Система современного научного знания

Контрольная работа Система современного научного знания

1. СИСТЕМА НАУК О ЗЕМЛЕ

1.1 Геология, география, геоэкология

1.2 Перспективы современных геологических исследований

2. СОВРЕМЕННАЯ НАУКА

2.1 Основные черты современной геологии

2.2 Типы геологических научных учреждений

2.3 Мировая научная система

2.4 Финансирование науки

3. НАУЧНОЕ ЗНАНИЕ

3.1 Общее понятие о научном знании

3.2 Закономерности развития научного знания

3.3 Особенности развития научного знания на современном этапе

4. ПОДГОТОВКА И КАРЬЕРА УЧЕНОГО

4.1 Отечественная модель

4.2 Зарубежные модели СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. СИСТЕМА НАУК О ЗЕМЛЕ

1.1 Геология, география, геоэкология Наука представляет собой одновременно и постоянно изменяющуюся систему считающихся в настоящее время объективными знаний, и аппарат получения, проверки истинности и систематизации знаний. Однако такое общее определение отнюдь не исчерпывает богатство смысла, вкладываемое в понятие «наука». Правильнее будет говорить о том, что наука — это целая сфера человеческого бытия, существующая ради удовлетворения естественной потребности человека к материальному и интеллектуальному самосовершенствованию. Как отмечает японский теоретик науки, профессор Токийского технологического института Хидето Накадзима, трактовка науки не должна сводиться лишь к понятию о знании, но также должна учитывать взаимоотношения между учеными, механизмы принятия решений в науке и т. д. (Nakajima, 2007). Нельзя не привести необыкновенно точную цитату из переиздаваемой в настоящее время книги известнейшего отечественного естествоиспытателя Л. С. Берга, которая посвящена теории науки. В кратком предисловии, формулируя цели своей работы, он пишет следующее: «.нет наук высших и наук низших…», «.науке нельзя предъявлять практических требований…», «…наука не претендует на обладание абсолютной истиной и потому ей свойственна терпимость и гуманность»; кроме того она «внутренне свободна, относится с уважением к чужой свободе и требует такого же отношения и к себе» (Берг, 2009). Эти слова, написанные в начале XX века, звучат актуально и в современном мире, определяя, пусть даже несколько идеализируя, дух науки и стиль научных исследований. Под научным исследованием (в самом общем виде) можно понимать любую работу, связанную с получением, проверкой истинности и систематизацией знаний. Исследования осуществляются учеными, которые образуют научное сообщество или, другими словами, научную систему. Если такое сообщество функционирует как единое целое в пределах одной страны, то говорят о национальном научном сообществе. Совместная научная деятельность ученых из разных стран способствует формированию мирового научного сообщества. В настоящее время последнее уже представляет собой единое целое и является одной из основных форм организации науки как сферы человеческого бытия.

Науки о Земле в своей совокупности образуют единую систему. В состав последней входят геология, география и геоэкология, которые могут рассматриваться как самостоятельные науки. Иногда предлагается использование понятие «геономия» для обозначения указанной совокупности наук о Земле, однако это понятие не получило широкого распространения. В состав указанных наук входит большое число отдельных направлений, каждое из которых также может рассматриваться как самостоятельная наука. Вообще, понятия «наука», «область науки», «научное направление», «научная дисциплина», несмотря на многочисленные попытки однозначного их определения, находятся в свободном пользовании и в каждом конкретном случае применяются к разным (по «объему») составляющим знания.

Геология вовсе не является такой уж молодой наукой, как традиционно считается. Например, некоторые трактаты, посвященные минералам, рудам и даже фоссилиям, изданные в Европе в 1600-е годы, написаны довольно современно, а приводимые в них иллюстрации были бы вполне уместны в нынешних учебниках. Более того, новейшие исследования, проведенные американской исследовательницей Адриен Мэр, показали, что представления о природе остатков и отпечатков ископаемых организмов у коренных народов Северной Америки были вовсе не такими уж примитивными (Mayor, 2006). Напротив, ряд из них вполне сопоставим с палеонтологическими трактовками современности. Это еще одно свидетельство того, что знания в области геологии начали накапливаться еще на ранних стадиях развития человечества. Первым термин «геология» использовал шотландский епископ Ричард де Бери в 1473 г. Однако он вкладывал в него совсем иной смысл, чем это делаем мы сегодня. Де Бери разделил сферу знаний на геологию и теологию, включив в первую все естественнонаучные знания. Современное определение геология получила в 1603 г. в работе Улиссе Альдрованди — профессора Болонского Университета в Италии (в те годы, разумеется, единого государства Италия еще не существовало). Этот энциклопедист, следовательно, на полтора столетия опередил швейцарских натуралистов Жан-Андре Делюка и Ораса-Бенедикта де Соссюра, которые традиционно считаются авторами термина «геология» в современной трактовке (Vai, Cavazza, 2006). Однако действительное рождение геологии как науки, безусловно, следует связывать с деятельностью английских, швейцарских, французских и немецких ученых в самом конце XVIII-начале XIX века. Со второй трети XIX века начался бурный рост геологических знаний, который продолжается и поныне.

Однако несомненно, что среди всех наук о Земле наиболее древней является география, которая зародилась задолго до нашей эры, хотя концептуальная основа многих ее направлений оформилась только в последнем столетии. Новейшие достижения в области компьютерной техники и программирования способствовали тому, что использование GIS-технологий (географических информационных систем) является сейчас одним из приоритетов географии во всем мире. Важнейшим отправным моментом для бурного развития геоэкологии, которая, конечно, зародилась намного раньше, стали события в Европе, Америке и Азии конца 1960;х годов (студенческие волнения и последовавшие за ними трансформации в общественной и культурной жизни).

В этой связи формирование геоэкологии во второй половине XX века, возможно, следует рассматривать как социокультурное, а не чисто научное явление.

1.2 Перспективы современных геологических исследований геологический научный знание земля Что же считается в настоящее время наиболее перспективным для изучения геологической наукой? Перечень таких «прорывных» направлений не так уж мал и постоянно меняется. В качестве примеров отметим лишь некоторые из них.

Знаковым событием конца XX-начала XXI века стало развитие хроностратиграфии, целью которой является приведение в порядок существующей шкалы геологического времени. Деятельность Международной комиссии по стратиграфии координирует усилия в этом направлении, что привело к появлению совершенно новых представлений. Достаточно отметить, что в настоящее время кембрий подразделяется на четыре отдела, карбон — на два, пермь — на три, а нижняя граница кайнозоя не так давно была передвинута «вниз» да отметки 2,7 Ma. Кстати, повсеместное использование аббревиатуры «Ma» (=миллион лет) — это тоже одно из достижений хроностратиграфии.

Секвентная стратиграфия — это генетический анализ последовательностей осадочных пород. Его целью является расчленение толщ с высоким разрешением путем анализа условий их формирования в сопоставлении с существующими моделями, описывающими эволюцию осадочных бассейнов. Иными словами, это вид концептуального анализа, т. е. исходящего из некоторых теоретических предустановок. В России в развитие этого направления большой вклад вносят, в частности, работы Светланы Олеговны Зориной (ЦНИИгеолнеруд и Казанский федеральный университет).

Изучение глобальных колебаний уровня моря интенсифицировалось с начала 2000;х годов. Новые работы американских ученых Билала Хака, Кеннета Миллера, Мишель Коминц и их исследовательских групп, австралийского специалиста Дитмара Мюллера из Университета Сиднея, а также автора этих строк (вместе с его российскими и зарубежными коллегами) позволили совершенно по-новому взглянуть на хронологию подъемов и падений уровня моря и их механизмы. Например, установлено, что в отдельные эпохи, когда на Земле практически отсутствовал ледниковый покров, а тектонические процессы оставались постоянными, глобальные механизмы трансгрессий и регрессий временно «останавливали» свою работу.

