Функциональный анализ падежных форм и предложно-падежных конструкций

Настоящая работа представляет собой опыт исследования падежных форм и предложно-падекных конструкций как единой функциональной системы, сложившейся в условиях речевой коммуникации и ориентированной на её потребности. При этом системно-значимые характеристики падежных форм и предложно-падежных конструкций выводятся из их противопоставлений друг другу в структуре предложения, интерпретируемых на основе противопоставлений структурных компонентов речевого акта.

Актуальность работы определяется тем, что изучение языка в его целостности с учётом его реального функционирования в обществе составляет одну из главных линий современных исследований (Колшанский, 19 796:51). В диссертации рассматриваются некоторые не нашедшие однозначного решения вопросы коммуникативной теории, например: какие экстралингвистические категории считать релевантными для построения системы, как структурно представить ситуацию, сопоставимую с высказыванием, в каких лингвистических механизмах проявляются эти категории. На данном этапе развития коммуникативной теории ощущается недостаток в конкретных исследовательских методиках, разработанных с её позиций, в связи с этим реферируемая работа актуальна также и тем, что в ней разработана самостоятельная методика функционального анализа с позиций коммуникативной теории.

Научная новизна работы состоит в том, что с позиции коммуникативного подхода в ней исследован целостный фрагмент языковой системы, а именно система падежных форм и предложно-падежных конструкций, при этом разработана методика анализа, в которой учтены теоретические и методологические положения функциональной грамматики, понимаемой нами как коммуникативно-функциональная грамматика. Новым в диссертации является также то, что коммуникативная обусловленность падежных форм и предложно-падежных конструкций раскрывается в результате исследования их номинативных, предикативных и антропориентационных свойств в составе предложения-высказывания. При этом номинация, преди-^ кация и антропориентация выступают как функциональные соответствия между структурой акта коммуникации и структурой предложения-высказывания, внутри которого падежные формы и предлож-но-падежные конструкции по совокупности функциональных характеристик получают значения, сопоставимые с компонентами речевого акта. Таким образом функциональные свойства падежных форм и предложно-падежных конструкций впервые исследуются в связи со структурой самого речевого акта. Взаимосвязи падежных форм' и предложно-падежных конструкций в предложении-высказывании рассматриваются только как противопоставления, которые и являются прообразом их оппозиций в системе. Системные же оппозиции выводятся посредством анализа относительных частотных характеристик различных предложно-падежных моделей предложений в тексте, свидетельствующих о весомости противопоставлений падежных форм и предложно-падежных конструкций в системе. Таким образом, вопрос о взаимосвязях между употреблениями единиц системы и её строением впервые решается на основе частотности синтагматических противопоставлений элементов системы в предложно-падежных моделях. При этом противопоставления падежных форм и предложно-падежных конструкций в предложении являются прообразом их оппозиций в системе, а частотность противопоставлений определяет иерархию системных оппозиций. Впервые система падежных форм и предложно-падежных конструкций описывается как единая функциональная система, организующий принцип построения которой выводится из потребностей коммуникации.

Впервые вопрос об отношении предложно-падежной конструкции к падежной системе ставится на коммуникативно-функциональную основу и решается в общем комплексе проблем, связанных с организацией всей системы. Для определения системного статуса падежных форм и предложно-падежных конструкций вводится понятие функциональной единицы,• определяемой как элемент системы, противопоставленный всем другим элементам своей полной системной характеристикой, которая складывается из места элемента в иерархии оппозиций и его коммуникативно-функциональной характеристики.

Впервые формальное устройство падежной парадигмы ставится в зависимость от функционально-значимых системных характеристик падежных форм, на основе совпадения или различения которых объясняются факты формального различения или совпадения отдельных падежей.

Методологической основой при определении теоретической установки и разработки методики исследования явились сформулированные в трудах классиков марксизма положения диалектико-ма-териалистической философии о деятельностной природе языка (К.Маркс, Ф.Энгельс. Соч., т. 3, 19, 20, 21), о языковой номинации (там же), а также теория речевой деятельности, разработанная в трудах А. Н. Леонтьева и А. А. Леонтьева (Леонтьев, 1977), (Леонтьев, 1979).

Термин «падеж» употребляется в лингвистической литературе в нескольких смыслах: во-первых, это сама грамматическая категория падежа, представленная рядом словоизменительных форм имени, противопоставленных друг другу на базе некоторого значенияво-вторых это частная категория, опирающаяся на некоторые материальные показателив-третьих, это только материальная оболочка за вычетом падежного значения (в таком смысле употребляются термины «синтетические падежи», «аналитические падежи», «общий падеж», «притяжательный падеж») и, в-четвёртых, падежэто некоторый «глубинный» смысл, определяемый в логико-понятийных или ситуативных категориях («падеж цели», инструментальный падеж", падеж объекта").

