Экспансия российского капитала в страны СНГ

1. Введение

2. Понятие конкурентоспособности. Общая характеристика конкурентоспособности экономики России

3. Основные механизмы повышения конкурентоспособности экономики России

4. Конкуренция российских и международных корпораций на постсоветском пространстве

5.

Заключение

Используемая литература

1.

Введение

Объект политики национальной конкурентоспособности — величина имеющихся и будущих ресурсов, оцениваемая с позиции приоритетов национальной программы развития, значимость которых определяется через угрозы и вызовы внешних рынков. С этой точки зрения, общество не «доказывает» внешним странам право на свое существование (тем более руководствуясь критериями экономической рациональности). Источник легитимации национальной программы развития находится внутри самого общества, а экономика реализует доступные по ресурсам варианты национальных приоритетов.

Управление национальной конкурентоспособностью — это:

поддержание широкого общественного консенсуса в отношении целей и методов национальной программы развития и экономического порядка (институциональной основы экономики). Обеспечение на этой основе управляемости экономики;

расширение возможностей экономики по капитализации имеющихся сравнительных преимуществ за счет ее специализации на рынках, обусловливающей получение ренты разных видов. Превращение извлекаемых доходов в системный фактор роста (в том числе путем их перераспределения между секторами экономики);

развитие внутренней способности экономики к инновационному обновлению, гибкому реагированию на возникающие «окна возможностей» на внутренних и внешних рынках. Поддержание благодаря этому высокого уровня и роста эффективности относительно других центров силы (включая уровень производительности труда и энергоемкости);

обеспечение достаточного уровня сбережений и эффективной системы их конвертации в инвестиции, что создает возможность для высоких темпов накоплений и повышения их качества;

минимизация рисков для эффективного пространства суверенитета (пространства стратегических союзных отношений);

* обеспечение устойчивости экономики к внешнеторговым, финансовым и другим шокам. Оценка ключевых компетенций, обеспечивающих управление национальной конкурентоспособностью, развертывается в трех «осях координат».

Во-первых, с позиции оценки изменения системы ожиданий действующих лиц в отношении собственного будущего. Это связано со сдвигами, касающимися источников легитимации и содержания целей развития (степень централизации политической власти, выбор англосаксонской или континентальной модели права или финансовой системы и др.). Если общество составляет новую программу действий, оно заново определяет зону активности и, естественно, изменяет набор факторов, который в итоге становится объектом анализа национальной конкурентоспособности.

Во-вторых, с точки зрения анализа и прогноза внутренней инерции экономического и политического пространства. Необходима оценка как рисков ухудшения экономических факторов, так и возникновения внутри системы новых возможностей.

В-третьих, со стороны оценки состояния внешней экономики. Речь, прежде всего, идет об оценке значимых трендов и анализе особенностей, свойственных ключевым контрагентам страны. Проблема возникает в связи с тем, что национальная экономика по независящим от нее причинам может становиться объектом внешнего воздействия.

Это может происходить по двум причинам. Либо у внешних контрагентов возникает заинтересованность в ресурсах, находящихся под национальной юрисдикцией (в предельном случае — критически важных для национальной безопасности), — запасах природных ресурсов, территориях, интеллектуальных правах, зонах ответственности в поддержании мира и т. п. Либо, наоборот, внутренняя логика развития национальной экономики может требовать обращения к тем или иным внешним ресурсам (что раннее было неактуально).

В данной системе координат обеспечение национальной конкурентоспособности предполагает:

эффективную координацию экономики и политики (что должно сформировать широкую общественную поддержку курса экономического развития);

инвентаризацию сравнительных преимуществ экономики;

развитие конкурентной среды в пространстве национальной юрисдикции;

формирование системы стратегического прогнозирования и планирования, нацеленной на выявление узких мест, препятствующих реализации наиболее важных конкурентных преимуществ национальной экономики;

проведение стратегического аудита, охватывающего всю систему управления национальной экономикой;

разработку стратегии долгосрочного развития всех значимых секторов экономики.

Поскольку обеспечение конкурентоспособности экономики по всем направлениям практически невозможно^, возникает необходимость решения двух главных задач: создания механизмов определения национальных приоритетов и формирования системы мер, обеспечивающей согласование усилий экономических игроков в ходе реализации выработанных приоритетов. Приоритеты стратегии национальной конкурентоспособности определяются в логике узких мест (как в реальной экономике, так и в механизмах экономической политики), сдерживающих капитализацию конкурентных преимуществ.

Формой расшивки этих ограничений могут стать проектные формы в виде стратегий, национальных проектов, целевых программ и т. п., основанных на принципах частногосударственного партнерства.

По отношению к внутренним факторам конкурентоспособности ключевыми являются следующие аспекты:

инновационная емкость, стремление к инновациям;

способность не только создавать новое, но и выводить старое;

стимулирование возникновения новых бизнесов;

транспарентность, легальность, вывод бизнес-процессов из тени;

договороспособность, эффективность право применения;

инвестиционная привлекательность, привлечение новых капиталов;

управление рисками;

устойчивость и адаптивность, способность задействовать новые ресурсы, заранее реагируя на исчерпание старых и на возникающие угрозы;

эффективность государственного администрирования.

По отношению к внешним факторам национальной конкурентоспособности главное — оценка реакции внешних центров экономической силы и определение места России в глобальной системе координат.

2. Понятие конкурентоспособности. Общая характеристика конкурентоспособности экономики России конкурентоспособность экспансия капитал Применительно к экономической сфере под конкурентоспособностью понимают обладание свойствами, создающими преимущества для субъекта экономического соревнования. Все многообразие конкурентных отношений осуществляется на трех уровнях: микро — конкретные виды продукции, производства, предприятия; мезо — отрасли, отраслевые корпоративные объединения предприятий и фирм горизонтального типа интеграции; макро — народнохозяйственные комплексы межотраслевого типа интеграции (рис. 1.). Конкурентоспособность на микро, мезо — и макроуровнях влияет друг на друга. Эта тесная взаимосвязь проявляется в характере проводимой внешней и внутренней политики и в стратегиях развития компаний. Причем чем более развита экономическая система страны, тем отчетливее проявляется данное взаимодействие: фактически оно провозглашается в качестве цели проводимой государством политики и развития компаний. В России данное взаимодействие находится лишь в начальной стадии формирования. Некоторыми крупными компаниями не до конца осознана необходимость взаимодействия с государством и обществом.

