Факторы культурно-исторического самоопределения России в культурофилософии Н. С. Трубецкого

Особенности переживаемого сегодня Россией исторического периода в очередной раз поставили проблему самоопределения и самопознания российского общества. В этом контексте особое значение имеет обращение к глубокому и всестороннему изучению тех философских, культурно-исторических идей, которые были высказаны и обоснованы в отечественной общественно-политической мысли в конце XIX — начале XX веков. Преобладающее значение в связи с этим приобретает рефлексия не вопросов «кто виноват» и «что делать», а попытки русских мыслителей нащупать основания культурной идентичности России перед лицом окончательно поменявшегося в результате тотальных модернизаций мира. В этом плане наиболее эвристичным является выделение инвариантов, свойственных русской культуре на протяжении ее многовекового развития, в их сопряжении с теми динамичными, быстро эволюционизирующими комплексами социокультурной регуляции, при помощи которых осуществляется эффективная адаптация к радикально меняющимся условиям культурного бытия. Данный подход требует не только использования межпредметных связей и форм анализа, но и отказа от мессианских стереотипов, утвердившихся в отечественной культурософской и историософской мысли рубежа XIX — XX веков. Центром становится поиск таких моделей культурного и социального самоопределения, которые в реальности, а не на умозрительном уровне, могли бы соответствовать коренным интересам России и, в конечном счете, задачам ее выживания и самосохранения как неповторимой социокультурной целостности.

В связи с этим особый интерес представляют сегодня идеи евразийства, к которым все чаще обращаются современные исследователи самых различных направлений. Одним из родоначальников евразийства был князь Н. С. Трубецкой.

Потребность разностороннего изучения культурософии Н. С. Трубецкого обусловлена несколькими моментами.

Во-первых, в результате переосмысления итогов современной модернизации отечественная гуманитарная наука в очередной раз оказалась перед необходимостью критической рефлексии как либерально-европоцентристских, так и традиционалистских установок общественного сознания и связанных с ними мотивационных и поведенческих стратегий, существенно повлиявших на систему политических ожиданий общества и определенные меры допустимого воздействия на социокультурную систему современной России.

Поэтому глубокое и всестороннее осмысление Н. С. Трубецким феномена модернизаций и вытекающих из них последствий приобретает острую актуальность, поскольку позволяет выработать объективную точку зрения на идеологию европоцентризма и связанные с ней методы и формы модернизационных процессов, разворачивающихся в современном российском обществе.

Во-вторых, вопросы национально-культурной идентификации всегда были актуальными для русского общества. Дилемма «Запад — Восток» постоянно рассматривалась отечественными мыслителями как фактор национального самоопределения. Решение вопроса о месте, роли и цели исторического бытия России традиционно связывалось с переосмыслением ее национальных традиций, качественной специфики самой национальной культуры. В этом контексте обоснованный Н. С. Трубецким «исход к Востоку» давал возможность выработать новую модель «третьего пути» России, которая сегодня играет огромную роль в силу того, что подчеркивает принципиально важное значение России как уникального посредника, медиатора между культурно-цивилизованными влияниями Запада и Востока.

В-третьих, евразийская культурологическая мысль в лице Н. С. Трубецкого пыталась осознать феномен мультикультурности не как фактор, нуждающийся в преодолении, а как явление, от которого напрямую зависит социокультурная ситуация мира. В современных условиях данная установка обретает особое значение, способствуя формированию нового отношения к культурному разнообразию и культурной самобытности как необходимым условиям сохранения человеческой цивилизации. Диалоговая модель межкультурных коммуникаций, активно развиваемая в рамках евразийства Н. С. Трубецким, обретает сегодня колоссальное значение, помогая утверждению ценностей так называемого «нового, или третьего гуманизма», все глубже влияющего на общественное сознание во всем мире.

Отсюда понятно, почему идеи Н. С. Трубецкого играют сегодня все большую роль и вызывают устойчивый интерес со стороны философов, культурологов, социологов, антропологов, лингвистов, этнографов.

Однако вплоть до недавнего времени труды Н. С. Трубецкого, как и других евразийцев, были мало доступны отечественным исследователям. Это объясняется, с одной стороны, тем, что большинство евразийцев резко негативно отнеслись к революции 1917 года и к ее последствиям для русской культуры и русского народа. С другой стороны, евразийцы стояли на позициях умеренного национализма, что вступало в резкое противоречие с ценностями пролетарского интернационализма, господствовавшими в советской России. Наконец, будучи эмигрантами, евразийцы многие свои произведения писали на европейских языках, и их комплексный перевод на русский язык и комментирование не начаты до сих пор.

Вместе с тем, рост интереса к евразийству и особая актуальность теоретических концепций представителей этого течения (Н.С. Трубецкого, П. Н. Савицкого, П.П. Сувчинско-го, Г. В. Флоровского, Л. П. Карсавина и др.), лежащие в основе многих современных публикаций по проблемам самоопределения и самоидентификации русской национальной культуры, требуют более глубокого исследования культурологических идей, выработанных в рамках данного направления. В этом плане приоритет принадлежит прежде всего.

