единица какого-либо конкретного естественного или искусственного языка, которая может быть выражена словом, словосочетанием, аббревиатурой, символом, сочетанием слова и букв-символов, сочетанием слова и цифр-символов. Термин возникает стихийно, является следствием особой сознательной коллективной договоренности или может быть заимствован из другого языка. Он обозначает специальное понятие, обладает четкой дефиницией, лишен экспрессивности и всегда стремится к точности и однозначности в пределах своего терминологического поля.

Проэксплицируем определение термина на примере разбора орнитонима альбатрос, являющего частью терминосистемы «орнитология». Действительно, орнитоним альбатрос является единицей естественного языка, в данном случае русского, и выражен словом. Компоненты данного орнитонима были заимствованы из других языков, а именно из португальского alcatraz, происходящего от арабского ЗбЮШСУ «ныряльщик», и под влиянием латинского albus «белый» в русском языке сложился единый термин альбатрос. Данный орнитоним обозначает подвид птицы отряда буревестникообразных, обладает четкой дефиницией «морская птица отряда буревестникообразных». Данный орнитоним существует в пределах терминологического поля орнитологии.

Рассмотрим немецкий орнитоним wei? er Seerabe (северная олуша) на предмет соответствия определению термина. Данный орнитоним представляет собой словосочетание немецкого языка, не является заимствованием, обозначает птицу из отряда Ruderfu? er (пеликанообразных). Данный орнитоним обладает четкой дефиницией, а именно «ein gansegro? er Meeresvogel aus der Familie der Tolpel» (морская птица семейства олуши размером с гуся). Данный термин однозначен в пределах орнитологической терминологии.

Понятие термина изменчиво во времени и относительно: термином слово остается до тех пор, пока оно не станет частью повседневной сферы функционирования языка. Термин не всегда используется в рамках одной научной отрасли, он может иметь сходное значение в другой области или проникать в сферу повседневного использования языка, теряя при этом некоторые свойства, характерные только для термина и приобретая новые, типичные для слов повседневного обихода. Помимо этого, какое-либо слово не может рассматриваться как термин, пока оно не принято научным сообществом и не введено в широкое поле профессиональной коммуникации.

Термины, в нашем исследовании — названия конкретных птиц, функционируют в области терминологии, а именно: в области терминологии птиц. Но, не смотря на то, что терминология успешно исследуется уже многие годы, между учеными нет единства в дефинировании этого понятия. В. П. Даниленко дает два определения терминологии: в узком и в широком смысле. «Более узкому понятию терминологии соответствует совокупность терминов одной области знания (одной науки или научного направления), отражающая соответствующую совокупность понятий. Более широкому понятию терминологии соответствует общая совокупность терминов всех областей деятельности» [Даниленко 1977, с. 15]. Некоторая часть ученых придерживается узкого понятия терминологии, например, С.В. Гринев-Гриневич. По его мнению, «терминология — совокупность терминов, используемых в определенной области знаний» [Гринев-Гриневич 2008: с. 9].

Другие лингвисты более соглашаются с определением терминологии широком смысле. Так, И. И. Ворона дает следующее определение терминологии, обращая внимание на положение терминологии в общелитературном языке: «терминология — это своеобразная подсистема общелитературного языка, которая подчиняется всем закономерностям общего языка людей, занимая в нем особое место» [Ворона 2013: с. 52]. С этим согласна Е. Н. Толикина, которая считает, что «в общем языке нет терминов как языковых знаков, регламентированных режимов иной семиотической системы, а есть слова, которые являются по происхождению терминами» [Толикина 1970: с. 63]. Однако В. П. Даниленко придерживается другой точки зрения касательно этого вопроса. Она утверждает, что «при включении терминологии в лексику общелитературного языка теряется в значительной мере её функциональная и собственно языковая специфика, утрачивается особый критерий её оценки» [Даниленко 1977, с. 6].

Тем не менее, мы считаем, что термины очень тесно связаны с терминологией, поскольку функционируют лишь в ее пределах. Другими словами, слово становится термином, лишь, когда используется в области терминологии, так как только в этом случае оно приобретает свойства термина и лишается многозначности. Так, общеупотребительное слово птица становится термином в области орнитологической терминологии. И наоборот, орнитоним соловей, входящий в состав терминологии птиц, может функционировать в области общеупотребительной нейтральной лексики, а также принимать на себя стилистическую функцию, например, перифрастически указывать на способность человека красиво петь. При этом следует различать

1) слова, существующие только как термины и только в пределах одной терминологии (термин совообразные в области орнитологической терминологии);

2) термины, участвующие в разных терминологиях (орнитоним журавль в орнитологической терминологии и терминологии строительства (колодец);

3) термины, которые могут выступать как общелитературная лексика, например, при различии прямого и переносного (метафорического) значения (орнитоним щегол в орнитологической терминологии и как метафорическое название человека). Данная группа терминов является наиболее частотной.

Терминология каждой области знания ограничена определённым объемом терминов, так как словесно отражает систему основных ее понятий. По рекомендации Международной терминологической комиссии объем терминологических сборников не должен намного превышать количество в 100 терминов.

В.М. Лейчик также придерживается широкого толкования понятия терминология и утверждает, что терминология — это «стихийно складывающаяся (сложившаяся) совокупность терминов» [Лейчик 2009, с. 107]. При этом он указывает на отличие терминологии от терминосистемы, указывая на стихийное образование первой. По его мнению, терминосистема — это «сознательно (не искусственно) формируемая (конструируемая) совокупность терминов» [там же]. Таким образом, в терминосистемах присутствуют зафиксированные отношения между терминами, отражающими отношения между называемыми этими терминами понятиями. Большинство лингвистов солидарны с разграничением, вводимым В. М. Лейчиком, а также с тем, что терминосистема является результатом упорядочения терминологии. В. А. Татаринов объясняет терминосистему как «целостную классификационную терминологическую структуру, создаваемую на основе связей и взаимозависимостей всех ее элементов [Татаринов 2006, с. 278].

Терминосистема как модель некоторой области знаний и (или) деятельности появляется на той ступени, когда эта область сложилась в достаточной степени, имеет свою теорию, выявила и осознала основные свои объекты и связи между ними [Лейчик 2009, с. 118]. Для формирования терминосистемы необходимо выполнение нескольких условий. Во-первых, должна существовать специальная область, имеющая достаточно четко очерченные границы, где и будет существовать терминосистема. Во-вторых, необходимо наличие системы общих понятий, относящихся к этой области. В-третьих, должна существовать достаточно строгая теория (концепция) описания этой области знания, данная теория должна полностью вмещать в себя систему понятий области знания. В-четвертых, необходимо наличие определенного естественного языка и сложившегося в его рамках языка для специальных целей, лексические единицы которого могут быть использованы для обозначения понятий (объектов и их признаков) данной системы понятий [там же].

Формирование и развитие терминосистемы — одна из важных проблем современного терминоведения ввиду сложности самого предмета исследования [Глинская 2014: с. 125].

Терминосистема не может быть признана таковой, пока она не имеет все признаки терминосистемы, к которым В. М. Лейчик относит целостность терминосистемы. Целостной считается терминосистема, которая охватывает все (или все необходимые и достаточные) элементы специальной области знания. Еще одним признаком терминосистемы является ее завершенность, так как только завершенная терминология может называться терминосистемой. Следующий признак терминосистемы — соответствие суммы частей целому, которое подразумевает, что совокупность терминов, обозначающих, например, мелкие детали, должна давать полное описание предмета. Другим важным системным признаком терминосистемы является ее относительная устойчивость, так как терминосистема обычно выражает систему взглядов или критериев в определенной области знания, отражающих важнейшие объекты, методы, зависимости, фигурирующие в данной области. Однако здесь важно обратить внимание на относительность статичности терминосистемы, ведь появление новых данных позволяет пополнять терминосистему. Поэтому можно утверждать, что терминосистемам присущ признак открытости. С другой стороны, необходимо отметить, что существуют закрытые терминосистемы, в которые невозможно включить новые термины или перестроить саму терминосистему. Закрытыми являются, как правило, терминосистемы ныне не функционирующих областей знаний. Другим важным признаком терминосистемы является ее структурированность. Существуют терминосистемы как линейного, так и иерархического типа. Следующий признак терминосистем — связность, содержательно-языковая или формально-языковая. Содержательно-языковая связность является отражением логических связей между единицами терминосистемы, таких как гипо-гиперонимические отношения, отношения целого и частей, связи причины и следствия, все отношения математической логики, отношения объектов и их признаков и др. [Wuster 1979, c. 120−127]. Формально-языковая связность терминосистемы — это ее лингвистическая связность, которая реализуется чаще всего через образование терминов-производных и сложных слов на базе исходных корневых слов, например: Rabe (ворон) — Seerabe (олуша) — wei? e Seerabe (северная олуша). Все эти признаки терминосистем и аспекты системности позволяют говорить о том, что терминосистема представляет собой языковую модель специальной области знаний [Лейчик.

Д.С. Лотте выдвигает свои признаки терминосистем, среди которых систематичность, отчетливость, понятность и точность [Лотте 1962, с. 57].

Существует несколько типов терминосистем, из них мы рассмотрим самые распространенные. Различая терминосистемы по размеру, можно выделить большие и малые терминосистемы. Например, терминосистема Vogel (птицы) — это большая терминосистема, в то время как ее подсистема Sperlingsvogel (воробьинообразные) — малая терминосистема. Каждая подобная подсистема может делиться на микросистемы, которые являются далее неделимыми единицами терминосистемы.

По устойчивости к внешним воздействиям выделяют закрытые и открытые терминосистемы, о свойствах которых уже говорилось выше. Подавляющее большинство терминосистем являются открытыми. В них могут включаться новые термины или целые новые подсистемы.

По принципу организации терминосистемы бывают одноуровневыми, иерархическими или многоаспектными. Как правило, терминосистемы имеют сложную структуру [Лейчик.

Таким образом, терминосистема — это упорядоченное множество терминов с зафиксированными отношениями между ними. Терминосистема отличается от терминологии, и согласно мнению К. Я Авербуха терминология является частью терминосистемы.

Термины, терминология и терминосистема — это основные понятия и объекты изучения терминоведения. Терминоведение на настоящем этапе своего развития представляет собой молодую, сформировавшуюся в последнюю четверть 20 века науку, которая приобрела большое практическое значение в связи с тем, что в настоящее время специальная лексика не только составляет большую часть лексического состава разных языков, но и является одной из наиболее динамичных его частей [Гринев 2012: с. 7].

Начало терминоведения, связано с именами австрийского ученого О. Вюстера и отечественного терминоведа Д. С. Лотте, опубликовавших первые работы в 1930 г. В настоящее время разработкой теоретических проблем терминоведения занимается ряд национальных школ — австрийско-немецкая, франко-канадская, российская, чешская — различающихся подходами и аспектами рассмотрения специальной лексики. Ведущей по масштабам и значимости исследований является российская школа. Результаты ее работы нашли отражение в свыше 2.300 успешно защищённых диссертаций и развитой терминологии, насчитывающей около 3,5 тысяч терминов. Среди известных представителей современного российского терминоведения — О. С. Ахманова, С. В. Гринев, В. А. Татаринов. В России терминоведов объединяет Российское терминологическое общество «РоссТерм» .

