Свобода договора как принцип философии права

Актуальность темы

исследования. Потребность в философском осмыслении фундаментальных вопросов права существует всегда, но особенно тогда, когда общество переживает переломные этапы своего развития. В первую очередь это относится к нашей стране. Сегодня отечественная теоретическая юриспруденция и философия права, находясь в процессе переосмысления места и роли права в современном российском обществе, осознают необходимость преодоления методологических традиций идеологизации ряда правовых принципов и категорий и, прежде всего, понимания сущности и природы правовых норм. Одной из фундаментальных проблем современной науки права является проблема обоснования права. Сегодня существует острая потребность в преодолении такого понимания права, когда оно видится лишь как эффективный инструмент в решении преимущественно текущих политических задач. Эта ситуации нередко порождает явление правового идеализма, который оказался довольно типичным для российского правого менталитета. Поэтому одной из актуальных проблем теории и философии права является прояснение основополагающих принципов, которые лежат в основании правовых систем современных цивилизованных обществ. В процессе решения актуальных проблем правовой теории современные исследователи обращаются к ряду идей классической философии права, в рамках которой разрабатывались концепции естественного права. Одной из фундаментальных идей естественно-правовых теорий является идея о свободе и договоре как фундаментальных основаниях естественных прав. Обращение к идее свободы договора в качестве принципа обоснования права связан с тем фактом, что современное российское правосознание усваивает целый ряд идей (концепция прав человека, гражданского общества, правового государства), которые рождены мировой в основном западной правовой культурой. Это обстоятельство очевидным образом отражено в содержании ныне действующей Конституции РФ. Вместе с тем данный круг идей и концепций плохо согласуется с тем, что в отечественном правоведении до сих пор доминирует нормативная концепция права, которая весьма жестко связывает природу права с феноменом государственной власти, рассматривая последнюю не только как необходимое, но и достаточное условие возникновения и функционирования правовых норм. Однако, как хорошо известно, государственное право, реально действующее право и представления о праве далеко не всегда совпадают. Сегодня мы являемся свидетелями новых процессов, которые протекают в сфере правовой жизни, и которые связаны с формированием и реальным действием договорных норм, иногда лежащих за пределами официально действующего права. Сказанное указывает на необходимость всестороннего и более глубокого изучения содержания идей свободы и договора, их синтеза как условия осмысления процессов возникновения правовых норм. Степень разработанности темы. Проблеме выявлению принципов, лежащих в основе права, посвящены классические труды Ш. Монтескье*, Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж. Ж. Руссо,* И. Канта, Г. Гегеля и многих других представителей классической естественно-правовой доктрины. Большое значение анализу принципов в философии права придавали отечественные ученые, такие, например, как Б. Н Чичерин, И. А. Ильин, Н. М. Коркунов Монтескье Ш. Л. Избранные произведения. М.: Госиздат политическая литература, 1955. Гоббс Т. Собрание Сочинений в 2-х томах. М.: Мысль, 1989. Т.2. Локк Дж. Избранные философские произведения. М., 1969. Руссо Ж. Ж. Траю-аты. Об общественном договоре. М.- Наука, 1989. Кант И. Критика практического разума. СПб.: Наука, 1985. Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990. Чичерин Б. Н. Политические мыслители Древнего и Нового мира. М., 1897. Ильин И. А. Понятия права и силы. Опыт методологического анализа М., 1910.

Н.Н. Алексеев, К. Неволин Г. Шершеневич Р. Штаммлер и др. Так, И, А. Ильиным была предложена система аксиом права. Б. Н. Чичерин, используя диалектическую философию Гегеля, стремился обосновать абсолютные духовные начала, на которых должно строиться человеческое общество. В отечественной философии и методологии науки, вопросы природы и значения принципов достаточно глубоко исследованы в работах П. В. Копнина, В. Н. Гасилина, В. И. Снесара и др. П. В. Копнин рассмотрел общую онтологическую взаимосвязь и функциональное различие категорий идея и принцип. Основываясь на работах В. Н. Гасилина, можно утверждать, что любая форма философского знания может выступать в качестве философского принципа, выполняя присущие ему функции только тогда, когда будет «помещена» в пределы уже определенного многообразия, и вне «очерченного» идеей многообразия как целого категория принцип существовать не может. В работах В. Н. Гасилина и В. И. Снесара проанализирована сущность принципа в его связи с такими функциями, как методологическая, аксиологическая, праксиологическая и мировоззренческая, содержится всесторонний анализ видов и типов принципов. Советскому периоду в определении системы и содержания принципов права свойственны эклектичность и отсутствие внутренней согласо Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб.: Издание 6-е. Юридического книжного магазина Н. К. Мартынова, 1904; История философии права. СПб.: Типография А. С. Суворина, 1908. Алексеев Н. Н. Очерки по общей теории государства. М.: Научное издательство, 1919. Неволин К. История российских гражданских законов. СПб.: Типография императорской Академии наук, 1851. Шершеневич Г. Учебник русского гражданского права. СПб.-, 1907. Штаммлер Р. Сущность и задачи права и правоведения. М.: Типография товарищества И. Д. Сытина, 1908. Копнин П. В. Идея как форма мышления: Изд. Киевского университета, 1963. Гасилин В. Н. Принципы в структуре философского знания.- Саратов: Изд. Саратовского университета, 1987. Снесар В. И. Роль принципов в познании. Философско-методологические аспекты.- Саратов: Изд. Саратовского университета, 1985.