Н.С. Трубецкому, многие основополагающие идеи которого определили само «лицо» евразийства.

Актуальность исследования кулыурософии Н. С. Трубецкого состоит в следующем.

Во-первых, творчество Н. С. Трубецкого связано с периодом, который обладает характеристиками, аналогичными современному этапу исторического развития России. Перелому XIX — XX веков сопутствовали все особенности, присущие «fin de siecle» и связанные, в первую очередь, с господством кризисного сознания, восставшего против традиционных философских системности и рациональности. Панлогизм, рационализм и сциентизм стали сменяться проблемами социокультурной экзистенции, классический тип рациональности уступал место новому онтогносеологическому синтезу, предполагавшему сочетание объективности и личной позиции исследователя. Центр тяжести постепенно перемещался на философскую рефлексию сущностных проблем человеческого бытия, в сферу общественной истории, культуры, — туда, где закладываются глубинные смыслы человеческого существования. На первый план стали выходить вопросы психологической и культурной детерминации исторического процесса, проблемы духовно-исторической социальности, механизмов и форм культурного бытия, рефлексия «духовно-исторического архива» народов, что было тесно связано с осмыслением проблем национально-культурной самобытности, самоопределения, идентичности в контексте межкультурного взаимодействия и взаимовлияния. Все эти проблемы решались в сопряжении с новым отношением к языку как к самостоятельному и сугубо специфичному объекту философского и культурологического анализа. Изменение акцентов в социогуманитарном знании привело к необходимости методологического обновления, поиски которого наиболее полно отразились как в концепции «нового мировоззренческого синтеза», так и в развитии системно-структурных подходов. Перечисленные тенденции и проблемы нашли полное отражение в творчестве Н. С. Трубецкого, который пытался не только разработать новую модель социокультурного развития России, Европы и мира, но и выступил как талантливый лингвист, создавший новую науку фонологию и обосновавший свою культурософскую концепцию при помощи сравнительно-исторического языкознания, диалектологии, структурно-системного анализа языка. В творчестве Н. С. Трубецкого воплотились те типические научно-мировоззренческие и методологические подходы, которые были характерны для начала XX века, но по-новому переосмысленные Н. С. Трубецким, они дали толчок для его эвристической культурологической доктрины евразийского синтеза, остающейся наиболее востребованной в современной отечественной социогуманитарной литературе.

Вместе с тем, следует особо подчеркнуть, что, в отличие от геополитического и идеологического аспектов теории «России-Евразии» Н. С. Трубецкого, собственно культурологические идеи мыслителя до сих пор остаются плохо отрефлексированными и разработанными. Философия культуры Н. С. Трубецкого по-прежнему находится на периферии профессиональных исследований отечественной философии и культурологии, не имея адекватной интерпретации.

Сложность проблемы усугубляется наплывом непрофессиональных, во многом конъюнктурных работ, способствующих проникновению неверных трактовок идей Н. С. Трубецкого в сознание современного общества и, в частности, отечественной интеллигенции.

В связи с этим назрела острая необходимость в подлинно объективном, научном исследовании культурософских идей Н. С. Трубецкого.

До недавнего времени большинство работ Н. С. Трубецкого были практически неизвестны в нашей стране. Только в 90-ые годы в основном, благодаря титаническим усилиям Н. И. Толстого и О. С. Широкова, осуществлялась републикация основных трудов мыслителя с корректными, академическими комментариями. Однако из более чем 117 научных исследований Н. С. Трубецкого, опубликованных в период с 1920 по 1938 годы, в России републикацию увидели меньше половины. Кроме того, наибольшее внимание уделялось лингвистическим трудам Н. С. Трубецкого и его политическим памфлетам, в то время как культурософские идеи мыслителя практически не вызывали интереса. Это объясняется прежде всего тем, что культурософия Н. С. Трубецкого стоит особняком в ряду философских работ деятелей русского зарубежья первой половины XX века и в силу этого неоднократно подвергалась критике со стороны представителей всех возможных течений и направлений общественно-политической мысли. Новаторский характер, принципиальная эвристичность, полемическая заостренность делали культурософию Н. С. Трубецекого достаточно уязвимой. С другой стороны, адекватной полемики с Н. С. Трубецким не получалось в силу его эрудированности, умения обосновывать культурософские положения при помощи хорошо отобранных и откомментированных данных из области этнографии, языкознания, психологии, социологии, антропологии. В этом контексте, вместо объективной дискуссии, противники идей Н. С. Трубецкого предпочитали их простое игнорирование, замалчивание или умышленное искажение. Поэтому сегодня так важно восстановить истинные смыслы, закладываемые Н. С. Трубецким в его культурософию. Решение данной задачи возможно не только в результате глубокого изучения научного наследия мыслителя, но и благодаря прояснению того, как в трудах Н. С. Трубецкого осуществлялось преломление воззрений его отечественных (С.Н. и Е. Н. Трубецкие, И. Киреевский, А. Хомяков, Ф. Достоевский, Н. Данилевский, К. Леонтьев) и зарубежных (И.Г. Гердер, Дж. Вико, О. Шпенглер, И. Кант, Г. Гегель, Г. Тард, Т. Карлейль, Г. Зиммель, В. Дильтей) «учителей».

