Анализ уголовной ответственности за торговлю людьми

Реферат Курсовая работа содержит 33 стр., 31 источника Уголовная ответственность, торговля людьми, квалифицированный состав, личность, достоинство.

Цель исследования — комплексный анализ уголовной ответственности за торговлю людьми, как общественного опасного, противоправного деяния, посягающего на свободу человека;

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие на основе реализации норм действующего отечественного уголовного законодательства, предусматривающего уголовную ответственность за торговлю людьми.

Предмет исследования курсовой работы составляют нормы УК РФ, международно-правовые документы, зарубежное уголовное законодательство предусматривающие ответственность за торговлю людьми.

Методологическую основу курсовой работы составляет диалектический метод познания, обеспечивающий научный подход к изучению явлений и процессов общественной жизни.

торговля люди уголовный преступление

Введение

Одним из важнейших достижений современности является претворение в жизнь гуманистических и демократических принципов, среди которых первостепенное место занимает всемерная охрана основных прав и свобод личности, установленных во Всеобщей Декларации прав человека 1948 г., Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., международных пактах о гражданских и политических правах (1966 г.).Российская Федерация также в основополагающих правовых документах провозглашает, что человек, его жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность находятся под непосредственной защитой государства, так как «человек, его права и свободы являются высшей ценностью» (ст. 2 Конституции Российской Федерации). В качестве одного из опаснейших преступлений, посягающих на свободу человека, выступает торговля людьми. Уголовная ответственность за торговлю людьми (ст. 127−1 УК РФ) впервые включена в Уголовный кодекс РФ в 2003 г. До этого времени российское уголовное законодательство предусматривало ответственность лишь за торговлю несовершеннолетними (ст. 152 УК РФ).

Ключевым моментом исследуемой нормы уголовного закона является цель эксплуатации, которая реализуется, в том числе, за счет сексуальной эксплуатации и проституции. В связи с этим возникает необходимость в разграничении торговли людьми с организацией занятия проституцией, вовлечением в нее и иными деяниями. В силу приведенных причин имеется настоятельная потребность в изучении и анализе преступления, предусмотренного в ст. 127−1 УК РФ, выработке научно обоснованных решений по совершенствованию конструкции содержащегося в ней состава с тем, чтобы уголовный закон стал действенным средством, направленным на борьбу с торговлей людьми.

Цель исследования — комплексный анализ уголовной ответственности за торговлю людьми, как общественного опасного, противоправного деяния, посягающего на свободу человека;

Достижение данной цели осуществляется посредством решения следующих задач:

— изучение российского законодательства об уголовной ответственности за торговлю людьми;

— системный анализ элементов и признаков состава преступления, предусмотренного ст. 127.1 УК РФ;

— сделать выводы по проделанной работе.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие на основе реализации норм действующего отечественного уголовного законодательства, предусматривающего уголовную ответственность за торговлю людьми.

Предмет исследования курсовой работы составляют нормы УК РФ, международно-правовые документы, зарубежное уголовное законодательство предусматривающие ответственность за торговлю людьми.

Методологическую основу курсовой работы составляет диалектический метод познания, обеспечивающий научный подход к изучению явлений и процессов общественной жизни.

Теоретической базой курсовой работы являются научные труды в области уголовного и гражданского права, теории государства и права, философии, социологии, психологии, относящиеся к проблематике курсовой работы.

Нормативную основу курсовой работы составляют Конституция Российской Федерации, международные правовые акты в области противодействия торговле людьми, источники отечественного уголовного законодательства, уголовное законодательство зарубежных стран.

1. Законодательство Российской Федерации, направленное на борьбу с торговлей людьми Генезис системы национального законодательства в области борьбы с торговлей людьми можно условно разделить на три основных этапа:

1. Дореволюционный период истории развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми начинается с появлением в России первых законодательных актов, которые предусматривали наказание за действия, связанные с рассматриваемым явлением.

В данный исторический период в России существовали институты, сходные с рабством, такие как: крепостное состояние, долговая кабала. В то же время ст. 1410, 1411 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных установили ответственность за продажу в рабство «азиятцам или другим иноплеменникам» подданных России или находящихся под покровительством ее законов, а также за торг африканскими неграми. Уложением предусматривалось также ответственность за похищение женщин в целях изнасилования (ст. 1529), обольщения (ст. 1530), с обещанием вступить в брак (ст. 1531), в целях вступления в брак против ее воли (ст. 1580), с ее согласия (ст. 1582). Эти положения сохранились и в Уголовном уложении 1903 года.

Термин «торговля людьми» в рассматриваемый период в российском законодательстве не использовался.

В проекте Уголовного уложения, подготовленного Особым совещанием при Государственном Совете 1901 года, рамки уголовно наказуемых деяний были значительно расширены, ответственность предусматривалась также:

— за склонение лица женского пола промышлять развратом, если оно совершено посредством насилия, угрозы, обмана или злоупотребления власти;

— склонение женщины всеми способами к выезду из России с целью обратить ее на промысел развратом за границей;

— занятие указанными преступными деяниями профессионально;

— извлечение лицом мужского пола, также профессионально, имущественной выгоды, получение ее от промышляющей развратом женщины, находящейся под его влиянием или в его зависимости (сутенерство).

Таким образом, для России торговля людьми не является принципиально новым преступлением, поскольку приведенные выше данные показывают, что в рассматриваемый период в России уже существовало законодательство в области борьбы с торговлей людьми, пусть не в полном объеме, но был заложен фундамент законодательной основы борьбы с данным видом преступлений.

Советский период истории развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми связан с непризнанием проблемы торговли людьми применительно к СССР. Ратифицируя международно-правовые акты, направленные на борьбу с торговлей людьми, СССР делал специальные оговорки о том, что такого явления в стране не существует, ратификация осуществляется только из целей поддержки усилий других стран. Если говорить о Конвенции относительно рабства, подписанной в Женеве 25 сентября 1926 года, с изменениями, внесенными протоколом от 7 декабря 1953 года, где рассматривались такие понятия, как рабство и работорговля, то в советском законодательстве такие понятия не существовали.

Новейший период истории развития законодательства в области борьбы с торговлей людьми связан с введением уголовной ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда.