Новым словом в геологии стало развитие концепции динамической топографии, чем занимается, например, американский специалист Клинтон Конрад из Университета Гавайских островов в Маноа. В самом общем виде, суть этой концепции сводится к тому, что глубинные мантийные процессы активно влияют на вертикальные движения земной коры, накладываясь на тектонические деформация, связанные с эволюцией собственно литосферы (здесь отметим, что земная кора и литосфера — это несколько разные понятия).

Огромное внимание привлекают исследования в области экспериментальной петрологии, когда в лабораториях проводится изучение и моделирование (не только компьютерное, но и «физическое») магматических и метаморфических процессов. Назовем также еще несколько «прорывных» направлений в современной геологии. К ним относятся исследования в области палеобиологии (количественное моделирование эволюционных процессов, гением которого был Джек Сепкоски из Университета Чикаго), седиментологии цунамитов, докембрийских тектонических реконструкций, динамики мантийных плюмов, строения земного ядра, а также два таких совсем необычных направления как геомифология (геологическая интерпретация мифологических представлений) и геоконсервация (охрана геологического наследия и управление им).

Далеко не всегда развитие геологии происходит лишь за счет долговременной работы ученых. Случаются и громкие открытия. К числу таковых можно отнести, например, результаты исследований группы специалистов, которые показали, что в конце плейстоцена Земля, вероятно, столкнулась с астероидом (Firestone et al., 2007). Как следствие, на некоторых континентах вымерли крупные организмы (т.н. «мегафауна»), включая мамонтов, гигантских ленивцев и т. д. Это открытие было сделано во второй половине 2000;х годов и до сих пор остается предметом жарких дискуссий. Бывают и своего рода перевороты в научных знаниях. Например, в недавно изданной книге австрийского петролога Курта Штюве (Stьwe, 2007) показано, что формирование широких ореолов при контактовом метаморфизме происходит отнюдь не только за счет температуры внедрившейся магмы, но и вследствие реализации сложных механизмов, связанных с переносом тепла и т. д.

2. СОВРЕМЕННАЯ НАУКА

2.1 Основные черты современной геологии Важнейшей чертой современной науки является предоставление каждому специалисту максимальной свободы и возможностей для проявления индивидуальности во всем, что не снижает качества проводимого им исследования. Единственно действительно существенное ограничение указанной свободы связано с необходимостью соблюдения должного качества проводимых исследований, отвечающего мировым стандартам. Важно особо подчеркнуть, что современная наука избавляется от понятий «авторитет», «авторитетное мнение» и т. п. Авторитеты — это не более, чем временные ориентиры для ученых, которые не должны довлеть (в любом выражении) над учеными при проведении исследовательской работы.

К числу основных черт следует относить универсализацию ученых, т. е. вовлечение их в несколько различных направлений исследований и высокий уровень подготовки в областях, в которых специалист непосредственно не работает. Многие (точнее будет сказать большинство, если даже не подавляющее большинство) современные геологи специализируются сразу в нескольких областях. Например, профессор Ярослав Михайлович Гутак из Новокузнецка активно и продуктивно работает в рамках таких направлений как стратиграфия и палеонтология среднего палеозоя, палеогеография четвертичного периода, геоморфология, геоконсервация и т. д. В настоящее время он участвует в крупном международном проекте по изучению перехода от рыб к наземным позвоночным организмам. Профессор Пол Уигнол из Университета Лидса в Великобритании, являющийся одним из наиболее выдающихся ученых современности, известен своими фундаментальными работами по палеобиологии, геохимии, исторической геологии, магматизму и т. д. Универсализация ученых имеет, помимо прочего, один интересный положительный момент. Она дает возможность профессору университета или колледжа руководить студентами или аспирантами, тема работ которых далека от его текущих научных интересов. Это создает очень комфортные условия, при которых не возникает конкуренции между учителем и учеником и, следовательно, отсутствует почва для конфликтов между ними.

В современной геологии велика доля исследований, результаты которых не имеют прямого практического применения. И на этом следует остановиться особо. Геология, вероятно, одной из первых перестала обращать внимание на необходимость практического применения полученных знаний. Если проанализировать публикации в мировой научной литературе, то легко обнаружить, что большинство из них содержит результаты исследований, которые непосредственно не могут быть использованы человеком в практических целях, т. е. для получения или освоения новых ресурсов (что традиционно мыслилось основной задачей геологии). Все меньшее число статей в международных научных изданиях посвящено месторождениям полезных ископаемых. Знаковым событием надо считать переименование одной из крупнейших мировых организаций SEPM (Society of Economic Paleontologists and Mineralogists) в Society for Sedimentary Geology, где главным стало исчезновение слова «economic». Произошло это на рубеже столетий. Уже можно с достаточной уверенностью говорить о том, что с XXI века мировая геология окончательно перестала ориентироваться на получение практически значимых результатов. Все это объясняется двумя обстоятельствами. Во-первых, в свое время геология уже дала человечеству «исчерпывающее» количество практических знаний. Одновременно с этим прогресс все время имел целью интенсификацию использования уже разведанных природных ресурсов, их экономию и переход к использованию возобновляемых ресурсов. Во-вторых, происходивший в последние десятилетия XX века «бум» академической науки спровоцировал необыкновенный рост интереса к геологии самой по себе безотносительно конкретной «пользы» полученных знаний. Таким образом, современная геология развивается во многом как наука ради науки, ради роста человеческих знаний, ради удовлетворения интереса ко всему новому. Любопытно будет отметить также то, что цели науки в целом рассматриваются в том же ключе. Например, уже упоминавшийся японский теоретик науки Хидето Накадзима в одной из своих работ рассматривает науку, поставленную на службу технологическому развитию, как нечто особенное (Nakajima, 1999).

Стало общепризнанным, что по мере развития науки все большее количество исследований выполняется группами ученых, включающими несколько специалистов по достаточно узким областям знания. Однако на самом деле это не совсем так. Группы нередко включают ученых с аналогичной специализацией. С одной стороны, это способствует перепроверке результатов. С другой стороны, такое сотрудничество естественно, т.к. именно ученым одного профиля легче найти объект для совместного ведения исследований. Более того, анализ публикаций в международных научных изданиях показывает, что доля исследовательских проектов, выполненных индивидуально, достаточно велика. Подчас складывается впечатление, что наиболее значимые результаты как раз и были получены благодаря не коллективной, а сугубо индивидуальной работе. Опять-таки этот вовсе не удивительно. Отдельно взятый ученый реализует проект, во-первых, быстрее, т.к. ему не придется тратить время на обсуждение идей с коллегами и ожидание результатов их работы, а, во-вторых, эффективнее, т.к. ему не потребуется добиваться согласования идей и идти на компромисс. Чтобы продемонстрировать, какие трудности возникают при работе большого коллектива ученых, приведем следующий пример. В книге Дональда Протеро, известного специалиста по кайнозойским млекопитающим из США, рассказывается, как результаты одного из исследований, выполненного американскими палеонтологами, оставались неопубликованными около 10 лет лишь по причине длительности согласования итогового текста (Prothero, 2009). Хотя, безусловно, все сказанное в достаточной степени относительно, и во многих случаях отдельный ученый никогда не сможет получить столько же качественных результатов, как исследовательская группа. К счастью, ни индивидуализм, ни коллективизм не являются приоритетом в современной геологии. Также возникает интересный вопрос, а не связана ли универсализация ученых, отмеченная выше, с большим количеством индивидуальных исследовательских проектов?!

Ритм научно-исследовательской деятельности в мире все время растет. Во многом это происходит благодаря развитию средств электронной коммуникации. Можно утверждать, это ритм этот в настоящее время измеряется уже не годами или месяцами, а неделями и днями. Например, ежегодно публикуются тысячи научных работ, каждая из которых привносит в науку что-то новое.