Рефлексия проблем самоопределения русской культуры на протяжении всего периода ее существования Н. С. Трубецким явилась одним из высших достижений философско-теоретической и культурологической мысли русского послеоктябрьского зарубежья. Ее источниками стали: анализ разнообразных памятников отечественной духовной культуры.

X — XX веков (древнерусская литература, апокрифы, летописи, духовные стихи, агиография, произведения русского народного творчества, труды богословов, философов, лингвистов, писателей, филологов) — исследование современных и древних языков, письменных и дописьменных памятников Европы, России, Азии, Кавказаизучение работ зарубежных философов, историков, культурологов, этнографов и лингвистов.

Творчество Н. С. Трубецкого отличается ярко выраженным универсализмом и включает труды в области истории, сравнительного и общего языкознания, лингвистики, философии, филологии, социальной психологии. Он был одним из крупнейших популяризаторов русской духовной культуры в Западной Европе. Во многом, благодаря его теоретическим, практическим усилиям, научно-исследовательской деятельности, западный мир не только узнал о русской культурной традиции, но и стал смотреть на нее совершенно по-новому. Являясь одним из самых ярких представителей русского послеоктябрьского зарубежья, Н. С. Трубецкой внес огромный вклад в мировую культуру, о котором, к сожалению, до сих пор мало знают в современной России.

Актуальность данной диссертации определяется, кроме того, необходимостью реанимировать идеи культурософии Н. С. Трубецкого, нацеленные на создание комплексной, полидисциплинарной науки о России — россиеведения, — о которой до сих пор говорят многие философы и прогрессивно настроенные ученые.

В культурософии Н. С. Трубецкого особый интерес представляет и его прогностическая модель развития России-Евразии в XXI веке. Он предугадал многие актуальные проблемы социокультурной динамики русского общества в постсоветский период.

Содержащиеся в работах Н. С. Трубецкого глубокие размышления о взаимоотношении России и Европы, России и Азии, Азии и Европы, которые в данном случае трактуются как культурно-цивилизационные типы, о кризисе современной европейской и русской культуры, о способах выхода из него, о формах межкультурных взаимодействий обладают сегодня повышенной значимостью и востребованностью, отражая реальные процессы, происходящие в современном мире.

Изучение своеобразия русской культуры, форм и способов ее самоопределения в творчестве Н. С. Трубецкого во многом способствует раскрытию мировоззренческого, научного и общетеоретического потенциала отечественной философии XX века.

Степень разработанности проблемы.

Обширное научно-теоретическое наследие Н. С. Трубецкого можно условно разделить на три большие группы. Собственно лингвистические работы, вызвавшие большую комментаторскую литературу и лежащие в основе создания Н. С. Трубецким новой наукифонологии и структурной лингвистики.

Вторую группу составляют этнолингвистические и этнографические труды мыслителя, которые представляют существенный интерес, но до сих пор недостаточно отреф-лексированы и используются в основном узким кругом специалистов.

Наконец, философские, культурологические и филологические работы Н. С. Трубецкого евразийского периода, которые наименее изучены с точки зрения их системного единства. В основном данная группа трудов Н. С. Трубецкого рассматривалась в контексте общей евразийской доктрины, в их сопряжении с сочинениями других представителей этого направления.

В диссертации обращается внимание прежде всего на работы Н. С. Трубецкого, входящие в третью группу. Следует отметить, что обоснованные в них положения еще при жизни Н. С. Трубецкого нашли широкий отклик в трудах представителей русского зарубежья. Практически не было ни одного сколько-нибудь серьезного мыслителя, который не попытался бы опровергнуть или дополнительно обосновать высказанные Н. С. Трубецким идеи. В книгах и статьях В. Зеньковского, Н. Лосского, Г. Флоровского, Г. Федотова, С.

Франка, Г. Струве, П. Милюкова, К. Мочульского, Ф. Степуна, JI. Невицкого, П. Новгородского, И. Ильина, 3. Гиппиус, Г. Адамовича, А. Кизиветтера, П. Бицилли, С. Гессена, Н. Н. Алексеева отношение к взглядам, развиваемым евразийцами, было сугубо неоднозначное, однако, конкретного анализа системы культурософской концепции Н. С. Трубецкого проведено не было.

В советское время в России сочинения Н. С. Трубецкого никем не исследовались, и, как культуролог, он практически не был известен на родине. Его мировоззрение чаще всего рассматривалось в контексте евразийства, что во многом определяет отношение к его творчеству как типическому для всего направления, одним из основателей которого он был. Однако, в комплексе представления Н. С. Трубецкого о сущности культуры как самостоятельного предмета философско-культурологического исследования практически не разработаны. Исключение составляет достаточно интересная диссертация австрийца И. Краммера1, в которой упор в основном сделан не столько на культурософию, сколько на историософию Н. С. Трубецкого. Отдельные части этой диссертации были опубликованы и на русском языке2.