Мы будем употреблять термин «падеж» во втором смысле. Такое употребление термина связывает грамматическое значение падежа с рядом конкретных словоформ имени, что сразу же ставит падежную форму конкретного имени в некоторые отношения к другим его словоформам, то есть она понимается как член парадигмы. Именно в таком смысле применительно к конкретному языку мы и будем употреблять выражения: «имя существительное в именительном падеже» или «именительный падеж существительного» (для краткости — «именительный падеж»).

В речи (или в тексте) нам непосредственно даны словоформы, которые выступают представителями падежей (Смирницкий, 1957; 19−20). Однако падежная форма, как известно, узнаётся не только по материальной стороне), она может совпадать у разных форм: -IJJSS^g^U-l — KomicajBj^HTjMi^ а по связям представляющей её словоформы с другими словоформами в предложении. Таким образом, ни словоформу, ни её материальную оболочку нельзя считать исходной точкой в выявлении причинно-следственных отношений, диктующих основные черты построения системы. Две I) И — обозначает: именительный падеж, В — винительный падеж. или даже три) словоформы, совпадающие своей материальной стороной, именно потому и осознаются носителями языка как разные падежные формы, что в предложении они вступают в разные отношения с другими словоформами, т. е. заполняют разные ячейки в его структуре. И наоборот, материально различные словоформы могут осознаваться как одна падежная форма (стакан чая и выпить чаю). Возникает вопрос: в чём же заключаются эти отношения падежных словоформ в предложении? Какая связь между ними и значениями падежей? И что вообще считать падежным значением? Обычно падежные значения исследуются либо в терминах логико-понятийных категорий, либо с позиций семантико-ситуативного анализа. Списки значений, признаваемых у падежей, оказываются довольно обширными, падежные формы, с одной стороны, оказываются полисемичными, а с другой стороны, перекрещиваются друг с другом в части своих значений. При этом остается неясным, как из частных значений возникает категориальное значение падежа, его инвариант, и действительно ли все эти значения релевантны для построения системы?

Мы заранее^отказываемся от приписывания падежным формам таких значений, полагая, что поставленные вопросы, как и многие другие, могут быть решены в исследовании падежной системы как целостного фрагмента языка, с учётом того, что основные черты её строения обусловлены потребностями общения и складываются в предложении-высказывании во взаимных противопоставлениях падежных форм в его структуре.

Как справедливо указывает Г. В. Колшанский: «В связи с тем, что коммуникация осуществляется минимум на уровне высказывания, которое способно выражать некоторое утверждение относительно чего-то, высказывание ставится во главу угла исследования языка. Структура высказывания, по-существу, должна вскрывать весь механизм функционирования языка, поскольку все существенные черты сознания и понятийного аппарата как идеального мира человека должны адекватно отображаться в построении этой языковой единицы. «(Колшанский, 19 795.151) — и далее: «Уровень высказывания должен быть признан поэтому первой точкой отсчёта для • структурирования языка вообще.» (там же).

Так как в структуре предложения противопоставлены одновременно как беспредложные падежные формы, так и предложно-падеж-ные конструкции, то они и составляют целостный объект исследования, рассматриваемый с единых позиций.

В связи со всем, сказанным выше, цель диссертационного исследования мы видим в том, чтобы дать описание падежных форм и предложно-падежных конструкций как единой функциональной системы, вскрыв взаимосвязи между её функциональным и формальным планами.

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд следующих задач:

1) уяснить комплекс проблем, связанных с целостным описанием предложно-падежной системы;

2) выбрать подход и разработать методику анализа;

3) уточнить некоторые основные понятия, в том числе, понятие функции падежной формы;

4) выявить системно-значимые характеристики падежных форм и предложно-падекных конструкций;

5) показать структурные зависимости между функциональным и формальным планами предложно-падежной системы;

6) решить вопрос об отношении предложно-падежных конструк- | ций к одноименным беспредложным падежным формам и об их функцио-: нальном статусе;

7) проследить общие и некоторые специфические черты в устройстве падежных систем русского, немецкого и английского языков с точки зрения их коммуникативной обусловленности.

При решении поставленных задач вопрос о методике исследования является первостепенным, так как коммуникативно-функциональным описанием падежной системы, по нашему мнению, следует считать не такое описание, где с коммуникативной точки зрения интерпретируются результаты уже готового исследования, проведённого с иных, некоммуникативных позиций, а такое описание, которое позволяет учесть коммуникативность в самой исследовательской методике. Следовательно, проблема коммуникативно-функционального описания — это прежде всего проблема разработки методики исследования, которая предполагает определение общего хода исследования, а также обоснование и определение таких функциональных закономерностей, которые обуславливают строение системы и вытекают из потребностей коммуникации.