Становление терминоведения как самостоятельной лингвистической дисциплины завершилось в начале 70-х гг. 20 века, когда в работах ученых были изложены основные задачи терминоведения и обосновано название дисциплины «терминоведение» [Татаринов 2006: с.230].

Терминоведение — это комплексная научная дисциплина, которая находится на стыке и тесно взаимосвязана с логикой, лингвистикой и семиотикой. Она считается подразделом лексикологии. Некоторые ученые также связывают терминоведение с такими дисциплинами как психология, документалистика, информатика и многие другими, но фундаментальными составляющими являются именно те четыре вышеперечисленные [Авербух 2009: с. 47−48].

Таким образом, термины, терминология, терминосистема и терминоведение — это связанные понятия, изучать и исследовать которые следует во взаимосвязи. Каждое из этих понятий многогранно и имеет свои нюансы и особенности. Так, например, понятие «термин» имеет большое количество определений и на сегодняшний день не существует единого общепринятого определения. Д. Н. Ушаков и Р. К. Боженкова уделяют большое внимание сфере функционирования терминов. Другие лингвисты отмечают иные особенности и признаки термина. Так, К. Я. Авербух указывает на то, что термин не всегда является единицей естественного языка, но может принадлежать и системам искусственных языков. Кроме того, необходимо различать понятие терминология и терминосистема, принимая во внимание, что терминосистема предполагает четкую структурированность и проработанность.

1.2 К вопросу определения терминов в лингвистике

Раскрывая проблему выявления основных характеристик, которым должен отвечать термин, приведём несколько мнений по данному вопросу. Отметим, что впервые нормативные требования к термину были сформулированы основоположником русской терминологической школы Д. С. Лотте. В перечень этих требований входят системность терминологии, независимость термина от контекста, краткость термина, его абсолютная и относительная однозначность, точность, простота и понятность, степень внедрения термина [Лотте 1962: с. 52−54]. Данный перечень представляется небесспорным, собственно, как и любой другой набор требований к терминологическим единицам. В частности, по нашему мнению, такие характеристики, как системность термина и его простота и понятность находятся в определённом противоречии. Если принять, что термин является частью терминосистемы определённой области знания, понятийная система которой строится на основе гипо-гиперонимических отношений между понятиями, причём понятия-гипонимы по мере удаления от гиперонима приобретают все большую степень специализации (что, в свою очередь, обусловливает все большую семантическую сложность соответствующих терминов), то это дает нам основание поставить под сомнение критерий простоты и понятности некоторых терминологических единиц. Вступают в противоречие такие характеристики термина, как точность и краткость термина. При искусственном создании термина одной из этих характеристик можно пренебречь в силу обстоятельств. Поэтому данные критерии, а именно: точность, краткость, а также простота и понятность, следует, по нашему мнению, воспринимать как относительные и желательные, но не обязательные для соблюдения характеристики термина.

Наиболее полный список требований, предъявляемых к термину, можно найти в работе Т. Р. Кияк «Лингвистические аспекты терминоведения». Мы проэксплицируем, как данные требования проявляются на практике, а именно в терминосистеме орнитонимов.

Во-первых, по мнению Т. Р. Кияк, термин должен удовлетворять правилам и нормам соответствующего языка. Возьмем для примера немецкий орнитоним Falke (сокол). Данный орнитоним входит в группу одушевленных существительных мужского рода с окончаниеме, относящихся к слабому типу склонения, и успешно функционирует в немецком языке согласно всем правилам и нормам. Сравните: der Flug des Falken и das Buch des Jungen. Аналогично: русский орнитоним соловей, относящийся к группе существительных мужского рода, оканчивающихся на — вей, функционирует в языке в соответствии с правилами и нормами русского языка. Сравните: трель соловья и вес муравья.

Во-вторых, мы считаем, вслед за Т. Р. Кияк, что термин должен быть систематичен. Как в немецком, так и в русском языке терминосистема птицы четко структурирована. Все термины данной терминосистемы разделяются сначала на Unterklassen (подклассы), к которым относятся Urkiefervogel (бескилевые) и Neukiefervogel (новонебные). Далее выделяются Ordnungen (отряды), например, Gansevogel (гусеобразные). Затем в каждом отряде орнитонимы различаются на Familien (семейства), например, Ganse (гуси), Schwane (лебеди), Enten (утки). В каждом семействе также могут выделяться виды птиц, например в семействе Ganse (гуси) выделяются такие виды как Graugans (серый гусь), Hockergans (китайский гусь), Blassgans (белолобый гусь), Kurzschnabelgans (короткоклювый гуменник), Saatgans (гуменник), Schwanengans (сухонос), Streifengans (горный гусь), Kaisergans (гусь-белошей), Schneegans (белый гусь), Zwerggans (пискулька) и Zwergschneegans (гусь Росса).

Третьим требованием для термина является свойство дефинитивности, то есть каждый термин сопоставляется с четким отдельным определением, ориентирующим на соответствующие понятия. Это означает, что определенный орнитоним четко закреплен за определенной птицей и при назывании, например, орнитонима Mowe (чайка) или Wachtel (куропатка), речь идет непосредственно об этих птицах и ни о каких других.

Четвертое требование, предъявляемое нами к терминам, звучит следующим образом: термину свойственна относительная независимость от контекста. Выполнение данного термина можно проследить в примерах: ein wei? er Storch baute sich ein Nest auf unserem Dach (белый аист свил гнездо на нашей крыше) и Storch (аист). Обособленное называние данного орнитонима полностью передает концепт, скрывающийся за ним. В контексте орнитоним не меняет своего значения.

Пятое требование к термину — это точность. Мы полагаем, что данное требование имеет много общего с двумя предыдущими требованиями и вытекает из них.

Шестым требованием, на основании которого термины выделяются как таковые, является краткость термина. Действительно, краткие термины более удобны в использовании, чем длинные. Большинство орнитонимов соответствует данному требованию, например: Fink (зяблик), Elster (сорока) или Schnepfe (кулик). Однако и среди орнитонимов встречаются относительно длинные термины, к примеру, Wintergoldhahnchen (желтоголовый королек) или осенняя древесная гладкокрылая утка.

Седьмое требование, предъявляемое нами к терминам: термин должен стремиться к однозначности. Практически все орнитонимы соответствуют данному требованию, ведь как уже говорилось выше, каждый орнитоним дефинирует лишь одну птицу.

Восьмым требованием является стремление терминов к экспрессивной нейтральности. Данному требованию отвечает лишь некоторая часть орнитонимов. Другая часть орнитонимов имеет давнюю и интересную этимологию, поэтому часто они выступают отображением некоторых стилистических тропов и фигур. Так, например, орнитоним Rotschwanz (горихвостка) является метонимом, а орнитоним Kuckuck (кукушка) был образован ономатопоэтическим способом.

Девятым требованием, предъявляемым в данном дипломном сочинении, является благозвучность. Данное требование нельзя назвать обязательным, но скорее желательным. Все же большинство орнитонимов соответствует данному требованию.

Десятое требование перекликается с седьмым и говорит о том, что для терминологии не характерна синонимичность, мешающая взаимопониманию.

Дискуссионными остаются такие вопросы как выяснение границ терминологической синонимии, выведение критериев синонимичности в терминологии, соотношение синонимии и вариантности и проч. Синонимия — семантическое явление, считающее в лексике одной из важнейших системообразующих категорий. Под синонимами понимают слова, обозначающие названия одного и того же понятия, общие по основному лексическому значению, но отличающиеся смысловыми оттенками или эмоционально-экспрессивной окраской, или сферой стилистического использования, или возможностями сочетаемости с другими словами [Ганич 1985: с. 273]. Хотя в общелитературном языке наличие синонимов является важным и, несомненно, положительным аспектом, согласно Л. А. Новикову «в терминологических системах их роль значительно меньше, т.к. в них реализуется преимущественно только разновидность синонимии полного и частичного характера» [Новиков 1983: с. 236]. Так, по мнению А. В. Суперанской, синонимия в терминологии может возникнуть вследствие появления нового, более релевантного, чем используемый до этого момента, термина. Новый термин появляется, как только меняется дефиниция терминологической единицы (в связи с развитием науки, созданием новых гипотез и проч.), т. е. меняется объем терминируемого понятия [Суперанская 2012: с. 203]. Некоторые исследователи отмечают, что терминологическую синонимию следует считать негативным явлением (Н.А. Коваль, Е.Н. Толикина), поскольку она нарушает структурную целостность терминосистемы, затрудняет ее функционирование. Термины, которые вступают в синонимические отношения, являются часто лишними и нарушают обязательное условие терминологии — отсутствие у термина синонимических соответствий. Синонимия затрудняет овладение терминологией, мешает представлению информации, делает возможным неоднозначное восприятие подаваемой терминологической информации. Поскольку научный стиль требует максимальной точности определений, то отраслевые терминологии стремятся избавиться от синонимии терминов, которая затрудняет восприятие научной информации и может быть причиной неправильного понимания научного текста. По мнению Л. Симоненко, с самого начала возникновения терминосистем появляется потребность в выборе из синонимического ряда того термина, который наиболее точно может охарактеризовать то или иное понятие [Симоненко 2007: с. 153], в нашем случае — птиц.

Мысль об однозначности термина в последнее время оспаривается многими лингвистами, в связи с этим подчеркивается важность следующего уточнения: «однозначности следует добиваться в пределах одной терминосферы (терминосистемы), ибо на уровне нескольких подъязыков полисемия терминов — явление довольно распространенное» [Кияк 1989: с. 48]. К. Я Авербух в свою очередь, утверждает, что анализ реального функционирования терминов приводит к выводу о том, что «полисемии в сфере терминов в собственном смысле нет», а все случаи отклонения термина от моносемичности объясняются его неверным употреблением [Авербух 1988: с. 302]. В противовес данной точке зрения С. Б. Никитина, говоря об однозначности термина, утверждает, что «однозначность — это свойство идеального термина, а не реальной единицы научного обихода» [Никитина 1987: с. 156].

Таким образом, все перечисленные выше требования, предъявляемые к терминам, необходимы при создании, возникновении или заимствовании новых терминов, однако сочетать все эти требования довольно сложно в силу противоречивости между некоторыми требованиями. Одной из основных проблем в терминологии является синонимичность и избыточность терминов, возникающие вследствие развития науки и техники.

1.3 Классификация птиц в орнитологии и терминосистема «птицы» в лингвистике

В настоящее время в орнитологии не существует единой классификации птиц. Многие ученые в свое время пытались разделить птиц по классам по различным принципам, однако, впоследствии их классификации обнаруживали некоторые неточности. Сравнительный анализ анатомии птиц, ископаемых окаменелостей и ДНК также не привели к единому мнению исследователей по этому вопросу.