Существует закономерность: чем более экономически развито государство, тем в большей степени инициатива такого взаимодействия исходит от микроуровня, т. е. от самих компаний. Именно крупные компании в развитых странах во многом определяют внешнюю политику. В России государство должно взять на себя восстановление данной цепочки конкурентоспособности.

Общая характеристика конкурентоспособности экономики России. Под конкурентоспособностью на макроуровне понимается способность страны поддерживать высокие темпы экономического роста в среднеи долгосрочном плане. Для оценки конкурентоспособности страны используются 3 подхода: затратно-ценовой, рейтинговый и на основе реализованных конкурентных преимуществ.

В основе затратно-ценового подхода лежит показатель производительности труда. Россия по показателям удельной оплаты труда (УОТ), определяемой отношением заработной платы к производительности труда, имеет конкурентное преимущество по сравнению с промышленно развитыми странами. Однако крайне низкий показатель УОТ не является следствием прогресса технологии и роста производительности труда: он отражает лишь низкую оплату труда и бедность населения, высокую норму эксплуатации труда и заниженный относительно паритета покупательной способности (ППС) курс рубля.

Анализ реализованных конкурентных преимуществ проводится на основе данных об объеме и структуре экспорта и импорта, а также по изменению доли отечественных товаров во внутреннем товарообороте. Резкое сокращение масштабов национальной экономики, ускоренная болезненная трансформация ее хозяйственных механизмов проявляются и в развале внешнеэкономического сектора, где процессы либерализации проходили наиболее стремительно. Наращивание экспорта осуществляется только по минеральному топливу, сырью и металлам. По товарной группе «машины и оборудование» доля России в мировом экспорте не превышает 0,5%, а по товарам наукоемких отраслей составляет менее 0,3%. Одновременно снизилась доля российских товаров в потреблении на внутреннем рынке. Если на протяжении многих лет дореформенного периода ресурсы потребительских товаров для внутреннего рынка формировались собственным производством не менее чем на 80%, то в настоящее время, несмотря на преимущества девальвации, их доля сократилась до 70%.

Рис. 1. Уровни конкурентных отношений Рейтинговый подход к оценке конкурентоспособности дает комплексную характеристику конкурентных преимуществ страны на основе составления рейтингов по разным группам факторов конкурентоспособности.

Россия по сводному индексу конкурентоспособности ВЭФ и практически по всем факторам, его составляющим, занимает последние места. Однако по некоторым субфакторам факторов «инфраструктура» и «технология» Россия занимает места выше среднего. Относительно конкурентоспособна в целом у нас только рабочая сила — 25-е место. Все остальные факторы требуют развития и представляют обширный резерв повышения конкурентоспособности.

В России в связи с объективными обстоятельствами существует ряд факторов, приводящих к снижению конкурентоспособности и на внутреннем, и на внешнем рынке, главный из которых — более высокий по сравнению со среднемировым показатель издержек производства, связанный с неблагоприятными климатическими условиями и большой территорией. Россия — самая холодная и протяженная страна в мире, и это обстоятельство является причиной увеличения стоимости строительства, высоких транспортных и энергетических расходов. Производительность труда в России составляет лишь около 20% ее уровня в США. В связи с этим для поддержания ценовой конкурентоспособности отечественной продукции необходимо либо занижать уровень оплаты труда на величину, компенсирующую дополнительные затраты по транспортировке грузов и повышенную энергоемкость, либо искусственно поддерживать заниженные тарифы. Поэтому необходима активная политика государства, направленная на нивелирование этих негативных факторов и поддержку национальных производителей. Внутренний рынок должен рассматриваться российскими компаниями как стартовая площадка, механизм отбраковки новых идей, а государство должно стремиться к максимальному сближению условий и механизмов внутреннего рынка с объективными, заданными требованиями внешнего. Безусловно, постепенное сближение может и должно быть обеспечено не только компаниями-производителями (со стороны предложения) и прямым воздействием государства, но и путем сближения факторов спроса с мировыми стандартами (отношение к качеству продукции, соответствие ее требованиям экономичности и экологическим нормативам и т. д.). По мнению чл.-корр. РАН Б. Кузыка, «…внутренняя конкуренция при нынешнем состоянии нашей экономики в целом и отечественного оборонно-промышленного комплекса в частности абсурдна». Сегодня те наши компании, которые выжили и смогли выйти на мировой рынок, должны интегрироваться. Даже передовые, но одиночные предприятия имеют мало шансов завоевать устойчивые позиции на мировом рынке. Сегодня предпочитают сотрудничать с глобальными компаниями, номенклатура продукции которых составляет 50−60% внутреннего рынка и хотя бы 5−7% мирового рынка. Так, для поддержки судостроительных компаний Б. Кузык предлагает сформировать два-три крупных холдинга.

Конкурентоспособность — атрибут развитого рыночного механизма, в основе которого конкуренция на внутреннем развитом рынке, который должен быть сформирован в России до 2010 г. в результате проведения институциональных реформ в государственном и частном секторах, а именно в сферах образования, медицины, банковской и финансовой, а также на товарных рынках. Но конкуренция не есть самоцель реформ, а лишь их следствие. В связи с этим важно рассмотреть основные задачи проводимых институциональных реформ с позиций конкурентных отношений.

3.Основные механизмы повышения конкурентоспособности экономики России Основные механизмы повышения конкурентоспособности экономики России:

Умелое сочетание открытости рынка с протекционистской политикой, что требует проведения эффективной таможенной политики с отлаженной системой импортных и экспортных таможенных тарифов.

Важная задача для создания общей системы обеспечения конкурентоспособности на внутреннем и внешнем рынках — проведение выверенной политики по отношению к национальной валюте. Ущербность рубля как единой меры труда и капитала, циркуляция товаров, услуг и денег привели к погоне за надежной иностранной валютой. Вследствие этого единая экономика распалась как бы на разные слабо взаимосвязанные анклавы — экспортный (долларовый) и внутренний (рублевый). Выход только один — сделать рубль основной единицей измерения затрат и результатов. Существует несколько возможных путей решения этой проблемы: продажа экспортных товаров за рубли, постепенная ревальвация доллара с учетом ППС рубля, повышение обеспеченности рубля на базе оценки прибыльных запасов полезных ископаемых, создание новой системы расчетов на основе платежной корзины из группы металлов с достаточно высокими и стабильными ценами.