Ситуация стала меняться совсем недавно, когда стали появляться работы, в которых анализировались различные стороны учения Н.С. Трубецкого3.

1 Krammar J. Furst Nikolai S. Trubetzkoy als Kultur — und Geschichtsphilosoph. Dissertation zur erlangung des Doktorgrades der Philosophic mit dem Hauptfach «Russisch» an der Geisteswissenschaftlichen Fakultat der Univer-sitat. Wien, 1982.

2 См., например: Краммер И. Кн. Николай С. Трубецкой как философ культуры и истории // Н. С. Трубецкой и современная филология. М., 1993. Его же: Критические замечания о европейской культуре (о философии культуры Н. С. Трубецкого // Европейский альманах. М., 1993.

3 Журавлев В. К. «Книга жизни» Н. С. Трубецкого: К столетию со дня рождения // Вопросы языкознания. М., 1990. № 5;

Журавлев В. К. Николай Сергеевич Трубецкой // Русская речь. М., 1990. № 2- Нерознак В. Н. Слово о Н. С. Трубецком // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. М., 1990. № 2;

К особо фундаментальным и интересным исследованиям творчества Н. С. Трубецкого следует отнести труды Н. И. Толстого и В. Н. Топорова, много сделавших для популяризации его идей.

Начиная с 1995 года, в связи с резким обострением интереса к евразийству, выразившемся в череде специальных конференций, международных симпозиумов и научных семинаров, взгляды Н. С. Трубецкого на сущность социально-исторического процесса были проанализированы в ряде серьезных разработок, вводящих евразийские идеи в систему современного отечественного гуманитарного знания. Речь идет прежде всего об интересных дискуссиях на страницах журналов «Вопросы философии», «Ступени», «Начала», «Философская мысль», «Философские науки», «Социологос» и других.1 Кроме того, вышли тематические антологии с глубокими и всесторонними комментариями: «Мир РоссииЕвразия» (М., 1995) — «Евразия. Исторические взгляды русских эмигрантов» (М., 1992) — «Россия между Европой и Азией: евразийский соблазн» (М., 1993) — «Пути Евразии. Русская интеллигенция и судьбы России» (М., 1992).

В рамках этого процесса следует отметить работы Л. И. Новиковой и И.Н. Сизем-ской, О. С. Широкова, В. И. Живова, В. М. Хачатурян, В. Пискунова. Отдельные стороны творчества Н. С. Трубецкого нашли отражение в работах О. Д. Волкогоновой, Р.А. Гальце-вой, А. Ф. Замалеева, К. Г. Исупова, В. П. Кошарного, М. А. Маслина, В. В. Сербиненко. Проблемы социокультурного контекста, в котором формировались идеи Н. С. Трубецкого,.

Половинкин С.М. О неопубликованном наследии Н. С. Трубецкого // Материалы XXII научной конференции Тартусского государственного университета. Тарту. 1987. Т. I;

1 Следует отметить: Евразийство: за и против, вчера и сегодня // Вопросы философии. 1995. № 6- Люкс JI.K. К вопросу об истории идейного развития первой русской эмиграции // Вопросы философии. 1992. № 9- Хоружий С. С. Карсавин, евразийство и ВПК// Вопросы философии, 1992. № 2- Полюса евразийства // Новый мир, 1991. № 1. исследовались в трудах В. А. Кувакина, А. И. Николюка, Г. Я. Тарле, Е. П. Челышева, А. Г. Соколова, P.M. Шаховского и других.

В недавнее время появились фундаментальные работы и статьи С. С. Хоружева, И. А. Исаева, Ф. И. Гиренка, С. И. Данилова, Г. А. Иссовского и других, в которых рассматривались центральные проблемы евразийского учения и место в нем Н.С. Трубецкого1.

Внимание к идеям евразийства привлекла и активная деятельность некоторых авторов, пытавшихся использовать положения этого учения, и, в частности, идеи Н. С. Трубецкого о туранском элементе, для обоснования идеалов пантюркизма2.

В последнее время концепция Н. С. Трубецкого стала рассматриваться в контексте о общеевропейских процессов. Глубокую трактовку евразийских идей Н. С. Трубецкого предлагают в рамках цивилизационного подхода В. Г. Федотова, Б. С. Ерасов, А.С. Пана-рин, А. Я. Флиер, И. В. Кондаков, Т. Н. Очирова, И. Краммер.

Интерес к евразийству в контексте его идеалов синтеза Запада и Востока, концепции Н. С. Трубецкого о диалоговом характере межкультурного взаимодействия вылился в 1991.