В соответствии с Конвенцией о правах ребенка в 1995 году в УК РСФСР впервые была включена ст. 125, предусматривающая уголовную ответственность за торговлю людьми, не достигшими совершеннолетия, т. е. 18 лет. Эта статья была сохранена, но уже под номером 152, и в УК РФ 1996 года. В УК РФ были и другие статьи, предусматривавшие уголовную ответственность за деяния, связанные или сходные с торговлей людьми, такие как похищение человека, незаконное лишение свободы. Однако эти статьи не покрывали всей сферы торговли людьми, ибо само явление сложнее, чем простая совокупность тех деяний, которые определены УК РФ до 2003 года.

Федеральным законом от 21 ноября 2003 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» была введена ст. 127№ УК, установившая уголовную ответственность за торговлю людьми. Рассматриваемая торговля является преступлением международного характера.

Принятая норма о торговле отражает выполнение Российской Федерацией международно-правовых обязательств об имплементации во внутреннее уголовное законодательство положений рассматриваемого выше международного законодательства. Российская уголовно-правовая норма о торговле людьми соответствует международно-правовым положениям о таком деянии. Более строго в российском праве, по сравнению с международным правом, решен вопрос об ответственности за торговлю людьми, совершенную определенными способами.

Развитие законодательства Российской Федерации в области борьбы с торговлей людьми находит свое отражение в разработке проектов федеральных законов «О противодействии торговле людьми», «О защите жертв торговли людьми», разработанных Межведомственной рабочей группой комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству. Разработчики постарались закрепить положения Протокола к Конвенции против транснациональной организованной преступности, против торговли людьми. Несмотря на то, что торговля людьми в соответствии с международными стандартами является грубым нарушением основных прав и свобод человека, а международные документы требуют рассматривать данное деяние как преступление против личности и как одну из форм организованной транснациональной преступности, в России общественная опасность этих деяний до последнего времени недооценивалась.

Диспозиция нормы практически полностью воспроизводит определение торговли людьми, данное в Протоколе «О предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказание за нее», дополняющем Конвенцию против транснациональной организованной преступности (принят резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 15 ноября 2000 года). Анализ законодательства Российской Федерации в области борьбы с торговлей людьми позволяет сделать вывод: в России пока еще отсутствует четкая законодательная основа в отношении противодействия торговле людьми. Конечно, и в Конституции, и в Концепции внешней политики Российской Федерации отмечается приверженность, ценностям демократического общества, включая уважение прав и свобод человека.

Более того, одна из задач внутренней и внешней политики государства заключается в защите интересов своих граждан, как на основе внутренних законов, так и на основе международного права и действующих двусторонних соглашений.

2. Уголовно-правовая характеристика торговли людьми

2.1 Особенности объектов и объективной стороны торговли людьми в Уголовном кодексе Российской Федерации Установление истинного объекта того или иного преступного посягательства имеет важное теоретическое и практическое значение в уголовном праве.

Общеизвестно, что структурирование уголовного законодательства основывается на признаках, характеризующих родовой, видовой и основной непосредственный объекты преступления.

Традиционным для науки отечественного уголовного права является определение объекта преступления как совокупности охраняемых уголовным законом общественных отношений и интересов, которым в результате совершения общественно опасного деяния причиняется вред или создается реальная угроза причинения существенного вреда.

Исходя из данного определения и структуры уголовного закона, представляется возможным сделать вывод, относительно того, что родовым объектом торговли людьми признаются общественные отношения и интересы, обеспечивающие неприкосновенность прав и свобод личности; видовым — общественные отношения и интересы, обеспечивающие неприкосновенность свободы, чести и достоинства личности; основным непосредственным объектом — общественные отношения и интересы, обеспечивающие неприкосновенность личной свободы человека, как права распоряжаться самим собой, свободно определять свое местонахождение в пространстве.

Подобный подход в полной мере соответствует основным выводам относительно характеристик объекта торговли людьми, полученным исследователями, посвятившими свои труды разработке и совершенствованию мер уголовно-правового противодействия торговле людьми.

Вместе с тем, не смотря на то, что подобной позиции (с теми или иными частными дополнениями) придерживается абсолютное большинство ученых, позволим себе не согласиться с устоявшейся точкой зрения и попытаться обосновать абсолютно иной подход к определению характера общественных отношений и интересов, которым причиняется вред или создается реальная угроза причинения существенного вреда в результате осуществления торговли людьми в современном обществе.

Представляется, что в современной доктрине уголовного права, относительно понимания сущности объекта торговли людьми, произошла подмена понятий, в результате чего, исследуемая уголовно-правовая норма получила свое закрепление в главе УК России о преступлениях против свободы чести и достоинства личности.

Как показывает судебно-следственная практика, в абсолютном большинстве случаев в ходе торговли людьми причиняется вред свободе личности. Вместе с тем, с нашей точки зрения, обозначенный объект уголовно-правовой охраны не является теми общественными отношениями и интересами, причинение вреда которым определяет характер общественной опасности торговли людьми и, соответственно, место рассматриваемого состава в структуре уголовного кодекса России.

Большинство реальных преступлений причиняет вред не одному, а сразу нескольким общественным отношениям и интересам: кража с незаконным проникновением в жилище посягает на право собственности и конституционное право человека и гражданина на неприкосновенность жилища; вооруженный разбой — на право собственности, жизнь, здоровье и общественную безопасность; угон — на право собственности и (во многих случаях) на безопасность дорожного движения и эксплуатации транспорта; вовлечение в занятие проституцией — на общественную нравственность, а также на жизнь, здоровье и половую свободу личности.

Вместе с тем, только один из объектов, которым при совершении преступления причиняется вред или создается реальная угроза причинения существенного вреда, может определять истинный характер общественной опасности совершаемого деяния: именно и прежде всего на причинение вреда данному объекту уголовно-правовой охраны направлено преступное поведение виновного.

Безусловно, в большинстве случаев торговля людьми причиняет вред свободе личности (равно как и террористические акты в большинстве случаев причиняют реальный вред жизни или здоровью граждан). Однако, как и теракт, торговля людьми посягает не столько на личную свободу человека, сколько на правовой запрет осуществления в отношении человека полномочий, присущих праву собственности.