Повышение конкурентоспособности экономики страны невозможно без ее структурной перестройки, которая может быть осуществлена только при масштабных инвестициях. Поскольку существенное улучшение инвестиционного климата возможно только в долгосрочной перспективе при снижении инвестиционных рисков, значительная часть инвестиций должна идти не из внешних, а из внутренних источников. Уровень накопления в России составляет 15−16%. Источником накопления являются сбережения. Уровень сбережения составляет в России около 30%. Большая часть разницы между уровнем сбережения и накопления — это утечка капитала. Наиболее эффективное средство борьбы с утечкой капитала действенное валютное регулирование, в частности, предполагающее обязательную продажу 75% валютной выручки.

Поскольку структурная перестройка экономики требует времени, в краткосрочном периоде необходимо поддерживать ценовую конкурентоспособность российских товаров на мировых рынках путем:

4.1) регулирования цен на продукцию и услуги естественных монополий, составляющих существенную долю в производственных затратах народного хозяйства. При этом аргумент о том, что внутренние цены на энергоносители во много раз меньше мировых, не вполне убедителен. Расчеты показывают, что внутренние цены на энергоносители, пересчитанные через ППС в доллары США, вполне соответствуют ценам на данный ресурс на внешнем рынке;

4.2) целенаправленного воздействия ЦБ РФ на валютный курс рубля. Мировой опыт показывает, что в развивающихся странах и странах с переходной экономикой сознательно поддерживается заниженный курс национальной валюты для поддержания положительного торгового сальдо. Однако по мере улучшения экономической ситуации необходимо постепенное сближение курса национальной валюты с ППС без резкого изменения цен.

5. В стимулировании экспорта наукоемкой, высокотехнологичной продукции необходимо использовать такие общепринятые инструменты, как льготное кредитование и налогообложение, предоставление государственных гарантий под внешнее финансирование и поставки продукции в кредит, страхование экспорта от рисков, государственное содействие в продвижении отечественной продукции на внешние рынки, в том числе путем организации выставок и ярмарок. Увеличение экспорта готовой продукции с высокой степенью добавленной стоимости невозможно без проведения НИОКР. Поэтому необходимо предоставление налоговых льгот отраслям или отдельным предприятиям, продукция которых может конкурировать на мировых рынках: лазерная техника и технологии, компьютерное программное обеспечение, продукция авиакосмической, атомной, энергетической отраслей. При этом необходимо точечное финансирование НИОКР. Производство наукоемкой продукции обеспечивают всего 50 макротехнологий. Семь наиболее развитых стран, обладая 46 макротехнологиями, имеют 80% этого рынка и получают от экспорта наукоемкой продукции: США — 700 млрд долл., Германия — 530, Япония — 400 млрд долл. Россия может претендовать на 10−15 макротехнологий, которые должны стать национальными приоритетами, что позволит ей контролировать 10−15% рынка наукоемкой продукции. Важный резерв расширения экспорта высокотехнологичной и наукоемкой продукции — конверсия военно-промышленного комплекса и выпуск продукции двойного назначения.

4. Конкуренция российских и международных корпораций на постсоветском пространстве Экспансия российского бизнеса и возрастающее внимание международных корпораций к быстро растущему постсоветскому региону не могут не вызывать конкуренции за наиболее привлекательные активы. Тем более что, как было указано выше, отраслевая структура интересов российского и международного бизнеса во многом сходна — добывающая промышленность и телекоммуникации. Помимо этого, важную роль играет и конкуренция за рынки между уже присутствующими в экономике страны компаниями. Например, на отдельных рынках можно ожидать начала конкуренции в сфере розничной торговли между российским и международным бизнесом.

Преимуществом международных корпораций часто является значительно больший финансовый потенциал. Это касается как их собственных финансовых ресурсов, так и возможности получения ими заемных средств, а также организации синдицированного финансирования. Подавляющим является и превосходство «финансовой мощи» транснациональных банков над банками России. Не случайно, что транснациональные банки третьих стран более активны на рынках СНГ, чем банки СНГ.

Во многих случаях привлечение международных инвестиций может использоваться как ресурс легитимации правящих режимов. Это повышает заинтересованность национальных элит в приходе западного бизнеса, что, безусловно, является ключевым фактором успеха в высоко политизированных экономиках постсоветских стран. Иногда ориентируясь на Запад, на вступление в международные организации и союзы (ВТО, ЕС и т. п.), официальные власти ряда стран СНГ часто оказывают предпочтение иностранцам перед российскими компаниями. Необходимо также учитывать наличие прозападного лобби в большинстве стран СНГ и мощную политическую и дипломатическую поддержку со стороны правительств западных стран, а также международных союзов (ЕС) и международных финансовых организаций (ВБ, ЕБРР).

Российский бизнес может воспользоваться ресурсами «социальной интеграции», описанными выше. Специфическим преимуществом российских компаний часто выступает умение «плавать в мутной воде», которую представляют собой институциональные среды постсоветских стран. Наконец, сам факт «принадлежности» или «отсутствия связи» с Россией может стать и преимуществом, и недостатком — в зависимости от внешнеполитической ориентации принимающей страны. Впрочем, в олигополизированной и все еще иерархически организованной экономике России потенциал различных бизнес-групп часто различается. Например, «Газпром» за счет своей монопольной власти на рынке и поддержки государства превратился в мощного игрока на глобальных рынках. Вертикально-интегрированные нефтяные компании в настоящее время значительное слабее, хотя некоторые из них тоже претендуют на статус глобальных игроков («ЛУКОЙЛ», «Роснефть»). Это очевидно хотя бы из сравнения их капитализации. Наконец, сам факт зависимости от государства и активного использования ПИИ как «страховки» делает российских партнеров более уязвимыми для иностранных конкурентов.

Каковы же итоги «инвестиционного соперничества»? В настоящее время можно констатировать, что российские и международные инвесторы пока концентрируют свое внимание на различных странах СНГ. Если для прямых иностранных инвестиций в целом наиболее привлекательными являются Казахстан, Азербайджан и Украина, то для российских — Украина, Узбекистан, Армения и Молдова. В Казахстане, по данным национальной статистики, доля российских инвестиций составляет около 3,3% общего объема вложений. Однако ситуация достаточно быстро меняется вместе с общим изменением политико-экономической обстановки в СНГ.

Нефтегазовые проекты в Казахстане и Азербайджане начали реализовываться вначале 1990;х, когда на российском рынке еще не структурировались мощные игроки, заинтересованные в инвестиционном присутствии в СНГ. Поэтому можно сказать, что российские инвесторы «опоздали» с «входом» в эти экономики. В Азербайджане, как отмечалось выше, «ЛУКОЙЛ» вышел из ряда проектов в основном со сравнительно небольшой долей в общем капитале консорциума, получив при этом прибыль и инвестировав ее в другие проекты. В то же время в 2004 г. компания расширила свое присутствие на месторождении «Шах-Дениз» (с 5 до 10%), однако ее роль как стратегического инвестора в азербайджанские нефтегазовые ресурсы несопоставима с западными корпорациями.

