Евразийская идея «континентального блока» и ее современное значение

КАРАГАНДИНСКИЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ КАЗПОТРЕБСОЮЗА КАФЕДРА МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ И МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ КУРСОВАЯ РАБОТА На тему: «Евразийская идея „континентального блока“ и ее современное значение»

Выполнил студент группы МО-32 Елесеева Е.

Караганда 2013

Содержание Введение

1. Теоретические аспекты континентально-европейской школы геополитики

1.1 Концепция «жизненного пространства»

1.2 Законы территориальной экспансии

2. Евразийская геополитика: Концепция «Континентальный блок»

2.1 Основные идеи концепции континентального блока

2.2 Содержание концепции и воплощение ее элементов d политическую практику

3. Проблемы и перспективы развития евразийской идеи «континентального блока»

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Насколько бы не были схожи доктрины, в геополитике выделяются две основные геополитические школы — континентально-европейская и англо-американская, в которых по-разному трактовалась природа мирового господства, механизм и формы контроля за пространством, принципы и нормы глобального взаимодействия государств для борьбы с нарастающей динамикой угроз и вызовов.

В своих геостратегических взглядах, Америка и Европа очень отличаются. Главные отличия — это разные взгляды на моральность, желательность и эффективность использования силы.

Данные факторы безусловно вызывают между ними борьбу за использование природных и иных ресурсов, разжигает все новые очаги противостояния, вызывает различной масштабности конфликты.

В связи с кардинальными переменами на международной арене в последние годы в значительной степени возрос интерес к геополитике, к истокам ее зарождения, становления и развития, к национальным школам геополитики, которые на разных этапах своего существования вносили определенный вклад в развитие этой науки.

Негативная репутация, которой пользовалась геополитика после Второй мировой войны, объясняется тем, что она считалась нацистской наукой, концептуальным аппаратом, используемым для оправдания и подкрепления гитлеровских амбиций.

Проблема «геополитика и нацизм» по сей день остается проблемой. И она нуждается в беспристрастном рассмотрении, чтобы, с одной стороны, не «похоронить» направление мысли, которое может быть полезным, только из-за его «темного прошлого», а с другой — не принимать и не распространять те идеи, которые уже принесли немалый вред.

Среди школ геополитики важное место занимает европейская геополитическая школа. Представителями этой школы были выработаны самостоятельные методологические подходы к исследованию, пониманию и трактовке фундаментальных и концептуальных положений геополитической науки, которые по своей значимости могут быть признаны классическими. Ярким представителем немецкой геополитической школы, ее основателем, является Карл Хаусхофер.

Карл Хаусхофер — крупнейший немецкий геополитик, генерал и дипломат.

Ключевыми в построениях Хаусхофера были выражения «кровь и почва» (Blut und Boden), «пространство и положение» (Raum und Lage), «сила и пространство» (Macht und Raum), «жизненное пространство"(Lebensraum). Главной движущей силой государства он считал обеспечение и расширение жизненного пространства. Расширяя свое жизненное пространство, утверждал он, динамическое государство обеспечивает себе большую экономическую автаркию или независимость от своих соседей. Завоевание такой свободы рассматривалось как показатель истинной великой державы. Важным способом территориального расширения такой державы, по его мнению, является поглощение более мелких государств. В этом отношении Хаусхофер был солидарен с отцами-основателями геополитики в их приверженности установкам социал-дарвинизма.

Самым крупным и самым важным поворотом в современной мировой политике, несомненно, является формирование мощного континентального блока, охватывающего Европу, Северную и Восточную Азию.

«Континентальный блок» — геополитическая ось Берлин — Москва — Токио. Идея большого континентально евроазиатского союза принадлежит немецкому геополитику Карлу Хаусхоферу, нашла поддержку у японского премьер-министра Коноэ Фумимаро.

Важным связующим звеном между ними был Рихард Зорге, приехавший в Токио с рекомендательными письмами от Хаусхофера. После нападения Германии в 1941 г. на СССР идее континентального блока не суждено было осуществиться.

В связи с вышеизложенным анализ геополитической концепции евразийской идеи «континентального блока» представляет собой актуальную научную проблему.

Степень разработанности проблемы. Определенный вклад в характеристику концепции континентального блока внесли работы С. В. Артамошина, А. Г. Дугина, Б. А. Исаева, П. М. Рукавицына и Ю. В. Тихонравова. Ряд положений, важных для правильного понимания места и роли не только учения Хаусхофера, как автора данной концепции, но и всей немецкой школы геополитики в истории политической науки, содержится в публикациях Е. В. Ермолаевой, И. В. Зеленева, Н. А. Комлевой. Следует отметить явную недостаточность научной разработанности заявленной темы отечественными исследователями.

Объектом исследования является геополитическая концепция континентального блока как совокупность геополитических идей.

Предметом исследования являются предпосылки, этапы и особенности становления и развития теории К. Хаусхофера, ее вклад в развитие геополитики как науки.

Цель работы заключается в анализе основных положений геополитической концепции континентального блока.

Достижение указанной цели предполагает последовательное решение следующих исследовательских задач:

— изучить основы континентально-европейской школы геополитики;

— исследовать идею и содержание концепции «континентального блока»;

— описать современные проблемы и перспективы развития евразийской идеи геополитике;

— привести выводы.

Теоретико-методологическую базу исследования составляют общенаучные принципы исследования (объективности, всестороннего анализа, историзма и др.), основные идеи и положения, законы и категории политической науки, теории геополитики, раскрывающие сущность, содержание и особенности зарождения и развития геополитической мысли в Германии, а также труды отечественных ученых, посвященные проблемам геополитической теории Карла Хаусхофера.

В качестве источников исследования автором использовались работы Карла Хаусхофера.

Структура работы обусловлена целью, задачами исследования и включает в себя введение, три главы, заключение и список использованной литературы.

Во введении указаны актуальность, цель, в соответствии с ней — задачи исследования. Описана также источниковая база, которая применялась при написании данной работы.

В 1 главе изучена история развития континентального блока (или европейских «братских наций»).Как известно, она развивалась задолго до 1941 г., когда она была сформулирована и прошла в своем развитии ряд этапов.

Во второй главе описаны основные идеи и содержание концепции континентального блока. Там же заключается, что основатель блока К. Хаусхофер делает вывод, что геополитическое будущее планеты зависит от результата борьбы двух тенденций: сможет ли англо-американская экспансия вдоль параллелей побороть сопротивление восточно-азиатской экспансии вдоль меридианов.

Третья глава освещает проблемы и перспективы развития евразийской идеи «континентального блока».

В заключении подводятся итоги написанной работы.

Список использованной литературы содержит 36 источников.

1. Теоретические аспекты континентально-европейской школы геополитики

1.1 Концепция «жизненного пространства»

Основоположником современной геополитики как научной дисциплины считается немецкий этнограф и профессор политической географии Фридрих Ратцель (1844—1904).