Так, например, купля-продажа человека, не способного сознавать фактический характер совершаемых с ним действий, едва ли причиняет реальный вред его личной свободе. Подобного рода ситуация может иметь место в случае купли-продажи новорожденного, или купли-продажи невменяемого лица или лица, находящегося в коматозном состоянии в целях использования его органов или тканей.

Свобода личности в данном случае не нарушается по причине того, что, например, в случае с новорожденным, свобода распоряжаться самим собой осуществляется опосредованно родителями или опекунами новорожденного. При этом, говорить об однозначно негативных последствиях торговли детьми, исходя из судебной практики, в 100% случаев говорить не приходится: наряду с использованием органов или тканей новорожденных, достаточно распространены случаи торговли детьми в целях их последующего усыновления.

С нашей точки зрения, даже подобного рода деяния (вне зависимости от тяжести их последствий) должны регламентироваться уголовным законом как торговля людьми, поскольку посягают на государственно-правовой запрет отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности.

С нашей точки зрения, недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности, составляют содержание общественной безопасности, как состояния защищенности жизненно важных интересов современного общества от внутренних и внешних угроз, одним из основных и приоритетных положений которого являются представления о всеобщем равенстве и недопустимости дискриминации в зависимости от каких бы то ни было социально-демографических признаков.

Таким образом, преступления, являющиеся проявлением отождествления потерпевшего с предметом собственности, преследующие цель эксплуатации человека и т. п. с нашей точки зрения, посягают не столько на свободу личности, сколько, в первую очередь, на общественную безопасность, которая в современном уголовном законодательстве составляет содержание родового объекта преступлений, составы которых закреплены в статьях раздела IX УК России «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» .

Таким образом, с нашей точки зрения, едва ли можно признать приведенные примеры посягательствами на свободу личности, как на право, действительное и наличное при условии его осознания и наличия субъективной способности им распорядиться.

Представляется, что приведенные примеры торговли людьми представляют собой вполне реальные варианты осуществления торговли людьми, которые обладают достаточной степенью общественной опасности для их криминализации, но, безусловно, во всех случаях не причиняющие вреда и не создающие реальной угрозы причинения существенного вреда свободе личности как объекту уголовно-правовой охраны.

Вместе с тем, исходя из положений ст. 8 УК России, основанием уголовной ответственности является совершение лицом деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК России, в том числе и признаки, характеризующие объект преступления.

На наш взгляд, в вышеприведенных примерах едва ли можно констатировать наличность и действительность причинения вреда свободе личности, в связи с чем, представляется ошибочной квалификация рассматриваемых случаев как преступлений против свободы личности.

Вместе с тем, мы не призываем к декриминализации деяний, описанных в приведенных выше примерах. Напротив, мы полностью поддерживаем практику публичного обвинения лиц, причастных к торговле людьми, привлечения их к ответственности вне зависимости от наличия или отсутствия заявления потерпевшего о совершении преступления.

Однако мы вынуждены констатировать факт не вполне обоснованной законодательной позиции, относительно признания объектом торговли людьми свободы личности и размещения рассматриваемого состава в главе 17 УК России «Преступления против свободы, чести и достоинства личности» .

С нашей точки зрения, торговля людьми посягает на государственно-правовой запрет отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности. Данная позиция характеризует сущность любого современного демократического общества, в связи с чем, посягательства на обозначенные общественные отношения можно признать посягательствами на общественную безопасность, как состояние защищенности жизненно важных интересов современного общества.

Исходя из вышеизложенного, представляется возможным предложить внести изменения и дополнения в УК России, перенести нормы об ответственности за деяния, совершаемые в целях эксплуатации человека, в раздел IX УК России «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» и, в частности, в главу 24 УК России «Преступления против общественной безопасности». Представляется возможным разместить данную норму вслед за захватом заложников и присвоить ей номер 206.

С нашей точки зрения, представленный алгоритм оценки общественной опасности противоправных действий, направленных на изъятие органов или тканей человека, приемлем и в отношении норм уголовного закона об ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда, в связи, с чем мы считаем, что законодательное определение характера общественной опасности торговли людьми, выразившееся в размещении состава данного преступления в главе 17 УК России «Преступления против свободы, чести и достоинства личности» не вполне оправдано.

Безусловно, причиняющая в большинстве случаев вред свободе личности, торговля людьми посягает, прежде всего, на недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений и осуществления в отношении него полномочий, присущих праву собственности. Данная позиция характеризует сущность любого демократичного общества, в связи с чем, объектом рассматриваемого преступления следует признавать не свободу личности, а общественную безопасность, как состояние защищенности жизненно важных интересов современного общества.

Далее, остановимся более подробно на характеристике объективной стороны торговли людьми и проблемах ее законодательной регламентации.

Объективная сторона преступления в теории отечественного уголовного права традиционно определяется как совокупность признаков, характеризующих внешнее проявление преступного поведения в объективной действительности.

Содержание торговли людьми с объективной стороны преступления составляют общественно опасные деяния, исчерпывающим образом буквально перечисленные в диспозиции рассматриваемой статьи УК. К ним относятся: купля-продажа человека, иные сделки в отношении человека, его вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение.

При этом последние деяния (вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение человека) признаются торговлей людьми только в случае, когда преследуют цель эксплуатации потерпевшего, а купля-продажа или иные сделки в отношении человека признаются преступными вне зависимости от наличия такой цели.

Необходимо отметить, что первоначальная редакция ст. 1271 УК России не позволяла сделать такого вывода: преступность торговли людьми (даже в узком понимании термина «торговля» как купля-продажа человека) определялась исключительно наличием цели эксплуатации, что не могло не вызвать осуждение обозначенной позиции как в научных дискуссиях, так и в процессе правоприменения.

Необходимо отметить, что характеристика большинства признаков объективной стороны торговли людьми не вызывает в современной науке уголовного права сколь бы то ни было значимых разночтений: используемая в данной части УК терминология привычна, что исключает разночтения при ее толковании.