1 См., например: Хоружий С. С. Карсавин и де Местр // Вопросы философии, 1989. № 3. Его же: Карсавин, евразийство и ВКП // Вопросы философии, 1992. № 2;

Исаев И. А. Идеи культуры и государственности в трактовке евразийства // Проблемы правовой и политической идеологии. М., 1989; Его же: Геополитические аспекты тотальности: евразийство // Тоталитаризм как исторический феномен. М., 1989; Его же: Утописты или провидцы? // Пути Евразии. М., 1992; Гиренок Ф. И. Евразийские тропы // Глобальные проблемы и перспективы цивилизации. М., 1993; Данилов С. И. Социальная философия евразийства: истоки, сущность, современное состояние. М., 1995; Иссовский Г. А. Концепция личности в философии евразийцев. М., 1996; Поспешев А. А. Евразийство — культурное явление России. Тверь, 1997.

2 См.: Гаджиев Г. Г. Лица Евразии. Грозный, 1997; Коноплиев Г. А. Мир России — Евразия. Алма-Ата, 1995;

Аджиев М. О москальских вотчинах в России // Независимая газета, 11.01.1994.

3 См., например, Л. И. Глухарев. Общеевропейский процесс и геополитическая идеология (цивилизационный анализ) // Общеевропейский процесс и гуманитарная Европа. М., 1995. году в проведение Международной конференции под эгидой Комиссии СССР по делам ЮНЕСКО — «Евразийская идея: вчера, сегодня, завтра"1.

Особое место среди работ, посвященных рефлексии взглядов Н. С. Трубецкого и евразийцев, занимают труды JI.H. Гумилева, развивающего их идеи и методологические подходы2.

Следует отметить стойкое внимание к теориям евразийства и Н. С. Трубецкого на Западе. Работы О. Босса, Н. Рязановского, Р. Берли, Р. Уильямса и других поднимают общефилософские, социально-политические проблемы данного течения отечественной общественно-политической мысли3. В то же время за рубежом широко представлены и исследования лингвистических идей Н. С. Трубецкого, которые вызывают во всем мире постоянный и глубокий интерес.4.

1 Евразийская идея: вчера, сегодня, завтра. Из материалов конференции//Иностранная литература. 1991. № 12.

2 Гумилев JI.H. Хунну. М., 1960; Его же: Открытие Хазарии. М., 1966; Его же: Древняя Русь и Великая Степь. М., 1989; Его же: историко-философские труды князя Н. С. Трубецкого (заметки последнего евразийца) // Н. С. Трубецкой, История. Культура. Язык. М., 1995; Его же: Черная легенда. Друзья и недруги Великой Степи. М., 1994.

3 Boss О. Die Lehre der Eurasier: Ein Beitrag zur russischen Ideengeschichte des 20 / Jahrhunderts-Wiesbaden, 1961;

Riasanovky N.V. The emergence of Eurasianism // Slavic studies. California. 1967. № 4- Beyerly E. The Europecentric Historiagraphy of Russia. P., 1973;

Williams R.G. Culture in Ekile. Russian Emigres in Germany (1881−1941) Comell-Univ-Press. Itaca and London, 1972;

Halperin Ch. Russia and The Golden Horde: The Mongol impact on the medieral Russia history. Bloomington, 1985.

4 Benko L. On some questions of historical linguistics //Acta Linguistica. 1975. Vol. 25. № 3−4- Birnbaum H. Problems of typological and genetic linguistics viewed generative framework. The Hague. 1970; Jagoditsch R. Nicolaj S. Trubetzkoy. Sein Bild als Mensch und Gelehrtenpersonlichreit. Festrede des Vorstandes des Instituts fur Slav. Philologie // Wiener slavistisches Jahrbuch. Graz. Koln, 1964;

Viel M. Ha notion de margue chez Trubetzkoy et Jakobson. Un enisode de l’histoire de la pensee structurale. Lille., Paris, 1984.

Тем не менее, культурософия Н. С. Трубецкого исследована очень поверхностно и фрагментарно.

Одна из причин слабой разработанности культурософского наследия Н. С. Трубецкого заключается в том, что оно не существует в форме четко выделенных, структурированных рубрик: культурологические проблемы растворены во многих статьях, монографиях, лекциях и материалах, посвященных разнообразным проблемам исторического, языкового, социального, политического и культурного развития России, Европы и мира. Кроме того, «евразийский соблазн» Н. С. Трубецкого во многом затушевывает иные ракурсы его многогранной научной деятельности. Поэтому степень исследования культурологических идей Н. С. Трубецкого в современной гуманитарной науке до сих пор невысока.

Методологической и теоретической основой диссертационного исследования являются произведения как представителей русской философии конца XIX — первой половины XX веков, так и теоретические положения, выводы и разработки современных авторов, связанные с диссертационной проблематикой.

Основной метод исследования характеризуется сочетанием сравнительно-исторического, историко-генетического, культурологического и текстологического анализа, направленных на реконструкцию культурософских взглядов Н. С. Трубецкого и выяснение основных положений его понимания сущности и факторов самоопределения России в изменяющихся исторических и социокультурных условиях.

Автор ставил перед собой задачу избегать однозначных интерпретаций теоретических построений Н. С. Трубецкого, в то же время показать его идеи в контексте основных направлений развития российской и зарубежной философско-культурологической мысли изучаемого периода.

Цели и задачи исследования.

Целью исследования является рефлексия основных факторов культурно-исторического самоопределения России в культурософии Н. С. Трубецкого.