Еще одной основной чертой современной геологии является ее интернациональность. Уже практически невозможно говорить о науке российской или американской. Границы между странами в науке исчезли. Существует лишь единая международная наука, представляющая собой сложное переплетение деятельности ученых и научных институтов из различных стран. Для нее характерна предельная открытость и свободный обмен идеями. В области геологии не существует такого понятия как «отставание» одной национальной научной системы от другой. Речь идет только лишь о следовании международным стандартам и принципам исследовательской работы. Несоблюдение их в рамках отдельно взятой научной системы означает ненаучность последней. Все это, однако, вовсе не значит, что национальные научные традиции утрачены и больше не имеют смысла. Напротив, именно научный интернационализм позволяет проявлять лидерство научным системам отдельных стран. Границы сохраняются, когда речь идет об администрировании, финансировании и отчасти самоорганизации науки.

2.2 Типы геологических научных учреждений Научная деятельность представляет собой выполнение исследований, результаты которых публикуются в научных изданиях и представляются на конференциях и совещаниях. На самом деле, это намного более сложный процесс, который включает в себя обмен информацией между специалистами, организацию совместных проектов, поиск финансирования последних и т. д.

Научная деятельность концентрируется в научных учреждениях, которые бывают нескольких типов. Геология имеет свои особенности, а потому приводимый ниже список, возможно, намного шире того, что может быть предложен для других естественных наук. Итак, научные учреждения включают государственные и частные университеты, входящие в их состав научно-исследовательские институты (НИИ) и научно-исследовательские центры (НИЦ);

государственные НИИ (этот вид научных учреждений характерен для России), в.т.ч. академические (в рамках РАН и академий наук субъектов федерации) и отраслевые;

государственные и частные музеи и входящие в них НИЦ (в мировой практике музеи создаются, прежде всего, не как выставочные комплексы, а как научные центры);

частные НИИ и НИЦ;

коммерческие НИИ и НИЦ (отличаются от частных ориентацией исследований на получение прибыли);

консалтинговые НИЦ;

НИЦ в государственных или частных компаниях (ориентируются на научную поддержку работ, проводимых компанией, или существуют на основе спонсорской поддержки компаниями научных разработок);

международные, национальные и региональные научно-исследовательские организации, рабочие группы и т. п. (наиболее яркие примеры: Международный геологический союз (IUGS), Американское геологическое общество (GSA));

специальные общегосударственные или региональные службы (в настоящее время геологическая служба и другие аналогичные учреждения рассматриваются как система крупных НИЦ, а не концентрируются на выполнении «чисто технических» задач, как это имело место в бывшем СССР);

НИЦ при неспециализированных общегосударственных или региональных службах.

Среди перечисленных учреждений основную роль играют именно университеты, т.к. они реализуют одновременно две основные функции, а именно, проведение научных исследований и обучение будущих специалистов. Здесь важно подчеркнуть, что на современном этапе основная функция университета — исследовательская.

Также в настоящее время огромная роль в реализации научно-исследовательской работы приходится на независимых специалистов, которые лишь аффилированы с научными учреждениями или вовсе не связаны с ними. Во всем мире, особенно в Европе, доля независимых специалистов неуклонно возрастает. Во-первых, это объясняется желанием ученых строить свой исследовательский график по собственному усмотрению. Во-вторых, причиной является большая заполненность научных учреждений кадрами и усилением роли научной бюрократии. В любом случае безотносительно его привязки к конкретному учреждению научная деятельность конкретного исследователя должна оцениваться по ее качеству, которое легко определить в ходе перекрестного рецензирования, практикуемого всеми научными изданиями. Научное сообщество должно полностью поддерживать независимых исследователей, деятельность которых соответствует международным стандартам и принципам и, следовательно, способствует росту знаний. Выражается эта поддержка может в устранении каких-либо привилегий для исследователей, работающих в научных учреждений (прежде всего, обеспечение равного допуска к публикации в любых научных изданиях и участию в совещаниях, конференциях), привлечении независимых исследователей в различного рода научные общества, организации и финансовой поддержке независимых исследователей. Кроме того, научное сообщество должно регулировать соотношение между количеством научных сотрудников учреждений и независимых исследователей в национальном и глобальном масштабе, а также обеспечивать привлечение должного числа кадров для подготовки специалистов в университетах. Дело в том, что вполне может сложиться ситуация, когда положение независимых исследователей станет более привлекательным и начнется неоправданный отток специалистов из научных учреждений. Здесь важно отметить, что любое увеличение независимых исследователей по причине отсутствия свободных вакансий в научных учреждениях следует рассматривать в негативном ключе, т.к. независимые исследователи, среди которых зачастую оказываются выдающиеся специалисты, выключены из процесса обмена опытом с молодым поколением.

2.3 Мировая научная система Мировая научная система объединяет научные учреждения всех видов и независимых специалистов в единое целое. Принимая во внимание отмечавшуюся выше интернациональность науки, ставшую неизбежным следствием всеобщей глобализации, правильным будет считать, что взаимодействие научных учреждений и работающих в них специалистов не ограничивается (и не должно ограничиваться!) национальными рамками. Тем не менее, многие страны сохраняют свои традиции научной деятельности, связанные с организацией науки, ее управлением и финансированием. Кроме того, некоторые страны специализируются на исследованиях в определенных областях. Так, например, геологи Аргентины выполняют большой объем исследований по стратиграфии, седиментологии и петрологии, тогда как геологи США активно реализуют высокотехнологичные проекты. Это, конечно, не значит, что в указанных национальных научных системах все специалисты (или даже большинство из них) заняты в обозначенных направлениях. Напротив, геология и в Аргентине, и в США в высшей степени диверсифицирована, что означат большое разнообразие проводимой научной работы. Речь выше шла о тех направлениях, в которых указанные страны лидируют в мировом масштабе. Говоря о России, следует отметить, в частности, огромный вклад отечественных специалистов в изучение четвертичного периода и ископаемых растений, хотя, безусловно, в нашей стране развивается очень большое количество направлений геологических исследований.

Организация науки на национальном уровне решает и еще одну, возможно самую существенную задачу. Речь идет о демонстрации достижений в качестве доказательства успешности национальной научной системы и уровня общественного развития конкретной страны. Иными словами, речь идет о лидерстве. Какие национальные научные системы лидируют в современной геологии в целом? Ответить на этот вопрос сложно, т.к. общепризнанных критериев для подобных оценок нет, а ситуация в науке меняется ежегодно. Тем не менее, вынося Россию за скобки, отметим огромный вклад ученых Австралии, Италии, Японии, Аргентины, Великобритании, Франции, Нидерландов, Канады, Турции, Польши, Китая и ЮАР в развитии геологии на протяжении последних 10 лет. Лидерство перечисленных и ряда других стран означает как большой объем, так и значимость проводимых в этих странах исследований. Среди ведущих (в области геологии) мировых научных учреждений отметим (в произвольном порядке) Шестой Парижский университет (им. Пьера и Мари Кюри) и Национальный музей естественной истории во Франции, Университет Милана в Италии, Университет Бристоля, Университет Лейстера, Кембриджский университет и Естественнонаучный музей в Великобритании, Токийский университет, Университет Киото и Университет Тохоку в Японии, Университет Макуори в Австралии, Университет Комплутенсе в Испании, Университет Претории в ЮАР, Университет Буэнос-Айреса в Аргентине, Университет Мичигана в Энн Эрборе, Университет Техаса в Арлингтоне, Стенфордский университет, Университет Калифорнии в Лос-Анджелесе, Калифорнийский технологический институт в США, Средневосточный технический университет в Турции, Университет Утрехта в Нидерландах. Из отечественных научных учреждений назовем (также в произвольном порядке) Московский государственный университет, Южный федеральный университет, Казанский федеральный университет, Томский государственный университет, Саратовский государственный университет, Институт геологии РАН, Институт геологии нефти и газа СО РАН. Общее количество научных учреждений, деятельность которых связана с геологическими исследованиями, в мире измеряется первыми тысячами.