При разработке методики данного исследования и определении процедуры анализа мы опирались на следующие положения, обоснованные во второй главе: системно-значимые характеристики падежных форм и предлож-но-падежных конструкций выявляются только в их противопоставленных друг другу в структуре предложения-высказыванияв структуре предложения-высказывания отражена структура самого акта речевой коммуникациивзаимные противопоставления падежных форм и предложно-па-дежных конструкций в структуре предложения отражают противопоставления основных структурных компонентов акта речевой коммуникации, которыми являются говорящий человек, слушающий собеседник и то, о чём они говорятсоответствия между структурными компонентами акта коммуникации и структурой предложно-падежной рамки предложения-высказывания имеют статус функциональных закономерностей, которые с учётом знаковой природы языковых единиц обосновываются как функции номинации, предикации и антропориентации.

Так как в конкретном высказывании эти закономерности материализуются в употреблении тех или иных падежных форм и пред-локно-падежных конструкций, то для них они приобретают статус функций как назначения. Функция номинации для падежных форм выражается в том, что они называют некоторые дискретные ситуативные сущности. Функция предикации заключается в том, что дискретные сущности связываются в структуре высказывания, а ф?2ЗДМ&2!Е222Шентации ориентирует все связи в структуре предложения-высказывания на некоторый центр, соотносимый с «я» говорящего.

Таким образом, коммуникативно-функциональные свойства падежных форм и предложно-падежных конструкций раскрываются в выполнении ими функций номинации, предикации и антропориентации, которые обосновываются также в главе П.

Указанные характеристики падежные формы и предложно-падеж-ные конструкции получают в противопоставлениях внутри предлож-но-падежной модели некоторого конкретного высказывания. Частотность употреблений некоторой предложно-падежной модели определяет относительную весомость этого противопоставления среди других системных противопоставлений и определяет его значимость для построения системы. В связи с этим, исследованию подвергались не отдельно взятые, по той или иной причине интересующие автора, предложения, а все подряд предложения, выписанные из текста методом сплошной выборки. При этом сложные предложения, как имеющие более одной предложно-падежной модели, делились на простые. Из рассмотрения исключались подхваты в диалогах и высказывания типа: Да. Нет.

В соответствии с тезисом о зависимости функциональных характеристик падежных форм и предлокно-падежных конструкций от структуры предложения они исследовались в предложениях разной структуры отдельно, при этом в качестве диагностирующего параметра структуры была выделена SSHHajjESfiESSIS* выражающаяся в количестве членов предложно-падежной рамки. Все предложения были записаны в виде предикатов и сгруппированы по длине, и относительная частотность разных предложно-падежных моделей анализировалась в предикатах каждой длины отдельно.

Исследование проводилось на материале разговорной речи, так как в ней наиболее чётко проявляются коммуникативные свойства языковых единиц.

Для анализа были выбраны системы именных форм в русском, немецком и английском языках как языках одного и того же кон-тенсивно-структурного типа*) — в данном случае, номинативного,-однако, различающихся совокупностью словоизменительных форм имени.

Исследование проводилось в две серии. В первой серии было проанализировано около 700 предложно-падежных моделей русских,.

J Все языки мира, как считает Г. А. Климов, можно отнести к пяти основным контенсивно-структурным типам: нейтральному, классному, активному, эргативному и номинативному. Язщси одного типа объединяются одной семантической детерминантной, на которую «оказываются ориентированными профилирующие парадигматические компоненты каждого типа.» (Климов, 1976:137−138). немецких и английских предложений, взятых из пьес и разговорных отрывков прозы. После обработки результатов для проверки полученных выводов была проведена вторая серия исследования, в которой было проанализировано около 1500 русских, немецких и английских предложно-падежных моделей. Выводы, полученные в первой серии исследования, подтвердились.^ Заметим, что нас интересовали именно относительные частотные характеристики совместной употребляемости падежных форм и предложно-падежных конструкций в предложно-падежных моделях предложений. Поэтому если при дальнейшем увеличении объёма материала цифры абсолютной употребляемости были бы несколько уточнены, то на относительных частотных характеристиках это не сказалось бы и картину 2 функциональных взаимосвязей в системе не изменило бы .

В ходе исследования на разных этапах работы как вспомогательные привлекались методика разбиения на классы, методика матричного анализа, количественно-статистическая методика.

Общую же методику, разработанную и использованную нами в исследовании, мы определяем как коммуникативно-функциональную методику. Полученные нами процентные соотношения употреблений русских падежных форм и предложно-падежных конструкций во многом схожи с цифрами употребляемости падежей в русской разговорной речи, которые приводит В. А. Никонов (Никонов, 1959). о.