ванности Идеи, лежащие в основе всего социального устройства советского периода: диктатура пролетариата, руководящая роль КПСС, замена частной собственности на государственную, скоординировали правовую систему таким образом, что советское право стало «рычагом» государственного аппарата, где исконные принципы права остались не востребованными декларациями. Так, например, в работах Ю. К. Толстого показано, что гражданско-правовые принципы, такие как принцип единства правового регулирования имущественных и личных неимущественных отношений независимо от их субъектного состава, принцип равенства участников гражданских правоотношений, принцип дозволительной направленности гражданско-правового регулирования, принцип полного восстановления нарушенного положения субъектов гражданского права, оказались подмененными такими принципами как руководящая роль КПСС, планирования, преимущественной охраны социалистической собственности. Одно из фундаментальных отраслевых исследований советского периода проблемы правовых принципов, проведенного Г. А. Свердлыком, несмотря на стремление автора дать углубленное философское понимание категории принципа, очевидно в силу методологически одностороннего подхода, не дало методологически значимого и обоснованного понимания идеи и принципа в праве. В целом, категория принципа в аналитической юриспруденции советского периода не рассматривалась как универсальная форма мышления в единстве ее гносеологической, праксиологической, аксиологической, меСмирнов о.в. Основные принципы советского трудового права. М.: Юридическая литература, 1987; Алексеев С. Проблема теории права в 2- томах. Свердловск: Изд. Свердловского юридического института, 1977 Т 1 Васильев A.M. Правовые категории. М.: Юридическая литература, 1976; Явич Л. С. Общая теория права. Л.: Изд. Ленинградского университета, 1976. См. напр.: Толстой Ю. К. Принципы гражданского права Правоведение -1995. 2. Свердлык Г. А. Принципы советского гражданского права. Красноярск: Изд. Красноярского университета, 1985.

тодологической и мировоззренческой функций. Правовой принцип не рассматривался также с точки зрения его эмпирического и теоретического статуса. Используя ряд современных методологических подходов были исследованы идеи свободы и договора как основы формирования принципа свободы договора, предлагаемый в качестве одного из принципов в обосновании права. В связи с чем диссертант обратился к теории общественного договора, которая имеет глубокую и давнюю интеллектуальную традицию в философии политики и права с античности до наших времен. Идеи свободы и договора в философско-правовых учениях антично1 сти глубоко проанализированы в работах Н. Н. Алексеева Л. Утченко B.C. Нерсесянца, В.А. Петрушева" *. В работах B.C. Нерсесянца и И. Ф. Ракитской показано, что несмотря на то, что государство в эпоху Возрождения также мыслится как продукт соглашения равноценных (перед богом) людей, которые не ограничены рамками полиса, оно также как и в античной договорной концепции не рассматривается как надындивидуальная, институциональная реальность, противопоставленная обществу. В трудах таких выдающихся мыслителей эпохи Просвещения как Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж. Ж. Руссо, Ш. Монтескье не только определены важнейшие элементы договорной конструкции, обоснованы концепции неотъемлемых прав человека, гражданских свобод,.

В настоящем исследовании была поставлена цель — выявить методо логическое значение принципа свободы договора в обосновании права.

Для достижения этой цели необходимо было решить целый ряд задач.

Первая задача состояла в том, чтобы исследовать современное по нимание принципа в философии и науке, так как принцип свободы дого вора имеет корни как в философии, так и в праве. Современное понимание принципа генетически выводится из субъективно-объективной парадигмы онтологической основы бытия, созерцательно воспринимаемого античны ми мыслителями и субъективной основы деятельности, познание, доказа тельства. Отсюда свойство всех принципов быть «началом», а также их праксиологическая, гносеологическая, мировоззренческая, аксиологиче ская функции.

Философский анализ принципа преодолевает абсолютное понимание принципа в науке. В связи с чем становится ясно почему правовой прин цип имеет аксиологический характер и выполняет в праве функциональ ное (регулятивное, системное, аксиологическое) предназначение. Таким образом, философский взгляд позволяет понять, что сама логика мысли ориентирует на более глубокий поиск первооснов права вне позитивного права, так как принципы права в силу объективных причин (самого хода.