Исключение составляет лишь вербовка человека, как термин, ранее не использовавшийся в УК в том смысле, в каком он понимается в рассматриваемой норме. Вместе с тем, несмотря на то, что в науке уголовного права существуют точки зрения, относительно необходимости самостоятельной уголовно-правовой оценки данного деяния и выделения его в специальную норму УК об ответственности за вербовку людей в целях эксплуатации, в отношении самого понимания данного термина в современной науке уголовного права не наблюдается серьезных разночтений.

В данной части исследования считаем необходимым уделить внимание, на наш взгляд, наиболее дискуссионному, с точки зрения уголовно-правовой регламентации и характеристики, признаку торговли людьми — купле-продаже человека.

С нашей точки зрения, законодательная регламентация купли-продажи, как общественно-опасного деяния, характеризующего торговлю людьми не вполне удачна.

В соответствии со статьей 454 ГК России, куплей-продажей признается сделка, в результате которой одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Очевидно, что с известной долей условности (если воспринимать потерпевшего в качестве товара) такая характеристика рассматриваемого деяния может лечь в основу уголовно-правового толкования данного термина, исходя из этого, под куплей-продажей человека можно понимать сделку, в результате которой один субъект (продавец) обязуется передать потерпевшего во владение другому субъекту, а последний (покупатель) обязуется принять потерпевшего и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Исходя из приведенного определения, становится очевидным, что в совершении акта купли-продажи участвует как минимум два субъекта.

В соответствии с принципом вины, лицо подлежит уголовной ответственности только за те действия (бездействие) и те последствия, в отношении которых установлена его вина, характеризующаяся как внутреннее, психическое отношение виновного к совершению общественно опасного деяния и его последствиям.

Под деянием в уголовном праве понимается осознанный волевой акт поведения человека. При этом к уголовной ответственности может быть привлечено лицо, которое способно было во время совершения общественно опасного деяния осознавать его общественную опасность и фактический характер и могло руководить своим поведением.

В совершении акта купли-продажи участвует как минимум два человека, в связи с чем, с нашей точки зрения, для установления факта совершения обозначенного деяния, имеющего уголовно-правовое значение, необходимо установление признаков, характеризующих осознанную и волевую совместную деятельность двух субъектов уголовно-правовых отношений, один из которых покупает потерпевшего, другой — продает.

По сути, на наш взгляд, купля-продажа, как в данном случае уголовно-правовая категория, имеет место только при наличии известных признаков, характеризующих соучастие: наличие как минимум двух лиц, отвечающих признакам субъекта преступления, взаимообусловленность и совместность их действий, единство умысла и т. д.

В противном случае, когда деятельность одного из участников сделки не имеет уголовно-правового значения: в виду неосознанности или неподчиненности поведения одного из «субъектов» его воле, нельзя говорить о самом факте купли-продажи, как таковом.

Неспособность осознания фактического характера совершаемых действий одним из субъектов, с нашей точки зрения, исключает групповую ответственность за содеянное. При этом если содержание признака объективной стороны преступления подразумевает осознанно-волевую деятельность как минимум двух лиц, то при отсутствии таковой со стороны одного из субъектов нельзя говорить об оконченном преступлении.

Примеров подобного подхода к квалификации преступлений множество. Например, клевета окончена не в момент распространения заведомо ложных сведений, а в момент восприятия их содержания субъектом получения информации, в связи с чем, едва ли можно говорить об оконченной клевете в поведении лица, пытающегося оклеветать кого-либо в обществе глухонемых или в компании лиц, не владеющих языком, на котором изъясняется клеветник.

По той же самой причине едва ли можно квалифицировать как оскорбление неприличное по сути, но произнесенное на непонятном «потерпевшему» языке унизительное высказывание.

Таким образом, представляется, что купля-продажа человека, как деяние, имеющее уголовно-правовое значение и гражданско-правовое определение, может иметь место только при осознанно-волевом поведении покупателя и продавца. В противном случае, сделка отсутствует, как таковая, а значит, в уголовно-правовом смысле, нельзя говорить о совершении деяния, являющегося одной из составляющих основания уголовной ответственности — акта купли-продажи человека.

Вместе с тем, с нашей точки зрения, повышенная общественная опасность торговли людьми, принципиальная правовая недопустимость отождествления человека с предметом товарно-денежных отношений, а также запрет на осуществление в отношении человека вообще каких бы то ни было полномочий, присущих праву собственности, с нашей точки зрения, обуславливают необходимость криминализации купли и продажи человека вне зависимости от «гражданско-правовой» обусловленности и характеристики поведения виновных.

Представляется, что независимо от единства умысла виновных распорядиться потерпевшим как предметом собственности, а также вне зависимости от способности и продавца и покупателя к осознанно-волевой деятельности, и купля, и продажа человека должны признаваться достаточными основаниями для привлечения виновного к уголовной ответственности за торговлю людьми, при этом, в качестве оконченного преступления должен, на наш взгляд, рассматриваться не результат такой сделки (ее свершение), а сам процесс, т. е. и действия, направленные на приобретение, и действия, направленные на продажу человека.

Вместе с тем, действующая редакция УК России не позволяет в буквальном толковании прийти к такому выводу: купля-продажа человека, с точки зрения действующего УК, — есть осознанно-волевая деятельность как минимум двух субъектов преступления.

Вариантом разрешения обозначенной проблемы может стать внесение изменений в текст диспозиции ч. 1 ст. 1271 УК России и замена в ней в словосочетании «Купля-продажа» дефиса на запятую: «купля, продажа» .

Подобный подход позволит признать самостоятельным преступлением поведение каждого из виновных субъектов сделки, умышленно участвующих в процессе купли-продажи человека, вне зависимости от фактических признаков, характеризующих способность одного из них к осознанно-волевой деятельности.

При этом преступность торговли людьми определяется обозначенным международно-правовым актом без использования гражданско-правовых, имеющих законодательное определение, терминов, посредством отдельного описания деяния, совершаемого каждым отдельным участником торговли людьми: «передача» и «получение» человека.

С нашей точки зрения, подобного рода варианты едва ли приемлемы. Во-первых, вариант С. В. Громова не отражает признаков противоправности, чего не скажешь о действующем названии ст. 1271 УК России; во-вторых, различие в названиях «торговля людьми» и «торговля человеком», констатируемое И. Б. Гетманом, по сути, сводящееся к различиям в количественных характеристиках числа потерпевших, представляется непоследовательным, поскольку содержит термин «торговля» (как многоэпизодную, более или менее постоянную деятельность), применительно к термину «человек», используемому в единственном числе. Представляется, что подобного рода замечания беспочвенны.