Как указывает Р.1^. Фрумкина: «Обычно сама идея использования СМ (статистических методов — Н.Ч.) в лингвистике связывается в сознании лингвистов с необходимостью анализа больших массивов данных и, как следствие этого, с затратой огромных (и оправданных ли?) усилий на их обработку. В действительности же пафос статистики всегда направлен на то, чтобы обеспечить получение максимума надёжной информации ценой наименьших усилий». (Фрум-кина, 1975:139).

— 14.

Разработанная методика и полученные с её помощью результаты определили теоретическ? юценность работы. Продемонстрирована возможность исследования языковых средств с позиций коммуникативно-функциональной лингвистики. Формальное устройство парадигмы объяснено из внутренних закономерностей самой падежной системы, с учётом её ориентации на потребности общения. Разработанная методика выведения системы и’з употреблений форм в тексте позволяет учесть все без исключения употребления падежных форм и предложно-падежных конструкций, даже случайные и ненормативные — по своим низким частотным показателям они попадают на периферию системы. Таким образом, полученное описание обладает значительной объяснительной силой и отражает динамическое состояние системы в некоторый момент её существования. Изменение частотности употребления форм в разговорной речи сразу же отразится на изменении их системных функциональных S характеристик.

На единой функциональной основе выявлены общие и некоторые специфические черты в построении предложно-падежных систем русского, немецкого и английского языков. Последовательно разработанная процедура анализа может быть использована для исследования падежных систем в разноструктурных языках.

Практическаязначимость работы заключается в том, что выявленные закономерности и особенности в строении предложно-падежных систем русского, немецкого и английского языка могут быть учтены при составлении учебных курсов по практике языка и для разъяснения студентам языковых явлений в сопоставительном плане в лекционно-семинарских курсах.

Апробацияработы. Результаты исследования и выводы из работы включены в разделы «Имя существительное» и «Предложение» курса сопоставительной грамматики английского и русского языков на переводческом факультете МГПИИЯ им. И. Тореза после соответствующей рекомендации кафедры фонетики и грамматики английского языка института. С учётом выводов о функциональных падежных форм английских местоимений объясняется употребление некоторых английских грамматических структур на практических занятиях по английскому языку.

Результаты работы докладывались на заседаниях кафедры общего языкознания и кафедры фонетики и грамматики английского языка МГПИИЯ им. М.Тореза.

Сформулированные выше цели и задачи исследования определили построение работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и приложения.

§ 7. Выводы.

Проведенное исследование позволило представить падежные формы и предложно-падежные конструкции в русском, немецком и английском языках как единые функциональные системы и выявить общие и некоторые специфические черты в их строении.

Интерпретация противопоставлений в предложно-падежной рамке на основе структуры акта речевой коммуникации позволила найти коммуникативно обусловленные системно-значимые характеристики падежных форм и предложно-падежных конструкций. По совокупности этих характеристик единицы предложно-падежной системы получают значения «я», «все, что не «я», «ты», «опредмеченная деятельность» .

Использование статистического критерия для признания коммуникативно-функциональных характеристик их системными характеристиками позволило проследить взаимосвязь между функционированием форм в речи и особенностями строения системы.

В результате в каждом из трёх языков предложно-падежная система предстаёт как иерархия по-разному специализированных функциональных единиц, находящихся в разных по силе оппозициях между собой.

Выделенные функциональные характеристики дают возможность объяснить причины асимметрии между функциональным и материальным.

— 166 планами предложно-падежной системы — совпадают по форме функциональные единицы, чётко противопоставленные функционально, и наоборот, не совпадают по форме функциональные единицы, совпадающие в существенных функциональных характеристиках или функционально не различающиеся. Это доказывает, что выделенные нами функциональные характеристики падежных форм и предложно-падежных конструкций системно-значимы.

В результате исследования показано, что предложно-падежные конструкции включаются в систему функциональных оппозиций, так как в предложении они вступают в единые функциональные противопоставления с беспредложными падежными формами. Для каждой пред-ложно-падежной конструкции указано место в системе оппозиций, которое она получает на основании своей функциональной характеристики и частотных показателей противопоставлений другим формам. Критерием для определения статуса предложно-падежной конструкции в системе служит её полная системная характеристика. Предложно-падежные конструкции, совпадающие со своими одноименными беспредложными падежными формами по системным характеристикам, считаются их формальными вариантами, а отличающиеся — самостоятельными единицами или вариантами других функциональных единиц. Так, в русской функциональной системе предикативный антропориентированный прР отличается от непредикативного неантропориентированного Р и образует одну функциональную единицу с Д, имеющим те же характеристики. Русский прВ, отличаясь функционально от В, является самостоятельной функциональной единицей. Русский пр+Т не отличается функционально от Т и входит вместе с ним в непредикативную функциональную единицу Т/ир+Т/П/прД как формальный вариант.

В немецкой функциональной системе на том же основании P^G признаётся формальным вариантом G (обе непредикативны и безраз.