Им была предложена разработка самого принципа географического детерминизма. На формирование мировоззрения значительно повлияли идеи основоположника социологии О. Конта: а именно, эволюционизм, признание воздействия географической среды на развитие народов и государств, роль демографического и космического факторов в жизни этносов и функционировании политических систем [1, c.55].

Ратцель считали признанным патриархом направления географического детерминизма в социальных и гуманитарных науках и основателем политической географии конца XIX — начала XX вв. Будучи профессором географии в Мюнхенском, а позже в Лейпцигском университете, Ф. Ратцель написал свои главные работы по политической географии: «Законы пространственного роста государств» (1896), «Политическая география» (1897), «Море как источник могущества народов» (1900), которые принесли ему мировую славу.

Доктринальные основы учения Ф. Ратцеля неоднородны и связаны с идеями авторов, которые развивали идеи географического фатализма (И. Канта, В. фон Гумбольдта, К. Риттера и других немецких мыслителей).

В основе геополитической доктрины Ратцеля лежит учение о государстве как географическом и биологическом организме и пространственной экспансии, что показывает влияние «органической теории общества» Г. Спенсера в социологии, согласно которой социальная эволюция является продолжением и составной частью биологической эволюции.

В работе «Политическая география», опубликованной в 1898 году, ученый обосновал тезис: государство представляет собой биологический организм, действующий в соответствии с биологическими законами и стремящемся к постоянному расширению.

По его мнению государство как продукт органической эволюции, укорененный в земле подобно дереву нуждается в земле чтобы жить. В процессе взаимодействия между землей, почвой (Boden) и народом (Volk) государство приобретает свою организационную форму, свою органическую сущность [2, c.102].

Характеристики государства определяются свойствами этноса, территорией и местоположением, а процветание зависит от способности адаптироваться к условиям среды.

Одним из путей усиления этого организма является территориальная экспансия и расширение жизненного пространства. Исходя из такой посылки, он проводил мысль о том, что основные экономические и политические проблемы Германии вызваны нехваткой территории, сковывающей динамизм нации.

По мнению Ратцеля, государство успешно развивается лишь тогда, когда его политические деятели и население обладают чувством пространства. В работе «О законах пространственного роста государств» (1901) Ратцель сформулировал принципы пространственного роста государств:

— пространство государства растет вместе с ростом его культуры;

— рост государства предполагает дальнейшее развитие идей, торговли, т. е. повышенную активность во всех сферах жизни общества;

— рост государства осуществляется в результате присоединения и поглощения малых государств;

— граница — это периферийный орган государства, признак его роста, силы или слабости, изменений в его организме;

— в своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения: береговые линии, русла рек, районы, богатые ресурсами;

— движение к территориальному росту приходит к неразвитым государствам извне, от более развитых (высоких) цивилизаций;

— тенденция к слиянию и поглощению более слабых наций — характерная черта государств, которая переходит от одного из них к другому, постоянно набирая силу.

Ратцель первым высказал мысль о возрастании значения моря для развития цивилизации. Конфигурация геополитического пространства, по Ратцелю, определяет противостояние между континентальными и морскими мировыми центрами.

Он считал, что главное противостояние произойдет в зоне Тихого океана, «океана будущего», где будет решаться соотношение пяти держав: Великобритании, США, России, Китая и Японии. В этом конфликте континентальные державы с их богатыми ресурсами будут иметь преимущество перед морскими державами, не обладающими ни достаточным пространством, ни достаточными ресурсами в качестве своей геополитической базы. Государства, имеющие преимущества в зоне Тихого океана, смогут претендовать и на доминирующее положение в мире.

Положения теории Ратцеля показывают качественное отличие политико-географических теории от концепций географического детерминизма. Для последних характерен акцент на роли физической среды в жизнедеятельности народов и государств, в политико-географических же теориях анализируются политические и политико-стратегические аспекты влияния географического фактора, особенно пространства.

На идеях Ратцеля основывали свои концепции Р. Челлен и К. Хаусхофер, их принимали во внимание А. Мэхэн и X. Маккиндер, русские евразийцы П. Савицкий и Л. Гумилев.

1.2 Законы территориальной экспансии Расцвет немецкой геополитики между двумя мировыми войнами (1918—1939) связан с именем Карла Хаусхофера (1869—1946), профессора географии в Мюнхенском университете, основателя и редактора (1924—1941) журнала «Zeitschrift fur Geopolitik» («Журнал геополитики»).

В своих работах конца 30-х—начала 40-х годов Хаусхофер развивал идею континентального блока («Ostorien-tierung») и ориентацию Германии на Восток.

В рамках германо-советского пакта Хаусхофер в 1940 г. разработал план создания большого континентального блока, идею оси Берлин — Москва — Токио и вовлечение в сферу влияния Германии многих государств Центральной и Северной Европы, укреплению ее позиций в Латинской Америке, Африке и Азии. Этот континентальный блок должен был объединить гитлеровскую Германию, франкистскую Испанию, Францию Виши, фашистскую Италию, СССР, Японию против Британской империи и Соединенных Штатов.

В таких размерах этот блок был близок к пространству Мирового острова в построениях X. Маккиндера. В рамках такого Большого пространства можно было бы осуществить идею универсального государства и установить мировое господство Германии.

Хаусхофер полагал, что заключение пакта Молотова — Риббентропа позволит преодолеть крайне неблагоприятное положение Германии между талассократическими державами и хартлендом.

Геостратегическая деятельность Хаусхофера была направлена на создание единого блока против Великобритании, в которой он видел основного врага Германии. Россия рассматривалась как основной союзник Германии. России отводилась роль связующего территориального звена между Европой и Тихоокеанским побережьем. Союз Германии с Россией обеспечил бы Германии трансконтинентальные коммуникации от Рейна до Амура и Янцзы, свободные от англосаксонского влияния. Германия получила бы выход к открытому океану и стала бы обладать мощью как континентальной, так и океанической державы.

Идея континентального блока с Москвой Хаусхофера, противоречила расистским взглядам руководства Третьего рейха, поэтому реальностью стала ось: Берлин — Рим — Токио. Хаусхофер как геополитик понимал, что замена Москвы, центра хартленда, на Рим, столицу полуостровной второстепенной державы делает континентальный блок слабым.

Узнав о намерении Гитлера напасть в 1941 году на СССР, он предпринял отчаянные попытки предотвратить гибельный ход событий. Крушение Третьего рейха подтвердило предвидение Хаусхофером катастрофических для Германии последствий войны с Россией [3, c.107].

С начала 20-х годов поддерживал тесные контакты с Риббентропом, Геббельсом, Гессом и Гитлером, а после прихода нацистов к власти длительное время был одним из ближайших советников последнего. Имеются свидетельства того, что он участвовал, наряду с Гессом, в написании «Майн Кампф». В 1923 г. после неудавшегося «пивного путча» Гесс вместе с Гитлером скрывались в Альпах в загородном доме Хаусхофера, а затем, когда они отбывали наказание в мюнхенской тюрьме, Хаусхофер часто навещал их.