Рассматривая мировую научную систему и сравнивая лидерство отдельных научных учреждений в разных науках, небезынтересным будет отметить, что нередко лидерами в области геологических исследований оказываются учреждения, которые отнюдь не входят в перечень ведущих («элитарных») с точки зрения науки в целом, и, наоборот, наиболее престижные университеты вовсе не являются лидерами научной деятельности в области геологии.

Существование мировой научной системы, с одной стороны, обязано развитию средств научной коммуникации, а, с другой, — стимулирует развитие последних. Основой научной коммуникации является язык общения ученых. Хотя, безусловно, никто не отменял и в ближайшее время не отменит большие лингвистические способности (т.е. знание нескольких иностранных языков) как одну из важнейших способностей ученого, международным языком общения ученых стал английский. Именно на этом языке выходят ведущие научные издания и на этом же языке общаются специалисты из разных (в т.ч. неанглоязычных) стран. Помимо простоты обмена информацией и общения, унификация языка способствует корректности используемой в науке терминологии и усиливает ее однозначность. В принципе, т.н. «международный английский» отличается от классического английского, существующего в Великобритании, а также от его американского или, скажем, австралийского вариантов. Поэтому неправильным будет говорить о том, что ученые из англоговорящих стран имеют особые преимущества в мировой научной системе. Помимо языка, огромную роль играет погруженность ученых (в т.ч. геологов) в виртуальную среду. Речь идет об общении по электронной почте, пользовании информацией из Internet, он-лайновой публикации научных изданий и т. д. В действительности, виртуальная среда для ученых — это особый и крайне эффективный инструмент для исследований и обмена знаниями. Однако это вовсе не означает, что наука стала полностью виртуальной. В конечном счете, почти все научные издания выходят в «твердой» форме, а ученые общаются непосредственно друг с другом с той же эффективностью, что и по электронной почте. Основными заслугами погруженности ученых в виртуальную среду являются ускорение ритма и полная интернационализация проводимых ими исследований.

2.4 Финансирование науки Научные исследования связаны с расходом материалов, оплатой командировок (включая полевые работы), проведением выскотехнологичных и, как правило, дорогостоящих анализов, закупкой сложного оборудования и т. д. Следовательно, они требуют определенного финансирования. Особенностью геологии является то, что в данной сфере возможны фундаментальные исследования, приносящие исключительно важные результаты, которые, однако, не требуют существенных затрат. В качестве примера можно привести количественное моделирование динамики береговой линии осадочного бассейна на основании анализа скомпилированных из ранее опубликованной литературы литостратиграфических данных. Подобного рода исследовательские проекты без труда могут быть реализованы за счет личных средств самих ученых.

Финансирование научных исследований осуществляется в форме грантов. Для получения гранта ученый представляет план исследования, ожидаемые результаты, имеющийся «задел» (т.е. уже выполненную работу по данной теме), а также демонстрирует свою способность успешно реализовывать подобные проекты (это отражает список его опубликованных научных трудов). Часто условием для получения гранта является участие в планируемом проекте молодых специалистов и наличием в заявке отчислений на их профессиональную подготовку. Распределение средств для реализации проектов нередко осуществляется на конкурсной основе, а выбор получателя гранта проводится путем оценки его заявки экспертами. Важно подчеркнуть, что грант, как правило, покрывает лишь часть расходов и не должен рассматриваться как источник дополнительного заработка ученого. В ряде случаев часть полученных грантов составляют отчисления в пользу научного учреждения, где работает ученый.

Финансирование научных исследований проводится по-разному в разных странах. Источником финансирования (грантодателем) может быть государство (включая государственные фонды), научное учреждение, крупная профессиональная организация (например, ассоциация геологов определенной страны), специальный фонд (в т.ч. коммерческий), бизнес-структура и т. д. В России, например, финансирование научных исследований осуществляется из государственного бюджета (НИИ системы РАН) и бюджетов субъектов федерации (академические НИИ регионального подчинения). Кроме того, в отраслевых и коммерческих институтах финансирование науки осуществляется опосредованно через дифференцированные источники, т.к. научные исследования в них зачастую проводятся в рамках заказов различных субъектов хозяйственной деятельности.

Конкретный ученый не должен ориентироваться на проведение только тех исследований, под которые он может получить финансирование. Подход, когда получение гранта является самоцелью, также губителен для развития современной науки. К сожалению, такой подход пользуется в настоящее время большим распространением во многих развитых странах (в силу общего недофинансирования науки и ее бюрократизации), что приводит к уже обозначившемуся дисбалансу геологических исследований и своего рода вырождению целых дисциплин, таких как палеонтология, стратиграфия, седиментология. Гораздо более логично, когда заявки на гранты подаются по мере действительной необходимости (например, на проведение дорогостоящих анализов, разработку нового оборудования, проведения экспедиций в удаленные точки планеты и т. п.). Однако в любом случае научное бездействие человека, работающего в научном учреждении, которое аргументируется отсутствием финансирования, не может быть оправдано в силу сказанного о дешевизне и доступности многих исследований в области геологии.

Завершая краткое освещение проблемы финансирования научной деятельности, целесообразно указать, что в университетах финансируется как исследовательская, так и образовательная деятельность. Получая заработную плату, ученый тем самым получает вознаграждение от общества за свой труд в генерации знаний и их передачи будущим специалистам. В этой связи неверным будет говорить о недостаточном финансировании науки в случае, когда государство расходует значительную часть средств именно на высшее образование в сравнении с выделяемыми грантами.

3. НАУЧНОЕ ЗНАНИЕ

3.1 Общее понятие о научном знании Четких критериев научности, к сожалению, не существует. Грань между научным и прочими видами знания подчас оказывается весьма размытой. Условно научным можно считать такое знание, которое может быть подвергнуто верификации, т. е. проверке на истинность. В некоторых случаях, однако, такая проверка может быть выполнена лишь в отдаленном будущем. Более того, любая верификация осуществима лишь в рамках существующего на данный момент знаний, которые вовсе не обязательно являются хотя бы условно истинными.

Основными составляющими научного знания, собранными в единую систему, являются факт — достоверное «единичное» знание о конкретном объекте, процессе, явлении, событии;

положение — достоверное знание о соотношении и/или взаимосвязи объектов, процессов, явлений, событий;

теория — система достоверных знаний относительно достаточно большой группы соотносящихся друг с другом и/или взаимодействующих объектов, процессов, явлений, событий; обычно теория формулируется как совокупность нескольких логически связанных друг с другом положений;

гипотеза — знание или система знаний, достоверность которых не доказана, доказана неполностью или не может быть по тем или иным причинам доказана в настоящий момент; по своему иерархическому уровню в системе научных знаний гипотеза может соотноситься как с положением, так и с теорией (в последнем случае несколько гипотез и/или положений объединены в единую систему); гипотеза должна быть подвергнута верификации (т.е. проверке на истинность), после чего она может оказаться либо отвергнутой, как недостоверная, либо, наоборот, полностью подтвержденной, в результате чего она станет теорией или положением, либо подтвержденной частично, и тогда отдельные доказанные ее составляющие могут стать самостоятельными положениями/теориями, или они могут быть использованы в других положениях/теориях;

концепция — крупная система достоверных знаний, объединяющая в себе несколько логически связанных друг с другом теорий и положений; в силу постоянного совершенствования научного знания происходит смена научных концепций, которая может быть и «постепенной», и «резкой»;

парадигма — специфический вид научной концепции, который в силу объективных или субъективных причин существует как действительно достоверное знание в течение достаточно долгого времени; как и в случае с концепциями, в силу постоянного совершенствования научного знания происходит смена научных парадигм, которая может быть и «постепенной», и «резкой», в последнем случае говорят о т.н. «научной революции» ;

догма — специфический вид научной концепции, сходный с парадигмой, однако действительная достоверность включенных в нее знаний является проблематичной.