Первую попытку систематизации животных в IV веке до н. э. предпринял греческий учёный Аристотель — в своих сочинениях «О частях животных» и «О возникновении животных» он выделил всех известных ему птиц в «высший» род Ornithes. Классификация Аристотеля использовалась до второй половины XVII века, хоть и была неполной и имела множество неточностей. Несмотря на очевидное несовершенство этой системы, новых попыток классификации животного мира не предпринималось. Следующая попытка классификации птиц была предпринята биологом из Англии Френсисом Виллоуби в 1676 году. В его книге «Ornithologiae libri tres» птицы впервые разделялись на классы по внешним признакам. Достаточно существенный вклад в основы классификации птиц внес шведский исследователь Карл Линней. в своей книге «Система природы» он первым создал иерархическую классификацию птиц и биноминальную номенклатуру при обозначении видов. Нововведения Линнея используются и в настоящее время. В дальнейшем многие авторы, по сути, совершенствовали имеющуюся систему птиц [Карташов, 1974: с.153].

Одной из первых известных орнитологических классификаций в Германии считается классификация натуралиста Морица Бальтазара Боркхаузена, опубликованная им в 1790 году в книге «Versuch einer Erklarung der zoologischen Terminologie». В своей классификации Боркхаузен разделяет орнитонимы на 3 группы. В каждой из групп он выделяет далее несколько (2−3) подгрупп. К первой группе орнитонимов относятся птицы в зависимости от их возраста. Согласно этому принципу ученый разделяет орнитонимы первой группы на подгруппы «однолетних птиц» и «взрослых птиц». Вторая группа птиц выделяется в зависимости от времени жизнедеятельности и активности птицы. В данной группе выделяются подгруппы «дневных птиц» и «ночных птиц». Предпосылкой выделения третьей группы птиц являлись поведенческие характеристики птиц и место их обитания. Данная группа самая многочисленная. В ней выделяется 3 подгруппы: «земные птицы», «болотные птицы» и «водные птицы». К первой подгруппе «земные птицы» относятся такие разновидности птиц, как «лесные птицы», «полевые птицы», «луговые птицы», «птицы, обитающие на пашнях и пастбищах», «береговые птицы» и «общительные птицы, которые предпочитают гнездиться вблизи мест проживания людей». Вторая и третья подгруппы («болотные птицы» и «водные птицы») ученым далее не разделяются. [Borkhausen, 1790: S. 153].

Современная немецкая классификация Вестхайде и Ригера, принятая за основную в немецкой орнитологии, безусловно, имеет множество отличий от предшествующих классификаций. В царстве Vogel (птицы) выделяются 2 класса: Urkiefervogel (бескилевые) и Neukiefervogel (новонебные). В первый класс (Urkiefervogel) входят 7 отрядов птиц, 2 из которых считаются на данный момент вымершими:

1. Strau? envogel (страусообразные)

2. Stei? huhner (тинамуобразные)

3. Nandus (нандуобразные)

4. Kiwis (кивиобразные)

5. Kasuare (казуарообразные)

6. Elefantenvogel (эпиорнисообразные) †

7. Moa (моаобразные) †

Состав второго класса (Neukiefervogel) формируют два надотряда, каждый из которых делится на отряды. Так, в надотряд Galloanserae входят следующие 3 отряда:

· Huhnervogel (курообразные)

· Gansevogel (гусеобразные)

· Gastornithiformes (гасторнисы) †

Второй надотряд Neoaves делится в свою очередь на 24 отряда:

· Schreitvogel (аистообразные) и Ruderfu? er (пеликанообразные)

· Tropikvogel (фаэтоны)

· Pinguine (пингвинообразные)

· Seetaucher (гагарообразные)

· Rohrennasen (буревестникообразные)

· Kranichvogel (журавлеобразные)

· Eurypygiformes (в русской классификации отсутствует)

· Mirandornithes (поганкообразные)

· Taubenvogel (голубеобразные)

· Regenpfeiferartige (ржанкообразные)

· Kuckucksvogel (кукушкообразные)

· Hoatzine (гоационообразные)

· Turakos (туракообразные)

· Schwalmartige (козодоеобразные) и Seglervogel (стрижеобразные)

· Greifvogel (в русской классификации отсутствует)

· Eulen (совообразные)

· Falkenartige (соколообразные)

· Papageien (попугаеобразные)

· Mausvogel (птицы-мыши)

· Sperlingsvogel (воробьинообразные)

· Trogone (трогонообразные)

· Bucerotiformes (в русской классификации отсутствует)

· Spechtvogel (дятлообразные)

· Rackenvogel (ракшеобразные).

Традиционной из современных морфологических систем, принятых русской орнитологией, считается классификация по Клементсу. Согласно ей, птицы разделяются на 2 подкласса, объединяющие 33 отряда (6 из них вымершие). Птицы из отрядов классификации Вестхайде и Ригера, которым не нашлось соответствия в классификации Клементса, относятся в его системе к другим отрядам. Так, например, птицы отряда Eurypygiformes относятся в русской орнитологии к отряду аистообразных, а птицы из отряда Greifvogel входят в отряд соколообразных. Кроме того, в классификации Клементса, принятой русскими орнитологами, выделяется 5 дополнительных отрядов:

1. Колибриобразные

2. Рябкообразные

3. Фламингообразные

4. Гесперорнисообразные †

5. Диатримообразные † (Полную таблицу классификации птиц по Клементсу см. в приложении Б).

Теперь обратимся к орнитонимам с лингвистической точки зрения и рассмотрим непосредственно терминосистему «птицы». Орнитологическая терминосистема — это открытая терминосистема, то есть в ее состав могут входить новые орнитонимы, которые появляются вследствие открытия новых птиц. Но это происходит крайне редко и, в целом, данная терминосистема уже устоялась.

Согласно условиям существования терминосистем, выдвинутых Лейчиком, терминосистема должна существовать в специальной области, имеющей достаточно четко очерченные границы. Терминосистема «птицы» существует и используется в области орнитологии, науки о птицах. Данная область специальных знаний существует и исследуется многие годы и четко выделяется среди других наук о животном мире, хоть и имеет некоторые смежные аспекты исследования.

Во-вторых, необходимо наличие системы общих понятий этой области. В терминосистеме «птицы» функционируют понятия орнитологии, которые сформировались за долгие годы существования науки, а также до ее появления. Человечество давало названия птицам задолго до возникновения орнитологии. Некоторые из этих названий неизмененными вошли в состав терминосистемы «птицы». Это — так называемые названия-символы, из-за давности происхождения полностью или частично утратившие своё первоначальное смысловое значение. К данной группе орнитонимов относятся такие названия птиц, как, например, Mowe (ласточка) / Drossel (дрозд) / Adler (орёл) / Kranich (журавль). Большинство названий-символов возникло на заре цивилизации. Некоторые из них перешли в русский и другие европейские языки из древнеиндоевропейского праязыка — Gans (гусь) / Krahe (ворона) / Sperling (воробей) / Elster (сорока) и др. Другие орнитонимы были заимствованы из других языков или изобретены специально в дополнение терминосистемы. В данный момент терминосистема «птицы» включает несколько групп терминов. В настоящем исследовании представляется целесообразным выделить следующие группы орнитонимов:

· базовые термины (орнитоним Vogel (птица) в терминосистеме орнитология);

· основные термины, которые обозначают основные понятия данной отрасли (термины Taube (голубь) и Mowe (ласточка) в орнитологической терминосистеме);

· производные и сложные термины (термины Turteltaube (горлица) и Sturmvogel (буревестник) в орнитологической терминосистеме);

· привлеченные термины, относящиеся к смежным отраслям знания, но необходимые для построения терминов данной отрасли (термины зоологии Raubvogel (хищные птицы) и Nistvogel (гнездящиеся птицы) в орнитологической терминосистеме).

В-третьих, должна существовать достаточно строгая теория (концепция) описания этой области знания, полностью вмещающая в себя систему понятий данной области знания. Все орнитонимы, входящие в состав терминосистемы «птицы», являются частью организованной системы и разделяются на семьи, виды и подвиды. Одна система является элементом другой, более крупной системы. Каждый элемент может оказаться системой, но более мелкой по сравнению с той, в которую она входит [Хакимова 2013: с. 1140]. Так, орнитоним Eissturmvogel (глупыш) входит в группу подвидов Sturmvogel (буревестникообразные). В свою очередь, все буревестникообразные входят в состав семейства Segler (стрижи) отряда Seglervogel (стрижеобразные). (Полную таблицу организации терминосистемы «птицы» см. в приложении 2).

Последним условием существования терминосистем является наличие естественного языка и сложившегося в его рамках языка для специальных целей, лексические единицы которого могут быть использованы для обозначения понятий данной терминосистемы. В нашем случае мы имеем немецкий и русский языки в качестве естественных языков. Языком для специальных целей выступает терминология «птицы».

Таким образом, существует множество классификаций птиц, некоторые из которых принимаются за основные в орнитологии той или иной страны. В Германии в качестве общепринятой орнитологической концепции выделяется классификация Вестхайде и Ригера, в то время как в русской орнитологии опираются на сходную классификацию Клементса, которая, тем не менее, несколько отличается от первой классификации. Терминосистема «птицы» создавалась долгие годы и как несистематизированная терминология. В настоящее время орнитологическая терминосистема имеет право на существование, так как она отвечает всем четырем условиям существования терминосистем.

Выводы Термины, терминология, терминосистема — основные понятия терминоведения, молодой, сформировавшейся в последнюю четверть 20 века науки. Не смотря на количество исследований в сфере терминоведения, первыми основоположниками терминоведения в России не смогли унифицировать и освятить полностью все аспекты терминоведения. Так, например, понятие «термин» имеет большое количество определений и на сегодняшний день не существует единого общепринятого определения. В нашем дипломном сочинении мы используем дефиницию термина, созданную на основе определений Д. Н. Ушакова, Р. К. Боженковой, К. Я. Авербуха и др. Мы определяем термин как единицу какого-либо конкретного естественного или искусственного языка, которая может быть выражена словом, словосочетанием, аббревиатурой, символом, сочетанием слова и букв-символов, сочетанием слова и цифр-символов. Мы полагаем, что термин возникает стихийно, является следствием особой сознательной коллективной договоренности или может быть заимствован из другого языка. Мы соглашаемся со многими исследователями в том, что термин обозначает специальное понятие, обладает четкой дефиницией, лишен экспрессивности и всегда стремится к точности и однозначности в пределах своего терминологического поля.

Термин отличается от единиц общей литературной лексики рядом признаков, среди которых выделяют системность, раскрываемость, точность и экспрессивную нейтральность. В некоторых случаях не представляется возможным сочетать все эти требования вследствие противоречивости между некоторыми из них.