Во время их долгих бесед Гитлер и познакомился с геополитикой, а придя к власти, сделал геополитику частью германской идеологии. Во время Второй мировой войны в пятидесятилетнем возрасте Хаусхофер получил ранг генерал-майора — бригадного генерала. [2, c. 105].

После разгрома гитлеровской Германии чтобы спасти «репутацию» науки в глазах мировой общественности в «Апологии немецкой геополитики» Хаусхофер попытался доказать, что его геополитические теории были искажены руководством Третьего рейха и идеологами нацизма. Боясь скандальных разоблачений своих связей с фашистами в ходе Нюрнбергского процесса, Хаусхофер и его жена совершили самоубийство.

Хаусхофер придерживался социал-дарвинистской ориентации и считал геополитику разумом государства. Он считал главными факторами политического могущества государства его месторасположение и территориальные характеристики.

Для базовых идей и фразеологии Хаусхофера характерны агрессивность и аморальность. Ключевыми понятиями в концепции Хаусхофера были «кровь и почва» (Blut und Boden), «пространство и положение» (Raum und Lage), «сила и пространство» (Macht und Raum), «жизненное пространство» (Lebensraum). Главной движущей силой государства он считал обеспечение и расширение жизненного пространства, а важным способом для этого является поглощение более мелких государств.

Ратцель сформулировал идеи германской геополитики, Хаусхофер придал геополитике вид официальной доктрины Третьего рейха. Обосновывая концепцию территориальной экспансии, Хаусхофер превратил выражение Ницше «воля к власти» в понятие «воля к пространству», а выражение Ратцеля «чувство пространства» — в «чувство границ».

Само понятие «граница» распространяется им на военные, государственные, расовые, лингвистические и культурные границы, становясь подвижным и размытым. Хаусхофер также ввел понятие «вероятная карта» и на протяжении 20 лет печатал такие карты, убеждая немцев в необходимости и справедливости изменения границ.

К. Хаусхофер был убежден, что Drang nach Osten является единственной доктриной и что «жизненное пространство» Германии следует искать на Востоке. На этой основе рождается знаменитая идея «континентального блока» по оси Берлин — Москва — Токио. Концепция «континентального блока» Хаусхофера и его сподвижников (О. Обета, О. Маулля, К. Вовинкеля) опиралась на идею ратцелевского материализма о «жизненном пространстве».

Хаусхофер рассматривал Восток как жизненное пространство, дарованное Германии самой судьбой (Schicksalsraum).

По мнению Хаусхофера, упадок мелких морских держав (Великобритании, Испании и др.) создал благоприятные условия для формирования нового европейского порядка, в котором доминирующее положение занимает Германия. Такой порядок должен был стать основой новой мировой системы, базирующейся на так называемых панидеях, — представлениях, которые формулируются цивилизациями и народами в борьбе за пространство. Среди них он называл панамериканскую, паназиатскую, панрусскую, пантихоокеанскую, панисламскую и паневропейскую. По мнению Хаусхофера, панидеи охватывают целые народы, которые «инстинктивно стремятся к воплощению, а затем и к развитию в пространстве, становясь реальными явлениями на просторах земли». [4, c. 55].

Одной из первых геополитических панидей была доктрина пятого президента США Дж. Монро (1823), которая коротко формулируется как «Америка для американцев». Доктрина Монро была направлена на вытеснение европейских метрополий из Южной Америки.

Идея континентального блока (или европейских «братских наций») развивалась задолго до 1941 г., когда она была сформулирована и прошла в своем развитии ряд этапов.

В ранний (японский) период идея континентального блока («евразийства») Хаусхофера формируется на основе изучения истории становления государств Дальнего Востока в контексте противостояния Моря и Суши. Теоретически доказывалось, что культура Германии является западным продолжением азиатской традиции.

После поражения Германии в Первой мировой войне германские геополитики развивали концепцию Срединной Европы, которая казалась им достаточной для осуществления задач возрождения Германской империи. В Срединной Европе они искали путь к достижению одновременно и континентальной и морской мощи.

Хаусхофер отдавал предпочтение планетарным идеям Маккиндера и Мэхэна, а не региональным идеям Срединной Европы. Поэтому в геополитике Хаусхофера особое значение занимает идея Больших пространств, в которой формирование геополитических макроструктур построено на преобладании или смене широтных и меридиональных тенденций экспансий мировых держав.

2. Евразийская геополитика: Концепция «Континентальный блок»

2.1 Основные идеи концепции континентального блока

континентальный блок европейский Наиболее полного развития немецкая традиция геополитического знания нашла в лице Карла Хаусхофера.

Крупный немецкий ученый-геополитик К. Хаусхофер (1869— 1946) был военным, дипломатом, ас 1911 г. занялся наукой, получил звание доктора Мюнхенского университета. С 1924 г. в течение 20 лет издавал солидный геополитический журнал, где и были опубликованы его главные работы.

Выходец из аристократической баварской семьи, сын профессора политической экономии, он создал ряд оригинальных геополитических концепций, не утративших ценности по сей день.

В 1924 году он с группой единомышленников (Э. Обст, Г. Лаутензах, О. Мауль) основал известный орган геополитической мысли «Журнал геополитики» («Zeitschrift fur Geopolitik»), в котором находили отражение многие проблемы. В том же году вышла первая концептуальная работа Хаусхофера, посвященная геополитической ситуации в тихоокеанском регионе.

В 1928 году издатели журнала выпустили сборник «Элементы геополитики», в котором дали собственное развернутое определение этого термина. Они писали: «Геополитика есть учение о зависимости политических событий от земли.

Она опирается на широкий фундамент географии, в особенности политической географии как учения о политических пространственных организмах и их структуре.

Постигаемая географией сущность земных пространств дает геополитике те рамки, внутри которых должен совершаться ход политических событий, для того чтобы им был обеспечен длительный успех.

Конечно, носители политической жизни иногда выходят за эти рамки, однако раньше или позже зависимость от земли вновь и вновь будет давать себя чувствовать. В духе такого понимания геополитика стремится дать оружие для политической деятельности и указывать путь в политической жизни… Геополитика стремится и должна стать совестью государства".

В полном согласии с Ратцелем и Челленом Хаусхофер рассматривал пространство как детерминанту государственного развития.

Под влиянием знаменитого англичанина Макиндера он видел мир в состоянии перманентной нестабильности, как арену борьбы двух политических элементов: морской и континентальной сил.

В своих работах конца 30-х—начала 40-х годов Хаусхофер развивал идею континентального блока («Ostorien-tierung») и ориентацию Германии на Восток. В рамках германо-советского пакта Хаусхофер в 1940 г. разработал план создания большого континентального блока, идею оси Берлин — Москва — Токио и вовлечение в сферу влияния Германии многих государств Центральной и Северной Европы, укреплению ее позиций в Латинской Америке, Африке и Азии. Этот континентальный блок должен был объединить гитлеровскую Германию, франкистскую Испанию, Францию Виши, фашистскую Италию, СССР, Японию против Британской империи и Соединенных Штатов.