На наш взгляд, во-первых, наименование нормы должно называть преступление, а не описывать его состав, что характерно скорее для диспозиции статьи уголовного кодекса.

Во-вторых, лаконичность словосочетания «торговля людьми» и подсознательно представляемый круг деяний, ее составляющих, с нашей точки зрения, все-таки позволяют, применяя расширительное толкование, признать действительное наименование нормы удачным. Кроме того, как пишет С. В. Громов, отказываясь от своего предложения, «Поскольку термин „торговля людьми“ является общепризнанным в международном праве, то совсем отказаться от него невозможно» .

Кроме того, необходимо отметить, что международно-правовое определение торговли людьми как «осуществляемые в целях эксплуатации вербовку, перевозку, передачу, укрывательство или получение людей путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем подкупа, в виде платежей или выгод, для получения согласия лица, контролирующего другое лицо» содержит термины «передача» и «получение», безотносительно возмездного характера их осуществления.

Российский вариант трактовки торговли людьми основывается не только на использовании термина «купля-продажа», содержательно предполагающего возмездный характер осуществления обозначенных действий, но и на использовании рекомендуемых международным уголовным правом терминов «передача» и «получение», а также оперирует понятием «иные сделки в отношении человека» .

Вместе с тем действующая редакция ст. 1271 УК России об ответственности за торговлю людьми в части регламентации признаков, характеризующих деяние, как куплю-продажу человека, и использующая терминологию, имеющую законодательно закрепленное гражданско-правовое значение, способствует неоднозначному ее толкованию, что противоречит принципам законотворчества и обуславливает необходимость редактирования диспозиции обозначенной нормы.

Относительно допустимости использования в УК России рассматриваемой терминологии Л.В. Иногамова-Хегай пишет: «В отечественной норме говорится о купле-продаже как одной из форм торговли, отсутствующей в международно-правовом понятии анализируемого преступления. Однако, здесь можно отметить соблюдение российским законодателем традиций и особенностей национального права, не противоречащих международному уголовному праву. В УК РФ 1996 г. была норма о торговле несовершеннолетними (ст. 152), признанная утратившей силу. В этой норме торговля несовершеннолетними раскрывалась и как их купля-продажа.

Вместе с тем, как отмечалось выше, купля-продажа, регламентируемая в гражданском праве как сделка, состоит из фактически взаимообусловленных, но, тем не менее, двух самостоятельных действий, совершаемых как минимум двумя субъектами правоотношений, обладающих известным набором признаков, при отсутствии которых, сделка ничтожна, т. е. ее не существует как таковой, в связи с чем, в поведении торговцев людьми отсутствует и состав купли-продажи.

В соответствии с вышеизложенным, в целях совершенствования уголовно-правовой регламентации ответственности за торговлю людьми предлагаем исключить из диспозиции ст. 1271 УК России словосочетание «купля-продажа», имеющее гражданско-правовое определение, характеризующее совместную деятельность группы лиц.

Обозначенное словосочетание предлагаем заменить на слова «купля, продажа», что предоставит возможность квалифицировать действия виновного в купле или продажи человека вне зависимости от признаков, характеризующих способность остальных участников сделки к осознанно-волевой деятельности.

Считаем возможным, с учетом вышеизложенных замечаний, изложить диспозицию ч. 1 ст. 1271 УК России в следующей редакции:

1. «Купля, продажа человека, иные сделки в отношении человека, а равно совершенные в целях его эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение,-наказываются…»

2.2 Характеристика субъекта и субъективной стороны торговли людьми Исходя из положений уголовного кодекса субъектом торговли людьми является вменяемое физическое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности.

Таким образом, уголовной ответственности за рассматриваемое преступление подлежит человек, достигший в соответствии со ст. 20 УК России шестнадцатилетнего возраста, способный во время совершения какого-либо из перечисленных в ч. 1 ст. 1271 УК России деяний осознавать их общественную опасность и фактический характер, а также способный руководить своим поведением.

Вместе с тем, при отсутствии проблем квалификации обозначенного элемента состава преступления, на наш взгляд, представляются действительными проблемы правовой регламентации возрастных признаков субъекта торговли людьми, совершенной в отношении потерпевшего, заведомо не достигшего восемнадцатилетнего возраста.

В соответствии с п. «б» ч. 2 ст. 127.1 УК России, купля-продажа человека, иные сделки в отношении человека, а равно мотивируемые целями его эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение, совершенные в отношении заведомо несовершеннолетнего признаются квалифицированным видом торговли людьми.

На наш взгляд, бесспорно, что торговля несовершеннолетними обладает более высокой общественной опасностью по сравнению с торговлей взрослыми людьми.

Торговля несовершеннолетними в соответствии с УК России наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.

Представляется, что такая санкция, более чем в полтора раза превышающая максимальный размер наказания за торговлю взрослыми людьми, вполне справедлива и, согласуясь с принципами уголовного закона, общепризнанными принципами и нормами международного права, учитывает характер общественной опасности преступления против свободы личности, совершенного при рассматриваемом отягчающем обстоятельстве.

Вместе с тем, при, безусловно, оправданном содержании, сама форма правовой регламентации несовершеннолетнего возраста потерпевшего, как отягчающего обстоятельства торговли людьми в уголовном законодательстве России, на наш взгляд представляется не вполне удачной, и не отражающей общих направлений уголовной политики России по криминализации деяний, причиняющих вред или создающих реальную угрозу причинения существенного вреда общественным отношениям, обеспечивающим нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетних.

Так, п. «б» ч. 2 ст. 127.1 УК России излагается в следующей редакции: «в отношении заведомо несовершеннолетнего». Абсолютно оправданной, на наш взгляд, является законодательная регламентация заведомости, как заведомой осведомленности виновного о несовершеннолетии потерпевшего. Принцип вины, регламентирующий в ч. 2 ст. 5 УК России недопустимость объективного вменения, определяет обязанность правоприменителя установить заведомую осведомленность виновного обо всех вменяемых обстоятельствах совершения преступления, в том числе и о несовершеннолетнем возрасте потерпевшего.