Сходная ситуация наблюдается и в Казахстане, хотя там присутствие российского бизнеса несколько больше. Например, тот же «ЛУКОЙЛ» контролирует 50% проектов «Кумколь» и «Тюб-Караган», а также 15% «Карагачаганака» и около 3% «Тенгиза». С точки зрения международных инвесторов, Азербайджан и Казахстан сочетают в себе преимущества значительного сырьевого потенциала и стабильного, но в то же время достаточно предсказуемого и мягкого по сравнению, например, с Туркменистаном, политического режима. Помимо этого, обе страны сознательно ориентировались на международные инвестиции как источник легитимности правящего режима в международном сообществе.

Другие постсоветские страны характеризуются значительно меньшим сырьевым потенциалом или менее благоприятным политическим режимом (например, Беларусь и Туркмения). Однако российский бизнес смог закрепиться именно на этих менее привлекательных рынках, пользуясь описанными выше преимуществами. То же самое можно сказать и об экономике Украины, которая длительное время отличалась крайне низкой привлекательностью для иностранных инвесторов из-за высокой нестабильности, коррупции и господства местных олигархических групп.

Как уже говорилось, сложившийся баланс распределения инвестиций российских и международных ТНК неверно было бы рассматривать как неизменную и окончательно устоявшуюся структуру. Прежде всего она сформировалась еще в первой половине 1990;х гг., когда российский бизнес еще не мог составить конкуренцию международным корпорациям и решал в основном проблемы приращения активов в России и собственного выживания.

Во второй половине 1990;х годов и еще больше в 2000;е годы ситуация в корне изменилась: поэтому перераспределение активов в настоящее время не может происходить без участия российских корпораций. Соответственно страны, «задержавшиеся» с приватизацией (Беларусь, в какой-то степени Украина) могут оказаться привлекательными целями для российских вложений. Однако сам по себе рост интереса еще не гарантирует победы в непосредственной конкуренции с западными корпорациями. Например, РАО «ЕЭС» проиграло аукционы по приватизации контрольных пакетов украинских энергетических компаний «Киевоблэнерго», «Севастопольэнерго» и «Житомироблэнерго» американской AES Silk Road.

Фактически проигрышем РАО «ЕЭС» благодаря AES Silk Road закончился приватизационный конкурс по продаже Северных и Северо-Западных электрораспределительных сетей в Молдове. Конкурс был объявлен недействительным, так как на него была подана только одна заявка от «Интер РАО ЕЭС». Американская AES Silk Road, подавшая предварительную заявку, отказалась от участия в конкурсе. Продажа этих активов могла бы быть осуществлена напрямую, однако Апелляционная комиссия Молдовы запретила отчуждение имущества приватизируемых электросетей, включая акции, до погашения их долга.

«РусАл» проиграл в тендере на получение в управление на 25 лет «Азералюминия» голландской компании Fondel Metal. В структуру «Азералюминия» входят Гянджинский глиноземный завод, Сумгайытский алюминиевый завод и Загликское алунитовое управление. Голландская компания как победитель инвестиционного конкурса правительства Азербайджана обязалась вложить в реабилитацию алюминиевой отрасли страны 1 млрд долл., построить в Гяндже второй алюминиевый завод, возобновить добычу алунитов. Интересно, что техническим консультантом Fondel no данному проекту выступает Всероссийский алюминево-магниумный институт, который 40 лет назад и проектировал Сумгайытский алюминиевый завод.

Однако с апреля 2001 г. по сентябрь 2002 г. Fondel Metal инвестировала в работу объектов «Азералюминия» только 35 млн долл. В 2006 г. Госкомитет по управлению госимуществом Азербайджана расторг 25-летний контракт с Fondel Metal, так как голландская компания не смогла обеспечить полноценное восстановление деятельности «Азералюминия» и не выполняла инвестпрограмму в полном объеме. А Азербайджан, как мы уже писали выше, вернулся к переговорам с «РусАлом», который предложил построить в Азербайджане новый алюминиевый завод и вложить в проект свыше 1 млрд долл.

Во-вторых, немаловажную роль играет и политический фактор. Изменения ориентации государствующих режимов или смена самих режимов не могут не повлечь за собой в постсоветских условиях изменение структуры собственности. Речь не обязательно идет о прямом перераспределении: достаточным является изменение позиции государственной бюрократии, благосклонность которой остается неотъемлемым атрибутом успешного ведения бизнеса в постсоветском мире.

Например, «оранжевая революция» ознаменовалась возникновением ряда угроз в отношении российского бизнеса. В то же время западные инвесторы (как минимум на первом этапе) проявляли значительный интерес к возможности вложений в украинскую экономику. Достаточно лишь упомянуть название одной из бизнес-конференций, состоявшихся в апреле 2005 г. во Франкфур-те-на-Майне: «Бизнес-потенциал Украины: появление европейского тигра». После принятия решения о деприватизации «Криворожстали» Ю. Тимошенко, бывшая в тот момент премьер-министром Украины, встретилась с Лакшми Митталом — главой международной корпорации Mittal Steel, уже ранее заявившей о наличии заинтересованности в приобретении завода. В конечном счете именно Mittal Steel и оказался победителем приватизационного конкурса. Как мы уже говорили, резко выросло иностранное присутствие в банковском секторе страны. С другой стороны, многие события 2005 г. (нерыночная политика Ю. Тимошенко, кризис и отставка правительства) вызвали неоднозначную реакцию в мировых СМИ, повлиявшую на поведение инвесторов.

Косвенным индикатором являются результаты опроса ведущих менеджеров европейских корпораций: если большинство руководителей немецких компаний против скорейшего вступления страны в ЕС, французские и британские топ-менеджеры выступают «за». Для компаний, ориентирующихся на стратегические инвестиции в Украине, вхождение страны в ЕС представляется, по всей видимости, предпочтительным, за исключением случаев, когда инвестиции связаны в основном с более мягкими экологическими и социальными стандартами и проблема доступа на рынки Европейского союза не является значимой. Страна по-прежнему колеблется между «западными надеждами и восточной реальностью».