Однозначность научного знания обеспечивается научной терминологией — системой специальных слов и словосочетаний, использующихся для четкого обозначения объектов, процессов, явлений, событий, представлений об их взаимоотношении или взаимодействии, а также для логического соединения отдельных фрагментов знания. Разработка научных терминов — исключительно сложный процесс. Большое количество терминов появилось в достаточной степени случайно. Целенаправленно («искусственно») введенные термины очень часто не «приживаются», т. е. перестают использоваться через определенное время. В настоящее время важнейшим условием введения нового термина следует считать то, что он должен быть четко выражен на английском языке. В целом, следует отметить, что не следует злоупотреблять введением новых терминов. В качестве примера избыточной терминологии в геологии можно привести термины «авлакоген», «тафроген», «койлоген», который в той или иной степени являются синонимами термина «рифт», а их использование размывает смысл тектонических интерпретаций и делает последние неоднозначными и трудно воспринимаемыми.

Наука — это форма деятельности людей, направленная на получение новых знаний о природе, обществе и самом познании и имеющая непосредственной целью постижение истины и открытие объективных законов. Однако параллельно с наукой существуют псевдои лже-наука, которые объявляют себя настоящей наукой. Псевдо-наука — это имитация, создание видимости научной деятельности. Публикация совершенно одинаковых статей с некоторым видоизменением названия, выдаваемая за постоянно проводимые исследования, равно как и суждение о характере научной деятельности по званию и должности ученого, а не по конкретным результатам его деятельности являются примерами псевдо-науки. Лже-наука — это сознательное введение и/или вхождение в заблуждение, т. е. утверждение истинными знаний, которые заведомо не являются таковыми. Настоящим может считаться только тот ученый, который систематически занимается научной деятельностью, отвергая псевдои лже-научные подходы. В качестве «образца» такого специалиста, который на протяжении всей жизни занимается исследованиями, следуя шагу мирового научного развития, активно участвует в международных дискуссиях и поддерживает контакты с прочими специалистами, можно привести профессора Веру Михайловну Подобину из Томского государственного университета, которая является одним из крупнейших микропалеонтологов. Она недавно опубликовала автобиографию (Подобина, 2011), которая будет полезна начинающим ученым, обозначая важные жизненные и карьерные ориентиры. Примеры лже-науки, к счастью, весьма редки в геологии. Однако в первой половине 2000;х годов нашумевшим было дело одного микропалеонтолога, который заимствовал (без разрешения и соответствующих указаний) из других работ фототаблицы с изображениями ископаемых организмов, которые он вроде бы самостоятельно изучал.

3.2 Закономерности развития научного знания Научное знание непрерывно совершенствуется. Устранение ранее существовавших противоречий обозначает новые противоречия, хотя и проявленные на новом уровне развития знаний. Как правило, развитие научного знания носит прогрессивный характер, однако в отдельные моменты времени не исключается его остановка или даже научный регресс. Часто это вызывается субъективными факторами, например идеологическим давлением на науку, что, безусловно, недопустимо. Развитие научного знания — это бесконечная попытка его совершенствования. Следовательно, именно по причине развития научного знания можно говорить о пагубности многого из того, что считается непреложными истинами, авторитетами и традициями. В геологии достижение хоть какого-нибудь совершенства ограничивается наличием не только абсолютной, но и региональной (т.е. относительной) составляющей знания. Геологическая среда настолько разнообразна и изменчива, что ликвидация противоречий между имеющимся знанием и результатами новых исследований представляется почти что немыслимой, хотя именно она и является целью науки. В этом заключен огромный потенциал развития геологии.

Вопрос о закономерностях развития научного знания остается темой философских дискуссий. В качестве наиболее значимых, эпохальных работ следует упомянуть книги Томаса Куна (1977) и Карла Поппера (1983). Модели развития научного знания, представленные в них, положены в основу современных представлений о научном развитии.

Начнем с самого элементарного уровня, обратившись к критериям истинности научного знания, которые одновременно обозначают и исходные точки для его роста. Научная истина, независимо от того, закреплена ли она в фактах, положениях, теориях и т. п., всегда относительна, а потому нуждается в постоянной проверке. Научное знание не является замкнутым, что, собственно, и определяет его несовершенство. Для проверки истинности теория может быть оценена по трем критериям:

соответствие фактам;

соответствие другим теориям;

отсутствие внутренних («логических») противоречий.

Истинной будет только та теория, которая удовлетворяет всем трем критериям. При этом надо учитывать, что по мере развития научного знания соответствие теории данным критериям может изменяться. Относительно указанных критериев проводится и верификация гипотезы. Изначально гипотеза не обязана быть и даже казаться истинной. В этой связи она может выдвигаться как угодно, на основе даже заведомо абсурдных утверждений. Главное, чтобы при этом она была четко обозначена как гипотеза и не претендовала на роль положения или теории без верификации.

Исходные условия для построения теории могут быть любыми. Среди специалистов в области наук о Земле доминирует представление о том, что основой для построения теории является только фактологическая база. Однако это в корне неверно. Теория может возникать как на основе анализа фактов, так и на основе анализа других теорий, так и в совокупности этих операций. Ни один из путей не является более предпочтительным в сравнении с другими. В этой связи критика в адрес той или иной теории или концепции, построенной путем анализа других теорий, не является обоснованной, более того, говорит о невежестве и предвзятости. В принципе, теория может строиться даже исходя из отвлеченных логических построений. Кроме того, как было уже отмечено выше, еще одним принципиальным путем развития теории является верификация уже существующей гипотезы. При своем оформлении теория должна приводиться в соответствие фактам, другим теориям и должна быть внутренне логичной. Одним из ярких примеров неправильной, т. е. ненаучной, формулировки теории является проведение тенденциозного подбора фактов, свидетельствующих в ее пользу. Если факты подбираются произвольно, то это нормальный путь разработки научной теории. Однако недопустим целенаправленный выбор только подтверждающих ее фактов. В равной степени, при критическом анализе теории нельзя опираться лишь на факты, свидетельствующие против нее. Следует отметить, что в силу несовершенства научного знания всегда будет определенное количество фактов и теорий, которые так или иначе противоречат разрабатываемой теории или верифицируемой гипотезе. В ряде случаев они могут даже преобладать. Искусство научной работы заключается в том, чтобы правильно, но не тенденциозно распознать те факты и другие теории, которые могут быть признаны критериями истинности.

Фактологическая основа геологии отличается большим разнообразием. Общепризнанным является то, что исходный материал для исследований может быть собран либо в ходе полевых исследований, либо в лаборатории. Однако помимо этого существует некоторое число других источников фактов, а именно:

обобщенные факты, представленные в литературных источниках;

разрозненные факты, представленные в литературных источниках;

неопубликованные данные других исследователей;

коллекции и другие в той или иной степени обработанные материалы;

официально предоставляемые (например, посредством Internet) неопубликованные материалы.

Ценность компилятивной работы при сборе фактического материала отнюдь не меньше, чем важность самостоятельных исследований в поле или лаборатории. Однако следует обратить особое внимание, что использование материалов других исследователей всегда должно сопровождаться указанием имени последних, точной ссылки на литературные источники, а при работе с неопубликованной информацией необходимо получить официальное разрешение на ее использование. Аккуратно следует работать с данными, доступными посредством Internet, т.к. вопрос относительно авторских прав на них и возможностей использования нередко остается открытым и требует специального уточнения.