Термин представляет собой единицу специальной терминосистемы и функционирует только в ее пределах. Каждая терминосистема отражает категориальный аппарат, систему понятий конкретных наук, научных направлений. Существует множество споров на тему разграничения понятий «терминология» и «терминосистема». Терминология — это совокупность терминов определенной области знания. Довольно точно на эту тему высказался К. Я. Авербух. По его мнению, терминология является частью терминосистемы. В. М. Лейчик подтверждает данное утверждение и отмечает, что терминосистема — это результат систематизации и упорядочения терминологии определенной сферы.

Таким образом, терминосистема предполагает четкую структурированность и проработанность, а также должна отвечать условиям существования терминосистем, а именно: существование в четко очерченной специальной области; наличие системы общих понятий этой области; существование строгой всеобъемлющей теории описания данной области знания; наличие естественного языка и сложившегося в его рамках языка для специальных целей. Терминосистема «птицы» отвечает всем четырем условиям существования терминосистем, вследствие чего может считаться терминосистемой.

2. ОБЩИЕ И СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ОРНИТОНИМОВ Орнитонимы — это особый пласт лексики, который имеет сходные черты с общелитературной лексикой, однако, обладает некоторыми особенностями. Орнитонимы выступают не только непосредственно терминами, но и могут использоваться для метафорического описания черт характера и особенностей поведения людей. Интересны способы образования орнитонимов, как с точки зрения этимологии, так и с позиции словообразовательных и морфологических характеристик орнитонимов.

2.1 Денотативные характеристики орнитонимов и общая классификация пернатых В нашем исследовании мы опираемся на классификацию, в основе которой лежит разделение птиц на классы на основе этимологии их названий.

В качестве первого типа названий, вслед за И. В. Муравьевым, мы выделяем видовое название птиц — словосочетание голосовых позывок, песен, звуков, которые они издают при токовании, в брачных песнях и отчасти в полёте. К данному типу можно отнести такие орнитонимы, как Turteltaube (горлица) / Kuckuck (кукушка) / Uhu (филин) / Fitis (пеночка-весничка). Сравните в русском: выпь / гагара / глухарь / грач / кваква / горлица / крачка / кряква / кукушка / лебедь-кликун / лебедь-шипун / свиристель / скворец. Дополнительный интерес представляет исследование глаголов, обозначающих голосовые позывки и пение птиц. Так, глаголы krahen (кукарекать) / schnattern (крякать) / krachzen (каркать) / zwitschern (чирикать) / zischen (шипеть) ономатопоэтически подражают звукам, воспроизводимым птицами.

Другой тип названий — орнитонимы, производные от особенностей окраски и цвета в оперении в целом и отдельных частей тела (голова, зоб, брюхо): Blauracke (сизоворонка) / brauner Sichler (каравайка) / Rotkelchen (малиновка) / Blaumeise (синица-лазоревка) / Rotи Fleckspecht (красноголовый и пестрый дятел) / wei? e Seerabe (северная олуша). Среди русских орнитонимов, относящихся к данному типу, можно выделить наименования, как белая и голубая лазоревки / белая сова / белая, жёлтая, желтолобая и желтоголовая трясогузки / рябчик / белощекая, чёрная и светлокрылая крачки / золотистая ржанка / сизый голубь / чёрный дрозд.

Наличие в оперении особого строения и окраски некоторых перьев, которые являются видоспецифическими дали возможность для выделения третьего типа названий птиц: Schmuckreiher (белая американская цапля) / Winterи Sommergoldhahnchen (желтоголовый и красноголовый королёк) / Seidenschwanz (свиристель). Аналогично в русском: длиннохвостая неясыть / камышовка-барсучок / мохноногий сыч / рогатый жаворонок / белобровик / ушастая сова.

Решающим признаком для выделения четвертого типа птиц является размерность птицы. В данной группе присутствуют Gro? specht (большой пестрый дятел) / kleiner Ralle (малый погоныш) / gro? er Brachvogel (большой кроншнеп). В немецком языке также используются уменьшительные суффиксы, например: Winterи Sommergoldhahnchen (желтоголовый и красноголовый королёк). Малый размер птицы может быть выражен метафорически, например: Zwergschwalbe (малая крачка) / Mausebussard (малый канюк) / Zwergsumpfhuhn (погоныш-крошка). В русской орнитологии данный тип представлен такими названиями птиц, как большой и малый пёстрые дятлы / малая чайка / большой дрозд / малая синица / большая синица. Размерность птицы может быть выражена не только с помощью описательного прилагательного «большой» или «малый», но и с помощью уменьшительно-ласкательных суффиксов, например: пеночка-весничка / чистик / глупыш.

Пятый тип орнитонимов выделяется согласно особенным чертам поведения птиц: Wachtel (куропатка) / Seetaucher (гагара) и Eistaucher (полярная гагара), а также Wellenlaufer (северная качурка) и Wendehals (вертишейка). Этимология русских орнитонимов аналогично связана с особенностями поведения птиц. Так, к данному типу относятся ползик / поползень / плавунчик / нырки / мухоловка / каменка-плясунья / вертлявая камышовка.

Ряд видов птиц имеет в названии указание на биотоп (местность), где они обитают. Данные орнитонимы образуют шестую группу в данной классификации. Названия птиц, обитающих преимущественно на болоте, отображают данный биотоп либо с помощью описательного определения «болотный», либо с отсылкой к признаком данной местности, например: Sumpfhuhn (погоныш) / болотная сова / камышовая овсянка. Такие птицы, как белая степная утка / полевая и степная трясогузка / луговой воробей / коноплянка / травник обитают в полях и степях, что явствует из их названий. Другие птицы обитают в лесах, на что явно указывают такие орнитонимы, как Haselhuhn (рябчик) / Fichtenkreuzschnabel (клест-еловик) / Birkhahn (тетерев) / клёст-сосновик и дубровник. Множество птиц имеют в названии указание на водную среду обитания, среди них Seeadler (беркут) / Seeschwalbe (крачка) / Wasserralle (водяной пастушок). Существуют также орнитонимы, не привязанные к определенному биотопу, однако указывающие на некую местность: wandernde Taube (странствующий голубь) / Steinhuhn (каменная куропатка) / турецкий голубь / домовый воробей / деревенская и городская ласточки / индийский скворец.

Проанализировав орнитонимы с точки зрения их происхождения, можно прийти к выводу, что как в немецком, так и в русском языке многие названия птиц действительно связаны с чертами поведения, особенностями окраски или местом обитания птиц. В некоторых орнитонимах на русском и немецком языках можно проследить отображение одинаковых признаков, что говорит о сходном способе наименования птиц в этих двух культурах.

2.2 Структурно-семантические характеристики слов и словосочетаний, выступающих обозначениями птиц

В рамках классификации орнитонимов по их словообразовательному и синтаксическому характеру мы проанализировали частотность моделей построения слов. Чаще всего орнитонимы представляют собой простые и сложные слова и словосочетания. В ходе анализа не удалось выявить орнитонимов в форме аббревиатуры, символа или сочетания слова и букв-символов или сочетания слова и цифр-символов в силу нераспространённости подобных способов образования слов в русском и немецком языках.

Сначала рассмотрим орнитонимы, представленные простыми словами. Наиболее частотным является для таких орнитологических терминов нулевое окончание, например у орнитонимов Storch (аист) / Spatz (воробей) / Fink (зяблик) / Schwan (лебедь) / Star (скворец) / Kuckuck (кукушка) / Habicht (ястреб-тетеревятник) и Kranich (журавль). Односложные орнитонимы чаще имеют нулевое окончание, реже оно встречается у двусложных наименований птиц.

Вторым по частотности является окончаниее, при этом данная группа может быть разделена далее на подгруппы по роду существительного, так в подгруппе орнитонимов мужского рода встречаются термины Weihe (лунь) / Falke (сокол) / Rabe (ворон) и Gerfalke (кречет). Чаще всего, данные термины склоняются по типу слабого склонения. В подгруппе орнитонимов женского рода присутствуют такие термины, как Mowe (чайка) / Schwalbe (ласточка) / Ente (утка) / Meise (синица) / Dohle (галка) / Krahe (ворона) / Lerche (жаворонок) / Eule (сова) / Taube (голубь) / Lumme (чистик) и Schnepfe (бекас). Как мы видим, данная подгруппа обширнее, чем подгруппа орнитонимов мужского рода.

Следующим по частотности встречаемости в терминах орнитологии является окончаниеel. Термины данной группы также можно разделить на подгруппы в зависимости от рода существительного. Так, в подгруппе женского рода вновь присутствует бoльшее количество наименований, например, такие, как Dommel (выпь-бугай) / Wachtel (перепелка) / Amsel (черный дрозд) и Drossel (дрозд). В более малочисленной подгруппе орнитонимов мужского рода с окончаниемel расположены орнитонимы, типа Gimpel (снегирь) и Erpel (селезень).

Следующей по представленности является группа орнитонимов с окончаниемer. В данной группе по частотности лидирует подгруппа наименований мужского рода, в силу того, что окончаниеer типично для существительных мужского рода в немецком языке. В данную подгруппу входят такие орнитонимы, как Reiher (цапля) / Sperber (ястреб-перепелятник) / Adler (орел) / Geier (стервятник) / Segler (стриж) / Kleiber (поползень) и Haher (сойка). В подгруппу существительных женского рода с окончаниемer входит лишь орнитоним Elster (сорока), который, скорее всего, является исключением.

Наименее малочисленными являются группы орнитонимов с окончаниемitz, к которой относятся термины Stieglitz (щегол) и Kiebitz (чибис), а также группа орнитологических наименований с окончаниемing, в которой состоит лишь орнитоним Sperling (воробей).

Среди орнитонимов, представленных сложными словами чаще всего встречаются детерминативные сложные слова, определяемой частью которых являются орнитонимы, выступающие в качестве гиперонима данного вида птиц. Так, например, гипероним Specht (дятел) является определяемым словом в таких орнитонимах, образованных по типу сложного слова, как Rotspecht (красный дятел), Buntspecht (пестрый дятел), Grassspecht (зеленый дятел) и Fleckspecht (рябой дятел). Но если определяемое слово данных композитов в русских орнитонимах представлено прилагательным, то в следующем примере русские наименования, по большей части, даже не являются однокоренными словами. От гиперонима Schnepfe (вальдшнеп) образованы такие сложные гипонимы-термины, как Wasserschnepfe (кулик), Doppelschnepfe (дупель) и Kronschnepfe (большой кроншнеп).

Частотным определяемым словом в сложных словах, используемых как орнитонимы, часто является само слово Vogel (птица), например в орнитонимах Sturmvogel (буревестник), Eissturmvogel (глупыш) и Eisvogel (зимородок).

Проанализировав способы образования орнитонимов, можно заметить, что существует достаточно большое количество способов образования данных терминов. Все эти модели словообразования типичны не только для терминов, но и для общелитературной лексики.