В таких размерах этот блок был близок к пространству Мирового острова в построениях X. Маккиндера. В рамках такого Большого пространства можно было бы осуществить идею универсального государства и установить мировое господство Германии. Хаусхофер полагал, что заключение пакта Молотова — Риббентропа позволит преодолеть крайне неблагоприятное положение Германии между талассократическими державами и хартлендом.

Геостратегическая деятельность Хаусхофера была направлена на создание единого блока против Великобритании, в которой он видел основного врага Германии. Россия рассматривалась как основной союзник Германии. России отводилась роль связующего территориального звена между Европой и Тихоокеанским побережьем.

Союз Германии с Россией обеспечил бы Германии трансконтинентальные коммуникации от Рейна до Амура и Янцзы, свободные от англосаксонского влияния. Германия получила бы выход к открытому океану и стала бы обладать мощью как континентальной, так и океанической державы.

Идея континентального блока с Москвой Хаусхофера, противоречила расистским взглядам руководства Третьего рейха, поэтому реальностью стала ось: Берлин — Рим — Токио. Хаусхофер как геополитик понимал, что замена Москвы, центра хартленда, на Рим, столицу полуостровной второстепенной державы делает континентальный блок слабым.

Узнав о намерении Гитлера напасть в 1941 году на СССР, он предпринял отчаянные попытки предотвратить гибельный ход событий. Крушение Третьего рейха подтвердило предвидение Хаусхофером катастрофических для Германии последствий войны с Россией [3, c.107].

Поиски способа решения этого конфликта привели Хаусхофера к формулированию концепции пан-регионов (рис. 1).

В работе «Геополитика сверхидей» (1931 г.) он разработал модель разделения мира на три сверхрегиона, ориентированных с севера на юг по меридианам, каждый из которых состоял из ядра и периферии: Пан-Америка (ядро — США), Еврафрика (ядро — Германия) и Пан-Азия (ядро — Япония, периферия — Австралия).

Это должны были быть самодостаточные регионы-автаркии. Модель Хаусхофера была ориентирована на предотвращение мировых конфликтов между главными центрами силы на планете.

Однако она оказалась неработоспособной и первую очередь потому, что место Советского Союза в ней не было ясным и его жизненные интересы не были учтены.

Рис. 1. Панрегиональная модель Хаусхофера После прихода к власти Гитлера Хаусхофер активно сотрудничал с нацистами и пользовался их поддержкой.

Это объяснялось не столько общей идейной близостью, сколько его личной дружбой со вторым человеком в нацистской иерархии Рудольфом Гессом, который был при нем личным адъютантом еще в годы первой мировой войны.

Такие обстоятельства привели к тому, что после крушения фашистской Германии имя Хаусхофера. его идеи и в значительной степени сама геополитика как наука были дискредитированы в глазах мирового общественного мнения и научного сообщества.

Однако на самом деле геополитические воззрения Хаусхофера и главарей третьего рейха значительно расходились. Свидетельством тому является его концепция континентального блока.

Он глубоко изучил идеи своих предшественников и хорошо усвоил положения закона планетарного дуализма: «морские силы» против «суши»; власть моря против власти посредством земли.

К. Хаусхофер сыграл большую роль в формировании континентальной теории геополитики. Ее составной частью стала концепция континентального блока, разработкой которой Карл Хаусхофер занимался долгие годы.

Ученый создает свою доктрину, суть которой сводится к необходимости создания континентального блока, или оси: Берлин — Москва — Токио.

По сути он развил идеи «железного канцлера» — объединителя всех германских земель Отто фон Бисмарка, ратовавшего за русско-германский союз и предупреждавшего Запад об опасностях любых действий (включая и военные) против России.

Хаусхофер, вслед за Бисмарком, видел в союзе с Россией и Японией достойный ответ на стратегию морских держав. По этому поводу он писал:

«Германию обвиняют в том, что мы проводим в жизнь план по натравливанию цветных народов на их «законных» господ в Индии и Индокитае…

Мы же, на самом деле, основываясь на работе англичанина Макиндера, пропагандируем во всем мире идею того, что только прочная связь государств по оси Германия — Россия — Япония позволит нам всем подняться и стать неуязвимыми перед методами анаконды англо-саксонского мира…

Только идея Евразии, воплощаясь политически в пространстве, дает нам возможность для долговременного расширения нашего жизненного пространства".

Итак, для противостояния морским державам, стремящимся задушить континентальные страны, как душит анаконда свои жертвы, Хаусхофер и его школа разработали концепцию «большого пространства»:

а) векторы естественной геополитической экспансии евразийских Больших пространств;

б) три евразийских ареала:

1— Западный (Евроафрика),

2 — Осевой (собственно Евразия),

3 — Восточный (тихоокеанский) (см. Рис.2).

Сам термин «большое пространство» возник еще в античном мире и в него включали умеренные тропические и субтропические зоны по линии Восток—Запад.

Сам термин «большое пространство» возник еще в античном мире и в него включали умеренные тропические и субтропические зоны по линии Восток—Запад.

По мере накопления знаний об окружающем мире (португальские, испанские и другие великие географические открытия и колониальные войны) категория «большое пространство» изменялась и охватывала уже не одно Средиземноморье, Малую Азию, но и Иран, Китай, Индию.

«Большое пространство» раздвинуло свои границы как в меридиональном, так и в широтном направлениях. В 40-х годах XX в. сформировалось два больших геополитических образования: панамериканский и восточно-азиатский блоки. Это геополитическое событие имело большое значение, так как предопределило полное изменение «силового поля» земной поверхности.

Это обстоятельство объясняет попытки Советского Союза перейти от «широтной стратегии» к «стратегии теплых морей»: Евро-Африканский проект, проекты в отношении Индии и тихоокеанских островов. Это новое геополитическое поле резко отличается от того, которое в 1904 г. было определено X. Макиндером как «географическая ось истории» — центр Старого Света.

Рисунок 2 Концепции Большого пространства Хаусхофер гениально предугадал ориентацию геополитичемких устремлений США по линии Запад — Восток, и он считал, чго эта геополитическая экспансия при ее завершении создает основу для самой серьезной угрозы для мира, так как она несет в себе возможность порабощения Соединенными Штатами всей планеты.

Восточная Азия, по его мнению, вынуждена укреплять собственную политическую и культурную форму, чтобы отстоять свою геополитическую независимость. На периферии своего влияния Восточная Азия создает буферные зоны безопасности.