В любом случае в первом полугодии 2005 г. приток иностранных инвестиций (по сравнению с аналогичным периодом 2004 г.) снизился на 14,4%. Это, конечно, может быть вызвано и оттоком российских инвестиций, но последние в силу «схем» являются в принципе «менее видимыми» со статистической точки зрения. Заявления ставшего премьер-министром Ю. Еханурова относительно неприкосновенности частной собственности, того, что те объекты, которые должны были вернуться в собственность государства, уже возвращены, а «все спорные вопросы будут решаться только через переговорный процесс и мировые соглашения» и «ни один чиновник не будет вмешиваться для комментирования корпоративных конфликтов», «поскольку правительству важно слышать, что говорит бизнес», безусловно, могут улучшить ситуацию как для российских, так и для западных инвесторов. Успех новой стратегии реабилитации отношений с бизнесом покажет время.

Противоположная ситуация складывается в Казахстане, где руководство страны занимает сравнительно более жесткую позицию по отношению к западным корпорациям, чем в начале 1990;х годов. На фоне этих изменений происходит резкий рост российских нефтегазовых инвестиций в республику. Только за 2005 г. имел место целый ряд значимых для российских инвестиций в казахстанский нефтегазовый сектор событий. Например, компания «Роснефть» подписала в июле 2005 г. соглашение с государственной «КазМунайГаз» по освоению месторождения Курмангазы на основе СРП. «ЛУКОЙЛ» приступил к бурению скважины на месторождении «Тюб-Караган». Небезызвестная Millhouse Capital, обслуживающая Р. Абрамовича, начала переговоры о покупке контрольного пакета акций ВМВ Munai, принадлежащей американским инвесторам. Предполагаются инвестиции и в другие активы в Казахстане. Некоторые эксперты считают, что Millhouse Capital рассматривает регион как место, куда она сможет вкладывать средства, полученные от продажи активов в России.

Наконец, наиболее характерное событие в ряду описываемых — уже упоминавшаяся покупка «ЛУКОЙЛом» в октябре 2005 г. 66,4% акций Nelson Resources Ltd., владеющей несколькими месторождениями на западе Казахстана (Алибекмола, Кожасай, Ка-ракудук, Северные Бузачи и Арман), а также опционами по двум геологоразведочным блокам в казахстанском секторе Каспийского моря — Южный Жамбай и Южное Забурунье. Сама компания зарегистрирована на Бермудах, а в качестве ее основных акционеров называют лиц, близких к Т. Кулибаеву — одному из ведущих предпринимателей страны и зятю Н. Назарбаева. Кредит на покупку Nelson Resources на сумму около 2 млрд долл. был предоставлен Citibank. Сделка является крупнейшей из осуществлявшихся российскими компаниями за рубежом. Помимо этого, она является одним из первых примеров наращивания ВИНК добывающей базы за рубежом (до сих пор речь шла в основном о консорциумах).

В марте 2006 г. «ЛУКОЙЛ» подписал соглашение о поглощении с одной из дочерних структур Nelson — американской компанией Chaparral Resources. В общем и целом целью «ЛУКОЙЛа» остается выкуп всех миноритарных долей в проектах Nelson. По заявлениям руководства «ЛУКОЙЛа», компания рассматривает Казахстан как приоритетный регион развития, доля которого должна вырасти с 6 до 10%. Тех же выводов придерживаются и аналитики Standard & Poor’s.

Помимо собственно рыночной конкуренции (как на уровне приобретения активов, так и на уровне освоения новых рынков) нередки и непосредственные конфликты. Именно они находятся в центре внимания настоящего доклада. В качестве примера можно привести два недавних эпизода: противостояние «ЛУКОЙЛа» и PetroKazakhstan в Казахстане и конфликт между Altimo и Telenor по поводу инвестиций в телекоммуникационную отрасль Украины. Оба они представляют интерес, поскольку демонстрируют новые тенденции во взаимодействии российских и международных корпораций в изменившихся условиях в различных странах. В то же время в обоих случаях помимо непосредственно конкуренции за активы в СНГ важную роль играют и не связанные с этим обстоятельства (давление на Telenor Altimo и попытки правительства Казахстана ужесточить контроль над национальной нефтяной отраслью).

Началом конфликтов между российским и западным бизнесом по поводу украинских инвестиций можно считать решение Altimo поддержать приобретение «ВымпелКомом» «Украинских радиосистем» (УРС). Его владельцами являлись на тот момент «Укр-фондинвест» (31%), Ravenskroft Holding Ltd. (20%), Optima Telecom (24,5%) и Occidental Management Co, Ltd. (24,5%). Решение «ВымпелКома» приобрести УРС вызвало протест у второго по значимости акционера российского оператора — норвежской Telenor, выступающей и партнером Altimo по освоению украинского рынка. В качестве важной причины указывались опасения относительно конкуренции с другими активами Telenor (прежде всего группой «Киевстар», где норвежская компания контролирует основной пакет акций). Помимо этого, цена покупки (около 200 млн долл.) представлялась Telenor завышенной. Существовали опасения относительно эффектов для отчетности компании. Как заявил представитель компании Telenor Д. Мельгаард, «лучше бы „ВымпелКом“ сосредоточился на других целях — например, на повышении качества своих услуг в России». С критикой решения «Альфы» выступил и министр торговли и промышленности Норвегии Б. Бренд. По некоторым оценкам, украинские власти также критически относятся к намерению «Альфы».

В феврале 2005 г. районный суд города Темрюк (Краснодарский край) обязал «ВымпелКом» изменить свой устав так, чтобы решения о существенных сделках принимало простое большинство в совете директоров (пять из девяти его участников) вместо квалифицированного (8 из 9). Такое положение дел позволило бы Altimo «провести» решение о покупке УРС. В апреле Верховный суд вновь отменил решение Темрюкского суда, что позволило Telenor заблокировать решение на совете директоров (где она контролирует 4 места). 15 июля 2005 г. стало известно, что член совета директоров «ВымпелКома» от Altimo П. Куликов по совместительству занял пост директора компании Karino Trading Ltd, которая через ряд структур владеет определенной долей в УРС. Это лишило совет директоров «ВымпелКома» права голосовать по вопросу приобретения УРС и сделало позицию миноритарных акционеров ключевой.

В ответ на блокаду решения в совете директоров Altimo вынесла вопрос на внеочередное собрание акционеров «ВымпелКома», которое состоялось 14 сентября 2005 г. (первое собрание летом не состоялось из-за неявки представителей самой Altimo). Норвежская компания попыталась добиться в американском суде запрета на участие Altimo во внеочередном собрании на основании необходимости внести соответствующие корректировки в документы, представленные Комиссии по биржам и ценным бумагам (SEC) США, но иск был отклонен (по мнению Telenor, информация, распространенная Altimo для миноритарных акционеров, не полностью соответствовала действительности).