2.3 Стилистические приемы в орнитонимах как способ релевации жизненно-поведенческих характеристик пернатых Названия птиц могут быть экспликацией механизма действия конкретных стилистических фигур, например, орнитологический термин Schlammlaufer перифрастически комментирует орнитоним Schnepfe (вальдшнеп), подсказывая характеристику ареала обитания, а именно «бегающий по размытой болотной жиже» («Schlamm»). Названия этой же птицы являются ничем иным как примером известного стилистического приема в группе повторов figura concretio. Так представители семейства вальдшнепов уточняются в немецкой научной литературе как Schnepfe, Kronschnepfe и Doppelschnepfe. В русском языке данный стилистический прием не имеет места, ввиду называния подвидов разнокоренными лексемами: Schnepfe — вальдшнеп; Kronschnepfe — большой кроншнеп; Doppelschnepfe — дупель. К примеру перифрастических орнитонимов в обоих языках можно отнести и термин трясогузка, в немецком — Bachstelze.

В качестве примера для стилистического приема в группе повторов figura concretio в русском языке можно привести такие термины как ястреб-перепелятник и ястреб-тетеревятник. Наблюдаем обратную ситуацию, их немецкие эквиваленты (Sperber и Habicht соответственно) не являют собой примеры воплощения перифразы.

Такие орнитонимы как Rotspecht (красный дятел) / Buntspecht (пестрый дятел) / Go? specht (большой дятел) и Grassspecht (зеленый дятел) также являются проявлениями figura concretio в рамках одного вида птиц, а именно дятлов. Данная стилистическая фигура прослеживается и в названиях другого вида птиц: Bussard (канюк) / Mausebussard (малый канюк) / Raufu? bussard (мохноногий канюк).

Русский орнитоним зимородок является перифрастическим описанием данной птицы, отображая время ее появления на свет. Немецкое название птицы — Eisvogel уже не выступает как воплощение прозрачной перифразы, но является стилистически релевантным метафорическим употреблением. Метафора указывает на тот же признак данной птицы.

Немецкий орнитоним Stelzenlaufer перифрастически описывает способ передвижения птицы по болотистой местности, где она обитает. Его русский эквивалент ходулочник также перифрастически указывает на яркий признак птицы, а именно на ее длинные ноги, напоминающие ходули.

Подобным образом немецкий орнитоним Wellenlaufer, являясь воплощением перифраза, указывает на водную среду обитания птицы. Русский орнитоним северная качурка также имеет отсылку к биотопу, однако в отличие от немецкого названия птицы указывает на обитание не около воды, а в северных регионах. При этом русский орнитоним не выявляет ярких признаков наличия стилистических тропов и фигур.

Немецкий орнитологический термин Zaunkonig можно отнести к группе перифрастических наименований птиц. К тому же, в этом орнитониме прослеживается и оттенок такой стилистической фигуры, как ирония. Русский эквивалент названия птицы — крапивник — теряет перифрастический и иронический, но приобретает метонимический признак, указывающий на преимущественное место обитания птицы.

Такие орнитонимы, как Zwergsumpfhuhn (погоныш-крошка) и Zwergschwalbe (малая крачка), указывают на малый размер птицы благодаря использованию метафоры, скрытого сравнения с карликом (Zwerg). В их русских эквивалентах также можно проследить указание на размер птиц, которое выражается с помощью определений «малая» или уменьшительно-ласкательных суффиксов.

Немецкий орнитоним Rotkehlchen является метонимом, так же как и термин Rotschwanz. Русские аналоги данных орнитонимов могут быть метонимичны, как, например, горихвостка (Rotschwanz) или иметь другое происхождение. Так термин зарянка (Rotkehlchen) не отображает признаки данной птицы, как это делает немецкий орнитоним, но объясняет преимущественное время активности птицы.

Другим проявлением стилистической фигуры метонимия является немецкий орнитоним Seidenschwanz. Его русский эквивалент свиристель лишен метонимичной окраски и отображает не выдающийся хвост данной птицы, а другой ее признак, а именно голос и особенные голосовые позывки.

Нельзя не упомянуть об ономатопоэтическом способе наименования птиц. Так, немецкие орнитонимы Kuckuck, Uhu и Krahe несомненно были образованы человеком подобно звукам, которые издают данные птицы. В русском языке, лишь орнитоним кукушка (Kuckuck) сохранил признаки ономатопоэтики. Такие названия птиц, как филин (Uhu) и ворона (Krahe) утратили данные признаки.

Говоря об ономатопоэтическом способе наименования птиц, интересно исследовать и глаголы, относящиеся к терминосистеме «орнитология». Многие глаголы как немецкого, так и русского языка, описывающие голосовые позывки и пение птиц при токовании, гнездовании или полете, образованы подобно звукам, произносимым непосредственно птицами. Тем не менее, данные глаголы не всегда совпадают звуковым составом в обоих языках в силу различного восприятия мира двумя нациями и различных картин мира. Сравните: русский глагол каркать похож по звуковому составу на немецкий глагол krachzen, но имеет некоторые отличия. Глаголы чирикать и zwitschern, несмотря на использование разных звуков, похоже описывают звуки, издаваемые воробьями. Разные звуки используются в данных глаголах в силу неодинакового звукового и буквенного состава русского немецкого языков. Именно различия в языках и разные картины мира двух наций провоцируют такую разницу в глаголах schnattern и крякать.

Рассмотрев орнитонимы с точки зрения стилистики, можно заметить, что многие названия птиц совершенно точно не лишены стилистической окраски. Наиболее частотной является стилистическая фигура figura concretio, с помощью которой от орнитонима, обозначающего вид птиц, образуются орнитонимы, называющие подвиды данного вида птиц, обозначая гипо-гиперонимические отношения. Перифрастическое описание также является довольно употребительной стилистической фигурой, с помощью которой указывается на особенности и выдающиеся характеристики той или иной птицы, а также выражается отношение человека к данному виду птиц.

2.4 Использование орнитонимов в фразеологически связанном контексте Связь языка с национальной культурой осуществляется посредством национально-культурной коннотации как интерпретации денотативного или образно-мотивированного аспекта значения в категориях культуры [Телия, 1986: с. 153]. Источниками культурно-национальной коннотации, как показывают научные исследования, являются мифологизированные языковые единицы, а также обрядово-ритуальные формы культуры, закреплённые в языке во фразеологизмах, пословицах, образно-метафорических единицах [Маслова 2001: с. 35].

Исследование орнитонимов обнаружило, что в современном немецком языке, равно как и в современном русском языке существует большое количество фразеологизмов с одним и более орнитонимом в качестве компонента. Например, wei? der Geier (мне об этом не известно) / eine lahme Ente (неповоротливая женщина, копуша) / Zeitungsente («газетная утка», вымысел) / Schluckspecht, Schnapsdrossel (человек, употребляющий слишком много спиртного) / Adleraugen haben (иметь очень хорошее зрение). Сравните в русском: как с гуся вода (способность человека не реагировать на упреки) / глухая тетеря (человек, который не прислушивается к другим) / гадкий утенок (некрасивый человек, над которым издеваются и смеются) / лебединая песня (последнее наиболее выдающееся произведение какого-то автора, последнее проявление таланта) / белая ворона (человек, чем-либо отличающийся от других) / мокрая курица (1. имеющий жалкий вид, подавленный человек; 2. безвольный, бесхарактерный человек) / первая ласточка (первое, самое раннее проявление чего-либо).

Беглого взгляда достаточно, чтобы заметить, что в корпусе вышеуказанных русских фразеологизмов, в составе которых имеются орнитонимы, практически все примеры отрицательно коннотированы. Они выступают обозначением какой-либо отрицательной характеристики на манер басен через представление картины животного мира. Аналогично в немецком языке: ein wei? er Rabe (человек, чем-либо отличающийся от других) / Eulen nach Athen tragen (делать что-либо бессмысленное и бесполезное) / Stolz wie ein Рfau (горделивый человек) / Streithenne (человек, который любит ругаться с другими). Такое эстетически важное бичевание отрицательных черт человека посредством обращения к образам из животного мира с приписыванием реальных, чаще надуманных свойств характера имеет давнюю традицию в обоих языках. Анализ корпуса фразеологических единиц, осложненных орнитонимами, в русском и немецком языке обнаруживает много общего. Как в русском, так и в немецком языке существуют наиболее частотные орнитонимы, так называемые чемпионы фразеологических употреблений. Для немецкого языка это лексема Hahn в различных морфологических воплощениях (Huhn, Huhner): der einzige Hahn im Korb sein (быть единственным мужчиной в обществе женщин) / Da lachen ja die Huhner (никто не воспринимает это всерьез) / jmdm. den roten Hahn aufs Dach setzen (поджечь чей-либо дом) / das Ei unterm Huhn verkaufen mussen (находиться в настолько бедственном положении, чтобы быть буквально вынужденным продавать еще не снесенные яйца курицы). Данный орнитоним может употребляться в собственном значении, как это показывают примеры выше, а может также быть компонентом более сложноорганизованного по своей внутренней форме фразеологизма auf die Huhneraugen treten (Huhnerauge — мозоль) (сделать что-либо, заведомо зная, что это принесет боль другому человеку).

Такие фразеологизмы обнаруживают сильные различия и в отношении частотности и дистрибутивности. Они встречаются в пословицах и поговорках: Eine Schwalbe macht noch keinen Sommer (одно хорошее событие не гарантирует удачного в целом исхода) / Eine Krahe hackt der anderen kein Auge aus (близкие или похожие люди никогда не причинят друг другу вреда) / Ein blindes Huhn findet auch schon mal ein Korn (трудолюбие всегда вознаграждается). Иногда такие пословицы окрашены не высокопарно и не нейтрально, как общий фонд пословичных фразеологизмов, а маркированы стилистически как salopp, derb, vulgar: hinten kackt die Ente, что означает am Ende kommt die gro? e Entscheidung (важное решение принимается в конце).

Часть орнитонимов используется в скороговорках: Zwischen zwei Zwetschgenbaumen zwitschern zwei Schwalben. Сравните в русском: кукушка кукушонку купила капюшон, как кукушонок в капюшоне смешон. Интересны для лингвистического анализа употребление орнитонимов в качестве аллюзий к известным произведениям и цитатам: Frohlich sein, Gutes tun und die Spatzen pfeifen lassen (известная цитата, последние слова отца Иоанна Боско, святого покровителя молодежи, призывающие к добродетели и счастью). Аналогично в русском: черный ворон, что ж ты вьешься над моею головой (строка из известной русской народной песни) / соловей, мой соловей, голосистый соловей (строка из известного русского романса). Обращает на себя внимание тенденция использовать орнитонимы в названиях фильмов, например, «Сойка-пересмешница», в оригинале, т. е. на английском языке фильм, как и роман, по которому он снят, называется «Mockingjay» (сойка-пересмешница), в немецком же переводе название теряет отсылку к орнитонимам и звучит как «Flammender Zorn» (жгучая ярость).