В свете всего вышесказанного зададимся вопросом: как же развивается научное знание? Самой простой закономерностью является постепенный его рост по мере получения новых данных, появления и верификаций гипотез, формирования новых теорий и т. д. Однако так можно описать развитие научного знания лишь на отдельных этапах (в т.ч. начальных), да и то лишь с некоторой условностью. Развитие знаний в XX веке происходило в рамках определенных парадигм, сменявшихся скачкообразно. Например, в отечественной тектонике долгое время господствовала фиксистская парадигма, превратившаяся со временем в догму. На смену ей пришла мобилистская парадигма. Возможно, именно из-за своего рода догматичности фиксизма в отечественной науке переход к мобилизму занял достаточное время и окончательно еще не завершен. В мировом масштабе фиксизм не был «монолитной» парадигмой и не успел стать догмой. В этой связи переход к мобилизму произошел очень быстро и достаточно «безболезненно». В чем причина устойчивости парадигм и почему их смена происходит быстро, подчас лавинообразно, сопровождаясь кардинальными изменениями в науке? Все дело в кажущейся истинности и универсальности положений и теорий, формирующих парадигмы, а также изначальному отсутствию достаточной информации для их критического восприятия. Иными словами, устойчивость парадигм — явление, скорее, психологическое. В геологии ситуация усугубляется нежеланием излишне теоретизировать, привязываясь лишь к фактам. К чести отечественной геологии следует отметить, что в СССР и России теоретические разработки играют, к счастью, большую роль в развитии знания в отличие от мировой научной системы.

По мере получения новых знаний, высказывания новых гипотез, возникновения сомнений относительно существующих теорий, парадигма постепенно обнаруживает все большие и большие противоречия. Запас ее устойчивости иссякает. Далее достаточно даже небольшого «толчка» для изменения представлений. Таковым «толчком» может стать публикация принципиально новой точки зрения в крупном международном научном журнале, новое открытие, а иногда даже сравнительно «обычная» публикация или выступление на научной конференции. Итогом является научная революция, а то и полный переворот в научном знании. А итогом революции, в свою очередь, является или утверждение новой парадигмы, или же выдвижение одной или нескольких концепций, которые в перспективе могут сами стать парадигмами.

Итак, налицо две очевидные закономерности развития научного знания: линейная (постепенный рост) и скачкообразная (смена парадигм через научную революцию). И та, и другая играют определенную роль в развитии науки, однако в современном глобализированном и информационно насыщенном пространстве начинают срабатывать и принципиальное иные закономерности, которые рассматриваются ниже. Однако, прежде чем переходить к ним, важно ответить на следующий вопрос: а какова роль случайности в развитии науки? Избегая излишних теоретических рассуждений, приведем следующий пример, который весьма показателен. В 1970;е годы американский палеонтолог Джек Сепкоски обобщил огромное количество данных о стратиграфическом распространении ископаемых организмов. На основании этих данных он рассчитал разнообразие биоты (точнее говоря, морской биоты) по интервалам геологического времени. Это позволило обозначить общие эволюционные тенденции, а также наметить катастрофические события, выразившиеся в резком снижении числа таксонов организмов на планете, т. е. массовые вымирания. Позднее как сами данные, так и методы их обработки существенно расширились. Дж. Сепкоски вместе со своими коллегами по сути создал новое направление исследований в области наук о Земле — палеобиологию, предметом которой является количественно моделирование эволюционных процессов. Именно это направление было и остается одним из ведущих в современной геологии. Вопрос однако состоит в том, почему это направление возникло именно в конце 1970;х годов, а не на пятьдесят или сто лет раньше. Ведь и в XIX веке было уже собрано некоторое количество палеонтологических данных, установлена (хотя бы в общих чертах) стратиграфическая шкала, а развитие математики вполне позволяло проводить те же операции, что были выполнены Дж. Сепкоски. Автор провел ретроспективный анализ, проанализировав массив палеонтологических данных, доступных в середине XIX века (это была сводная работа знаменитого французского ученого Альсида д’Орбиньи), в той же «манере», как это было выполнено в последней трети XX века. Результаты получились совершенно неожиданными (Ruban, 2005). Несмотря на многократно меньшее количество информации в середине XIX века, она позволяла прийти к примерно тем же выводам, что сделал Дж. Сепкоски в конце 1970;х годов! Предприми такой анализ А. д’Орбиньи, и развитие палеонтологии, геологии, да, возможно, и других фундаментальных наук (той же биологии) вполне могло бы пойти по совершенно иному пути. Несомненно, приверженцы катастрофизма усилили бы свои научные позиции, получив в руки четкое подтверждение реальности массовых вымираний в геологической истории. По мнению автора, это один из ярчайших примеров того, какую роль играет случайность в развитии научного знания. Только исторической случайностью можно объяснить рождение палеобиологии в ее современном понимании лишь 40 лет назад, тогда как и фактический материал, и методологический аппарат не препятствовали бы этому и 100, и 150 лет назад.

Многообразие фактов относительно строения и эволюции Земли, равно как и большой выбор методик их сбора и интерпретации заставляет полагать, что любое их использование отражает индивидуальный способ мышления, т. е. оно субъективно, пусть даже и подчиняясь тем или иным предустановкам науки (последние диктуются научным сообществом, основываясь на парадигмах или отталкиваясь от т.н. «научной моды» (см. ниже)). Если так, то в геологии большую роль могут и должны играть повторные исследования (не путать с плагиатом!), опирающиеся на те же самые данные и/или методики. Они позволят сделать данные о геологических объектах, процессах, явлениях и событиях более объективными. Объективность обеспечивается путем установления сходимости между результатами отдельных, в той или иной степени субъективных исследований. Еще более важно проводить повторные исследования после смены парадигм. Новая парадигма (или концепция, которая «собирается» стать парадигмой) предлагает обычно новый способ видения проблем. В таком случае повторное исследование позволит обратить внимание на те особенности, которые остались вне поля зрения предыдущих исследователей.

3.3 Особенности развития научного знания на современном этапе Развитие научного знания на современном этапе характеризуется рядом особенностей, которые связаны, прежде всего, с глобализацией и информационной насыщенностью науки. Первая предопределяет широту обмена идеями в научном сообществе. Вторая же выражается в огромном количестве и широком спектре этих идей. Ежегодно издаются тысячи журналов, сборников статей, материалов и тезисов конференций, а также книг по геологии. Объем же самих научных статей измеряется в разы большими цифрами. Здесь уместным будет отметить, что каждая публикация, как правило, отражает результаты самостоятельного исследования, т. е. содержит уникальную информацию. Общий информационный поток оказывается столь огромным, что остро встает проблема ориентации конкретного исследователя в нем. Иными словами, это проблема осведомленности. Да, отмеченная выше глобализация обеспечивает свободный доступ к информационному потоку, а реферативные системы (в т.ч. электронные) позволяют в некоторой степени ориентироваться в нем. Однако, к сожалению, для отдельного ученого отслеживать всю новую информацию, соответствующую его специализации, оказывается непосильной задачей. Это тем более актуально, что, как уже было отмечено выше, современная наука идет по пути универсализации интересов исследователей. Если говорить о геологии, то здесь ситуация «усугубляется» еще и огромным приложением высказываемых идей к конкретным объектам и территориям. Региональность геологических знаний способствует их многократной диверсификации (росту разнообразия). Однако рассматривать проблему осведомленности как некую «катастрофу» в научном развитии неверно. Возникновение этой проблемы закономерно, т.к. наука идет по пути прогресса, что также требует ее «расширения» и внутренней интеграции. Тем не менее, эта проблема является одним из наиболее существенных вызовов для современной геологии (и науки в целом). Рассмотрим следующий пример. Международная комиссия по стратиграфии постоянно корректирует шкалу геологического времени. Решения об изменениях в последней принимаются коллективно при участии широкого круга специалистов. Они также публикуются в ведущих международных научных изданиях, равно как и некоторые материалы предшествующих их принятию дискуссий. Более того, Международная комиссия по стратиграфии имеет легко доступную и регулярно обновляемую страницу в Internet, где достаточно оперативно информирует о своей деятельности и принятых решениях. Однако недавно проведенный анализ публикуемых книг по геологии, в которых авторы приводили шкалу геологического времени, показал, что распространение информации относительно изменений в шкале оставляет желать лучшего (Ruban, 2011a). Некоторые авторы приводят в своих книгах шкалы, которые использовались 10 и более лет назад. Другие же специалисты вообще не утруждают себя уделением внимания совершенствованию подразделений геологического времени. Все это яркое свидетельство неадекватной осведомленности научного сообщества относительно новейших научных достижений. В чем причины? Они могут оказаться весьма различными. С одной стороны, мощный информационный поток затрудняет восприятие всей новой информации. С другой стороны, каналы распространения конкретных знаний в этом потоке могут оказаться достаточно узкими. Однако неменьшей проблемой является недостаточная подготовка ученых к работе в современном глобализированном и информационно насыщенном пространстве.