В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи: выявление философско-мето до логических оснований культурософии Н. С. Трубецкого в их корреспондированности с наиболее значимыми философскими и культурологическими идеями и направлениями конца XIX — первой половины XX векованализ специфического понимания Н. С. Трубецким культуры как симфонической личности и как суперсложной саморазвивающейся системывыделение доминантных факторов самоопределения России как Евразии в контексте мировой культурной динамикирефлексия прогностической модели социокультурного развития России-Евразии в культурософии Н. С. Трубецкого.

Научная новизна исследования заключается прежде всего в самой постановке проблемы. Впервые в отечественной научной литературе с такой полнотой проясняются факторы самоопределения России в культурософии Н. С. Трубецкого.

К элементам новизны данной диссертационной работы следует отнести: впервые предпринято рассмотрение субординационных и сущностных связей «культуры как системы» и «культуры как личности» в теории Н. С. Трубецкого с целью выделения факторов самоопределения России в новых социокультурных условияхвпервые в полном объеме осуществлена реконструкция места, роли и форм самопознания в самоопределении русской культуры как в культурно-исторической интроспекции, так и в прогностическом моделировании будущего состояния России-Евразиивпервые выделено и проанализировано понимание Н. С. Трубецким феномена «переходности», лежащее в основе его культурно-исторической типологиипо-новому проанализирована система факторов самоопределения России, которые предложено разделить на «внешние» и «внутренние» согласно характеру их обусловленности и особенностям влияния на социокультурную динамику России-Евразиивпервые воссоздана категориальная система культурософии Н. С. Трубецкого, определено содержание вводимых мыслителем понятий в их соподчиненности и взаимообусловленности («антропогеографический ареал», «культурная зона», «особый мир», «национально-этнический субстрат», «этнический субъект», «симфоническая личность», «лик», «правящий отбор», «психотип», «идеократия», «идея-правительница», «национальный культурный миф» и др.) — впервые выделены концептуальные понятия «культурный инвентарь», «канон синтеза», при помощи которых в культурософии Н. С. Трубецкого анализировались процессы заимствования культурных ценностейпо-новому исследованы особенности системно-структурного анализа культуры в его сопряжении с «интерпретационными» и кросс-культурными подходами как основание культурософии Н. С. Трубецкого.

Положения, выносимые на защиту.

1. Критика Н. С. Трубецким романогерманской культуры является не только критикой «извне», но и критикой «изнутри». Она развивалась в рамках ценностно-мировоззренческих ориентаций общеевропейского интеллектуального движения, ставшего реакцией на кризис старых европейских ценностей. Культурософия Н. С. Трубецкогопопытка обоснования новой мировоззренческой и методологической парадигмы, стоящей вне европоцентризма, прогрессизма, панлогизма и рационализма. Ориентализм.

Н.С. Трубецкого — сознательный выбор мировоззренческого синтеза славянофильских и западнических подходов к оценке форм, методов и направлений самоопределения русской культуры в новой социокультурной ситуации, порожденной мировым кризисом, войной и революциями. Ориентализм Н. С. Трубецкого отражал поиск новой идентичности за пределами романогерманского мира в «культурной зоне» Евразии.

2. Трактовка Н. С. Трубецким русской культуры как особого, относительно изолированного культурного мира позволила ему выработать новый методологический подход к ее анализу — системно-структурный. С другой стороны, новая мировоззренческо-методологическая установка Н. С. Трубецкого обусловила необходимость создания специального категориального аппарата для описания евразийских оснований русской культурной идентичности.

3. Разработка системно-структурного подхода в культурософии Н. С. Трубецкого стала основой трактовки «культуры как системы» и «культуры как личности». Описание Н. С. Трубецким культуры как системы было связано с выделением системно-структурных элементов, обеспечивающих целостность культуры при ее дифференциации, изменении идентичности и эволюционном развитии. К таким элементам в культурософии Н. С. Трубецкого можно отнести: антропогеографический ареал, национально-этнический субстрат, психотип, язык, религиозную веру, форму государственного устройства, характер «правящего отбора» и качество его субординации с фольклорным уровнем культуры. Трактовка культуры как системы позволила Н. С. Трубецкому определить «внешние» и «внутренние» факторы самоопределения России и обосновать понятие «граничности» как «вненаходимости».

4. В культурософии Н. С. Трубецкого культура, понятая как личность, наделяется следующими качествами: симфоничностью, духовностью, самобытностью. Она характеризуется наличием души, в которой трансцендируется абсолютные ценности и идеалы и от которой зависит специфика имманентных данной культуре ценностных иерархий- «идеей-правительницей», аккумулирующей национальную идею и отражающейся в национально-культурном мифесамосознанием и самопознанием. Самопознание культуры является необходимым и обязательным условием для ее самоопределения.