При сравнении корпуса примеров осложненных орнитонимами фразеологизмов в русском и немецком языках нами было замечено, что как в русских, так и в немецких фразеологизмах и пословицах зачастую упоминается сразу две птицы. Это может быть два разных орнитонима лучше синица в руках, чем журавль в небе (Лучше реально обладать немногим, чем стремиться иметь что-л. большее, лучшее, но труднодостижимое, надеяться на что-л. в будущем). Сравните в немецком: Lieber den Spatz in der Hand als eine Taube auf dem Dach (лучше иметь что-либо небольшое, но реальное, чем мечтать о чем-либо большом, но не осуществимом) / Ein alter Adler ist starker als eine junge Krahe (опыт всегда побеждает молодость) / Des einen Eule ist des anderen Nachtigall (восприятие чего-либо зависит от точки зрения человека). Также в таких пословицах может упоминаться конкретный орнитоним на фоне гиперонима «птица» курица не птица, лодырь не человек (означает не соответствие курицы высокому представлению людей о птицах в целом, а также сравнивает данный вид с таким же «несоответствующим» видом людей, а именно с лодырем) / за морем и синица — птица (на чужбине всё, что связано с родиной имеет большое значение). В немецком языке такой тип пословиц встречается значительно реже, чем в русском.

Проанализировав фразеологически связанные значения орнитонимов, используемые уже долгое время во фразеологическом контексте, можно прийти к выводу, что номинационные процессы в терминосистеме «птицы» соответствуют процессу развития общелитературного языка, однако, имеет в некоторой степени свои тенденции развития, оказывая при этом существенное влияние на общелитературный язык.

2.5 Проблемы перевода орнитонимов Орнитонимы, как и другие термины, это особый пласт лексики. Тем не менее, в силу схожести мировосприятия русских и немцев, членение реальности, в нашем случае — царства птиц, и систематизация орнитонимов происходит схожим образом. Классификации орнитонимов в большинстве случаев совпадают в значительной степени, кроме того, термин, как мы уже знаем, однозначен, поэтому многие орнитонимы переводятся однозначными соответствиями. Например, орнитонимы Fasan в немецком языке и фазан в русском языке имеют общее происхождение от латинского орнитонима Phasianus, поэтому проблем при поиске соответствия не возникает. Также просто переводится и немецкий орнитоним Kuckuck (кукушка) в силу того, что данные орнитонимы были созданы ономато-поэтическим способом.

Однако, при переводе текстов, содержащих орнитонимы, обращает на себя внимание тот факт, что определенные различия в классификациях орнитонимов все же существуют. Поэтому не все орнитонимы переводятся однозначными эквивалентами.

С проблемой перевода зоонимов, в том числе орнитонимов, столкнулся в свое время еще Мартин Лютер. При переводе Библии с латинского языка на немецкий у него возникли большие трудности с переводом названий птиц и зверей, упоминаемых в Ветхом Завете. Лютер писал Спалатину: «У меня не возникает сложностей относительно ночных птиц — совы, ворона, филина, неясыти, совки, а также хищников — ястреба, сокола, коршуна и пустельги. Я вполне способен совладать с волом, косулей и серной, но как мне быть, черт меня подери, с тарагелафусом, пигаргусом, ориксом и камелопардом [названия животных в Вульгате]?» [Бейтон 1996: с.152].

Имена птиц на любом языке имеют свои особенности, связанные с источниками и периодами формирования названий, различной оценкой птиц, отличиями в подходах ученых к разработке или заимствованию книжных названий, а также со спецификой национального мышления, построения слов и фраз. Русский язык в плане количества и объема значений орнитонимов богаче других языков. Прежде всего, русские орнитонимы отражают богатство и выразительность русского языка. В качестве наглядного примера приведем русские названия сов. В большинстве европейских языков все совы обозначаются двумя или тремя собственными именами (в немецком языке — Uhu / Eule / Kauz), а разграничение видов осуществляется с помощью видовых определений, типа Wustenuhu (пустынный филин) или Schnee-Eule (полярная сова). В русском языке собственных имён сов гораздо больше — это сова / совка / филин / сплюшка / неясыть / сыч / сычик / сипуха.

Помимо разницы в словарном запасе языков, выделяются семантические и прагматические проблемы перевода орнитонимов. К семантическим проблемам перевода относятся различия в категоризации и грамматические различия двух языков: русского и немецкого. Так как орнитонимы являются терминами, а значит однозначными словами с четкой дефиницией, проблем в переводе орнитонимов практически не возникает. Трудности появляются при использовании орнитонимов не по прямому назначению, а в стилистически окрашенном контексте. Чисто грамматические категории, например, род существительного, могут выступать в качестве фактора метафоризации. Например, русский орнитоним кукушка метафорически описывает несостоятельную мать, которая неспособна заботиться о своих детях. Но данную коннотацию орнитоним кукушка получает только в русском языке, поскольку существительное кукушка женского рода. В немецких представлениях кукушка — это олицетворение дьявола или метафора, описывающая неверного мужа, так как немецкий орнитоним Kuckuck является существительным мужского рода.

Подобное несоответствие коннотаций, закрепленных за орнитонимами, мотивированное разницей родов существительных в немецком и русском языках прослеживается и на примере орнитонимов соловей и голубь. В сознании русского человека с данными орнитонимами связаны положительные коннотации, а также закреплен мужской образ вследствие принадлежности данных орнитонимов грамматической категории мужского рода. В системе немецкого языка орнитонимы Nachtigall (соловей) и Taube (голубь) являются существительными женского рода и в немецком сознании за ними прочно закреплено метафорическое название возлюбленной.

Грамматическая категория рода может стать проблемой и при переводе орнитонима курица на немецкий язык. В сознании русского человека прочно укрепилась метафорическая связь между курицей и чрезмерно заботливой матерью. Однако, в немецком языке, орнитоним Huhn принадлежит категории среднего рода и при его использовании коннотация заботы и опеки теряется.

К прагматическим проблемам перевода относится перевод идиом и пословиц. Трудность перевода в области фразеологии касается выявления соответствий между фразеологизмами разных языков. Существуют полные соответствия. Например, eine wei? e Rabe — белая ворона / Zeitungsente — газетная утка / Turteltaubchen — голубки / frei wie ein Vogel — свободен как птица / mit Kanonen auf Spatzen Schie? en — стрелять из пушек по воробьям. Здесь наблюдается совпадение лексического состава немецких и русских словосочетаний, их синтаксических структур, а также заложенного в них образа.

Выделяются также неполные соответствия — фразеологизмы, совпадающие по двум элементам. Пословицы Lieber den Spatz in der Hand als eine Taube auf dem Dach — лучше синица в руках, чем журавль в небе и Eine Schwalbe macht noch keinen Sommer — одна ласточка весны не делает совпадают по грамматической структуре и образности, но отличаются по лексическому составу. Немецкие орнитонимы Spatz и Taube заменяются в русских пословицах на синица и журавль соответственно. Во второй пословице прослеживается подобное несоответствие, но во временах года: в немецком — Sommer (лето), в русском — весна.

Существуют и частичные соответствия — фразеологизмы, совпадающие по одному элементу. Немецкий фразеологизм im Gansemarsch gehen соответствует русскому идти гуськом только по принципу образности, не обнаруживая сходств в лексике и грамматике. Аналогично, немецкая пословица man sollte sich nicht uber ungelegte Eier unterhalten передается на русский язык пословицей нельзя делить шкуру неубитого медведя, при этом сохраняя образность, но теряя лексические и грамматические сходства.

Выделяется группа несоотносимых (безэквивалентных) фразеологических единиц, которые при переводе передаются описательным способом. Например: словосочетание Pechvogel может переводиться словом неудачник, а словосочетание Schluckspecht — словом пьяница. К сожалению, при этом теряется образность и отсылка к орнитонимам. В русском языке отсутствует эквивалент немецкой пословицы eine Ente auf das Wasser setzen, которая означает «пробовать что-либо».

Итак, основная трудность при переводе названий птиц с русского на немецкий и с немецкого на русский язык состоит в поиске точного лексического соответствия среди большого количества слов, входящих в состав терминосистемы «птицы». Специальный перевод научных терминов с русского на немецкий и с немецкого на русский осуществляется при помощи словарей, содержащих подробную информацию о терминологических орнитонимных соответствиях. Чаще всего для уточнения перевода используется латинский термин. Затруднения вызывает перевод фразеологизмов, содержащих орнитонимы. Они могут не совпадать по лексическому составу, грамматической структуре, эмоционально-экспрессивной окрашенности и образности.

Выводы В данной главе был проведен анализ орнитонимов немецкого и русского языка с нескольких точек зрения: происхождения названий птиц, словообразования орнитонимов, стилистической окрашенности терминов орнитологии, проявления скрытых значений орнитонимов во фразеологически связанном контексте, а также были исследованы проблемы перевода названий птиц.

Проанализировав орнитонимы с точки зрения их происхождения, можно проследить отображение одинаковых признаков в некоторых орнитонимах на русском и немецком языках, что говорит о сходном способе наименования птиц в этих двух культурах или о заимствовании названий птиц из других языков, преимущественно латыни. Нельзя не обратить внимания на то, что как в немецком, так и в русском языке появление многих названий птиц действительно мотивировано чертами поведения, особенностями окраски или местом обитания птиц.

С точки зрения словообразования, орнитонимы не выделяются на фоне общелитературной лексики. В образовании названий птиц используются типичные модели словообразования, такие как, суффиксальная модель, модель словосложения и словосочетания и др. Следует отметить, что при образовании орнитонимов используется достаточно большое количество моделей словообразования.

В словообразовательной системе современного немецкого языка сложились словообразовательные модели, являющиеся частотными для терминосистемы «орнитология». Представляется возможным выделить среди них конкретные словообразовательные модели и даже описать стилистически значимые приращения значений определенных компонентов данных моделей. Наиболее частотными тропами и фигурами, эксплицируемыми названиями птиц, являются перифраз, figura concretio, метафора и метонимия. С помощью стилистической фигуры figura concretio от орнитонима, обозначающего семейство птиц, образуются орнитонимы, называющие подвиды данного семейства птиц. С помощью перифрастического, метафорического и метонимического описания выделяются особенности и выдающиеся характеристики той или иной птицы, а также выражается отношение человека к данному виду птиц. Также популярен самый древний ономатопоэтический способ наименования птиц. Следует отметить использование редкого для научного стиля стилистического приема — иронии.

Орнитонимы — это особый пласт специальной лексики, который может функционировать не только в пределах орнитологической терминосистемы, но и эксплицировать национально-культурные коннотации в рамках фразеологических единиц. Проанализировав орнитонимы в составе фразеологических единиц, мы пришли к следующему: орнитонимы широко используются во фразеологии, благодаря заключенным в них скрытым коннотациям и отсылкам к поведению человека. Чаще всего использование орнитонимов во фразеологически связанном контексте обуславливается бичеванием отрицательных черт человека с целью их исправления. Таким образом, терминология соответствует процессу развития общелитературного языка, однако, имеет свои тенденции развития, оказывая при этом существенное влияние на общелитературный язык.