Верховный Суд России в п. 14 Постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2004 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» указывал, что добросовестное заблуждение, возникшее на основании того, что возраст потерпевшего лица приближается к 18-летию или в силу акселерации оно выглядит взрослее своего возраста, исключает вменение виновному лицу данного квалифицирующего признака"

Вместе с тем, исходя из законодательной формулировки обозначенного отягчающего обстоятельства, можно сделать вывод, что ответственности за данное преступление подлежит вменяемое физическое лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Этот вывод основан на положениях ст.ст. 19, 20 УК России, а также на отсутствии прямого указания на возраст субъекта преступления в диспозиции ст. 127.1 УК России.

Представляется, что установление уголовной ответственности с шестнадцатилетнего возраста за посягательства на нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетних не вполне оправдано и вступает в противоречие с принципом вины, запрещающим объективное вменение и регламентирующим обязательное установление вины при привлечении лица к уголовной ответственности.

В соответствии с положениями ст.ст. 5, 24−27 УК России, уголовная ответственность может наступать только за виновное совершение деяния и только за такие последствия, в отношении которых установлено осознание или (как минимум) способность осознания лицом общественной опасности и фактического характера своих действий или бездействия, а также возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий совершаемого деяния.

Косвенный умысел применительно к торговле несовершеннолетними подразумевает безразличное отношение или сознательное допущение того факта, что торговля людьми осуществляется в отношении несовершеннолетнего потерпевшего, при отсутствии прямого умысла на совершение данного преступления именно в отношении несовершеннолетнего.

Таким образом, и при прямом, и при косвенном умысле необходимо установление факта осознания виновным общественной опасности и фактического характера осуществления преступного посягательства именно в отношении несовершеннолетнего и, как следствие, осознания реальной возможности причинения существенного вреда психическому и нравственному развитию несовершеннолетнего потерпевшего.

С нашей точки зрения, шестнадцатилетнее лицо, будучи способным осознавать общественную опасность торговли людьми, все же, не способно в полной мере осознавать повышенной общественной опасности и фактического характера причинения вреда нормальному психическому и нравственному развитию несовершеннолетнего, как дополнительному объекту квалифицированного вида торговли людьми.

При этом, наша точка зрения находит свое подтверждение и в законодательной регламентации ответственности за многие преступления против несовершеннолетних.

Квалифицированный вид незаконного производства, сбыта или пересылки наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, регламентируемый п. «в» ч. 3 ст. 228.1 УК России так же излагается законодателем в следующей формулировке: «лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении несовершеннолетнего» .

Статья 242.1 УК России «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних» в диспозиции ч. 1 также содержит буквальное указание на совершеннолетие, как признак специального субъекта преступления.

Вместе с тем, анализ положений УК России позволил выявить ряд статей, предусматривающих в качестве квалифицирующего признака совершение преступления в отношении заведомо несовершеннолетнего и не содержащих прямого указания на достижение субъектом восемнадцатилетнего возраста.

В частности, к таким статьям относятся: ст. 117 УК России «Истязание», ст. 121 УК России «Заражение венерической болезнью», ст. 122 УК России «Заражение ВИЧ-инфекцией», ст. 126 УК России «Похищение человека», ст. 127 УК России «Незаконное лишение свободы», ст. 127.1 УК России «Торговля людьми», ст. 127.2 УК России «Использование рабского труда», ст. 131 УК России «Изнасилование», ст. 132 УК России «Насильственные действия сексуального характера», ст. 206 УК России «Захват заложника», ст. 230 УК России «Склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ», ст. 240 УК России «Вовлечение в занятие проституцией», ст. 241 УК России «Организация занятия проституцией», ст. 359 УК России «Наемничество» .

Вместе с тем, приведенные примеры не опровергают наших выводов, поскольку представляют собой, по сути, первоначальную редакцию УК 1996 г., в которой анализируемому нами вопросу не уделялось должного внимания. Тем не менее, принципиальная недопустимость объективного вменения легла в основу вносимых в УК изменений и дополнений.

Те нормы УК России, которые, предусматривая ответственность за посягательства на психическое и нравственное развитие несовершеннолетних, регламентируют ее только в отношении взрослых преступников, в абсолютном большинстве являются результатом модернизации законодательства и внесения в него соответствующих изменений и дополнений.

Так, например, именно внесению специального указания на совершеннолетний возраст субъекта преступления, предусмотренного ст. 151 УК России «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий» посвящена ч. 77 ст. 1 Федерального закона России от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ; в соответствии с ч. 10 ст. 1 Федерального закона от 27.07.2009 г. № 215-ФЗ изменения, касающиеся возраста субъекта преступления, были внесены в ст. 135 УК России «Развратные действия» .

Пункт «б» ч. 12 ст. 1 Федерального закона от 27.07.2009 № 215-ФЗ изложил в новой редакции п. «в» ч. 3 ст. 228.1 «Незаконное производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении несовершеннолетнего» .

Ст. 242.1 УК России «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних», содержащая буквальное указание на совершеннолетие, как признак специального субъекта преступления, также является результатом внесения изменений и дополнений в отечественное законодательство.

Таким образом, с нашей точки зрения, на сегодняшний день можно проследить тенденцию, в соответствии с которой, законодатель регламентирует ответственность за посягательства на психическое и нравственное развитие несовершеннолетних только в отношении взрослых, т. е. лиц, достигших восемнадцатилетнего возраста.

Обозначенный подход представляется нам вполне справедливым: взрослый человек вполне способен осознавать, что, вовлекая несовершеннолетнего в совершение преступления, а равно, совершая преступление в отношении несовершеннолетнего, он причиняет вред нормальному психическому и нравственному развитию ребенка. Способность осознания данного обстоятельства характеризует один из признаков виновности в причинении вреда названному объекту уголовно-правовой охраны.

С другой стороны, несовершеннолетнее лицо, совершая преступление в отношении своего сверстника, способно осознавать, что причиняет вред жизни, здоровью, свободе личности и т. п., но, с нашей точки зрения, не способно осознавать общественной опасности (как и самого факта) причинения вреда или создания реальной угрозы причинения существенного вреда нормальному психическому и нравственному развитию потерпевшего.