5. К факторам самоопределения русской культуры в культурософии Н. С. Трубецкого можно отнести: качественное изменение ее системно-структурных элементов на основе обретения ими новой евразийской целостностипереориентацию России на Восток и ее сознательную непримиримую борьбу с Западом прежде всего в области духовной культурыопределение «граничности» как «замкнуто-разомкнутого состояния», означающего изоляционизм от романогерманского мира и открытость миру ориентальномусамопознание, связанное, с одной стороны, с рефлексией русской культурой своей «евразийскости», построенной на обновленно-православном миропонимании, выработке новой евразийской идеи, нового национально-культурного мифа («Россия как Евразия») и нового евразийского национализма. С другой, на целенаправленном просвещении народа евразийски сориентированным «правящим отбором» с целью тотального изменения общественного сознания и формирования нового типа «евразийского человека».

Результатом самоопределения России станет, согласно Н. С. Трубецкому, обретение русской культурной национальной самобытности в контексте евразийских народов и создание в рамках евразийской культурной зоны «государства-правды».

6. Подчеркивая утопичность прогностической модели развития русской культуры в культурософии Н. С. Трубецкого, следует отметить, что проблемы самоопределения России решаются им не с точки зрения сохранения ею самотождественности, а с точки зрения фактической перемены идентичности. Самоопределение России в культурософии Н. С. Трубецкого — это процесс обретения ею новой надэтнической, метакультурной идентичности, связанной с нарастанием «симфоничности», то есть всечеловечности. Становясь «миром миров», Россия как Евразия утрачивает свою культурную первичную идентичность, обретая вселенскую полноту, системность и семантику, которые оцениваются, однако, не с точки зрения Запада, а с точки зрения Востока.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в широкой возможности использования полученных результатов в разработке культурологических, политических, социальных программ обустройства современной России.

Материалы диссертации могут быть использованы как основание для социокультурного моделирования вариативных состояний российского общества в контексте модерни-зационных воздействий, для выяснения механизмов и закономерностей межкультурного взаимодействия, для разработки проблем сравнительно-исторического анализа.

Выводы данного исследования могут быть полезны при чтении учебных курсов по истории отечественной культуры, при подготовке лекционных комплексов и спецкурсов по исторической и теоретической культурологии, философии культуры, россиеведению.

Апробация исследования.

Основные положения диссертации нашли отражение в публикациях и выступлениях автора на ряде международных, республиканских, межреспубликанских, межвузовских научно-теоретических и научно-практических конференций.

Материалы диссертации активно использовались автором при чтении базовых учебных курсов по культурологии, истории мировой и отечественной культуры, спецкурсов по проблемам культуры и литературы русского зарубежья.

Диссертация прошла апробацию на теоретико-методологическом семинаре на кафедре культурологии ИППК МГУ им. М. В. Ломоносова. Она была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры рекламы и культурологии АлтГТУ им. И.И. Ползу-нова.

Заключение

.

В современных условиях цивилизационного кризиса, в котором находится Россия, резко возрастает значение социокультурного моделирования, позволяющего проиграть различные варианты самоопределения русской культуры в новых исторических контекстах.

В этом плане культурософия одного из родоначальников евразийстваН.С. Трубецкого — приобретает сегодня особую актуальность. Евразийство предложило новую социокультурную модель развития России в постсоветскую эпоху, модель «третьего пути», в котором снимались бы недостатки, как западничества, так и славянофильства. Претензии на синтетичность и выработку новой государственно-политической идеологии дали основания для резкой критики евразийства со всех сторон и с разных точек зрения. Между тем, постановка самых важных, определяющих исторические судьбы России, вопросов сторонниками данного направления общественно-политической мысли первой трети XX века была, безусловно, новаторской и эвристичной.

Н.С. Трубецкой играл в евразийстве одну из ключевых ролей. Однако, политизация движения, его идеологический сдвиг, связанный, прежде всего, с деятельностью Л. П. Карсавина, вынудили Н. С. Трубецкого довольно рано покинуть евразийство.

Наибольший интерес, с нашей точки зрения, представляет культурософия.

H.С. Трубецкого, анализ основных положений которой, посвященных самоопределению России, русской культуры, проведенный в данной диссертации, позволил прийти к следующим выводам.

I. Критика Н. С. Трубецким романо-германской культуры является не только критикой «извне», но и критикой «изнутри». Она развивалась в рамках ценностно-мировоззренческих ориентаций общеевропейского интеллектуального движения, ставшего реакцией на кризис старых европейских ценностей гуманизма, просвещения, нравственности, социальной справедливости.

Культурософия Н. С. Трубецкого — попытка обоснования новой мировоззренческой и методологической парадигмы, стоящей вне евроцентризма, прогрессизма, панлогизма и рационализма. В этом плане культурософия Н. С. Трубецкого стоит в одном ряду с культурологическими идеями Н. Данилевского, К. Леонтьева, Ф. Ницше, О. Шпенглера, А. Тойнби. Ориентализм Н. С. Трубецкого — сознательный выбор мировоззренческого синтеза славянофильских и западнических подходов к оценке форм, методов и направлений самоопределения русской культуры в новой социокультурной ситуации, порожденной мировым кризисом, войной и революциями. С другой стороны, ориентализм культурософии Н. С. Трубецкого отражал поиск альтернативы европейским и почвенническим ценностям за пределами романо-германского мира в «культурной зоне» Евразии.