Проблема неосведомленности сильно влияет на развитие научного знания на современном этапе. Во-первых, она способствует его хаотичному, в некоторой степени непредсказуемому росту, когда его развитие становится не столько закономерным, сколько случайным. Во-вторых, та же самая проблема делает актуальным такую закономерность как «научная мода». Речь идет о в той или иной мере случайном зарождении интереса к определенной научной проблеме, к решению которой подключается огромное число специалистов по всему миру. При этом столь пристальный интерес слабо зависит от действительно актуальности этой идеи для науки. Более того, он со временем угасает по мере исчерпания возможностей для ее решения и появления новых «топовых» проблем. Любопытно, что сама проблема так и остается при этом нерешенной. Развитие геологии в течение последних 20−30 лет вполне может быть описано в контексте вышесказанного. Многие, если не все «прорывные» направления, отмечавшиеся выше, являются «модными». Иногда острый интерес к той или иной проблеме является следствием необычных событий, лежащих вне научной плоскости. Например, мощнейшее цунами, которое 26 декабря 2004 г. опустошило побережье Индийского океана, стало отправной точкой для развития такого направления как седиментология цунамитов. Если до 2004 г. количество научных статей, посвященных вопросам, связанным с переотложением осадочного материала в ходе недавних и весьма древних цунами, было небольшим, то оно существенно возросло после вышеуказанной катастрофы (Ruban, 2011b). Подчас «научная мода» может диктоваться прагматизмом ученых. Дело в том, что функционирование геологических факультетов (часто называемых школами) и кафедр во многих зарубежных университетах зависит от количества средств, привлеченными работающими в них учеными (эти средства нужны в т. ч. для финансирования студентов и аспирантов). В этой связи специалисты-геологи подчас вынуждены ориентироваться на те исследования, под которые легче получить большое финансирование. Этим отчасти можно объяснять популярность исследований с использованием методов изотопной геохимии, определений абсолютного возраста и т. д. Одновременно происходит снижение популярности таких «дешевых» направлений как стратиграфия, палеонтология, классическая тектоника и седиментология и т. д. И это при том, что именно последние создают основу для развития геологии! Следствия такой искусственно формируемой «научной моды» весьма неблагоприятны и уже сказываются на развитии современной геологии.

В заключение отметим, что хаотичность развития научного знания, равно как и сильное влияние «научной моды» придает дополнительную устойчивость парадигмам и способствует их перерождению в догмы. Это происходит в следствие того, что указанные явления придают субъективность научному прогрессу, которая не может в полной мере соответствовать объективным требованиям науки. Следовательно, нормализация развития научного знания — важнейшая задача, стоящая перед современным научным сообществом, в т. ч. геологическим.

4. ПОДГОТОВКА И КАРЬЕРА УЧЕНОГО

4.1 Отечественная модель Российская модель подготовки научных кадров в достаточной степени унифицирована, хотя в настоящее время она претерпевает существенные изменения, связанные с переходом от одноуровневой (дипломированные специалисты) к двухуровневой (бакалавры и магистры) системе образования. В общих чертах, она может быть охарактеризована следующим образом. Закончив обучение в университете, дипломированный специалист (или магистр) поступает в аспирантуру. В течение нескольких лет он занимается научной деятельностью под контролем научного руководителя, реализуя конкретный проект, определенный ему (в идеальном случае — выбранный им самим) в качестве темы диссертационного исследования. Помимо подготовки диссертационной работы он также должен опубликовать результаты своих исследованиях в журналах (в т.ч. ведущих периодических изданиях страны) и сборниках материалов/тезисов конференций, совещаний и т. д. Выступления на научных собраниях также весьма желательны. В зависимости от наличия такой возможности он также приобщается к преподавательской деятельности. Далее он защищает диссертационную работу. В случае успешной защиты ему присуждается ученая степень кандидата геолого-минералогических наук. Далее ученый может написать еще одну диссертационную работу (обычно имеющую фундаментальное значение) и получить наивысшую российскую ученую степень — степень доктора геолого-минералогических наук. Однако защита любой из указанных диссертаций и присвоение соответствующих степеней ни в коем случае не должны рассматриваться в качестве своего рода финальной точки. Настоящий ученый только интенсифицирует свою деятельность на протяжении всей своей карьеры.

Сказанное выше касалось образования и академической карьеры «в чистом виде». Положение ученых в научном сообществе отражается также в занимаемых ими должностях и присваиваемых им званиях. В российской науке существуют различия должностей и званий между учреждениями сферы, подчиняющейся Академии наук РФ, т.н. «отраслевой» наукой (имеются ввиду НИИ, созданные в сугубо практических целях (например, изучение месторождений угля или нерудных полезных ископаемых)) и университетской сферой. Рассмотрим должности и звания, характерные для последней. Первоначально (как правило, до защиты кандидатской диссертации) молодой ученый занимает должность ассистента. Следующим шагом в его карьере является должность старшего преподавателя (как правило, после защиты кандидатской диссертации). Далее в зависимости от педагогического стажа и объема выполняемых исследований ученый занимает должность доцента. Наивысшая должность — профессор, которую, как правило, занимают специалисты со степенью доктора наук. Профессора и реже доценты осуществляют руководство аспирантами. Однако в действительности карьера каждого ученого строится индивидуально, в т. ч. в зависимости от особенностей высшего учебного заведения и коллектива, в котором он трудится. Возможны некоторые отклонения от описанной выше схемы. Что касается научных званий, то их два: доцент и профессор. Их присвоение является своего рода подтверждением на высшем уровне соответствия ученых занимаемым ими должностей доцента и профессора.

Хотя официальным стартом карьеры ученого можно считать поступление в аспирантуру, многие специалисты начинают свою научную деятельность еще будучи студентами, принимая участие в научных исследованиях или даже организуя их самостоятельно (под руководством официального или неофициального научного руководителя из числа сотрудников ВУЗа). Важно также то, что во время обучения в аспирантуре молодому специалисту будет правильным советовать не концентрироваться только лишь на теме его диссертационной работы, а развивать исследования в нескольких направлениях. Это важно для универсализации, которая, как уже говорилось выше, является отличительной особенностью геологии на современном этапе развития.

4.2 Зарубежные модели Зарубежные модели подготовки и карьеры ученых отличаются не только от отечественной, но друг от друга. При этом отличия прослеживаются как между национальными системами высшего образования и науки (т.е. национальными научными традициями), так и между отдельными учреждениями. Тем не менее, в настоящее время в силу глобализации науки сложилась некоторая общая схема, которая кратко охарактеризована ниже.

