Взаимодействие культур с позиции единства многообразного

Как известно в истории развития человеческого общества всегда существовали формы единства различных культур, которые взаимодействовали, объединялись, синтезировались и расходились. С другой позиции, культуры всегда отличались разнообразием.

Каким же образом воспринимать единство? В последнее время настоящую тему, связывают с глобализацией мира, когда рыночная экономика распространяется на весь мир, возникает технонаука, как ее иногда называют, а также новые коммуникационные и информационные технологии. Однако необходимо принимать в расчет то, что наука и технология в разных странах универсальны. Существует следующее мнение, основанное на фактах, согласно которому мир вступает в цивилизацию знания. В последнее время наиболее популярными становятся идеи космополитизма.

Единство возможно воспринимать как сетевое сообщество, сетевую культуру. Не в рамках какой-то единой системы, но в виде сетевых взаимоотношения между разными сообществами, разными культурами.

Местом непрерывающегося диалога является внешнее запредельное пространство, возникающее посредством проявляющихся в процессе взаимодействия границам. Рассматривая римские и греческие полисы, мы отмечаем существующие у них сакральные границы, закрепленные плугом, которые задавали их внутреннее (свое) и внешнее (чужое) пространство. «Город врастал в ту землю, в которую уходило его прошлое. Настоящий город опоясывала проведенная плугом борозда, земля из которой образовала шедший вокруг города вал. Так возник ротегшш — граница, являющаяся непреодолимой для враждебных, нечистых и очерчивавшая территорию, в ней заключенную, как бы магическим кругом и делавшая ее священной. Дабы поселение в пределах померил оставалось священным, важно было предупредить всякое его осквернение, как угрожающее изнутри, так и могущее быть занесенным снаружи. Вплоть до Второй Пунической войны (218−201 до н.э.) культы чужеземных богов не могли отправляться в пределах померия» [Цит. по Осадчий, с. 16]. Такого рода границы существую так же у монастырей, отгораживающих себя от мирского, а внутри этих стен — свой миропорядок.

Исходя из собственной модели мира, мы имеем возможность наделять другие народы образами, объективируя собственное «Я». В связи с чем, внешние «образы» сопоставляются с образами своего «я» и возникают определения мест друг друга. Однако, возникшие образы у других народов несут на себе проявление культурных и религиозных проявлений других народов.

Как известно каждый народ имеет устойчивое собственное представление о других народах, выражающееся в национальных образах. В процессе исторического развития условные образы, отражающие особенности культуры определенного народа, претерпевают изменения. С другой стороны, такие образы программируют действительность, поощряя или ограничивая поведенческие акты людей, что позволяет видеть конкретные поступки представителей других народов сквозь свои «национальные образы», выделяя при этом «типичного француза» или «типичного немца». Так, например, англичане отличаются своей чопорностью, немцы — аккуратностью, французы — влюбчивостью и легкомысленностью.

Таким образом, обобщая выщеописанное, отмечаем, что одной из главных проблем культуры является история культурного самоопределения, номинации и очерчивания границ субъекта коммуникации.