— 167 личны к антропориентации), a prD выделяется в самостоятельную функциональную единицу, в то время как D образует одну функциональную единицу с ргА, отличающимся от А.

К общим закономерностям строения функциональных предложно-падежных систем в русском, немецком и английском языках относятся следующие:

Для всех трёх систем характерна асимметрия между формальным и функциональным планами, которая проявляется в том, что разные функциональные единицы могут использовать одну материальную форму (русские И и В, В и Р, Р и немецкие N и A, D и G — английские Cj и С2)-У наоборот, одна функциональная единица объединяет несколько форм (русские Д/прР, Т/прТ/П/прДнемецкие prA/D" G/prG: английские N/Cp Cg/O, ргС/ргО) — для всех трёх систем характерно иерархическое строение, причём в русском и в немецком языках на верхней ступени иерархии оказывается одна единицарусский И, немецкий А, в английском — n/Cj, однако ведущим вариантом является N склоняемых местоименийдля разных функциональных единиц характерна разная степень функциональной специализации, причём это более наглядно выражено в русской и в немецкой системев иерархии русской и немецкой систем выявляются разные по силе первичные оппозиции между функциональными единицами — в русской системе самой сильной первичной оппозицией является оппозиция И— В. за которой следуют две примерно одинаковые по силе оппозиции И — Д/прР и И — прВ. самыми слабыми первичными оппозициями являются оппозиции И — Т/пр+Т/Ц/прД и И — Рв немецкой системе ядро оппозиций создаётся двумя примерно одинаковыми по силе оппозициямиН— А и N— prD — оппозиция N—PrA/D выявляется как средняя по силе и оппозиция В—G/prG как крайне.

— 168 слабаяв английской системе две основные оппозиции примерно одинаковы по силекак крайне слабая выявляется оппозиция С-С'-/pro's. Все три функциональные системы динамичны, причём динамизм систем обусловлен асимметрией формального и функционального планов и разной степенью функциональной специализации единиц.

В русском языке Р чётко противопоставлен И по вторичному противопоставлению как непредикативная безразличная к антропориентации единица («чистая предметность») предикативной антропориен-тироваиной единице, имеющей значение «я» .

Русский Р, немецкая G/prG и английская C’s/prC's характеризуются крайне слабыми связями в системе. Однако, если русский Р всё-таки ещё остаётся в системе, находясь на её периферии, то указанные английская и немецкая формы и их одноименная пред-ложно-падежная конструкция в функциональные связи системы не включаются.

К специфическим чертам строения систем относятся следующие: системы различаются количеством функциональных единиц — русская состоит из шести функциональных единиц, немецкая — из пяти, английская — из трёхв русской системе сильнее выражена асимметрия между формальным и функциональным планами, в английской — она наименьшая.

В коммуникативно-функциональном описании с единых функциональных позиций объясняются некоторые употребления падежных форм и предложно-падежных конструкций в современном разговорном языке, а также некоторые факты просторечных употреблений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование имело целью получение описания падежной системы, построенного на существенных характеристиках падежных форм, учитывающего взаимосвязи между строением системы и её функционированием и объясняющего как можно больше случаев употреблений.

Такое описание предусматривало решение задач, сформулированных во введении (см. с. 9) и по необходимости должно было быть коммуникативным и функциональным. При этом проблема выбора методики исследования приобретала особую важность, так как коммуникативно-функциональное описание не может быть просто интерпретацией, пусть даже и в коммуникативных терминах, результатов исследования, проведённого с иных, некоммуникативных, позиций. Необходимо было найти или выработать такую методику исследования, которая бы органично учитывала коммуникативную обусловленность системно-функциональных связей и позволила бы выявить механизм построения системных оппозиций из множества употреблений падежных форм в разговорной речи.

С этой целью были проанализированы основные известные методики исследования падежной системы, и в ходе анализа выяснилось, что ни одна из методик, применявшихся для исследования падежной системы, не давала описания системы во всей её целостности с учётом взаимосвязей между строением системы и функционирование её элементов. Проанализированные методики не дают ответа на многие кардинальные вопросы построения падежной системы, а именно, почему возможно формальное совпадение одних единиц системы и не возможно совпадение других, какие из падежных функций или значений.

— ПОявляются значимыми для построения системы, что считать падежной функцией.

В результате анализа известных методик мы пришли к выводу, что основные недочёты описаний падежной системы проистекают оттого, что, во-первых, не выделены падежные характеристики, значимые для построения системы, во-вторых, из рассмотрения исключались предложно-падежные конструкции, в результате чего нарушалось единое функциональное целое, которое представляют собой падежные формы и предложно-падежные конструкции. С учётом опыта проанализированных методик был определён теоретический аппарат исследования и разработана методика исследования.