мысли) не могут стать предметом всестороннего и полного критического исследования в рамках аналитической юриспруденции, в отличие от принципов философии, которые постоянно находятся в орбите критиче ской рефлексии. В связи с чем, идеи свободы и договора, в случае их ана лиза в качестве первооснов права должны с необходимостью быть вовле чены в философско-критическое осмысление, чтобы затем в качестве принципа свободы договора соотнестись с правовыми категориями в рам ках аналитической юриспруденции. Таким образом, не естественное (при родное, божественное, разумное…) право и рожденные на его почве идеи сами по себе приоритетны перед позитивным правом, а сама логика мысли ориентирует исследователя первооснов права искать эти первоосновы вне позитивного права, с тем, чтобы затем сравнивать их с нормами дейст вующего законодательства.

Вторая задача состояла в том, чтобы показать методологическое значение идеи свободы в конвенциональных концепциях.

Сама по себе договорная конструкция социального устройства в ан тичности стала возможной благодаря представлению Эпикура о «недели мом» атомарном индивиде-субстанции, обладающем спонтанной способ ностью «первичных отклонений». Это и есть полисное со-бытие античных граждан, обладающих гражданской свободой в античном полисе. Идея свободы в античности, функционируя как мировоззренческий принцип личной независимости ориентировала жителей полиса на равенство в от ношении друг к другу, а принцип договорности, согласия содержал в себе момент осознанности совпадения и согласования человеческих устремле ния. Речь идет о зачаточных представлениях социальной самоорганизации античной общности, где «атомарная» свобода граждан в результате стяги вания индивидуальных интересов граждан приобретала форму договора, согласия.

В XIV веке У. Оккам конструировал обще-социальное бытие в рам ках номиналистической концепции, то есть суммирование (стягивание) частных интересов во всеобщее благо так же как и в античности возможно в случае автономной субстанциональности индивидов.

Мыслителям античности, средневековья, эпохи Возрождения благо даря идее свободы каждого индивида и договорной конструкции, удалось обосновать, что социальная свобода каждого — условие реального благо получия социума в целом, а реальное благополучие социума в целом — ус ловие реального благополучия каждого индивида, а конструкция договора служила им мысленной схемой совпадения множества интересов, воль, свобод в одном — общем благе.

В эпоху Просвещения преобладала негативная дефиниция свободы.

Воплощением негативной свободы было «естественное состояние», когда индивиды были свободны не по отношению друг к другу, а друг от дру га, то есть между ними вообще отсутствовали какие-либо позитивные свя зи. Негативно понимаемая свобода в условиях математико механистической методологии Просвещения была заложена в основу со циального конструирования в этот исторический период.

Надындивидуальный, объективный элемент договорной конструк ции был аналогом государственности (Левиафана, например) в теории об щественного договора эпохи Просвещения. Олицетворением общего блага стало государство. Если в античности город-полис еще не мыслился как объективированный, институциональный аппарат — государство, а пред ставлял собой скорее свободную общину равных граждан, то в эпоху Про свещения мыслителям пришлось соотносить индивидуальную свободу с государством в полном смысле этого слова.

в результате обмена в общественном договоре индивид приобретал гражданскую свободу, в обмен на естественную, где каждый обладал пол ной свободой в отношении каждого. Гарантом гражданской свободы вы ступало государство, которое генерировало приоритетный мотив — страх в негативно понимаемой свободе воли индивидав результате чего нежела тельные действия индивидов сдерживались Левиафаном. Таким образом, собственное автономное существование индивида в государстве стало не возможным не в силу того, что единая надындивидуальная воля (Государ ство-Левиафан) лишило индивида автономии, а в силу того, что индивид изначально не обладал подлинной (позитивной) автономией.

Совершенно иное (позитивное) понимание свободы позволило И. Канту античные традиции свободы договора совместить с идеалами сво бодного социального устройства просветителей. Способность разумного существа к самозаконодательству, «извлеченная» из природной, причинно следственной плоскости, имманентная человеческому разумному бытию позволила совместить индивидуальную автономию и надындивидуальное, институциональное государственное принуждение. Всеобщее же согласие.

(договор) необходимо гражданам изначально по поводу самозаконода тельной сущности разумного существа, априорно, до какого-либо опытно го конструирования социальной действительности. В этом случае отпадает необходимость в государственном принуждении извне, так как надынди видуальное принуждение служит следствием неспособности индивида быть в единстве со своей позитивной свободой. Если негативная свобода индивида, изначально, создает возможность (необходимость) принужде ния, то позитивная свобода изначально, создает возможность самозаконо дательства, универсально согласующееся с автономией всех и каждого.

Следовательно, принцип позитивной свободы обусловливает при нуждение в социуме, а не наоборот, когда принуждение обуславливает гражданскую свободу.