После окончания бакалавриата и магистратуры, будущий ученый поступает в аспирантуру. Срок, отводимый на реализацию квалификационного научного проекта, на основании которого ему будет присуждена научная степень, обычно чуть больше, чем в России (это, скорее, характерно именно для геологии). Научная степень во многих зарубежных системах одна. Она называется «доктор философии» (сокращенно PhD) независимо от области, в которой специализируется ученый. Например, геологи имеют степень, которая называется «доктор философии в геологии». Важно отметить, что в зарубежных моделях присвоение степени рассматривается именно как квалификация, которая является отправной точкой для будущей научной деятельности и построения собственной карьеры. Иными словами научная степень значит примерно то же самое, что и права у автомобилистов. Степень PhD не рассматривается в качестве награды за заслуги. Напротив, многие ученые публикуют свои первые работы уже после получения научной степени. После получения степени молодые ученые, как правило, проходят стажировку (в течение 1−2 лет) в каком-либо университете, что определяется как «пост-док» (от английского «post-doctoral fellowship»). И только после этого начинается их полноценная карьера. В американской системе первой должностью (ее занимают обычно лишь при наличии PhD) является должность Assistant Professor (ассистирующий профессор). За ней следуют Associate Professor (ассоциированный профессор), а затем Full Professor (полный профессор). Только последний считается профессором в строгом смысле слова. В некоторых других системах низшая должность называется Lecturer (преподаватель), за чем следует Senior Lecturer (или Reader в английской системе; старший преподаватель) и Professor (профессор). В разных системах существуют разные наименования должностей, отличные от вышеобозначенных Понятие о научном звании в зарубежных системах отсутствует. Продвижение по карьерной лестнице зависит от педагогического стажа, успешности в реализации научных проектов, но также и от возможностей (в т.ч. финансовых) университета, необходимых для повышения статуса ученого. В некоторых научных системах должности означают не разное карьерное положение ученых, а разный круг обязанностей. После выхода на пенсию ученый может сохранить свою «привязку» к университету, занимая должность Professor Emeritus (почетный профессор в отставке).

Есть и другие особенности у зарубежных моделей. Как следует из вышесказанного, все научные сотрудники университетов, как правило, имеют докторскую степень. Более того, все они руководят аспирантами, хотя в некоторых странах для разрешения на руководство аспирантами требуется прохождение специальной процедуры, называемой «хабилитация». Интересно и то, что для иностранных ученых типична ситуация, когда они стали бакалаврами в одном университете, степень магистра получили в другом, в аспирантуре находились в уже третьем ВУЗе, пост-док проходили в четвертом, а работают, наконец, в пятом. При этом нередко перечисленные университеты располагаются в разных странах. Считается, что такая мобильность обогащает опытом. С одной стороны, это действительно так, но, с другой стороны, эта мобильность нередко снижает «отдачу» от ученых (в виде результатов исследований), замедляет карьерный рост и снижает привлекательность работы в научной сфере в целом. В последние годы обозначился и еще ряд тенденций, которые приведены ниже. Во-первых, начало научной деятельности все чаще относится ко времени обучения в бакалавриате. Во-вторых, происходит исчезновение научных школ (в смысле традиций, свойственных данной лаборатории или кафедре) и размывание исследовательских групп (Рубан, 2011); ученые индивидуализируются с самого начала своей карьеры. В-третьих, для тех студентов, которые уже в бакалавриате нацеливаются на карьеру ученого, некоторые университеты предоставляют возможности «перескочить» через магистратуру, т. е. поступить в аспирантуру непосредственно после бакалавриата. В-четвертых, популярность набирают диссертации, которые составлены из серии статей молодого ученого, опубликованных в ведущих мировых журналах. Степень PhD, присвоенная на основании таких диссертаций, считается престижной, а сами диссертации иногда называются «диссертациями будущего» (Gustavii, 2008).

Установление соответствия ученых степеней и должностей между российской и зарубежными моделями в определенной степени затруднительно (хотя в России существуют некоторые процедуры для этого). Можно отметить, что отечественные степени кандидата геолого-минералогических наук в отдельных случаях признаются зарубежом как PhD, а международные степени PhD являются по определению докторскими. Ситуация с должностями видится чуть более простой, т.к. соответствие их может быть основано на сопоставлении квалификационных требований (т.е. требований к ученому, собирающему занять должность) и примерного круга обязанности, который подразумевает должность. Должность старшего преподавателя примерно соответствует Assistant Professor, должность доцента — Associate Professor, а должность профессора — Full Professor.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Берг Л. С. Наука, ее содержание, смысл и классификация // Lethaea rossica. Российсский палеоботанический журнал. — 2009. — Т. 1. — С. 72−82.

Ватин И.В., Давидович В. Е., Жаров Л. В. и др. Философия: учебное пособие для высших учебных заведений. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2000. — 576 с.

Геологический словарь. — М.: Недра, 1978а. — Т. 1. — 487 с.

Геологический словарь. — М.: Недра, 1978б. — Т. 2. — 456 с.

Закруткин В.Е., Рубан Д. А. Методические указания для студентов III-V курсов специальности 13 600 «Геоэкология» по организации научно-исследовательской работы. — Ростов-на-Дону: УПЛ РГУ, 2005. — 40 с.

Кун Т. С. Структура научных революций. -М.: Прогресс, 1977. — 300 с.

Подобина В. М. Через тернии — к успеху. — Томск, ТГУ, 2011. — 284 с.

Поппер К. Р. Логика и рост научного знания. — М.: Прогресс, 1983. — 605 с.

Рубан Д. А. Развитие креативного мышления студентов-геологов в рамках курса «Основы научных исследований» // Роль ВУЗа в формировании социокультурного пространства. -СГПА, 2010. — Ч. 3. — С. 134−139.

Рубан Д. А. Многофункциональность проектных заданий как формы контроля знаний студентов // Национальный исследовательский университет в системе непрерывного образования. — Пермь: ПГНИУ, 2011а. — С. 138−140.

Рубан Д. А. Глобализация: противоречивый или саморегулирующийся процесс? // Россия и мировые тенденции развития. — Омск: Апельсин, 2011б. — С. 111−114.

Firestone R.B., West A., Kennett J.P. et al. Evidence for an extraterrestrial impact 12,900 years ago that contributed to the megafaunal extinctions and the Younger Dryas cooling // Proceedings of the National Academy of Sciences. — 2007. — V. 104. — P. 16 016−16 021.

Gustavii B. How to Write and Illustrate a Scientific Paper. — Cambridge: Cambridge University Press, 2008. — 168 p.

Lutgens F.K., Tarbuck E.J., Tasa D. Foundations of Earth Science. — Upper Saddle River: Pearson-Prentice Hall, 2011. — 506 p.

Mayor A. Fossil Legends of the First Americans. — Princeton, Princeton University Press, 2005. — 446 p.

Nakajima H. STS Towards the Twenty-first Century // Science, Technology and Society. — 1999. — V. 4. — P. 55−58.

Nakajima H. Differences in East Asian STS: European Origin or American Origin? // East Asian Science, Technology and Society. — 2007. — V. 1. — P. 237−241.

Prothero D.R. Greenhouse of the dinosaurs: evolution, extinction, and the future of our planet. — New York, Columbia University Press, 2009. — 274 p.

Ruban D.A. Mesozoic marine fossil diversity and mass extinctions: an experience with the middle XIX century paleontological data // Revue de Paleobiologie. — 2005. — V. 24. — P. 287−290.

Ruban D.A. Geologic time scales in modern books: a failure of standardization? // Proceedings of the Geologists' Association. — 2011a. — V. 122. — P. 347−353.

Ruban D.A. Research in tsunami-related sedimentology during 2001;2010: can a single natural disaster re-shape the science? // GeoActa. — 2011b. — V. 10. — P. 15−21.

Snieder R., Larner K. The Art of Being a Scienist: A Guide for Graduate Students and their Mentors. — Cambrdige: Cambridge University Press, 2009. — 286 p.

Stьwe K. Geodynamics of the Lithosphere: An Introdution. — Berlin, Springer, 2007. — 493 p.

Vai G.B., Cavazza W. Ulisse Androvandi and the origin of geology and science // Geological Society of America Special Paper. — 2006. — № 411. — P. 43−63.