К. Хаусхофер делает вывод, что геополитическое будущее планеты зависит от результата борьбы двух тенденций: сможет ли англо-американская экспансия вдоль параллелей побороть сопротивление восточно-азиатской экспансии вдоль меридианов. Но при любом исходе США будут защищены остатками бывшей английской колониальной империи и всегда смогут тереться на тропическую Америку, находящуюся под их контролем.

Представляет интерес и определение предмета геополитики, данное Хаусхофером:

Геополитика есть наука об отношениях земли и политических процессов. Она зиждется на широком фундаменте географии, прежде всего географии политической, которая есть наука о политических организмах в пространстве и об их структуре.

Более того, геополитика имеет целью обеспечить надлежащим средством политическое действие и придать направление политической жизни в целом.

Тем самым геополитика становится искусством, именно — искусством руководства практической политикой. Геополитика — это географический разум государства

2.2 Содержание концепции и воплощение ее элементов в политическую практику В конце 30-х годов Хаусхофер пересматривает свою модель мирового порядка, основанную на «пан-идеях», и разрабатывает новую, которая была изложена в работе «Континентальный блок: Срединная Европа (Mitteleuropa) — Евразия — Япония» (1941 г.). Новая модель была ориентирована на стратегический союз трех континентальных сил: Германии, СССР и Японии, — и группирующихся вокруг них трех сверхрегионов. Такой континентальный союз был нацелен против «морской силы», т. е. прежде всего против Великобритании.

Эта работа появилась, как ни странно, незадолго до нападения Германии на СССР. «Операция Барбаросса, — пишет современный исследователь, — находилась в полном противоречии с аргументами Хаусхофера о взаимовыгодном континентальном блоке между Германией и СССР и была решающим политическим событием, которое показало, что нацисты использовали геополитику только как пропагандистский инструмент, но не как науку, определяющую их политику».

В феврале 1925 года К. Хаусхофер опубликовал программную статью «Восточноевразийский блок будущего». В ней он изложил свои взгляды в рамках разрабатывавшейся концепции.

В частности он признал, что решение такой масштабной задачи как формирование континентального блока — дело крайне сложное, рассчитанное на долгую перспективу и требующее подготовки общественного мнения в странах, которые в будущем составят этот блок.

В числе потенциальных участников блока, наряду с Германией, Китаем, Японией и Россией, глава НШКГ называл также Австрию, Болгарию, Турцию, и что особенно интересно, государства Латинской Америки. Объединяющим их началом по его мнению, должно было стать экономическое сотрудничество и противодействие беспощадной эксплуатации со стороны США и других западных держав — ополота расовых предрассудков и колониализма в мире.

Вообще, страновой состав континентального блока никогда не был догмой для К.Хаусхофера. Для него гораздо более важными были цели такого объединения и принципы, на которых оно строилось.

Цель, в его понимании, заключалась в защите государствами своих национальных интересов, в качестве способов рассматривалось сотрудничество в различных областях, а важнейшим принципом провозглашалось забвение идеологических догм и учет только коренных геополитических интересов блока.

Эту мысль он подчеркивает в монографии «Континентальный блок»: «Более широкопространственное и геополитическое мышление и меньшее увлечение идеологией позволили бы избежать на всем протяжении „оси“ Берлин-Москва-Токио с 1901 года по 1940 годы многих, часто в сущности совсем ненужных жертв и трений».

3. Проблемы и перспективы развития евразийской идеи «континентального блока»

Нет сомнения, что наиболее грандиозным и важным событием в современной мировой политике было образование могущественного континентального блока, целью которого было объединение Европы с Севером и Востоком Азии.

Во второй половине XX в. внимание геополитики обращается на анализ глобальной политики, в центре которой находится меняющаяся конфигурация геополитического пространства в контексте новых проблем и угроз. Проблемы появились следующие:

— в условиях глобализации и информационной революции основной тенденцией развития геополитики и международных отношений является растущая взаимосвязь и взаимозависимость государств и народов.

— существенно изменилась конфигурация геополитического пространства. Период холодной войны (1947—1991) завершился распадом коммунистического блока. Наступил период конструирования модели однополярного мира во главе с США. Однако попытки реализации панамериканской идеи на практике столкнулись с новыми вызовами и угрозами, у нее появились противники в лице динамично развивающихся стран, которые мечтают о лаврах «новых лидеров» (Индия, Китай, Бразилия).

— взаимозависимость государств и глобализация приводят к тому, что в геополитике внимание обращается не только на различия и конфликты между территориальными системами (государствами, их коалициями, регионами и т. д.), но и на взаимодействие между ними в отражении глобальных угроз (международный терроризм, наркотрафик, техногенные и экологические катастрофы). В период «холодной войны» количество локальных и региональных конфликтов было ниже, чем после падения биполярной системы международных отношений (СССР-США).

— в геополитическом анализе появляются новые субъекты глобальной политики: интеграционных образований, транснациональных корпораций, правительственных и неправительственных международных организаций, националистических, сепаратистских движений, а также политических движений народов, не имеющих государственности и расселенных по территории нескольких стран, влиятельных диаспор, партизанских и подпольных движений, террористических организаций.

— возрастает значение культурных, цивилизационных, информационных основ, связывающих человека с пространством, обеспечивающих его политико-культурную идентификацию.

Например, европейская геополитика эволюционирует от геополитики пространства к геополитике человека. В 60—70-е годы XX в. в основу геополитических теорий был положен уже не географический фактор, а пространственная реальность человека и общества. Для завоевания нового геополитического пространства для Запада акцент был сделан на особую роль гуманитарной концепции «прав человека». На понимании общности европейских ценностей строился процесс европейской интеграции и формирования нового «континентального блока» — Европейского Союза. Современная геополитика США акцентирует внимание на собственной мессианской роли в установлении нового геополитического порядка («гегемонии нового типа»). Для его обоснования используется «концепция демократии», выступающая лакмусовой бумажкой, по которой ранжируются страны «подлинной» демократии и «страны-изгои».

В условиях глобализации изменились методы и формы борьбы за ресурсы, механизмы контроля за пространством: наряду с военной экспансией, широко используются гуманитарные интервенции и информационные войны.

Новая геополитическая структура мира, сформировавшаяся в начале XXI в., актуализировала ряд тем для анализа.

Современная фаза геополитического развития связана с поиском целым рядом стран, которые пережили заметные социальные трансформации, новой геополитической ниши. Начало века вывело на арену новых региональных лидеров — экономически продвинутых, но с явно заниженной политической ролью (Россия, Китай, Индия, Бразилия, страны Юго-Восточной Азии). Многие из них стремятся позиционировать себя через членство в интеграционных образованиях (МЕРКОСУР, АТЭС, Шанхайская организация сотрудничества и др.). В их рамках происходит поиск оптимальных пространственных уровней и рамок для реализации собственных политических решений, конструирование нового геополитического статуса и выстраивание отношений с традиционными центрами силы — США, ЕС, Япония.