Конфликты начались и на уровне всех остальных совместных активов компаний («Киевстара» и «Голден Телекома»). Например, «Голден Телеком» отказался от покупки крупнейшего альтернативного оператора связи Украины «Оптима Телеком». Угрозу плану «Альфы» представляло и намерение шведской Те1е2 приобрести УРС, информация о котором появилась в сентябре 2005 г.

В собрании акционеров 14 сентября приняли участие владельцы 79,83% акций «ВымпелКома», из которых лишь представители Telenor, которому принадлежит 26,6% акций, и владельцы 1,3% акций выступили против покупки УРС. За сделку проголосовали 51,2% акционеров. Тем не менее Telenor заявил о намерении оспорить решение собрания в суде, так как полагает, что оно требовало согласия 80% акционерного капитала. Помимо этого, Telenor полагал, что сделка в любом случае может быть отменена советом директоров, в то время как Altimo исходила из того, что решение собрания акционеров по российским законам является окончательным.

16 сентября совет директоров подтвердил результаты собрания акционеров, хотя и не смог дать четких указаний по вопросу покупки компании. 11 ноября «ВымпелКом» заявил о завершении сделки по покупке акций УРС. Цена сделки включает стоимость приобретения 206,5 млн долл. и инвестиционные затраты 24,8 млн долл., которые понес УРС, после того как был заключен договор опциона. По сообщению компании, с целью развития своей сети в течение следующих трех лет УРС приобретет оборудование и услуги у Ericsson на 200 млн долл. Кроме того, по условиям соглашения Ericsson в целях перевода оборудования УРС на единую платформу выкупит существующее оборудование УРС.

Ответные меры норвежской компании не заставили себя ждать. В конце 2005 г. она заблокировала принятие бюджета «ВымпелКома» на 2006 г., что может замедлить экспансию в Украину. После двукратного отказа от утверждения бюджета руководство «ВымпелКом» заявило, что готово работать по проекту бюджета вне зависимости от решения совета директоров. 26 января 2006 г. были поданы три исковых заявления в Москве против «ВымпелКома». Согласно обвинениям Telenor руководство «ВымпелКома» совместно с Altimo нарушило требования российского законодательства, процедуру одобрения совета директоров и положения устава компании относительно защиты прав миноритарных акционеров. Внеочередное собрание было созвано незаконно, а акционерам была предоставлена ложная и вводящая в заблуждение информация. «До последнего времени Telenor был в хороших отношениях с руководством «ВымпелКома» и Altimo. Однако мы не можем принять, что «ВымпелКом» и Altimo действуют сейчас без всякого уважения к закону, прозрачности, корпоративному управлению и финансовому контролю. Мы призываем Altimo и руководство «ВымпелКома» вернуться к соблюдению этических норм и стандартов корпоративного управления, которые ожидаются от компании, котирующейся на Нью-Йоркской фондовой бирже, и сотрудничать для увеличения капитализации «ВымпелКома», — заявил Ян Эдвард Тигесен, исполнительный вице-президент Telenor, отвечающий за бизнес компании в Центральной и Восточной Европе. Соответственно иски требуют признать недействительными решения внеочередного собрания акционеров и расторгнуть сделку по УРС с возвратом полученного. Ян Эдвард Тигесен выразил также протест Altimo в отношении угроз инициировать уголовные преследования против Telenor и ее отдельных руководителей.

Параллельно Altimo и Telenor обратились в Федеральную антимонопольную службу России с требованием в ОАО «Вымпел-Ком» (соответственно до 60% + 1 акция и до 45%). В марте 2006 г. ФАС заявила, что не намерена вмешиваться в конфликт хозяйствующих субъектов и предпринимать односторонние шаги в пользу Altimo. Между тем слушания по Telenor назначила Госдума, т. е. конфликт во все большей степени начал переходить на государственный уровень.

Конфликт вокруг «ВымпелКома» является, очевидно, лишь частью «большой игры» телекоммуникационных компаний. Ранее и руководство «ВымпелКома», и руководство обоих его главных акционеров неоднократно заявляли о целесообразности объединения «Киевстара» и «ВымпелКома», для чего необходимо прежде всего, чтобы Telenor и «Альфа-Групп» договорились о структуре собственности в объединенной компании. Уже после подачи иска в январе 2005 г. Ян Эдвард Тигесен отметил, что «приверженность Telenor компании „ВымпелКом“ и рынкам СНГ носит долгосрочный характер… Мы поддерживаем планы „ВымпелКома“ по выходу на рынки стран СНГ, в том числе Украины, но не при помощи экономически необоснованной сделки, такой, как приобретение УРС по завышенной цене. В предложенном бизнес-плане завышен доход и занижен размер инвестиций, необходимых для превращения компании в жизнеспособного мобильного оператора Украины». Возможными сценариями, по оценкам аналитиков, являются продажа долей Altimo в совместных с Telenor активах норвежскому партнеру или обмен этих активов на долю в Telenor.

В декабре 2005 г. Telenor заявил о своей заинтересованности приобрести контрольный пакет акций «ВымпелКома» и «Киевстара».

7 декабря Чугуевский районный суд Харьковской области в обеспечение иска, поданного одним из акционеров «Киевстара» — компанией «Сторм», запретил проводить собрания совета директоров компании «Киевстар». Ситуация расценивается аналитиками как попытка давления на Telenor с целью предотвращения влияния последнего на развитие «ВымпелКома» в Украине.

В феврале 2006 г. «ВымпелКом», в свою очередь, выразил намерение купить 56% «Киевстара», принадлежащих Telenor, взамен на увеличение долей в уставном капитале самого «ВымпелКома». «ВымпелКом» оценил «Киевстар» в 5,46 млрд долл. с учетом долгов. Согласно плану «ВымпелКома» в результате сделки Telenor поднимет свою долю в «ВымпелКоме» с 26,6 до 36,3%, а Altimo до 36,1 с 32,9%. Очевидно, что норвежская компания крайне заинтересована в «Киевстаре», являющемся наиболее быстрорастущим активом группы и обеспечивающем 16% прибыли до уплаты процентов и амортизации (EBIT).