Проанализировав основные проблемы перевода орнитонимов, можно прийти к выводу, что сами по себе термины не вызывают особенных проблем в переводе. Специальный перевод научных терминов с одного языка на другой осуществляется при помощи словарей, содержащих подробную информацию о терминологических соответствиях орнитонимов. Более частотной и сложной проблемой перевода орнитонимов является наличие и отсутствие эквивалентов фразеологических единиц, в состав которых входят орнитонимы. Не смотря на то, что для некоторых фразеологических единиц одного языка существуют однозначные соответствия в другом, количество таких фразеологических единиц крайне мало. В большинстве случаев фразеологические единицы не совпадают по лексическому составу, грамматической структуре или эмоционально-экспрессивной окрашенности и образности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тема дипломной работы связана с фауной Арктики и приарктического пространства, как важного источника сырьевых ресурсов, а также региона, богатого эндемичными видами птиц, которые и являются объектами изучения в Арктике. Анализ и исследование терминов, относящихся к орнитологии приарктического пространства, сопоставление объемов их значения и сферы употребления в немецком и русском языках выявили как сходства, так и различия в терминосистеме «птицы» в обоих языках. Орнитонимы немецкого и русского языков могут происходить от латинского названия, иметь ономатопоэтический способ образования, быть созданными специально или заимствованными из других языков. В дипломной работе приведены классификации орнитонимов в рамках лингвистики и биологии, созданные в различные периоды развития данных наук. Благодаря анализу классификаций, принятых орнитологическими сообществами Германии и России на данный момент, было установлено очевидное сходство данных классификаций, что говорит о международном унифицированном подходе к изучению орнитологии учеными. Однако, русская классификация обнаруживает большее количество отрядов птиц по сравнению с классификацией немецких орнитологов.

Для решения поставленных задач мы обращались к теоретическому материалу, включившему в себя ряд работ по терминоведению, лингвистике, стилистике, орнитологии, а также словари и статьи из сети Интернет. В ходе достижения поставленной цели было дано определение понятия «термин», под которым понимается единица какого-либо конкретного естественного или искусственного языка, выраженная словом, словосочетанием, аббревиатурой, символом, сочетанием слова и букв-символов, сочетанием слова и цифр-символов. Последние способы номинации, а именно аббревиатура, символ, сочетание слова и букв-символов и сочетание слова и цифр-символов, не отмечены в корпусе примеров немецких и русских орнитонимов, так как они лишены эксплицитности номинационной значимости. Термин возникает стихийно, является следствием особой сознательной коллективной договоренности или может быть заимствован из другого языка. Он обозначает специальное понятие, обладает четкой дефиницией, лишен экспрессивности и всегда стремится к точности и однозначности в пределах своего терминологического поля.

Исходя из определения «термина» были установлены следующие требования, предъявляемые к орнитонимам: соответствие правилам и нормам языка, систематичность, дефинитивность, независимость от контекста, точность, краткость, однозначность, экспрессивная нейтральность, благозвучность и отсутствие синонимичности.

В рамках терминоведения, комплексной науки, изучающей термины, терминологию и терминосистемы, устанавливаются связи между этими понятиями. Так, на основе таких признаков терминосистемы, как наличие четко очерченной специальной сферы функционирования, существование системы общих понятий и строгой концепции описания данной области знания, было установлено, что терминосистема представляет собой упорядоченное множество терминов с зафиксированными отношениями между ними и является результатом проработки, структурирования и систематизации терминологии. Терминология, в свою очередь, представляет собой стихийно сложившуюся совокупность терминов.

В практической части исследования была предпринята попытка комплексного исследования орнитонимов приарктического пространства с точки зрения словообразования, этимологии, лексико-семантических характеристик, сфер функционирования терминологической лексики и трудностей перевода орнитонимов. В ходе проведения классификации названий птиц на основе их структурно-семантических характеристик, было выявлено, что орнитонимы являются словами или словосочетаниями, которые образуются по типичным моделям построения слов общелитературного языка. При анализе номинативной семантики орнитонимов, а также присущих им дополнительных коннотаций, было выяснено, что многие названия птиц имеют стилистическую окрашенность и перифрастически, метафорически или метонимически описывают поведенческие или внешние особенности человека. В составе фразеологических единиц орнитонимы часто используются, проявляя скрытые значения, эксплицируют национально-культурные коннотации и используются для бичевания отрицательных черт человека с целью их исправления. Функционирование орнитонимов во фразеологическом контексте указывает на активное проникновение терминологической лексики в общелитературный язык и двустороннее влияние, как терминологии на общелитературный язык, так и наоборот. Такое влияние не только положительно сказывается на развитии общелитературного языка и его подсистемы, терминологической лексики области орнитологии, но и обуславливает некоторые трудности в переводе орнитонимов. Проанализировав основные проблемы перевода орнитонимов, можно прийти к выводу, что наиболее частотной и сложной проблемой перевода орнитонимов является наличие и отсутствие эквивалентов фразеологических единиц, в состав которых входят орнитонимы. Для некоторых фразеологических единиц одного языка существуют однозначные соответствия в другом, однако количество таких фразеологических единиц крайне мало. В большинстве случаев проблемы перевода орнитонимов заключаются в несовпадении фразеологических единиц немецкого и русского языков по лексическому составу, грамматической структуре или эмоционально-экспрессивной окрашенности и образности.

Результаты настоящей работы могут быть положены в основу новых исследований, связанных с анализом и классификацией орнитонимов терминосистемы «птицы» и созданием двуи более язычных терминологических словарей.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ а) Список научной литературы

1 Авербух К. Я. Терминологическая вариантность и некоторые проблемы прикладной лингвистики//Проблемы перевода научно-технической литературы: сб. науч. тр. — Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1988. — 248 с.

2 Авербух К. Я., Карпова О. М. Лексические и фразеологические аспекты перевода. — М.: Издательский центр «Академия», 2009. — 176 с.

3 Амелина Л. В. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. — М.: Советская энциклопедия, 1966. — 608 с.

4 Атанасова И. О характеристике термина//Ежегодные лингвистические чтения 15 ноября 2003 года. — В. Търново: Университетско издателство «Св. Св. Кирил и Методий», 2004. — с. 7−12.

5 Бейнтон Р. На сем стою. — М: Изд. «Источник жизни», 1996. — 397с.

6 Боженкова Р. К. Русский язык и культура речи: учебник. — М.: Флинта, Наука, 2011. — 605 с.

7 Виноградов В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове). — М.: Издательство Московского Университета, 1947. — 784 с.

8 Ворона И. И. К вопросу терминологической синонимии//Филологические науки. Вопросы теории и практики. — Тамбов: Грамота, 2013. № 3 (21): в 2-х ч. Ч. II. — с. 50−54.

9 Гандалоева З. С. К вопросу об основных характеристиках термина (на материале англоязычной терминологии парфюмерии)//Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. Вып. 2. 2014. — с. 67−76.

10 Герд А. С. Прикладная лингвистика. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та., 2005. — 268 с.

11 Глинская Н. П. Системно-динамическое исследовании в терминоведении//Вестник Московского университета. Лингвистика и межкультурная коммуникация. Серия 9. — № 2. — 2009. — с.125−128.

12 Глушко М. М. Функциональный стиль общественного языка и методы его исследования. — М.: АСТ, 2004. — 198 с.

13 Головин, Б. Н. Роль терминологии в научном и учебном общении. Термин и слово. — Горький: Изд-во ГГУ им. Н. И. Лобачевского, 2000. — 127 с.

14 Ганич Д. І. Словник лінгвістичних термінів. — К.: Вища школа, 1985. 360 с.

15 Гринев С. В. Основы лингвистического терминоведения. — М.: Московский городской педагогический университет, кафедра «Англистики и межкультурной коммуникации», 2012 г. — 33 с.

16 Гринев-Гриневич С. В. Терминоведение. — М.: Издательский центр «Академия», 2008. — 304 с.

17 Даниленко В. П. Русская терминология: опыт лингвистического описания. — М.: Наука, 1977. — 245 с.

18 Карташёв, Николай Николаевич. Систематика птиц. — М: Высшая школа, 1974. — 362 с

19 Коваль, Н. А. Некоторые вопросы построения синонимического ряда// Вопросы синонимики. — Днепропетровск, 1969. — с. 20−25.

20 Комиссаров, В. Н. Теория перевода (лингвистические аспекты): Учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. — М.: Высш. шк., 1990. — 253 с.

21 Крыжановская А. В., Симоненко Л. А. Актуальные проблемы упорядочения научной терминологии. — К.: Наукова думка, 2007. — 162 с.

22 Кияк Т. Р. Лингвистические аспекты терминоведения. — Киев: УМК ВО, 1989. — 102 с.

23 Лейчик В. М. Терминоведение: предмет, методы, структура. Изд. 4-е. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. — 256 с.

24 Лотте Д. С. Основы построения научно-технической терминологии. — М.: Изд-во Академии наук СССР, 1962. — 160 с.

25 Маслова В. А. Лингвокультурология. — М.: Издательский центр «Академия», 2001 — 203 с.

26 Никитина С. Е. Семантический анализ языка науки (на материале лингвистики) — М.: Наука, 1987. 298 с.

27 Новиков Л. А. Семантика русского языка. — М.: Высшая школа, 1983. — 238 с.

28 Поликарпов А. М. Управление терминологией и перевод // Лингвистика и перевод. — Архангельск: ИПЦ САФУ. — Вып. 2, 2013. — с. 126 — 144.

29 Реформатский А. А. Что такое термин и терминология. Вопросы терминологии. — М.: Издательство АН, 2000. — 192 с.

30 Суперанская А. В. Общая терминология: вопросы теории. — М.: Книжный дом «Либроком», 2012. — 248 с.

31 Табанакова В. Д. Понятие научно-технического термина и требования к его определению. — В кн.: Термин и слово. Межвузовский сборник. Горький, 1982. — с. 56−61.

32 Татаринов В. А. Общее терминоведение. — Энциклопедический словарь// Российское терминологическое общество РоссТерм. — М.: Московский Лицей, 2006. — 528 с.

33 Телия В. Н. Культурно-национальные коннотации фразеологизмов: От мировидения к миропониманию// Славянское языкознание: Докл. рос. делегации. -М., 1993.-С. 302−314.

34 Толикина Е. Н. Некоторые лингвистические проблемы изучения термина: Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. — М.: Наука, 1970. — 164 с.

35 Ушаков Д. Н. Толковый словарь современного русского языка — М.: «Аделант», 2013. — 800 с.

36 Хакимова Г. Г. Термин как лингвистическая единица, термин в рамках теории терминополя// Вестник Башкирского университета. — Т. 18 — № 4. -2013. — с. 1136−1142.