Конструирование нового глобального геополитического порядка в немалой степени зависит от выстраивания отношений развитых стран и «периферии», включая «освоение» мировыми лидерами вновь образовавшихся государств на постсоветском пространстве и бывших соцстран в Центральной и Восточной Европе, активно вступающих в НАТО. Немаловажное значение в условиях глобализации приобретает поведение государств, находящихся на «периферии» в странах Африки, Латинской Америки, Южной Азии и т. д., которые не могут самостоятельно интегрироваться в мирохозяйственные связи, что усугубляет их экономическую и технологическую отсталость.

Часто для решения своих актуальных проблем (например, снабжение населения продуктами питания в КНДР или отстаивание своего права на развитие мирной ядерной программы Ираном) эти страны могут шантажировать экономически развитые страны, угрожая нанесением ядерных ударов малой мощности.

Актуальной темой современной геополитики стала проблема территориально-государственного размежевания, в частности, в связи с распадом многонациональных государств и ограничением акваторий Мирового океана и Антарктиды. Это новая тема для геополитики — в центре ее участившиеся сецессионные конфликты, связанные с желанием части территории государства выйти из его состава. В качестве примера, непризнанные республики на территории бывшего СССР — Абхазия, Южная Осетия, Преднестровская Республика, или Косово и Метохи — в Сербии.

Из-за связи немецких геополитиков с нацизмом в 30—40-е годы XX в. до 60-х годов XX в. в Европе геополитика в ее германском варианте оказалась дискредитированной и была под запретом.

Начиная с 1960;х годов Европейские геополитические исследования возрождаются в виде нескольких направлений. Основная тенденция развития европейской геополитики в течение XX в.: геополитика стала фокусировать свое внимание не на пространстве, а на человеке, владеющем этим пространством. Если в начале XX в. в построении пространственных моделей миропорядка учитывались естесственно-научные факторы (климат, рельеф, почва, месторасположение), то современная геополитика в Европе стала гуманитарной наукой, исследующей иные основы связи человека с пространством — культуру, идеологию, смыслы, религию.

Разнообразие современных геополитических доктрин в Европе сконцентрированы на двух основных направлениях:

— континентальные концепции — доминируют в науке и утверждают геополитическую самостоятельность Европы перед наступлением атлантизма (США);

— мондиалистские концепции — идея союза Европы с США.

Несмотря на финансовую поддержку из-за океана, мондиализм и атлантизм в Европе так и не стали господствующими направлениями.

Рассмотрим перспективы развития евразийской геополитики.

Континентальные концепции — «новые правые»

Эти концепции находят свое выражение в поисках оптимальной модели европейской интеграции, позволяющей самостоятельно формулировать единый геополитический курс, без которого Европа не сможет противостоять американскому влиянию и останется политическим карликом. В свете глобальных угроз перед европейцами стоит задача превратить до недавнего времени расколотый континент в единое целое. Основная идея архитекторов новой Европы — усилить роль Евросоюза в мировой политике до того уровня, которую играет ЕС в мировой экономике.

Однако конфликт вокруг Ирака показал неспособность двадцати семи членов Европейского Союза проводить единую внешнюю политику. Они не смогли сформулировать общую позицию. Несмотря на это, традиция антиатлантизма и континентальной специфики Европы приобретала разные версии.

Школа новых консервативных революционеров Данная геополитическая школа ориентирована на обоснование геополитической специфики Европы и имеет антиатлантическую направленность.

Истоки этого течения берут начало в XX в. в довоенной Европе (в Германии) — «старые правые» и идея «консервативной революции» или «третий путь». Впервые понятие «консервативная революция» применил немецкий публицист Артур Меллер ван ден Брук (1876—1925).

В 20-е годы XX в. немецкая консервативная мысль обретает политически радикальные формы. Ван ден Брук считал инструментом такой революции национальную идею, а главным врагом — господствующее мировоззрение того времени — либерализм. После поражения в Первой мировой войне (1914—1918) борьба за «восстановление Германии» стала для «старых правых» религией. По Шмитту, на основе пангерманской идеи должно быть создано Немецкое Большое пространство (рейх). Самой радикальной версией «третьего пути» в Германии был национал-большевизм как сочетание антикипитализма с крайним национализмом. В работе «Пруссачество и социализм» Освальд Шпенглер противопоставлял английский национальный дух, основанный на индивидуализме, прусскому, подчиняющему личность обществу и требующему исполнения долга перед государством.

Геополитическая концепция «новых правых» основана на утверждении, что государство-нация уступает место в качестве основного субъекта геополитики «большим пространствам» — интеграционным группировкам, которым принадлежит будущее на геополитической карте мира.

Политическое кредо новых правых выражает лозунг: «Прежде всего — Европа, и лучше даже с Востоком, чем с Западом». Их радикальная антиатлантическая геополитическая ориентация обнаруживается в поисках союзников на Востоке, в конструировании стратегических «восточных» альянсов Европы, не скрывая своего интереса к Китаю и Индии.

«Новые правые» европейские геополитики сохранили преемственность идей «старых правых», дополнив их новыми подходами и проектами консервативной революции и национал-большевизма. Сегодня «третий путь» в интерпретации «новых правых» выступает как синтез идей органической демократии и социалистических лозунгов.

Базовые принципы школы новых консервативных революционеров:

— противопоставление Европы (включая Россию) океаническому (атлантистскому) Западу и прежде всего США;

— следование основополагающим идеям немецких геополитиков-континенталистов;

— германофильство и русофильство.

Модели объединенной Европы С 60-х годов XX в. общепризнанным лидером «новых правых» был французский философ Ален де Бенуа. Одним из первых он выдвинул проект «Федеральная империя». Она представляла собой этнически дифференцированный конгломерат разнородных государств, стратегически интегрированных в единый геополитический блок. Модель объединенной Европы была им выражена в формуле: «Единая Европа ста флагов».

В начале 60-х годов XX в. другой проект «юной Европы» — «Европа от Владивостока до Дублина» выдвинул один из самых активных «новых правых» — бельгийский консервативный революционер Жан Тириар (1922—1992).

Долгое время Тириар возглавлял общеевропейское движение «Новая Европа», которое стремилось к созданию «Европейской империи». Он полагал, что основой глобального евразийского проекта XX в. должна стать ось Дублин — Владивосток, включающая Урал, Сибирь, Дальний Восток, которые станут продолжением «большого пространства Европы», противостоящего США. При этом россиянам в случае образования такой оси Тириар обещал европейское гражданство, политическую и финансовую стабильность и реванш над США. В строительстве «Европейской империи», которая бы объединяла независимые этнические группы, он видел спасение от мондиализма США.

В отличие от проекта А. де Бенуа, этот имперский проект был более радикальным: он предполагал унификацию геополитического пространства, его автаркию и центризацию власти. При этом Тириар считал по-прежнему актуальным континентальный блок Хаусхофера Берлин — Москва — Токио.