В XX веке у Ю. Хабермаса, в отличие от И. Канта, источником инди видуальной автономии носит не трансцендентальный характер, а характер универсального расширенного дискурса, в котором принимают участие все люди — общественность. В этом случае, в отличие от И. Канта, согласие изначально уже необходимо не в отношении самозаконодательной разум ной сущности человека, а в отношении самого договорного механизма со циального устройства, иначе будет низвергнута не только позиция боль шинства, выведенная демократическим способом, но и сама социальная возможность существования богатого многообразия индивидуальных уст ремлений.

Таким образом, методологическое значение идеи свободы в соци альном конструировании состоит в том, что через механизм договора идея свободы социальной реальности придает собственную форму. А выглядит это так, что, социальные субъекты в равноценном обмене приобретают субъективные блага, через их взаимное отчуждение, причем сам акт обме на объективируется в социальной реальности.

Третья задача состояла в том, чтобы выявить принципиальное зна чение автономии воли в правоотношении.

Решение этой задачи стало возможным благодаря следующим обще теоретическим взглядам на проблему свободы:

• во-первых, свобода рационально трудно «уловима», следовательно необходимо подвергать анализу не само понятие свободы, а те реальные и идеальные ситуации, где она выявляет себя.

• во-вторых, следует разграничивать негативное (детерминистиче ское — механическое и психологическое) и позитивное (индетерминисти ческое — механическое и психологическое) понимание свободы с тем, что бы обосновать подлинное, на наш взгляд, понимание свободы исходя из антропологического переосмысления бытия человека.

• в третьих, основываясь на немецкой классической философии (И.

Кант) и теории западной социологии (веберовский целерациональный тип социальной деятельности) можно обнаружить бытие социальной свободы, в том случае, если и индивид в социальных отношениях ориентируется на автономное самозаконодательство — позитивную свободу, лежащую вне плоскостей детерминизма и индетерминизма.

Благодаря такому пониманию свободы становится ясно, почему, не смотря на императивность закона, полученного конвенциональным путем, он не ограничивает социальную свободу, а делает возможным ее бытие в социальных отношениях, носящих правовой характер.

Обосновав неразрывную связь позитивной свободы и воли в свете перманентности волевого процесса (в акте выбора и внешней деятельно сти человеканабор поведенческих актов) выявляется онтологическое зна чение автономии воли в социальных отношениях. Следовательно, автоно мия воли приобретает принципиальное значение для социальных отноше ний. В тоже время автономия воли как принцип, выполняя методологиче скую функцию разграничивает субъективные (волевые) отношения от объ ективных, что является методологическим инструментом в поиске отно шений, подлежаш-их социальному (в том числе и правовому) регулирова нию.

В тоже время автономия воли служит принципиальной основой кон струирования этих социальных отношений, так как сущность, мера и гра ница социальной свободы задаются именно этим принципом. В правоот ношениях же индивид приобретает правовую свободу, которой индивид не обладает ни в отношении с природой, ни в социальных отношениях без нормы права.

Методологическое значение принципа автономии воли в правоот ношении состоит в том, что индивидуальная концепция об автономии во ли как источнике создания юридических состояний (Л.Дюги, Д. Веккио,.

М.Мишу) лежит в основе современной концепции субъективного права, как важного содержательного элемента правоотношения.

Методологическое значение автономии воли проявляется также в том, что удается вывести определение правоотношения, лишенного со циологического вульгаризма, а именно — это правовой тип связи в соци альных отношениях, смысловой формой которой является норма права.

Четвертая задача состояла в том, чтобы выявить нормативный ха рактер принципа договорности.

Прежде всего, принцип договорности в общетеоретическом плане позволяет объяснить то, как возникает нормативность — реальное согласие во взаимодействиях деятелей, без предварительного волесогласования.

Если нормообразовательный процесс мыслить сквозь призму конвенцио нальности, то изначальное согласие индивидов относительно социальных «значимостей» (ценностей) через самоустановку индивида, объясняет су шествование регулярно повторяюш-ихся социальных связей, выливаю щихся в общественные отношения, урегулированные нормами права.

Методологическое значение объективного элемента принципа дого ворности состоит в том, что он снимает противопоставление конвенцио нальной и авторитарной концепции нормотворчества, что позволяет рас сматривать проблему «разгосударствления» права в научном русле.

Таким образом, выявленные методологические свойства идеи свобо ды и договора в принципе свободы договора позволили с позиций обнов ленной современной методологии обосновать такие правовые явления как правовая свобода, правовое принуждение, государство и право, принципы права, субъективное право, правоотношения, правотворчество и нормооб разовательный процесс.

Основное направление дальнейшего исследования принципа свобо ды договора в обосновании права, на наш взгляд, состоит в поиске кон венциональных форм проявления идеи свободы в правовых явлениях.