Наконец, в марте 2006 г. Telenor предложил Altimo сократить расходы на инвестиции в Украине и вместо этого сосредоточиться на сотрудничестве с уже функционирующими операторами, т. е. «Киевстаром». Как вариант рассматривается покупка «Вымпел-Комом» «Киевстара», но при условии ухода одного из партнеров — Altimo или Telenor — из капитала объединенной компании. Предлагались разные варианты такого выхода — полная или частичная оплата акций «Киевстара» акциями «ВымпелКомома», «живыми» деньгами (5 млрд долл.). В мае 2006 г. намечался определенный компромисс, так как Telenor, по некоторым данным, согласился с частичной неденежной формой оплаты акций «Киев-стара», a Altimo — с требованием норвежцев заключить соглашение о «разводе» по совместным активам. Его суть состояла в том, что любой из двух совладельцев может потребовать выкупа доли партнера, и тот обязан был либо продать ее, либо сделать встречное предложение по более высокой цене. Однако такой компромисс так и не был достигнут, что означает продолжение борьбы.

Ситуация в Казахстане также связана с конфликтом партнеров по бизнесу: канадской компании PetroKazakhstan и российского «ЛУКОЙЛа», являвшихся совладельцами компании «Тургай Петролеум». Южная часть месторождения разрабатывается 100%-ной дочерней компанией PetroKazakhstan. Однако такой компромисс так и не был достигнут, что означает продолжение борьбы.

По всей видимости, конфликт между сторонами назревал достаточно давно. Часть нефти, добываемой на месторождении, поставляется на Шымкентский НПЗ, контролируемый «Тургай Петролеум» и занимающий монопольное положение в Южном Казахстане. В соответствии с договоренностью между акционерами эта нефть должна оплачиваться в соответствии с рыночной стоимостью. Однако в течение 2003;2004 гг. оплата осуществлялась по односторонне установленной заводом цене (или не оплачивалась вовсе); при этом требования «ЛУКОЙЛа» относительно проведения аудита игнорировались. В ноябре 2004 г. Агентство Республики Казахстан по регулированию естественных монополий и защите конкуренции ренции предписало НПЗ заключить с «Тургай Петролеум» договор на переработку нефти; предписание выполнено не было.

В декабре 2004 г. «ЛУКОЙЛ» поставил 100 тыс. т нефти на Шымкентский НПЗ, принадлежащий PetroKazakhstan в соответствии с графиком Министерства энергетики и минеральных ресурсов Казахстана. Оставшаяся часть добытого сырья была направлена на экспорт. НПЗ выступил с требованием увеличить объем поставок, однако российская компания согласилась на это лишь при условии заключения договора переработки своей нефти (так называемого договора процессинга, согласно которому собственником полученных нефтепродуктов остается «ЛУКОЙЛ»). Эти условия уже не устраивали PetroKazakhstan. В результате 27 декабря завод в одностороннем порядке прекратил прием нефти «Тургай Петролеум». По заявлению «ЛУКОЙЛа», это привело к созданию аварийной ситуации. Через два дня Кызылординский межрайонный экономический суд обязал НПЗ снова начать работу с нефтью «Тургай Петролеум» и заключить договор о промышленной переработке нефти; требование суда выполнено не было. В результате других разбирательств в казахстанских судах в начале 2005 г. «Тургай-Петролеум» подтвердил отсутствие обязательств перед PetroKazakhstan по поставкам нефти на внутренний рынок и свое право на самостоятельный экспорт нефти.

Противоречия между партнерами привели к инициации ими целого ряда судебных исков в арбитраже Стокгольма и Амстердама, а также в казахстанских судах весной — летом 2005 г. Иски «ЛУКОЙЛа» к PetroKazakhstan касались, в частности:

одностороннего занижения PetroKazakhstan цены нефти, поставляемой на контролируемый ею Шымкентский НПЗ;

возмещения ущерба от остановки добычи нефти на месторождении в декабре и за отказ допуска к экспортной магистрали;

нарушения прав компаний на пользование инфраструктурой трубопровода Кенкияк — Арыскум — Майбулак (КАМ);

* возмещения убытков, причиненных «Тургай Петролеум» в результате того, что PetroKazakhstan на уровне акционеров блокировала принятие решений, выгодных для «Тургай Петролеум» (например, об изменении налогового режима, о получении синдицированного кредита).

Всего в национальные и международные суды и арбитражи было подано около 10 исков к PetroKazakhstan на общую сумму порядка 0,5 млрд долл.

PetroKazakhstan, по его заявлению, еще в июле 2004 г. подал иск в арбитражный суд Стокгольма с претензиями в адрес «ЛУКОЙЛа» по поводу неоднократных разнообразных нарушений договора акционеров, например обязательств по соблюдению требований корпоративного управления и при проведении тендеров (полное исковое заявление было получено в июне 2005 г.). В течение весны — лета 2005 г. были поданы другие иски в стокгольмский арбитраж, где «ЛУКОЙЛ» обвинялся, например, в разглашении коммерческой тайны.

Если разбирательства в международных арбитражах являются достаточно длительными, то в Казахстане однозначным победителем оказался «ЛУКОЙЛ». Помимо упомянутых выше решений, суды (в частности, Кызылордынский и Южно-Казахстанский) принимали решения об аресте акций «Тургай Петролеум», принадлежащих PetroKazakhstan, о возмещении «ЛУКОЙЛу» убытков на сумму 13,1 млн долл. в связи со срывом экспортных поставок в декабре 2004 г. В начале июня 2005 г. Кызылординский межрайонный экономический суд удовлетворил иск «Тургай Петролеум» к канадской компании о возврате 400 тыс. т нефти, по мнению истца, похищенной у него. Власти Казахстана выступали с резкой критикой в адрес компании: заместитель министра топлива и энергетики Казахстана Б. Измухамбетов заявил, что «за все 14 лет работы в нефтяном секторе ему не приходилось встречать столько нарушений в действиях одного инвестора». Центральная комиссия по разработке нефтяных и газовых месторождений (ЦКР) Министерства энергетики и минеральных ресурсов Республики Казахстан весной 2005 г. приняла решение об ограничении суточной добычи нефти «Тургай Петролеум» на контрактной территории месторождения до уровня, предписанного Комитетом геологии и недропользования в связи с недостаточным уровнем утилизации попутного газа и возникающей из-за этого угрозой окружающей среде.

Итогом конфликта стало решение владельцев PetroKazakhstan о продаже контрольного пакета акций китайской компании CNPC за 4,18 млрд долл. (хотя еще за два месяца до этого шансы китайских инвесторов некоторыми инвесторами оценивались как наименее благоприятные). Выгодность данной сделки для КНР связывается с межгосударственным нефтепроводом Атасу — Алашанькоу (Казахстан — Китай), который был введен в строй в декабре 2005 г. Конкурентом китайской государственной корпорации выступило совместное предприятие индийской ONGC и Лакшми Миттала; при этом последнее попыталось привлечь к альянсу и «ЛУКОЙЛ», но безуспешно: российская компания на тот момент критически отнеслась к возможности значительных расходов (уже через месяц ее позиция в корне изменилась).