Он объявлял СССР наследником Третьего рейха, которому ничего не остается, как, двигаясь с востока на запад, выполнить то, что Третий рейх не сумел проделать, двигаясь с запада на восток. Известно, что он делал личные попытки к сближению с Москвой, предупреждал СССР о геополитической катастрофе (за 15 лет до крушения советской империи), если не будут предприняты решительные шаги по сближению с Европой против США. Но его планы в СССР были отвергнуты.

«Новые правые» неустанно подчеркивают континентальность своего геополитического проекта, противопоставляя Европу атлантическому Западу. При этом они поощряли регионалистские тенденции внутри объединенной Европы, поскольку регионы сохранили европейскую традицию, а мегаполисы «заражены духом американизма». В рамках этой геополитической модели решающим европейским альянсом должен стать союз Франции и Германии, вокруг которых объединится «Срединная Европа».

Видный французский философ Дени de Ружмон пришел к идее «Европы регионов» от персонализма, в центре внимания которого — «выживание человека» в условиях деградации человеческих отношений в больших городах и «технической агрессии против природы».

Выступая против «урбанистической деградации» и «деградации земли», де Ружмон видит выход в создании «мягкой» технологии, которая связана, прежде всего, с сельским хозяйством, а не с тяжелой промышленностью, с чувствами, а не с абстракциями. Нынешний кризис он рассматривает как результат реализации индустриальной утопии, за которую ответственны национальные государства.

Именно национальные государства стимулировали развитие индустрии и в первую очередь военной техники. После двух мировых войн, спровоцированных «игрой европейских национализмов», стало ясно, как рассуждает далее де Ружмон, что национальное государство существует для войны — как по своему происхождению, так и на каждом этапе своего развития, последним из которых будет «тоталитарное государство». Выход — в регионализации Европы.

Под регионализацией автор подразумевает, в первую очередь, «новую модель объединения людей», «переделать общество на основе личностных, коммунитарных и региональных отношений». Необходимо воссоздать «небольшие единства личностей, в которых возможно их соучастие». Семья является примером и первичной формой сосуществования и воспроизводства.

На этом естественном основании вырастают все прочие, основанные на общности ассоциации (коммуны). Так же как личность требует коммуны, коммуна требует региона, а регион — континентальной федерации. «Европа государств» является противоречием в терминах. Федерация европейских народов — такова альтернатива национального государства.

Излагая свое понимание региона, де Ружмон подчеркивает, что география как таковая не играет большой роли в образовании регионов. Более важны этнические различия, связанные не с расовыми признаками, а с единством культуры, нравов, стереотипов и привычек, социальных структур, языка. Главную роль играет язык, но деление Европы на регионы по этому принципу привело бы к возникновению множества мини-государств. Экономические проблемы для деления на регионы не имеют значения, так как они, за исключением глобальных, могут быть решены на уровне региона. Главный фактор — это участие в гражданской жизни, автономия и самоуправление общин.

Д. де Ружмон формулирует несколько вариантов будущей «федерации регионов» и «нисхождения государства».

Государства станут еще более тоталитарными и границы между ними — более закрытыми. Европейские страны превратятся во множество сателлитов двух сверхдержав (тогда еще СССР и США).

Реакцией на укрепление национального государства станет усиление сепаратизма, что приведет к расколу крупнейших национальных государств. Автономисты и сепаратисты во всей Европе будут требовать независимости, подкладывать бомбы, совершать покушения, захватывать заложников и т. п.

На месте Европы государств возникнет Европа регионов. Франция, Германия, Швейцария останутся, не потеряв того морального единства, которое обрели за много веков, но государства исчезнут.

Концепция видного французского регионалиста де Ружмона, основанная на принципе важности малых единиц, была дополнена культурными аспектами федерации.

Европейская культура не является суммой национальных культур, ибо она существовала ранее государственных образований. Культура всех европейских народов — одна, сформировавшаяся под воздействием общего для всех индоевропейского, грека латинского, кельтского и германского влияния, воспринятого в разных пропорциях.

Идеи Д. де Ружмона направлены на замену национального государства малыми автономными органическими коммунами, федерированными в более широких рамках, гарантирующих культурный партикуляризм и ничем не скованное экономическое взаимодействие.

Заключение

Нет сомнения, что наиболее грандиозным и важным событием в современной мировой политике является перспектива образования могущественного континентального блока, который объединил бы Европу с Севером и Востоком Азии.

В 1940 году вступая перед студентами Третьего Рейха, Карл Хаусхофер выдвинул необходимость противостояния антлантисткому союзу Британии и США евразийским континентальным блоком Берлин — Москва — Токио.

Крупный немецкий ученый-геополитик К. Хаусхофер (1869−1946) был военным, дипломатом, а с 1911 г. занялся наукой, получил звание доктора Мюнхенского университета. С 1924 г. в течение 20 лет издавал солидный геополитический журнал, где и были опубликованы его главные работы.

Он глубоко изучил идеи своих предшественников и хорошо усвоил положения закона планетарного дуализма: «морские силы» против «суши»; власть моря против власти посредством земли. Ученый создает свою доктрину, суть которой сводится к необходимости создания континентального блока, или оси: Берлин — Москва — Токио. Хаусхофер видел в союзе с Россией и Японией достойный ответ на стратегию морских держав.

Его данное умозаключение вытекало из противодействия англосаксонской «политике анаконды», которая актуальна и сегодня. Данная концепция предусматривала размещение союзников по всей прибрежной территории Евразии.

Для противостояния морским державам, стремящимся задушить континентальные страны, как душит анаконда свои жертвы, Хаусхофер и его школа разработали концепцию «жизненного пространства» (или «большого пространства»). Сам термин «жизненное пространство» возник еще в античном мире и в него включали умеренные тропические и субтропические зоны по линии Восток-Запад.

По мере накопления знаний об окружающем мире (португальские, испанские и другие великие географические открытия и колониальные войны) категория «жизненное пространство» изменялась и охватывала уже не одно Средиземноморье, Малую Азию, но и Иран, Китай, Индию. «Жизненное пространство» раздвинуло свои границы как в меридиональном, так и в широтном направлениях.

В 40-х годах XX в. сформировалось два больших геополитических образования: панамериканский и восточно-азиатский блоки. Это геополитическое событие имело большое значение, так как предопределило полное изменение «силового поля» земной поверхности. Это обстоятельство объясняет попытки Советского Союза перейти от «широтной стратегии» к «стратегии теплых морей»: Евро-Африканский проект, проекты в отношении Индии и тихоокеанских островов.

Хаусхофер предугадал ориентацию геополитических устремлений США по линии Запад — Восток, и он считал, что эта геополитическая экспансия при ее завершении создает основу для самой серьезной угрозы для мира, так как она несет в себе возможность порабощения Соединенными Штатами всей планеты. Восточная Азия, по его мнению, вынуждена укреплять собственную политическую и культурную форму, чтобы отстоять свою геополитическую независимость. На периферии своего влияния Восточная Азия создает буферные зоны безопасности.