Установка на коммуникативно-функциональное описание означала, что все основные закономерности построения единой функциональной предложно-падежной системы следовало выводить из взаимосвязей именных форм в предложении-высказывании как основной единицы коммуникации и при этом учитывать соотносительные характеристики тех или иных падежных форм и предложно-падежных конструкций в тексте.

Необходимость выведения системных отношений именных форм из предложения вытекала из того, что падежная система ориентирована на предложение и взаимосвязи форм имени в предложении являются прообразом их отношений в системе. При этом мы отказались от того, чтобы приписывать падежным формам заранее заданные характеристики или значения. Мы полагали, что взаимосвязи падежных форм в предложении заключаются прежде всего в противопоставлении их друг другу в составе предложно-падежной модели предложения, и эти противопоставления служат основой для образования системных оппозиций. Признание этого факта сразу же повлекло за собой необходимость включения в объект исследования и предложно-падежных.

— 171 конструкций, так как в предложении они вместе с беспредложными падежными формами образуют его падежную рамку и внутри неё включаются в единые с ними противопоставления.

Вопрос о содержательной основе функциональных взаимосвязей падежных форм и предложно-падежных конструкций в предложении-высказывании решался с учётом того, что всё предложение целиком именует некоторую ситуацию по некоторым общим законам отражения мира в сознании человека, а падежные формы и предложно-падежные конструкции получают в нём некоторые характеристики только постольку, поскольку они являются элементами его структуры и в ней противопоставленные друг другу.

Согласно некоторым общим законам отражения объективного мира в сознании человека, сформулированным в работах классиков диалектического материализма, сознание отражает реальный мир субъективно и деятельностно. Человек воспринимает объективный мир дискретно и ориентирует картину мира на себя. Эти общие закономерности закрепляются в структуре предложения-высказывания и при его построении являются функциональными. Именно в силу этого основные знаковые отношения, устанавливаемые на уровне высказывания и понимаются как функциональные соответствия, и определяются как функции номинации, предикации и антропориентации. Так как именно этими основными закономерностями диктуется употребление тех или иных падежных форм и предложно-падежных конструкций в структуре предложения-высказывания, то для них они получают смысл функции в целевом значении этого термина. Таким образом, коммуникативно-функциональные характеристики падежных форм и предложно-падежных конструкций в предложении-высказывании раскрываются в данном исследовании как номинативные, предикативные и антропориентацион-ные характеристики. По совокупности функциональных характеристик в конкретном предложении падежные формы и предложно-падежные конструкции получают некоторые значения, сопоставимые с основными компонентами самого акта речевой коммуникации, так как именно акт коммуникации и является, «той ближайшей, чувственно воспринимаемой средой» (К. Маркс), осознание которой и лежало в основе сознания вообще. В соответствии с этим, коммуникативно-функциональными значениями падежных форм и предложно-падежных конструкций в конкретном предложении-высказывании являются «я», «ты», «опред-меченная деятельность». В зависимости от структуры предложно-падежной модели основные противопоставления интерпретируются как «я» — «ты» — «опредмеченная деятельность» или «я» — «всё что не «я» .

В зависимости от структуры предложно-падежной модели такими характеристиками обладают все падежные формы и предложно-падежные конструкции, употреблённые в том или ином предикате.

Вопрос о том, для каких форм эти характеристики являются системными, решался при исследовании частотных характеристик предлож-но-падежных моделей в тексте. При этом мы полагали, что частотность той или иной предложно-падежной модели в тексте свидетельствует о весомости того или иного противопоставления падежных форм и предложно-падежных конструкций для выражения разнообразных ситуативных связей, и, следовательно, о закреплении его как функционального в системе.

Иными словами, частотность предложно-падежных моделей определяет иерархическое строение предложно-падежной системы, в которой противопоставления форм наиболее употребительных моделей закрепляются как самые напряжённые системные оппозиции, образуя «ядро системных оппозиций. Противопоставления форм в самых редкоупот-ребительных моделях закрепляются как самые слабые системные оппозиции, они определяют периферию системы.

Так, в русском языке ядро системных оппозиций образует самое частое противопоставление И — В. За ним следуют две примерно равные по силе довольно напряжённые оппозиции И — Д и И — nj) P. В немецком ядро системных оппозиций образуется двумя примерно равными по силе оппозициями N — А и н — prD. Система оппозиций английских существительных строится на двух примерно одинаковых по силе противопоставлениях N/c — с и N/C — ргС.

В русском языке оппозици И — прВ выявляется как средняя по силе оппозиция, слабой является оппозиция И — Т/пр+Т/Н/прД. и крайне слабой является оппозиция И — Р.

В немецком языкёст — prA/D выявляется как средняя оппозиция и ^— G/prG как крайне слабая,.

В английском языке как крайне слабая выявляется оппозиция С — C’s/prC*s.