Правительство Казахстана заявило, что имеет право заблокировать любую сделку с акциями PetroKazakhstan. Некоторые источники сообщают, что правительство стремится получить контроль над Шымкентским НПЗ, чтобы удержать цены на горючее, и соответственно CNPC в случае удачной покупки должна будет сделать «предложение» руководству страны о возможностях управления ценами. CNPC удалось решить проблему, продав 33% акций «КазМунайГазу», с которым будет учреждена компания по сбыту горючесмазочных материалов на базе НПЗ.

Таким образом, происходящее вписывается в общую логику усиления государственных позиций в нефтегазовой сфере, которой уже давно руководствуется правительство Казахстана. Российские инвесторы в какой-то степени выиграли от этой стратегии. Впрочем, давление казахстанских властей на PetroKazakhstan не ослабевает. Например, суд Чимкента принял решение конфисковать у PetroKazakhstan 96,45 млрд. тенге (720 млн долл.). По мнению судей, эти средства получены компанией с нарушением антимонопольного законодательства: согласно оценке антимонопольного ведомства, PetroKazakhstan виновен в распространении нефтепродуктов только через сеть аффилированных с ним 12 нефтетрейдеров. Кроме указанной выше суммы, компания обязана заплатить штраф в размере 1,47 млн. тенге (10,97 млн долл.). Таким образом, государство продемонстрировало, что все равно будет обладать значительным влиянием на решения нового владельца и определяющим образом влиять на политику компании.

В то же время в октябре 2005 г. «ЛУКОЙЛ» заявил о намерении опротестовать приоритетное право выкупа акций «Тургай Петролеум» у PetroKazakhstan любым игроком (даже CNPC) вне зависимости от операций с самим PetroKazakhstan. «ЛУКОЙЛ» намеревается выкупить акции «Тургай Петролеум» за 700 млн долл.; при этом интересы китайской стороны должны быть обеспечены гарантией «ЛУКОЙЛа» поставок в КНР. PetroKazakhstan считает, что у него нет обязательств по предоставлению права выкупа доли, поскольку до сделки с CNPC акции компании были распылены среди акционеров и ни одному из них не принадлежало более 50%. В настоящее время требование «ЛУКОЙЛа» рассматривается в Стокгольмском арбитраже, поскольку попытка заблокировать покупку PetmKazakhstan CNPC в канадском суде провалилась (хотя «ЛУКОЙЛ» заявил, что готов сделать акционерам PetroKazakhstan предложение, аналогичное CNPC). Таким образом, реальностью стали прогнозы о соперничестве российского и китайского бизнеса за инвестиционный потенциал Казахстана.

Китайская корпорация, впрочем, почти сразу предложила «асимметричный ответ»: она собирается воспользоваться преимущественным правом выкупа акций Buzachi Operating Ltd., разрабатывающего месторождение Северные Бузачи в Казахстане (таким образом, ситуация стала в чем-то напоминать конфликт вокруг «ВымпелКома» — «Киевстара», причем и решения, предлагающиеся наблюдателями, аналогичны). Аналитики указывают на возможность обмена активами, который, впрочем, может быть осуществлен «КазМунайГазом» и «ЛУКОЙЛом» за счет CNPC. Другие аналитики, напротив, исходят из того, что победу в конфликте может одержать «ЛУКОЙЛ», поскольку именно он пользуется поддержкой казахстанских властей.

Основные выводы, которые можно сделать на основе описанных примеров, носят двоякий характер: российскому бизнесу удается в отдельных ситуациях «переиграть» международные корпорации как за счет контактов с национальными правительствами и использования изменившейся политической обстановки, так и с помощью классических «корпоративных войн». В то же время в целом он слабее западных конкурентов, например, с точки зрения финансового потенциала, кроме небольшого числа исключений — крупнейших государственных корпораций.

5.

Заключение

В сложившихся условиях максимального эффекта для России можно добиться в рамках двухконтурной модели экономического развития. Первый контур — максимально полная реализация конкурентных преимуществ (энергетических, технологических, транзитных и аграрных), обеспечивающая расширение экспорта и импортозамещение на соответствующих рынках. Он должен служить опорой для развития второго контура, связанного с повышением конкурентоспособности основной массы перерабатывающих производств.

В результате реализации конкурентных преимуществ возникает возможность для формирования эффективно вписанного в мировую экономику сегмента российской экономики, обеспечивающего поступление в страну ренты разных типов — природной, технологической, транзитной. Импульс развития, идущий от первого контура и связанный с ростом валовых доходов экономики и, соответственно, внутреннего конечного спроса, должен трансформироваться в модернизацию и рост производства в секторах, непосредственно не опирающихся на названные конкурентные преимущества. Должно быть обеспечено перетекание средств из первого контура во второй. Это подразумевает, в частности, серию трансфертов из секторов, включенных в глобальную экономику: финансового (приток доходов), технологического, институционального.

Российская экономика обладает значительным конкурентным потенциалом, реализация которого позволяет снизить риски социально-экономического развития и безболезненно преодолеть «кризисные узлы». К элементам конкурентного потенциала (там, где Россия обладает сравнительными преимуществами перед другими странами) в первую очередь относятся:

энергетический потенциал;

научно-исследовательский потенциал;

транзитный потенциал;

сельскохозяйственный потенциал.

Используемая литература

1. А. М. Либман, Б. А. Хейфец. «Экспансия российского капитала в страны СНГ». М.: Издательство «Экономика», 2006.

2. Колчин С. В. «Российские и зарубежные нефтегазовые компании на постсоветском пространстве: сотрудничество или конкуренция?» М.: Центр проблем интеграции ИЭ РАН, 2005.

3. Верников А. В. «Иностранные банки в переходной экономике: сравнительный анализ». М.: ИМЭПИ РАН, 2005.

4. «Российское экономическое чудо: сделаем сами. Прогноз развития экономики России до 2020 года». М.:Деловая литература, 2007.

5. Financial Times.2005.16 February.

6. Handelsblatt. 2005. 23.06.

7. Schularick M. Ukraine: Der weite Weg nach Westen. Deutsche Bank Research Aktuelle Themen. 2005. 21. April.

8. Intellinews — Ukraine This Week. 2005. 30 August.

9. Время новостей. 2005. 30 сент.

10. Ведомости. 2005.9 сент.

11. Ведомости.2006.3 февраля.

12. Газета «Ведомости». 2006. 11 мая.