Обозначенная неспособность осознания фактического характера содеянного в соответствии с положениями ст. 28 УК России исключает вину, а, следовательно, и уголовную ответственность за посягательство на обозначенный объект уголовно-правовой охраны.

Безусловно, указанные разъяснения относятся непосредственно к уголовно-правовой характеристике преступления, предусмотренного ст. 150 УК России и не имеют прямого действия в отношении ст. 1271 УК, однако, с нашей точки зрения, они в полной мере передают волю верховного правоприменителя в отношении алгоритма квалификации посягательств на нормальное психическое и нравственное развитие несовершеннолетнего.

Представляется, что вышеописанная позиция не нашла должного отражения в действующем законодательстве, относительно возрастных критериев субъекта уголовной ответственности за торговлю несовершеннолетними.

Исходя из вышеизложенного, предлагаем дополнить диспозиции всех статей УК России, предусматривающих в качестве признаков состава преступления его совершение в отношении несовершеннолетнего потерпевшего (в том числе и п. «б» ч. 2 ст. 127.1 УК России (торговля людьми в отношении заведомо несовершеннолетнего)) ссылкой на достижение виновным восемнадцатилетнего возраста, и, соответственно, изложить п. «б» ч. 2 ст. 127УК России в следующей редакции:

" б) лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении заведомо несовершеннолетнего" .

Предлагаемые изменения УК, с нашей точки зрения, позволят соблюсти принципы вины и справедливости при регламентации повышенного наказания за преступления, совершаемые в отношении несовершеннолетних и причиняющие вред или создающие угрозу причинения вреда их психическому и нравственному развитию, т.к. при квалификации преступления потребуют от правоприменителя установления и юридического закрепления признаков, характеризующих психическое отношение виновного к обстоятельствам совершения преступления, имеющим важное значение для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания.

Заключение

Проведенное курсовое исследование позволило сформулировать следующие положения, выводы и предложения.

В качестве непосредственного объекта состава преступления торговля людьми следует понимать свободу человека как таковую, охраняемую в рамках определенных общественных отношений. Очевидно, что такое понимание объекта посягательства, с одной стороны, явно возвышает абсолютную ценность человека как биологического существа и свободу вообще как естественного правового блага. С другой стороны в данном случае человек выступает как самостоятельная абсолютная ценность, существующая в рамках общественных отношений как личность.

Философское и правовое понимание категории свободы позволило сформулировать ее социально-правовое содержание, понимаемое как естественное состояние человека, при котором он беспрепятственно, по своему усмотрению может передвигаться в пространстве, избирать место своего нахождения, а также сферу приложения трудовых, творческих и прочих устремлений (интересов). Реализация этих возможностей гарантируется международными правовыми актами, Конституцией Российской Федерации и осуществляется в рамках определенных общественных отношений, которые подлежат уголовно-правовой охране в результате применения нормы, содержащейся в ст. 127−1 УК РФ.

Непосредственным объектом торговли несовершеннолетними следует рассматривать не только его свободу, но и психическое, физическое, нравственное, моральное здоровье и нормальное развитие, иные права и интересы, в частности, получение полноценного воспитания, образования, общение с родителями. Несовершеннолетний в силу своей уязвимости не может противостоять противоправным деяниям, совершаемым в отношении него. В Уголовном кодексе РФ существует специальная глава, охраняющая в комплексе интересы семьи и несовершеннолетних.

Именно в силу особенностей объекта посягательства, сохраняя принцип системности уголовного законодательства, наряду с нормой уголовного закона, содержащейся в ст. 127−1 УК РФ целесообразно восстановить в главе 20 «Преступления против семьи и несовершеннолетних» самостоятельную статью, предусматривающую ответственность за торговлю несовершеннолетними.

Купля-продажа человека представляет сделку (преступную договоренность) между двумя лицами, в силу которой одно из них обязуется передать человека как бы в собственность другому лицу, которое в свою очередь принимает человека и предоставляет за него либо денежную сумму, либо иные материальные ценности.

Под вербовкой предлагается понимать деятельность по поиску, найму, набору, привлечению лица или группы лиц для занятия какими-либо видами деятельности (в том числе и незаконными) с целью их эксплуатации.

Перевозка, передача, укрывательство и получение целесообразно вывести из числа альтернативных деяний, входящих в объективную сторону преступления, поскольку они являются составляющими купли-продажи, а в случае их совершения эпизодически, одноразово, когда лицо оказывает содействие исполнителю, содеянное следует квалифицировать содеянное как пособничество. Кроме того, указанные действия совершают и участники организованной группы, для которой характерно распределение ролей. Каждый из участников будет утверждать, что он совершил лишь самостоятельное деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 127−1 УК РФ (в форме перевозки, передачи и т. п.), и таким образом может избежать более строгой ответственности предусмотренной за квалифицированный состав преступления.

Необходимо отметить, что трактовка термина «торговля людьми» в УК РФ по содержанию близка к международно-правовому определению, однако не охватывает всего многообразия сделок, которые могут быть совершены в отношении человека (например, обмен, дарение, использование человека в качестве залога).

Поэтому в качестве уголовно-наказуемого деяния необходимо предусмотреть наряду с куплей-продажей человека, совершение в отношении него и иных сделок.

В большинстве случаев купля-продажа несовершеннолетнего осуществляется с целью его последующего усыновления, однако такие действия не подпадают под признаки преступления, предусмотренного ст. 127−1 УК РФ, так как не охватываются понятием «эксплуатация» .

В то же время в международном законодательстве, а именно, в статье 2 Факультативного протокола к Конвенции о правах ребенка «торговля детьми» означает любой акт или сделку, посредством которых ребенок передается любым лицом или любой группой другому лицу или группе лиц за вознаграждение или любое иное возмещение.

Положительным шагом в процессе реформирования законодательства об ответственности за торговлю людьми следует признать отказ от криминализации торговли людьми, совершенной только в отношении несовершеннолетних, и включение в УК новых норм об ответственности за торговлю людьми и использование рабского труда, а также ряда норм об ответственности за специальные виды эксплуатации человека: принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, вовлечение в занятие проституцией и организация занятия проституцией.