37 Borkhausen M.B. Versuch einer Erklarung der zoologischen Terminologie. — Barrentrapp und Wenner, 1790. — 391 S.

38 Westheide W. & Rieger R. Spezielle Zoologie Teil 2: Wirbeloder Schadeltiere. 2. Auflage. — Spektrum Akademischer Verlag Heidelberg * Berlin, 2009. — 576 S.

39 Wuster E. Die allgemeine Terminologielehre — ein Grenzgebiet zwischen Sprachwissenschaft, Logik, Ontologie, Informatik und sachwissenschaften//Linguistics (Mouton). 1974. № 119. — 106 S.

40 Systematik der Vogel. Wikipedia. URL: http://de.wikipedia.org/wiki/Systematik_der_V%C3%B6gel#cite_note-Westheide_.26_Rieger-5 (дата обращения: 20.05.2015).

41 Птицы. Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%82%D0%B8%D1%86%D1%8B (дата обращения: 22.05.2015).

терминосистема птица орнитоним б) Список источников фактического материала

1 Железовский Б. Е., Минор А. Я., Ступина Т. Н. Природоведение. 3 класс: Немецко-русский словарь к учебнику для школ с билингвальным обучением. — М.: Изд-во МАРТ, 2000. — 48 с.

2 Иллюстрированный словарь немецкого и русского языка с указателями. — М.: Живой язык, 2004. — 1120 с.

3 Муравьев И. В. Происхождение названий птиц//Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. № 5. 2009. — с. 104−108.

4 Рахилин В. К. Орнитогеография России. — М.: Изд-во ЗАО «Полиграфия». 1997. — 254 с.

5 Scheffel P., Scheiba B. Urania — Naturfuhrer Tiere. 1. Aufl. — Berlin: Urania-Verlag, 1991. — 632 S.

6 Duden. Das grosse Buch der Zitate und Redewendungen. 11 Band. — Mannheim: Dudenverlag, 2002. — 835 S.

7 Sprichworter mit Tierbezeichnungen im Komponentenbestand im Vergleich zwischen den Sprachen Deutsch, Franzosisch und Italienisch und im Vergleich zu anderen satzwertigen Phraseologismen. Academia.edu. URL: http://www.academia.edu/3 733 227/Sprichw%C3%B6rter_mit_Tierbezeichnungen_im_Komponentenbestand_im_Vergleich_zwischen_den_Sprachen_Deutsch_Franz%C3%B6sisch_und_Italienisch_und_im_Vergleich_zu_anderen_satzwertigen_Phraseologismen (дата обращения: 28.05.2015).

8 Liste der Vogel Deutschlands. Wikipedia. URL: http://de.wikipedia.org/wiki/Liste_der_V%C3%B6gel_Deutschlands (дата обращения: 30.05.2015).

9 Пословицы и поговорки. URL: http://uznayslovo.ru/sarticles.php?id_theme=908 (дата обращения: 30.05.2015).

10 Huhner und andere Vogel in Sprichwortern und Redewendungen. URL: http://deinsuppenhuhn.blogspot.ru/2012/01/huhner-und-andere-vogel-in.html (дата обращения: 03.06.2015).

ПРИЛОЖЕНИЕ, А Список орнитонимов

Список фразеологических единиц, содержащих орнитонимы

1. Adleraugen haben — иметь очень хорошее зрение;

2. Auf die Huhneraugen treten — сделать что-либо, заведомо зная, что это принесет боль другому человеку;

3. Da lachen ja die Huhner — никто не воспринимает это всерьез;

4. Das Ei unterm Huhn verkaufen mussen — находиться в настолько бедственном положении, чтобы быть буквально вынужденным продавать еще не снесенные яйца курицы;

5. Der einzige Hahn im Korb sein — быть единственным мужчиной в обществе женщин;

6. Des einen Eule ist des anderen Nachtigall — восприятие чего-либо зависит от точки зрения человека;

7. Ein alter Adler ist starker als eine junge Krahe — опыт всегда побеждает молодость;

8. Ein blindes Huhn findet auch schon mal ein Korn — трудолюбие всегда вознаграждается;

9. Ein wei? er Rabe — человек, чем-либо отличающийся от других;

10. Eine Ente auf das Wasser setzen — пробовать что-либо;

11. Eine lahme Ente — неповоротливая женщина, копуша;

12. Eine Krahe hackt der anderen kein Auge aus — близкие или похожие люди никогда не причинят друг другу вреда;

13. Eine Schwalbe macht noch keinen Sommer — одно хорошее событие не гарантирует удачного в целом исхода;

14. Eulen nach Athen tragen — делать что-либо бессмысленное и бесполезное;

15. Frei wie ein Vogel — абсолютно свободен;

16. Im Gansemarsch gehen — идти друг за другом на близком расстоянии;

17. Jmdm. den roten Hahn aufs Dach setzen — поджечь чей-либо дом;

18. Hinten kackt die Ente — важное решение принимается в конце;

19. Lieber den Spatz in der Hand als eine Taube auf dem Dach — лучше иметь что-либо небольшое, но реальное, чем мечтать о чем-либо большом, но не осуществимом;

20. Man sollte sich nicht uber ungelegte Eier unterhalten — нельзя обсуждать то, что еще не случилось;

21. Mit Kanonen auf Spatzen Schie? en — напрасная затрата больших усилий для решения ничтожной задачи;

22. Pechvogel — человек, которого преследуют неудачи;

23. Schluckspecht, Schnapsdrossel — человек, употребляющий слишком много спиртного;

24. Stolz wie ein Рfau — горделивый человек;

25. Streithenne — человек, который любит ругаться с другими;

26. Turteltaubchen — влюбленная пара;

27. Wei? der Geier — мне об этом не известно;

28. Zeitungsente — «газетная утка», вымысел;

29. Белая ворона — человек, чем-либо отличающийся от других;

30. Гадкий утенок — некрасивый человек, над которым издеваются и смеются;

31. Глухая тетеря — человек, который не прислушивается к другим;

32. Голубки — влюбленная пара;

33. За морем и синица — птица — на чужбине всё, что связано с родиной имеет большое значение;

34. Идти гуськом — идти друг за другом на близком расстоянии;

35. Как с гуся вода — способность человека не реагировать на упреки;

36. Курица не птица, лодырь не человек — как курица не считается птицей, так как не умеет летать, так и человек, не желающий работать не может считаться человеком;

37. Лебединая песня — последнее наиболее выдающееся произведение какого-то автора, последнее проявление таланта;

38. Лучше синица в руках, чем журавль в небе — лучше реально обладать немногим, чем стремиться иметь что-л. большее, лучшее, но труднодостижимое, надеяться на что-л. в будущем;

39. Мокрая курица — 1. имеющий жалкий вид, подавленный человек; 2. безвольный, бесхарактерный человек;

40. Одна ласточка весны не делает — одно хорошее событие не гарантирует удачного исхода в целом;

41. Первая ласточка — первое, самое раннее проявление чего-либо;

42. Свободен как птица — абсолютно свободен;

43. Стрелять из пушек по воробьям — напрасная затрата больших усилий для решения ничтожной задачи.

ПРИЛОЖЕНИЕ Б

Классификации птиц, принятые современным орнитологическим сообществом в Германии и России Классификация Вестхайде и Ригера:

Urkiefervogel (бескилевые)

· Strau? envogel (страусообразные)

· Stei? huhner (тинамуобразные)

· Nandus (нандуобразные)

· Kiwis (кивиобразные)

· Kasuare (казуарообразные)

· Elefantenvogel (эпиорнисообразные) †

· Moa (моаобразные) †

Neukiefervogel (новонебные):

· Galloanserae:

· Huhnervogel (курообразные)

· Gansevogel (гусеобразные)

· Gastornithiformes (гасторнисы) †

· Neoaves:

· Schreitvogel (аистообразные) и Ruderfu? er (пеликанообразные)

· Tropikvogel (фаэтоны)

· Pinguine (пингвинообразные)

· Seetaucher (гагарообразные)

· Rohrennasen (буревестникообразные)

· Kranichvogel (журавлеобразные)

· Eurypygiformes

· Mirandornithes (поганкообразные)

· Taubenvogel (голубеобразные)

· Regenpfeiferartige (ржанкообразные)

· Kuckucksvogel (кукушкообразные)

· Hoatzine (гоационообразные)

· Turakos (туракообразные)

· Schwalmartige (козодоеобразные) и Seglervogel (стрижеобразные)

· Greifvogel

· Eulen (совообразные)

· Falkenartige (соколообразные)

· Papageien (попугаеобразные)

· Mausvogel (птицы-мыши)

· Sperlingsvogel (воробьинообразные)

· Trogone (трогонообразные)

· Bucerotiformes

· Spechtvogel (дятлообразные)

· Rackenvogel (ракшеобразные) Традиционная классификация по Клементсу:

· Подкласс Paleognathae — Бескилевые

· Отряд Казуарообразные (Casuariiformes)

· Отряд Кивиобразные (Apterygiformes)

· Отряд Нандуобразные (Rheiformes)

· Отряд Страусообразные (Struthioniformes)

· Отряд Тинамуобразные, или скрытохвостые (Tinamiformes)

· † Отряд Эпиорнисообразные (Aepyornithiformes)

· Подкласс Neognathae — Новонёбные

· Отряд Аистообразные, или голенастые (Ciconiiformes, Gressores)

· Отряд Буревестникообразные или трубконосые (Procellariiformes, Tubinares)

· Отряд Воробьинообразные (Passeriformes)

· Отряд Гагарообразные (Gaviiformes)

· † Отряд Гесперорнисообразные (Hesperornithiformes)

· Отряд Голубеобразные (Columbiformes)

· Отряд Гусеобразные (Anseriformes)

· † Отряд Диатримообразные (Diatrymiformes или Gastornithiformes)

· Отряд Дятлообразные (Piciformes)

· Отряд Журавлеобразные (Gruiformes)

· † Отряд Ихтиорнисообразные (Ichthyornithiformes)

· Отряд Козодоеобразные (Caprimulgiformes)

· Отряд Колибриобразные (Trochiliformes)

· Отряд Кукушкообразные (Cuculiformes)

· Отряд Курообразные (Galliformes)

· Отряд Пеликанообразные или веслоногие (Pelecaniformes, Steganopodiformes)

· Отряд Пингвинообразные (Sphenisciformes

· Отряд Поганкообразные (Podicipediformes)

· Отряд Попугаеобразные (Psittaciformes)

· Отряд Птицы-мыши (Coliiformes)

· Отряд Ракшеобразные (Coraciiformes)

· Отряд Ржанкообразные (Charadriiformes)

· Отряд Рябкообразные (Pteroclidiformes)

· Отряд Совообразные (Strigiformes)

· Отряд Соколообразные, или дневные хищные птицы (Falconiformes)

· Отряд Стрижеобразные, или длиннокрылые (Apodiformes)

· Отряд Трогонообразные (Trogoniformes)

· Отряд Туракообразные (Musophagiformes)

· Отряд Фламингообразные (Phoenicopteriformes)