2. Всесторонняя критика Н. С. Трубецким европоцентризма и связанных с ним стратегий европеизации и модернизации, а также славянорусского эгоцентризма в лице панславизма позволила ему вычленить туранский элемент как составную часть русской национально-культурной идентичности. Это дало возможность выстроить принципиально новую модель национального самоопределения России, ориентированную на продуктивный синтез западных и восточных элементов в ее культурном организме.

3. Развитие синтетических подходов к пониманию специфики русской культуры в рамках органицизма сделали Н. С. Трубецкого одним из крупнейших представителей теории локальных типов. Трактовка русской культуры как особого, относительно изолированного культурного мира позволила ему выработать новый методологический подход к ее анализу — системно-структурный. С другой стороны, новая мировоззренческо-методо-логическая установка Н. С. Трубецкого обусловила необходимость создания специального категориального аппарата для описания евразийских оснований русской культурной идентичности. В диссертации выделены и рассмотрены в их системе такие категории культурософии Н. С. Трубецкого, как «антропогеографический ареал», «культурная зона», «особый мир», «национально-этнический субстрат», «этнический субъект», «культура как личность», «симфоническая личность», «идеократия», «идея-правительница», «национальный культурный миф», «правящий отбор», «граничность», «преемство», «лик», «индивидуация» и т. п.

4. Разработка системно-структурного подхода в культурософии Н. С. Трубецкого стала основой для трактовки «культуры как системы» и «культуры как личности». Описание Н. С. Трубецким культуры как системы было связано с выделением системно-структурных элементов, обеспечивающих целостность культуры при ее дифференциации, изменении идентичности и эволюционном развитии. К таким элементам в культурософии Н. С. Трубецкого можно отнести: антропогеографический ареал, национально-этнический субстрат, психотип, язык, религиозную веру, форму государственного устройства, характер «правящего отбора» и качество его субординации с фольклорным уровнем культуры. Трактовка культуры как системы позволила Н. С. Трубецкому определить «внешние» и «внутренние» факторы самоопределения России и обосновать понятие «граничности» как «вненаходимости».

5. С другой стороны, разработка понимания культуры как личности позволила Н. С. Трубецкому укоренить свою культурософию в святоотеческой, теолого-культуро-логической традиции, что сообщало ей дополнительную аргументированность и историческую соотнесенность. В культурософии Н. С. Трубецкого культура как личность наделяется следующими качествами: симфоничностью, духовностью, самобытностью. Она характеризуется наличием души, в которой трансцендируются абсолютные ценности и идеалы и от которой зависит специфика имманентных данной культуре ценностных иерархий- «идеей-правительницей», аккумулирующей национальную идею и отражающейся в национально-культурном мифесамосознанием и самопознанием. Самопознание культуры является необходимым и обязательным условием для ее самоопределения.

6. К факторам самоопределения русской культуры в культурософии Н. С. Трубецкого можно отнести:

— качественное изменение ее структурно-системных элементов на основе обретения ими новой евразийской целостности;

— переориентацию России на Восток и ее сознательную непримиримую борьбу с Западом, прежде всего, в области духовной культуры;

— определение «граничности» как «замкнуто-разомкнутого состояния», означающего изоляционизм от романогерманского мира и открытость миру ориентальному;

— самопознание, связанное, с одной стороны, с рефлексией русской культурой своей «евразийности», построенной на обновленно-православном миропонимании, выработке новой евразийской идеи, нового национально-культурного мифа («Россия как Евразия») и нового евразийского национализма. С другой стороны, на целенаправленном просвещении народа евразийски сориентированным «правящим отбором» с целью тотального изменения общественного сознания под эгидой идеократии и формирования нового типа «евразийского, а не общеевропейского», по терминологии Н. С. Трубецкого, человека.

Результатом самоопределения России станет, согласно Н. С. Трубецкому, обретение русской культурой национальной самобытности в контексте евразийских народов и создание в рамках евразийской культурной зоны «государства-правды».

7. Подчеркивая утопичность прогностической модели развития русской культуры в культурософии Н. С. Трубецкого, следует отметить, что проблемы самоопределения России решаются им не с точки зрения сохранения ею самотождественности, а с точки зрения фактической перемены идентичности. Самоопределение России в культурософии Н. С. Трубецкого — это процесс обретения ею новой надэтнической, межкультурной идентичности, связанной с нарастанием «симфоничности», то есть всечеловечности. Становясь «миром миров», Россия как Евразия, уже, по определению, утрачивает свою культурную первичную идентичность, обретая вселенскую полноту, системность и семантику, которая оценивается, однако, не с точки зрения Запада, а с точки зрения Востока.

Таким образом, будучи внутренне непротиворечивой и последовательной, при объективном и всестороннем анализе культурософия Н. С. Трубецкого выглядит как достаточно утопическая мировоззренческо-методологическая система, которая, однако, не теряет своей значимости и эвристичности в ситуации современного культурно-цивилизационного выбора.