Большая часть случаев торговли людьми связана с совершением данного преступления посредством обманной вербовки потерпевших для работы за границей на предприятиях сферы обслуживания, в социальной сфере и т. п. и последующим принуждением их к занятию проституцией.

При этом зачастую оформление виз и других документов производится с нарушением установленных законом правил, однако, далеко не всегда такие нарушения составляют основания для уголовной ответственности.

В обозначенных случаях коррумпированные должностные лица, фактически содействующие торговле людьми, при отсутствии доказательств об их заведомой осведомленности об истинных целях перемещения потерпевших за границу, не подлежат уголовной ответственности.

Библиографический список

1. Всеобщая декларация прав человека (Принята 10.12.1948 Генеральной Ассамблеей ООН)

2. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 года), (с учетом поправок, внесенных Законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30.12.2008 № 6-ФКЗ и от 30.12.2008 № 7-ФКЗ) // «Собрание законодательства РФ», 26.01.2009, № 4, ст. 445.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ, (в ред. Федерального закона 10.10.2013 № 150-ФЗ, с изм., внесенными Постановлениями Конституционного Суда РФ от 27.05.2008 № 8-П, от 13.07.2010 № 15-П).// Собрание законодательства 17.06.11 996, № 25, ст. 2954

4. Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // «Собрание законодательства РФ», 18.05.2009, № 20, ст. 2444.

5. Аверкина К. Виктимологическая детерминанта торговли людьми // Организованная преступность и коррупция: результаты криминолого-социологических исследований. Вып.1. — Саратов. 2005. — С. 92−97.

6. Алихаджиева И. О разграничении торговли людьми и вовлечения в занятие проституцией (статьи 127.1 и 240 УК России) // Уголовное право. № 1. — М.: АНО «Юридические программы». 2008. — С.4−8.

7. Биндел Дж. Помощь жертвам посредством профилактики, образования и преследования // Предупреждение и пресечение торговли людьми. Сб. материалов межд. семинара. Москва. 15−16 декабря, 2004 / ред. коллегия А. И. Абубикирова, М. А. Регентова, Т. В. Холщевникова. — М.: «Экслит», 2005. — С. 39−48.

8. Букина Е. С. Принудительный труд в современной России // Актуальные проблемы социальной философии. Сб. трудов I всероссийской научно-практ. конференции. Вып.3. Томск, 25−26 октября 2005. — Томск: ТПУ, 2005. — М.: 164−166.

9. Буряк М. Ю. Использование рабского труда: элементы состава преступления // Материалы Международной конференции «Механизмы взаимодействия правоохранительных органов и неправительственных организаций по организации помощи жертвам торговли людьми: проблемы и возможности решения». Владивосток, 1−12 ноября 2005. — Владивосток: ВГУЭС, 2005. — С. 58−69.

10. Буряк М. Ю. Криминологический анализ жертв торговли женщинами // Новые проблемы юридической науки // Материалы конф. молодых ученых, аспирантов и студентов. Владивосток. 29 апреля 2004. — Владивосток: ДВГУ, 2004. — С. 214−227.

11. Гордеева М. В. Роль системы социального обслуживания семьи и детей в оказании помощи жертвам торговли людьми // Предупреждение и пресечение торговли людьми. Сб. материалов межд. семинара. Москва. 15−16 декабря, 2004 / ред. коллегия А. И. Абубикирова, М. А. Регентова, Т. В. Холщевникова. — М.: «Экслит», 2005. — С. 48−55.

12. Громов С. В. Некоторые вопросы квалификации преступлений — торговля людьми и использование рабского труда // Российский следователь. 2005. № 3.

13. Громов С. В. Торговля людьми и использование рабского труда в контексте международного права // Вестник МГЛУ. Юридические науки: Серия Право. Вып. 527. — М.: Издательство: МГЛУ-Рема. 2011. — С. 47−56.

14. Ерохина Л. Д. Роль неправительственных организаций в противодействии торговле людьми // Материалы Международной конференции «Механизмы взаимодействия правоохранительных органов и неправительственных организаций по организации помощи жертвам торговли людьми: проблемы и возможности решения». Владивосток, 1−12 ноября 2005. — Владивосток: ВГУЭС, 2011. — С. 113−127.

15. Ерохина Л. Д., Буряк М. Ю. Проблема торговли женщинами социальных групп риска // Социальные исследования. — 2010. — № 6. — С. 101−106.

16. Журавлев С. Ю., Пигаев А. М. Торговля людьми: механизм преступной деятельности, методика расследования. Научно-практическое пособие. — М.: Издательство: Юрлитинформ. 2011. -с. 211.

17. Занина В. Ю. Возбуждение уголовного дела о торговли людьми // Сборник статей молодых ученых. Вып. 2. — Саратов. — СЮИ МВД России. 2010. — С. 285−291.

18. Занина В. Ю. Международное сотрудничество при расследовании торговли людьми // Вестник Саратовской государственной академии права. № 6 (58). — Саратов. Изд-во СГАП. 2011. — С. 59−62.

19. Занина В. Ю. Торговля людьми (ст. 127(1) УК РФ) // Российская юстиция. № 11. — М.: Издательство: Юрид. мир. 2010. — С. 61−62.

20. Кадников Ф. Н. Международно-правовые основы борьбы с рабством и торговлей людьми // Юриспруденция. № 9. — М.: Изд-во РГГУ. 2010. С. 232−237.

21. Кадников Ф. Н. О некоторых проблемах предупреждения преступлений, связанных с торговлей людьми // Криминологический журнал. № 1. — Брянск. 2009. — С. 40−43.

22. Морозов А. Ю. К вопросу об объекте торговли людьми // Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета. Вып. 16. — Ставрополь: Сервисшкола. 2011. — С. 113−118.

23. Мурзина Л. И. Торговля людьми как транснациональное преступление // Юридический вестник. Межвузовский сборник научных трудов. Вып. 17. — Пенза. 2010. — М.: 30−35.

24. Муханов Б. Н. Общая характеристика объективных и субъективных признаков торговли людьми и использования рабского труда // Проблемы права. Международный правовой журнал. № 1. — Челябинск. 2010. — С. 184−187.