Системные оппозиции, выведенные из противопоставлений падежных форм и предложно-падежных конструкций в предложно-падежных моделях предложений, мы назвали первичными системными оппозициями. Как уже было сказано, они неодинаковы по силе, что и определяет иерархическое строение падежной системы. Таким образом, иерархия системы выявилась при исследовании относительной частотности предложно-падежных моделей в тексте.

Место падежных форм и предложно-падежных конструкций в иерархии оппозиций определяется силой первичных оппозиций, в которые они вступают.

В результате анализа относительной частотности употреблений падежных форм и предложно-падежных конструкций с определёнными выше коммуникативными функциональными характеристиками выявились.

— 174 их системные характеристики. За падежными формами и предложно-падежными конструкциями, употребляемыми в самых частых предложно-падежных моделях, эти коммуникативно-функциональные характеристики закрепляются как системные. Падежные формы и предложно-падежные конструкции, редко употребляемые с этими характеристиками, не характеризуются ими в системе.

Место формы в иерархии оппозиций и её системно-функциональная характеристика составляют полную системную характеристику формы и определяют её функциональный статус в системе.

Падежные формы и предложно-падежные конструкции, различающиеся полными системными характеристиками, являются самостоятельными функциональными единицами единой предложно-падежной системы. Падежные формы и предложно-падежные конструкции, совпадающие своими полными системными характеристиками, являются формальными вариантами одной функциональной единицы.

В результате такого описания система падежных форм и предлож-но-падежных конструкций предстаёт как иерархия функциональных единиц, представленных одной или несколькими падежными формами и предложно-падежными конструкциями. В первом случае форма является самостоятельной функциональной единицей, во втором — они являются формальными вариантами одной единицы.

Так, русская функциональная предложно-падежная система состоит из шести функциональных единиц, находящихся в разных по силе оппозициях между собой.

1-е место в иерархии занимает И — антропориентированная предикативная функциональная единица с функциональной характеристикой «я» .

2-е место в иерархии занимает В — антропориентированная предикативная функциональная единица с функциональной характеристикой всё, что не «я» «/опредмеченная деятельность». При этом указанные значения определяют два функциональных варианта единицы. Первый представлен в двухместном предикате, второй — в предикатах большей длины.

3-е место в иерархии занимает предикативная антропориентиро-ванная единица Д/прР, представленная двумя формальными вариантами Д и прР. Функциональная характеристика данной единицы в системе — «ты» /" все, что не «я» «. В трёхместном предикате представлен функциональный вариант со значением «ты», в двухместном — функциональный вариант со значением, всё, что не «я» .

4-е место в иерархии занимает прВ — предикативная антропори-ентированная единица с функциональным значением «всё, что не «я» «/» все, что не «я» и не «опредмеченная деятельность». Первое значение прВ принимает в двухместных предикатах, второе в трёхместной модели и — В — прВ, чем и обусловлено наличие двух функциональных вариантов данной единицы.

5-е место в иерархии занимает непредикативная неантропориен-тированная функциональная единица Т/пр+Т/П/прД, представленная четырьмя формальными вариантами.

6-е место в иерархии занимает Р — непредикативная, безразличная к антропориентации функциональная единица, характеризуемая крайне слабыми первичными оппозициями в системе. Её функциональная характеристика — «чистая предметность» — обусловливает её сильные вторичные оппозиции предикативным антропориентированным функциональным единицам.

Немецкая функциональная предложно-падежная система состоит из пяти функциональных единиц, находящихся в разных по силе оппозициях друг к другу.

1-е место в иерархии занимает N — антропориентированная пре.

— 176 дикативная функциональная единица с функциональной характеристикой «я», .

2-е место в иерархии занимает, А — предикативная антропориентированная функциональная единица с функциональной характеристикой «всё, что не „я“ „/“ опредмеченная деятельность». Первое значение.

А тлеет в двухместных предикатах, второе — в предикатах большей длины, что и обусловливает наличие двух функциональных вариантов единицы.

3-е место в иерархии занимает prDпредикативная антропориентированная функциональная единица с функциональной характеристи-, кой «ты» /" все, что не «я» «. Этими двумя значениями обусловлено наличие двух функциональных вариантов prD. Первый со значением «ты», представлен в трёхместных предикатах, второй, со значением всё1, что не «я» , — в двухместных предикатах.

4-е место в иерархии занимает функциональная единица prA/D представленная двумя формальными вариантами.

5-е место в иерархии занимает G/prGнепредикативная, безразличная к антропориентации функциональная единица, представленная двумя формальными вариантами. Характеризуется крайне слабыми связями в системе по первичным оппозициям. Функциональная характеристика — «чистая предметность». Этой характеристикой G/prG. сильно противопоставляется по вторичным оппозициям антропориенти-рованным предикативным функциональным единицам системы.