Хаусхофер делает вывод, что геополитическое будущее планеты зависит от результата борьбы двух тенденций: сможет ли англо-американская экспансия вдоль параллелей побороть сопротивление восточно-азиатской экспансии вдоль меридианов. Но при любом исходе США будут защищены остатками бывшей английской колониальной империи и всегда смогут тереться на тропическую Америку, находящуюся под их контролем.

Геополитику Хаусхофер определял как науку об отношениях земли и политических процессов.

Она зиждется на широком фундаменте географии, прежде всего географии политической, которая есть наука о политических организмах в пространстве и об их структуре. Более того, геополитика имеет целью обеспечить надлежащим средством политическое действие и придать направление политической жизни в целом. Тем самым геополитика становится искусством, именно — искусством руководства практической политикой. Геополитика — это географический разум государства.

Подытожим по описанию оси Берлин — Москва — Токио, и противодействиям, которые оказывали ей атлантисты.

Шансов воплощения у этой оси во времена Хаусхофера было крайне мало, так как, все понимают как ненавидел Гитлер коммунистов, да и среди японских представителей власти, по словам Хаусхофера интересовались только несколько лиц, среди них Гото и Ито, и те, в основном высказывались за союз Германии и Японии.

В самой Германии встречались личности заинтересованные в союзе с Россией, в том числе Брокдорф-Рантцау.

Но из-за разногласия с официальной политикой нацисткой Германии особого прогресса эти переговоры не принесли. В России еще с царских времен сторонником союза Берлина и Москвы был Сергей Юльевич Витте.

После гражданской войны стране было не до изучения идеологий противостояния англосаксонскому миру, в воздухе витала атмосфера мировой пролетарской революции.

После смерти Ленина, Сталин, не совсем разделяющий идеи мировой революции, стал постепенно искать союзников в рядах правящих кругов Германии и Японии. Работа Карла Хаусхофера безусловно важна, но к сожалению она была опубликована слишком поздно.

Мир стоял на пороге войны, причем войны двух евразийских держав — Германии и России.

1. Кукудзиро И. Дипломатические комментарии. — М.: ОГИЗ. Госполитиздат, 1942. — 236 с.

2. А. Hillgruber, Die «Endlosung Deutsche Das Ostimperium ALS Kernstuck rassenideologischen Materialien Zur Aussenpolitik Dritten Reiches, Дюссельдорф 1978 год.

3. Петров В. Л. Геополитика России (возрождение или гибель?). — М.: Вече, 2003 — 464 с.

4. Юрченко С. В. Геостратегия США в процессе становления глобальной державы: Дис… док. пол. наук: 23.00.04. — К., — 2001. — 430 с.

5. Мэхэн А. Т. Влияние морской силы на историю, 1660−1783. — М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2002. — 634 с.

6. Источник: http://www.dergachev.ru/Russian-encyclopaedia/10/92.html Институт геополитики профессора Дергачева

7. Артамошин С. В. Карл Хаусхофер и формирование немецкой школы геополитики // Диалог со временем. — Вып.10. — М., 2003.

8. Блатоватский В. Д. Природа и античное общество.? М.: Мысль, 1976. — 411 с.

9. Валовая, М. Д. Политика: [Учебник] / М. Д. Валовая. — М.: Магистр, 2008. — 335 с.

10. Волков Я. В. Геополитика и безопасность в современном мире. — М; Военный университет, 2000. — С. 19 — 25.

11. Геополитика: Учебник / Под общ. ред.В. А. Михайлова; Отв. ред. Л. О. Терновая, С. В. Фокин. — М.: Изд-во РАГС, 2007.

12. Хаусхофер К. Континентальный блок: Берлин — Москва — Токио // http://www.gumer. info/bibliotek.

13. Дугин А. Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. Мыслить пространством. — М.: «АРКТОГЕЯ-центр», 2000.

14. Дугин А. Г. Проект «Евразия». — М.: Эксмо, Яуза, 2004. — 380 с.

15. Ермолаева, Е. В. Геополитика // http://www.dis-ser.ru/library/70/343. htm .

16. Зеленев, И. В. Геополитика и геостратегия: / И. В. Зеленев. — СПб.: Питер, 2005. — 456 с.

17. Исаев Б. А. Геополитики и геостратеги. Часть II. Классики геополитики. — СПб.: Балтийский государственный технический университет, 2004.

18. Калашникова Л. В. Геополитика в системе факторов цивилизационного становления общества: Дис. канд. филос. наук. — Саратов, 2005. — 165 с.

19. Козырев, Г. И. Политология: Учеб. пособие / Г. И. Козырев. — М.: ФОРУМ: ИНФРА-М, 2009. — 367 с.

20. Колосов В. А., Мироненко Н. С. Геополитика и политическая география: Учебник для вузов. — М., 2002. — Глава 1.

21. Комлева H.А. Геополитическое сжатие // Мировая экономика и международные отношения. — 2003. — № 2. — С.66 — 70.

22. Маккиндер X. Географическая ось истории // Элементы. Евразийское обозрение. — 1997. — № 7. — С.43 — 58.

23. Михайлов Т. А. Эволюция геополитических идей. — М.: Весь мир, 1999.

24. Мухаев Р. Т. Геополитика. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007.

25. Озелиус Г., Чуканов М. Ю. Отец геополитики о России как великой державе // Вопросы истории. — 1996. — № 1.

26. Политология: Учебник / Отв. ред.В. Д. Перевалов. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: НОРМА, 2009. — 511 с.

27. Рукавицын П. М. Немецкая классическая геополитика в период фашистской диктатуры // Вестник Военного университета. — 2009. — № 1. — С.69 — 75.

28. Рукавицын П. М. Концепция объединения Европы немецкой школы классической геополитики // Обозреватель. — 2009. — № 1. — С.103 — 111.

29. Рукавицын П. М. Германский фашизм и концепция континентального блока немецкой геополитической школы // Обозреватель. — 2009. — № 2. — С.101 — 109.

30. Рукавицын П. М. Идея «жизненного пространства»: немецкая геополитика и нацизм // Вестник Военного университета. — 2005. — № 2. — С.90 — 98.

31. Савицкий П. Географические и геополитические основы евразийства // Элементы. Евразийское обозрение. — 1997. — № 3. — С.51 — 54.

32. Соколов Д. В. Эволюция немецкой геополитики // Геополитика: теория и практика. Сб. ст.М., 1993.

33. Тихонравов Ю. В. Геополитика. — М.: ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез», 1998.

34. Хаусхофер К. Границы в их географическом и политическом значении // Классика геополитики, XX век: Сб. — М., 2003. — С.123 — 156.

35. Хаусхофер К. О геополитике: Работы разных лет. — М.: Мысль, 2001. — 426 с.

36. Хаусхофер К. Геополитическая динамика меридианов и параллелей // http://www.gumer. info/bibliotek .