В английской функциональной предложно-падежной системе выделяется три функциональные единицы.

На первом месте иерархии стоит N/Cj — предикативная антропориентированная функциональная единица, представленная двумя вариантами, причём основным вариантом является N — номинатив личных изменяемых местоимений, вокруг которого группируются систем.

— 177 ные оппозиции. Функциональное значение единицы — пяп.

На втором месте в иерархии стоят две функциональные единицы, различающиеся своими функциональными характеристиками. Это Cg/O, представленная двумя формальными вариантами, с функциональным значением «всё, что не „я“ /» опредмеченная деятельность", и функциональная единица ргС/ргО, представленная также двумя вариантами, с функциональным значением «ты» /" всё, что не «я» .

В систему первичных оппозиций не включаются о*s и prC’s.

Описанные функциональные системы динамичны. При этом их динамизм обусловлен тем, что иерархия системных оппозиций основана на соотношении синтагматических противопоставлений в тексте. Изменение этого соотношения сразу же сказывается на силе системных оппозиций и на изменении иерархии. Кроме того, динамизм систем обусловлен и выявленной асимметрией между формальным и функциональным планами. Указанная асимметрия проявляется в том, что одна функциональная единица имеет разные функциональные значения в предикатах разной длины (см. выше), а также и в том, что разные функциональные единицы могут использовать одну форму и, наоборот, одна функциональная единица включает в себя несколько форм в качестве вариантов.

Причины описанной асимметрии объясняются также на функциональной основе. Во всех трёх системах совпадают формально те функциональные единицы, которые чётко противопоставлены в системе своими функциональными характеристиками.

Так, в трёх исследованных функциональных системах функциональные единицы, чётко противопоставленные своими функциональными характеристиками, используют одну форму. Русские И и В, чётко противопоставленные в системе по напряжённой первичной оппозиции и по функциональному значению как «я» и «всё, что не «я» ,.

— 178 совпадают по форме у неодушевлённого женского склонения на шипящий и у неодушевлённых существительных мужского рода на согласный. Аналогично, совпадают немецкие н и, А у всех существительных во множественном числе, и, кроме того, у существительных женского рода в единственном числе. В английской системе совпадают функциональные единицы Cj и С£ у всех существительных.

У одушевлённых существительных мужского рода на согласный в русском языке совпадают по форме В и Р, чётко различающиеся своими функциональными характеристиками как предикативная антропо-риентированная форма и форма непредикативная, безразличная к антропориентации.

Аналогично, в русском языке у некоторых неодушевлённых существительных могут совпадать по форме ^ и Р, также противопоставленные как предикативная антропориентированная форма и форма непредикативная, безразличная к антропориентации. В немецком могут совпадать? hg, характеризующиеся теми же значениями.

Не совпадают по форме близкие по своим функциональным характеристикам русские В и Д и немецкиеА и D.

Примечательно, что в русском не совпадают по форме И и, а в немецком N и D, связанные «одушевлённым» противопоставлением «я» — «ты». Второй участник этого одушевлённого противопоставления как возможный конкурент на роль активного участника ситуации понижается в ранге косвенной формой для более чёткого выделения И и N как центра антропориентации. Видимо, поэтому и у русских одушевлённых существительных В отличается формой от Иа совпадение его с Р уже вторично. В различении форм N и О у английских местоимений мы усматриваем функционально аналогичное явление — личные местоимения противопоставлены по личностной, одушевленной, оси антропориентации (тем более, что исторически, О.

— 179 развился из датива). У английских существительных, переставших различать род в X веке, функциональные единицы противопоставляются по «неодушевлённой» оси — как «я» — «опредмеченная деятельность», и поэтому совпадают по форме.

В рамках данного коммуникативно-функционального описания получают функциональное объяснение употребления косвенной формы английских местоимений в разговорной норме современного английского языка, некоторые тенденции ненормативного употребления русских падежных форм и предложно-падежных конструкций.

Таким образом, цель исследования мы можем считать достигнутой, а задачи, сформулированные во введении, — выполненными.

В результате исследования падежных форм и предложно-падежных конструкций с помощью методики, разработанной с позиций коммуникативно-функциональной теории, получено их описание как единой функциональной системы, развивающейся в речевых употреблениях и ориентированной на потребности общения. С функциональной точки зрения дано объяснение взаимодействия между функционированием элементов системы и её организациейобъяснена асимметрия между формальным и функциональным планами, указано место предложно-падежных конструкций в системепредложено объяснение динамизма системы, объяснены некоторые современные тенденции разговорного и просторечного употребления падежных форм и предложно-падежных конструкций.

Предложенная методика может использоваться для исследования и сравнения на единой основе состояний системы форм имени в разные моменты её исторического развития, а также для исследования предложно-падежных систем в языках разной структуры, что мы и намечаем в качестве дальнейших направлений работы.